5. И опять Лува.
После вечернего обряда омовения тело, сохранявшее запах цветов, трав, стало лёгким и невесомым. Чтобы больше не тревожить Акир, царевна попросила её затушить факелы. В окна проникал таинственный свет мерцающих звёзд., синий отсвет которых нежно окутывал Луву, бесхитростно заглядывая всюду, стараясь узнать сокровенное, то что днём скрыто суетой. Он обострял все чувства, будил воспоминания о прошедшем дне, играл воображением. Нут лежала, положив руки за голову. Спать не хотелось. Тишина. Только время от времени, задремавший стражник у двери, брякнет оружием и опять всё стихнет.
Теперь после встречи и общения с пришельцами, она постоянно думала о них. Вир и Зора с первой встречи покорили её своей открытостью, большими знаниями, добрым отношением к людям и природе. Девушку влекло к ним. Независимость пришельцев была не грубой, презрительной, как у жрецов, а умной, неназойливо- внимательной, уважительной. Всё было ново в их поведении. Они не различали господ и невольников, ровно относились к тем и другим. Однажды в вечернем туалете царевны решила принять участие и Зора. Девочка-невольница, омывающая их, поскользнулась и, упав на каменный пол, потеряла сознание. Зора, не задумываясь, оставила процедуру, к удивлению присутствующих, подняла девочку, положила на мраморную скамью и не отошла до тех пор, пока та не пришла в чувство. Нут была покорена обаянием этих людей. И теперь, в ночной тиши она в который раз воспроизвела в памяти все встречи с ними, начиная с первой.
Наступала осень. Лучи Сириуса всегда горячие и щедрые становились скупыми. Деревья, низкий кустарник, уставшие от летнего благоухания вдруг замерли, прислушиваясь к первой прохладе, казалось, раздумывали: надо ли готовиться к новой поре или можно ещё покрасоваться друг перед другом своим несравненным покровом. Пора прощания с летом навевает лёгкую грусть. Однако ничто не грустило во дворце. Уже две недели как в столице не было Верховного. Он объезжал страну после праздника Большого Светила. Его отсутствие внесло приятную оживлённость - все чувствовали свободу, словно вырвались из оков после долгого плена. Нут общалась с Лакеном, Шардуром, ночи напролёт проводила в обсерватории.
Утром одного из таких дней, когда Ассур с царевной входили в тронный зал, навстречу шагнул Будур:
- Государь пришельцы прибыли.
Назначив время встречи, царь удалился с министрами. Нут вышла в сад. Предстоящая встреча волновала её. Люди иного мира, выросшие в других условиях, смогут ли правильно понять их, лувийцев. У них свои страсти, переживания, зачем им гибнущая планета? Может быть правы жрецы, обвиняя пришельцев в тёмных замыслах. Нет, нет. Воображение рисовало красивых, сильных, умных, свободных…
В назначенное царём время она пришла в зал для приёма гостей. Ассур сосредоточенно, в сопровождении министров прошёл на своё место. Нут знала, что для него эта встреча много значит. Он несколько минут посидел в полной тишине. Все молчали. Потом, обращаясь к Будуру, сказал:
- Я готов принять пришельцев.
Будур сделал знак рукой. Высокая, сверкающая золотом и каменьями дверь распахнулась.
- Пришельцы, государь, – низко кланяясь, возгласил придворный.
Вошли двое - мужчина и женщина. Они были рослыми, на голову выше лувийцев, статными, красивыми, такими, как и рисовала их себе Нут. Странная одежда гостей состояла из светло-серых костюмов, плотно прилегающих у запястья и щиколоток. Брюки и куртка почти обтягивали тела. Волосы женщины так же коротки, как и у мужчины. Держались они просто, уверенно и свободно. Отвесив царю, в меру уважительный, но не унижающий личного достоинства поклон, они сказали:
- Приветствуем тебя, повелитель.
- Рад видеть вас вновь в своей стране. С тобой, Вир, мы хорошо знакомы, но твоя спутница, видимо, у нас впервые?
- Пей, государь, с которым мы обычно прилетали, занят. Это Зора – наш врач, лекарь, она была на Луве, но давно.
- Значит вас много на искусственной планете?
- Нет, повелитель, семь человек, но скоро будет больше, так как к нам летит большой корабль «Земля-2» с экипажем. А ты, я вижу тоже не один, надо полагать это твоя дочь? Много лестного рассказали нам о ней учёные, - говорил Вир, кланяясь царевне.
- Ты не ошибся, Вир, это моя дочь Нут, - и, переходя к деловой части встречи, сказал, – так с чем же вы прибыли, пришельцы?
- Мы прибыли всё с тем же вопросом – готовы ли вы к переселению на другую планету? Как я уже сказал, через три месяца прилетит корабль, созданный специально для того, чтобы переправить твой народ в другую звёздную систему. Что решил ты, государь?
- Окончательного решения пока нет, - в раздумье сказал царь. – Мне надо ещё раз поговорить с тобой, Вир, с учёными, жрецами, - он встал, прошёлся и, остановившись около пришельцев, закончил – поговорим же теперь.
- Мы с Зорой готовы сейчас вести этот разговор.
Сделав знак придворным оставаться на местах, он взял Вира под руку и повёл его к выходу в сад. Нут и Зора последовали за ними. Осенний Сириус был особенно ласков в этот день, лукаво подмигивая, старался согреть встречу представителей двух миров, вместе с наречёнными богами объяснить лувийским царям трагическое будущее их планеты. Удобно расположившись в любимой беседке царя, продолжили разговор.
- Государь, в прошлый раз я объяснил тебе, почему мы считаем необходимым переселить народ Лувы на другую планету.
- Вир, вы могучи, как боги, умеете летать между звёздами, преодолеваете большие расстояния, неужели не можете предотвратить катастрофу?
- Наш народ много достиг, но не всего. Мы не боги. Мир так велик, государь, и сложен, что познать его до конца невозможно. Вселенная родила нас, дала разум, но она всегда будет над нами, ибо сильнее нас. Мы, как часть природы, живём по её законам, которые изменить не можем, так как зависим от них. Мы изучаем явления, но вмешиваться в них нельзя, это нарушит порядок вещей, механизм, запущенный однажды. Приостановить процессы, идущие в звёздах, нельзя.
- Поэтому мы делаем то, что можем, а можем не мало – переправить вас в безопасное место, – продолжила Зора. – Понимаем сложность твоего положения, государь, ты должен принять решение за народ и оно основывается на одном доверии к нам, пришельцам. Доверить нам судьбу народа. Выше ответственности не бывает. Но ваши учёные тоже поняли проблему. Поверьте им.
- Я преклоняюсь перед вашими знаниями и знаниями своих учёных, понимаю неизбежность катастрофы, но что-то внутреннее побуждает меня возразить. Прежде всего, смутно представляю, как можно переселить население целой планеты, это ведь не семья, или деревня? Ваш корабль, каким бы он не был большим, не сможет вместить всех.
- На Луве проживает шесть миллионов человек. Корабль вместит три миллиона. Он совершит два рейса к Земле.
- Как долго корабль будет плыть до Земли?
- Два года по лувийскому времени.
- А если не успеет переселить всех?
- Успеет, всё рассчитано до секунды с запасом времени. Процесс перерождения звезды уже идёт, всё это отражается на планетах Луве и Зете дальше откладывать переселение нельзя, опасно.
- На Земле есть своё население?
-Нет, государь. Есть отдельные особи, которые вышли из животного состояния, но находятся на слишком низком уровне. Мы поселим вас там, где вы не столкнётесь с ними.
- Звезде Солнце не грозит та же участь, что и Сириусу «В»? – спросила Нут.
- Солнце хорошо исследовано учёными, оно будет жить ещё миллиарды лет.
- Что будет с Зетой? – спросила царевна.
- Зета хранит много тайн, не изучена до конца, мы знаем одно – там есть разум. Чтобы спасти её выход один – перевести в другую звёздную систему. Она будет переведена к звезде Ц-78Z61, ближайшей подходящей для неё.
- Как можно перевести целую планету? – воскликнула Нут.
- Наши инженеры создали такой корабль. Однако не это суть. Надо много энергии. Вот её-то мы и накапливаем, живя на станции. Муж Зоры и астроэнергетик Чен Зиф заняты этим уже десять лет.
- Луву нельзя передвинуть, как Зету?
- Нет, царевна, самое близкое к вам светило только Солнце, но к нему отвести Луву нельзя, так как оно, в совокупности с вращающимися около планетами составляет систему, нарушать её целостность нельзя.
Ассур, выслушав все доводы. Поднялся, спустился на аллею. Ему хотелось побыть одному, подумать. Нут остановила Вира, который хотел следовать за ним.
- Пусть он побудет один. Отец понимает всё, но принять решение трудно. Ведь это судьба целого народа. Да и жрецы против. Он должен считаться со всеми.
- Мы готовы встретиться со жрецами, объяснить им ещё раз положение дел. Я встречался с Верховным и мне показалось, что он меня прекрасно понял.
- К сожалению, жрец, с которым ты встречался, умер. Новый Верховный, Тузуф – человек умный, но хитрый, подозрительный, настроен против вас. Сейчас его нет в столице. Когда вернётся, убедитесь сами.
- Это плохо, - сказал Вир.
Такой была первая встреча Нут с пришельцами. Потом вместе посещали обсерваторию. Вир, узнав об увлечении Нут исчислениями, предложил свои услуги. Эту науку пришельцы называли математикой. Время до обеда они проводили в её кабинете. Девушка была наделена большими способностями, с удовольствием принимала его уроки. Помимо этого он много рассказывал ей о Вселенной, её возникновении, о других планетах и мирах, которые ему пришлось видеть. Зора работала с придворными лекарями, давала советы, научила проводить несложные операции. По её совету были изготовлены первые хирургические инструменты. Когда весть об этом дошла до жрецов, они группой явились к государю и потребовали казни пришелицы.
Свободное время Зора и Нут проводили вместе. И тут Зора превращалась просто в женщину. Могла радоваться новому наряду царевны, восхищаться её красотой. Вечерами перед сном они вместе нежились в ванне, невольницы накладывали на их лица кремы, маски. Всё это вызывало ярую ненависть к Зоре дам придворного круга. Главная жрица возненавидела её настолько, что по ночам призывала духов, просила их расправиться с распутницей.
До возвращения Верховного Нут уговорила отца позволить её посетить аппарат пришельцев. Ассур, тоже захотел увидеть небесную колесницу и присоединился к ней. Приближённые обставили дело так, что никто и не догадался об отсутствии государя. Это осталось тайной даже для слуг Верховного.
Держась за поручень, Нут стояла рядом с Зорой и время от времени другой рукой касалась прозрачной стенки, окружающей площадку робота. Рядом на такой же высоте летели Вир и отец. Они медленно продвигались над нежилыми массивами, чтобы дать возможность венценосным с высоты обозреть природу своей страны. Зора свободно переговаривалась с Виром, что было странным для царевны. Аппарат был оставлен глубоко в горах, вдали от селений. Он как сказочный шар метрах в трёх от земли висел в воздухе. Бледный серый цвет матово поглощал лучи Сириуса. Роботы опустились около него. Зора убрала прозрачное заграждение – силовое поле.
- Можно сойти вниз, - легко спрыгнув с робота, сказала она, протягивая руку Нут.
- Опускай, - мимоходом бросила она Виру.
Вир, не отрывая глаз от аппарата, манипулировал клавишами на стенде управления роботом. Яйцо аппарата медленно поплыло вниз, в полуметре замерло, образовалась дверь, из которой выплыла пологая, удобная лестница.
Зора вошла первой, Вир пропустил гостей. Матовый свет зажёгся сам по себе. Помещение было такого же бледного цвета. По центральной горизонтали шёл иллюминатор, а под ним пульт с аппаратурой. Нут и теперь помнит чувство восхищения, которое овладело ей тогда. «Боги, боги, боги!» - стучало в голове. Наверное, такое же чувство было и у отца, потому что он тоже как заворожённый смотрел вокруг. Их состояние хорошо поняли хозяева аппарата и постарались отвлечь.
- Садитесь, государь, царевна мы будем угощать вас, - говорила Зора, усаживая гостей в кресла около стола.
- А сами не едите нашей пищи, - сказал Ассур.
- У нас другие продуты, другая система питания, но это можно и вам и нам.
Вир нажал что-то незаметное на краю стола около Ассура. То же сделала Зора. Покрытие разошлось в разные стороны, снизу мгновенно поднялась площадка, закрыла отверстие. На ней стояли красивые высокие фужеры, наполненные жидкостью жёлтого цвета. Нут это показалось волшебством. Зора взяла один из фужеров, начала пить. Тоже сделал и Вир.
- Можно, пейте, это вкусные, полезные напитки.
- Что бы вы хотели увидеть? Нашу планету Атерру, Землю, станцию, на которой мы живём?
- «Дом на орбите», – сказал Ассур.
Вир прикоснулся к бледному пятну в центре стола. Возник серый экран и вмиг засветился. По нему поплыли изображения. Звёздное пространство. Одна из звёзд увеличилась до больших размеров. Объёмный цилиндр с нанизанными на него кольцевыми отсеками поблескивали в лучах невидимого светила.
- Это наша станция «Сириус- 5». Наш «дом на орбите», - пояснил Вир. – В двух крайних кольцевых отсеках сконцентрирована энергия, в центральном живём мы. А теперь внутреннее строение. Это рубка командира, здесь центр управления станцией. Человек в кресле – Лино, муж Зоры. Это коридор, двери ведут в жилые помещения. Это Пей, а пульт перед ним – НОЙ – думающая машина, она знает всё, может решать миллиарды задач, найти выход из любого положения. А вот и наш Ади, сын Зоры.
- Что ребёнок делает около умной машины?
- Она обучает его, – и так далее Вир ознакомил гостей со станцией и её обитателями.
- Они тоже видят нас? – спросила Нут.
- Нет, это изображение сделано около трёх недель назад. Пей и Дик теперь на Зете.
- Они улетели на такой же колеснице?
- Да.
- Покажите вашу родину Атерру.
Получасовой фильм вместе с гостями с удовольствием смотрели и астронавты.
- Вы могучи, я верю в ваши добрые намерения, вы не можете причинить зла нашему народу, так как бесхитростны как дети.
- Спасибо, государь, - благодарил Вир.
…Со временем атмосфера во дворце мрачнела. Со дня на день ждали Верховного.
Носилки медленно покачивались. Невольники шагали в ногу, чтобы неосторожным движением не потревожить покой владыки. Ровная, пыльная дорога, извиваясь, петляла среди гор. Крестьяне с вязанками дров, нехитрыми орудиями труда, возвращаясь с осенних полей, шли навстречу. При виде священной процессии падали ниц перед наместником Великого Сириуса. Полуприкрытые глаза Тузуфа, беспечно разомлевший вид скрывали от постороннего взора напряжённую внутреннюю борьбу чувств, работу мысли, временами наплывающую нервозность и сладостное чувство ожидания чего-то до боли дорогого и незаменимого всеми благами мира.
Мысли Тузуфа были далеко. Месяц он не был в столице. Уставшее от разлуки с Нут, сердце ныло в предчувствии скорой встречи. Образ царевны преследовал его постоянно и днём, и ночью. Стоило закрыть глаза и Нут с её нежной, полупрозрачной кожей, чистым профилем, умным взглядом вставала перед ним, обожаемая и желанная, далёкая и недосягаемая. Она стала его сладкой болью.
Вести из столицы не радовали. Пришельцы завладели мыслями и чувствами царя. Нут проводит время в обществе мужчины, встречаясь с ним наедине в своём в кабинете. А женщина научила лекарей вскрывать животы больным. Домой, скорее, в столицу! Надо положить конец этому безбожию, пришельцев изгнать. Люди могут перестать верить жрецам, верить в их божественное происхождение. Если бы он был царём, не допустил бы таких вольностей. Ассур слаб духом, его ждёт участь Фурдукира и тогда страна будет в надёжных руках. Убрать с дороги женихов и Нут будет его. Он расправится с Лакеном хромым уродцем, с Шардуром, разнесёт в прах «око в небо». Только так можно вернуть мир и спокойствие стране. Давить, убивать, он не знал иных методов, не видел другого выхода.
А может быть, он есть? Сомнения уже давно запали в душу Верховного. Он гнал их, но они всё чаще и чаще посещали ум и душу. Может быть, пришельцы не хотят вреда Луве. Если они правы, погибнет Сириус, погибнет и планета. В путешествии эта мысль стала крепнуть. Почему? Он не знал. Что-то действовало на него. Может быть близость к природе, она всегда волновала, хотя он не признавался себе в этом. Синева неба, снежные вершины гор, иногда выглядывающие из - под облаков. Щебет птиц в лесу, сливающийся с шумом ручья, мирные полоски крестьянских полей. Любуясь этими картинами, он ловил себя на мысли, что это всё должно погибнуть. В другой момент отбрасывал эту мысль, как кощунственную, но она время от времени приходила вновь.
Воспитанный в презрении к бедности и беднякам, он впервые в жизни подумал о них как о людях. Тяжёлый труд, голод и холод преследуют их на каждом шагу. Ноющая боль начинала точить сердце, гнетущая грусть касалась души. Нет, нельзя так думать. Нельзя! Нельзя! Однажды он сошёл с носилок и пошёл рядом пешком. Дорога тянулась у подножья горы. Было безлюдно. Из кустов, по узкой тропинке вышла пожилая женщина с вязанкой сухих веток на спине. Она не знала кто он. Стража не обратила на неё внимания. Почему-то встретились их глаза и он, не отдавая себе отчёта в том, смотрел и смотрел в эти печальные глаза крестьянки. Они искали, ждали чего-то. Боль как стрела пронзила сердце жреца, стон вырвался из груди. Как раненый он метнулся к носилкам и, зажав виски от нестерпимой боли, сидел так долго. Когда очнулся, маленькая фигурка женщины одиноко маячила вдали.
К исходу месяца Тузуф почувствовал, что становится другим. Это бывало с ним и раньше. Он заметил, что когда надолго покидал храм, у него появлялось чувство добра, красоты. Ему казалось, что он очищался от сора, заполнившего всё его существо. В такие минуты ему не хватало тепла, участия. Он начинал тосковать по нежным рукам из далёкого мира, которые ласкали, утешали в трудные минуты, помогали выжить в смертельных схватках со жрецами. Но они не являлись. Зато являлся «другой Я», который прочно сидел в нём. Он начинал бороться с хрупким, сентиментальным существом и… победил его! Зависть, коварные убийства, реки яда и моря лжи исключали добро.
Какой же из них был настоящим Тузуфом? Какого создала природа? Который победит?
В столицу прибыли в обед. Тузуф спустился в свои покои. Красивые невольницы долго омывали, массировали уставшее в дороге тело, умащали благовоньями. Недолгий сон окончательно снял усталость.
За время отсутствия дел накопилось много, а он расслабился и не мог подняться, лежал в своей роскошной постели и бездумно смотрел в потолок. Пустота! Пусто в голове и в сердце. Никогда никого рядом, всегда один. Никому не нужен, никто не знает тонкостей его души иссушенной, исстрадавшейся, изъеденной враждой и интригами. Почему-то вспомнилось детство, когда он любил сбежать от зоркого глаза наставника к горному ручью, впадавшему в Священное озеро. Садился на низкий плоский камень и мог часами смотреть на игру мелкой рыбёшки в заводи, слушать шум ручья, который сладостной музыкой вливался в сердце и заполнял душу так, что она искала выхода, но не найдя, стала черстветь. Никто не понимал его, не хотел понять. И тогда он шёл к изваянию Сириуса в храме. Ему казалось, что оно тоже страдало от непонимания. Их тянуло друг к другу.
Хотелось общения и он пошёл к своему каменному другу. В храме был полумрак. Жрец поднял факел, посмотрел на статую и вздрогнул. Ему показалось на миг, что Сириус всем корпусом подался ему навстречу и все его каменные члены, глаза кричали: «Где же ты был, Тузуф, я истосковался по тебе». Рука с факелом опустилась. Жрец, устало ступая по мраморным плитам, словно неся тяжёлый груз на плечах, приблизился к постаменту и, вставив в кольцо светильник, в изнеможении упал перед изваянием.
- Великий Сириус! Душа моя истерзана, почва уходит из-под ног. Пришельцы разрушают веру в тебя, люди перестают почитать жрецов. Царь потерял рассудок, царевна во власти зла. Где выход, как спасти страну? Подскажи.
- Убей женихов, женись на Нут, а если будет мешать царь, убери и его. Только ты спасёшь страну. Возьми власть, она сладка. А Нут? – изваяние жадно и злобно блеснуло глазами, - Пока не дашь человеческой крови, ей не бывать твоей. Хочу крови! Крови!
- Всё выполню, о, Великий Сириус! В ночь святого папоротника ты получишь желанную человеческую жертву.
Изваяние опять коварно сверкнуло глазами и, словно сверля жреца взором, шипя, произнесло:
- Ты говоришь мне не всё, я вижу в твоих глазах отблеск недавних сомнений. Рассказывай всё жрец!
- Великий Сириус! Вдали от тебя сомнения запали в душу, я готов был поверить пришельцам, жалость к бедным людям на время вселилась в меня, помоги избавиться от этого наваждения, о! Всемогущий!
- Люби только меня, меня…Меня… Кровь смоет твой грех. Крови! Крови! Я дам тебе власть, она излечит тебя. Борись за трон…
Весь следующий день Владыку не тревожили. По сложному лабиринту подземных ходов на исходе дня он прошёл к священному озеру. Молодое, сильное, и в то же время холёное тело, долго наслаждалось живительной прохладой, мелькало то тут, то там. Сила била в нём ключом и посторонний наблюдатель отметил бы – будь он крестьянином или, на худой конец невольником в набедренной повязке, принёс бы большую пользу, чем жрец, прикрытый уродливо торчащим позолочённым одеянием. Прохлада укрепила дух, да и ночное общение с Сириусом не прошло даром. Он твёрд, должен идти к цели, ничто не остановит его. Сомнения ушли, душа очистилась.
Вернувшись к себе, Тузуф бросил невольнику:
- Фарука.
Жрец словно ждал его приглашения.. Низко кланяясь, он прошёл на середину комнаты и встал перед восседавшим в мягком кресле Верховным.
- Слушаю!
- О, Великий! До появления пришельцев царевна всё так же общалась с Лакеном, Шардуром. Каждую ночь посещала «око в небо». С Лакеном говорила о какой-то Вселенной, о разуме, о том, что надо создать школы для народа, для детей крестьян. Говорили о пришельцах и, О, Великий, они ставят их выше Богов. Лакен говорил, что наш народ в будущем тоже будет летать по воздуху. Потом прибыли пришельцы. Мужчина и женщина. Женщина одета так же как и мужчина, волосы её коротко острижены. Они еле поклонились царю, а он этого и не заметил. Летают по воздуху на каких-то блестящих ящиках и царевна с ними. Женщина обучила лекарей вскрывать трупы, а потом, о, прости, Великий, вскрыла полость живота невольника, который болел, что-то сделала с внутренними органами, смазала разрез тёмной жидкостью, соединила края и рана вмиг затянулась, а невольник выздоровел. Нут и Зора, так зовут пришелицу, не расстаются. Говорят о звёздах, о каком-то «доме на орбите», о царской власти, о ребёнке Зоры, о какой-то думающей машине. Соль мне сказала, что Нут надевала костюм пришелицы….
- Хватит! Как к ней относится мужчина?
- Всё утро до обеда они проводят наедине в кабинете царевны. Потом он общается с царём и учёными.
Тузуф нервно заходил по диагонали своей комнаты.
- Царевна готовится к замужеству?
- И не помышляет. Старшая жрица неоднократно доносила об этом царю, он же отговаривается тем, что ещё есть время и ему не хочется неволить дочь.
- Чем сегодня занималась царевна?
- До обеда была в кабинете с небожителем, потом с пришелицей, одевшись в простое лувийское платье, ходили пешком к горе Фукано. Акир всегда с ней.
- Когда собираются улетать пришельцы?
- После разговора с тобой, О, Великий.
- Продолжай наблюдать за царевной.
Жрец поклонился и вышел. Верховный долго стоял в задумчивости потом крикнул в дверь:
- Канафила, Дефера!
Жрецы не заставили себя ждать готовые к ответу.
- Не надо, - Верховный сделал останавливающий знак рукой, - я всё знаю. Как чувствуют себя женихи? Всё ли сделано по моему указу?
- В их домах надёжные люди, О, Великий.
- Завтра женихов не должно быть. Оружие – яд и только яд. Распространите слух о том, что их умертвили пришельцы с целью завладения престолом.
Верховный нервно шагал. Жрецы в страхе замерли.
- Завтра их не должно быть! – в бешенстве кричал он.
На следующий день с утра Верховный в сопровождении жрецов отправился во дворец. Царь радушно встретил его.
- Привет тебе, Верховный! Удачной ли была поездка по стране?
- Жители страны достойны Великого Сириуса и тебя царь, показывая большое усердие в молении и трудах.
- Похвально. Сириус вознаградит их усилия. Ты во время вернулся, пришельцы теперь на Луве, поговори с ними и надо принять окончательное решение по поводу перелёта к другому светилу.
- Когда я могу встретиться с ними?
- Они здесь, пусть войдут.
Зора и Вир, накануне обсудили: как вести себя с ним, как и о чём говорить. Дверь открылась, они вошли в зал и замерли, склонив головы перед царём, жрецом. Тузуф гордо, словно любуясь собой, еле кивнув астронавтам, вышел им навстречу. Гнев волной поднимался в его душе.
- С тобой, Вир, мы уже встречались, но что здесь делает женщина?
- Это Зора Кир, врач, то есть лекарь. Она многому научила лекарей Лувы…
- Сириус благосклонен к моему народу, наши лекари умеют бороться с недугами. Мне донесли, что ты учишь их вскрывать трупы и живых людей?
Он строго, почти с ненавистью смотрел на Зору.
- Да, я научила этому лекарей.
-. Ты не смеешь! Я запрещаю тебе общаться с ними, - гневно бросил жрец, - а так же с царевной. Ты, женщина, занимайся своими женскими делами, но не посягай на дела мужчин.
Зора, не знавшая такого обращения, растерянно посмотрела на Вира. Тот обуреваемый гневом, сделал шаг вперёд и, чётко проговаривая каждое слово, сказал:
- Я не позволю так говорить с Зорой! Наши женщины равны с мужчинами. Она прекрасный специалист и будет заниматься тем, что находит нужным.
С Тузуфом никто не смел так говорить. Этот решительный, резкий тон Вира ошеломил его и жрецов. Жрецы зашумели, враждебно глядя на астронавтов. Верховный внутренне растерялся, ещё миг и гнев выйдет за пределы дозволенного, но собрав все силы, он постарался умерить пыл, не забывая, что к сути разговора ещё не подошли.
- Оставим женщин, Вир, поговорим о главном. Ты опять приехал с предложением о переселении моего народа к другой звезде?
- Да, это необходимо решить теперь, так как через восемь – девять лет будет поздно.
- Жрецы принесут Богам много жертв, будут молить их, и они не допустят бедствия.
- Мы уважаем ваших Богов, но тут моления не помогут, природа неумолима. Процессы, которые идут на звезде нельзя остановить.
- Вас же сравнивают с Богами, вот и покажите свою силу.
- Мы не Боги, а такие же люди, как и вы и можем не всё, - твёрдо говорил Вир,- но можем спасти народ Лувы и должны это сделать.
- Скажи откровенно, пришелец, - в разговор вступил Заир, правая рука Тузуфа, - вы решили захватить нашу планету, а мы вам мешаем?
- У нас нет таких целей. Спасти цивилизацию Лувы - вот единственное, чем руководствуются атерряне в своих действиях.
- Мы можем договориться, Лува огромна, - продолжал Заир, злобно сверля пришельцев своими хитрыми глазами, - располагайтесь на другом континенте, он свободен, делайте там, что хотите.
- Нам хватает своей планеты.
- Если вам нужен наш континент, уничтожьте простой народ, оставьте знать и жрецов. Мы всегда найдём общий язык.
- Ты говоришь страшные вещи, жрец. Мы не способны к убийству, к уничтожению народа, это чудовищно, жестоко. Мы спасаем народы. У нас добрые намеренья.
Верховный молчал. На душе было скверно. Он чувствовал, что пришельцы умны и, кажется, говорят правду. Утверждения Заира глупы. Но какая-то чёрная сила не давала высказать это вслух. «Уничтожь пришельцев» - стучал в висках приказ Сириуса.
- Ты лжёшь. – вступил в разговор другой жрец. – если Лува будет уничтожена, то и твой «дом на орбите» тоже сгорит?
- Мы отведём его к той звезде, куда переселим вас, а потом он улетит на нашу родину, планету Атерра.
- Как вы его отведёте?
- Наш «дом на орбите» умеет летать между звёздами.
Жрецы зашумели:
- Ты изворачиваешься!
- Ты лжёшь, Вир
- Зачем мне это делать?
- Чтобы захватить Луву, уничтожить нас, – шумели жрецы.
Тузуф сделал останавливающий знак рукой. Жрецы замолчали.
- Тузуф, чтобы захватить Луву, - обратился к нему Вир, - достаточно нажатия одной кнопки. Не это нам нужно. Мы десять лет живём на станции, вдали от родных, друзей, думая не о себе, но о вас. Собираем энергию, накапливаем её, чтобы оказать помощь вам и Зете. Мы не можем позволить себе смотреть равнодушно на гибель планет. Когда ваша наука разовьётся, достигнет расцвета, народ, спасённый нами, поймёт, что мы для него сделали, будет нам бесконечно благодарен.
- Ты лжёшь, каждый думает только о себе, своей выгоде, - не унимался Заир.
Не обращая внимания на реплику, Вир продолжал.
- Мы думаем об общей выгоде. От того, что погибнет развивающаяся цивилизация, не выиграет никто во Вселенной, но потеряет много. Мы ценим жизнь на каждой планете, какой бы она не была. Это очаг разума, созданный природой.
- Не гневи богов, чужеземец, жизнь на Луве создана Сириусом, - изрёк Тузуф, - если она погибнет, значит так ему угодно и тогда пусть прах народа покоится в родной земле.
- Не лучше ли, не допустить праха?
- Ты упрям, Вир, не возмущай спокойной жизни моего народа, улетай в свой «дом на орбите», забудь Луву.
- Нет, жрец, этому не бывать. В вашей стране есть умные люди, способные понять необходимость перелёта. Это учёные, царь, им решать!
- Вы привлекли на свою сторону царевну Нут, она молода и наивна. Ты хочешь жениться на ней и захватить престол. Понятно! – теряя самообладание, кричал Верховный.
Вир и Зора, ошеломлённые таким оборотом разговора, попятились.
Ассур, не вступавщий в разговор до сего времени, встал.
- Будет! Дело дошло до оскорбления моей дочери. Не позволю!
- Вир, я думаю, хватит, вы говорите на разных языках, - прошептала Зора.
- Тузуф, мы никогда не договоримся, пустой разговор. Одно прошу – не мешай!
- Я сделаю всё, чтобы твои планы провалились, Вир.
На том и расстались.
Недовольный собой и разговором, злой, взбешённый, Верховный, в сопровождении свиты, шёл по дворцу к выходу. Придворные, казалось, не замечали его. Все были заняты только что пришедшей вестью.
- Скончались…
- Монопил, Фулалай…
- Отравлены, отравлены…
- Это дело пришельцев, пришельцев, - неслось со всех сторон.
Отрывки фраз долетали до Верховного, но занятый другими мыслями, он пропускал их мимо и только глубоко в сознании отложилось: женихи отравлены!
На площади было тихо, несмотря на то, там толпился народ. Никто не решался сказать и слово вслух, все шептались. Слух об отравлении женихов вышел за пределы дворца и уже шёл по городу.
У входа в храм Тузуф остановился, подозвал к себе одного из жрецов и приказал передать царевне, что на закате дня он желает говорить с ней в храме. Распустил свиту. Всё так же быстрыми шагами, пойдя через зал храма, опустился на колени перед изваянием. Оно, презрительно-равнодушно смотрело вдаль. Жрец не молился, просто тупо смотрел на мрамор. Глубокий узор, веками укладывающийся в камне, охлаждал, успокаивал. Злоба уходила, уступая место трезвым мыслям. Ему захотелось пересмотреть случившееся, взвесить, но что-то мешало. Мысли не шли. «Это Сириус! Он не даст реально оценить обстановку». Поднялся и пошёл прочь.
- Как всё глупо! – Тузуф расхаживал по диагонали своей комнаты. – Зачем я лгу? Пришельцы умны, могучи, летают между звёзд. Они нравятся мне! – понял он, – нелепо выглядели жрецы со своими тупыми аргументами о захвате планеты. Пришельцы, видимо, искренне хотят нас спасти. Зачем я лгу всем, но себе-то не солжёшь! Это не я, кто-то другой. Не хочу больше лгать! Хватит, устал! Всё опостылело! – он в изнеможении упал в кресло. Руки повисли, голова отяжелела…
- Нут и Сириус. Каждый тянет к себе... Нут… Нут… хочу только тебя…
Он с ненавистью сорвал с себя жреческую одежду, бросил её на пол и растянулся на своём мягком ложе. Закрыл глаза. Дивная Нут то подходила близко, то маячила вдали, увлекая за собой. Кажется, он забылся.
…Нежные руки, те, из далёкого мира провели по волосам, лицу, словно снимая усталость, гладили плечи, грудь. «Ещё, ещё… Хорошо! Я другой, совсем другой». Теплота вливается в сердце, оно бьётся, оно не такое как у тебя, изваяние. Я живой, я человек!». И вдруг как раскат грома: «Человек? Ничтожество! Убей Нут! Ты мой…Мой!» - неслось сверху из храма.
Невольник стоял на коленях перед Верховным и осторожно тряс его за плечо. Жрец открыл глаза и, ничего не понимая, смотрел на него.
- Прости, Владыка, ты стонал, кричал во сне, я решился разбудить тебя.
- Ладно, иди… - вытирая вспотевшее лицо, произнёс жрец.
- Прости, о, Великий, к тебе придворный от царя.
Ему предлагалось явиться к царю на совещание для принятия окончательного решения. В сопровождении пяти главных жрецов он торжественно вошёл в зал для гостей. Все были в сборе, ждали Верховного. Но для него это уже не имело значения. Рядом с царём сидела Нут. Внутри всё трубило и звенело: «Нут, любимая Нут!». Целый месяц он не видел царевну и вот теперь её чарующие глаза смотрели на него, Тузуфа. И почему надо идти на своё место, а не упасть перед ней на колени и покорно смотреть снизу. Заняв место, справа от царя, он приказал себе собраться, усилием воли выбросил всё из головы и сердца, сосредоточился на главном.
- Мы собрались для того, чтобы принять окончательное решение. Сегодня пришельцы улетают в свой «дом на орбите». Я должен сказать им «Да» или «Нет». Ещё раз все вместе выслушаем пришельцев.
Вир встал. Внимательно оглядел присутствующих, взвешивая соотношение сил, остановил на миг взгляд на Верховном и, обращаясь к царю, в который раз изложил суть проблемы. В конце он сказал:
- Мы не можем дать погибнуть вашему народу, но и не можем переселять вас силой. Вы разумное население планеты прислушайтесь к нам, к вашим учёным и примите решение о добровольном переселении. Доверьтесь пока не поздно…
Он хотел ещё что-то сказать, но сел. От лица учёных выступил Шардур.
- Какие будут вопросы к пришельцам и учёным, - возгласил Будур.
- На чём вы собираетесь перевезти население Лувы?
- На большом, специально оборудованном для этого корабле, который теперь находится на пути сюда. Он возьмёт три миллиона человек сразу. Мы рассчитываем на два рейса. Путь до Земли займёт два года.
- Три миллиона человек на одном корабле? Это открытая ложь! – сказал один из придворных, - Два года? Что-то долго, – сказал другой.
- Планета Земля, кажется, так ты её называешь, она пустая или заселена?
- Заселена первобытными племенами, но не густо.
В атаку пошли жрецы.
- Почему мы должны верить пришельцам? Многие поколения наших предков жили на Луве и ничего с ними не происходило. Великий Сириус не позволит уничтожить планету.
- Вы можете не верить нам, но верьте науке, вашим учёным.
- Учёные часто ошибаются. Лакен и Шардур безбожники им нельзя доверять. Злые духи поселились в их душах и руководят их болтливыми языками.
- Мы знаем, что вы хотите завладеть Лувой, избавиться от её населения, вот и прикрываетесь бреднями о гибели светила.
- Вы пришельцы отравили Монопила и Фулалая. Об этом говорит вся столица. Зачем? Чтобы завладеть престолом?
- Хватит! – гневно прервал их Ассур. – Пусть говорит Верховный жрец.
- Государь, ты примешь сейчас решение, я взываю к твоему разуму. Великий Сириус! Снизойди до мыслей нашего царя, надели его божественным провидением, не дай принять пагубного решения для любимой родины и народа. Государь, не забудь ответственности перед людьми, которые ждут твоего слова, пусть оно будет единственно верным.
Все молча приняли эту мудрую речь Верховного. Установилась тишина. Ассур встал, прошёлся по просторному залу, казалось, не замечая присутствующих, подошёл к окну и долго смотрел в увядающий осенний сад.
Все молчали. Каждый понимал ответственность момента.
Тузуф взглянул на Нут. Чувства вновь начали подниматься в сердце жреца. «Светило…, взрыв, переселение? Что это? Бессмыслица! Любить её, быть рядом – вот что главное. Только она, хоть на миг, счастливый миг. А потом умереть, на веки уйти в небытие с этой малой долей счастья». Ему стало всё равно, какое будет принято решение. «Скорее бы закат. Я буду говорить с ней. Она будет моя!»…
А тем временем царь вернулся на своё место. Нут смотрела на него. Их взгляды встретились. Дочь увидела в них, его глазах, решение. В её взгляде отец нашёл поддержку и одобрение.
- Моё решение состоит в следующем: перелёт состоится, но тем, кто не захочет лететь на Землю, препятствовать не будем. Пришельцы, я верю в ваше бескорыстие и властью, данной мне Великим Сириусом, доверяю вам судьбу народа Лувы.
Он поднял правую руку вверх в знак твёрдости своего решения. Поднялся Вир.
- Государь! Ты принял верное решение. Мы же приложим все усилия, чтобы перелёт прошёл благополучно, - Зора подошла к нему, Вир положил ей руку на плечо, врач сказала – Мы не сомневались в таком решении, государь.
Для разговора с царевной Тузуф приказал приготовить розовую комнату в храме. Утомительно долго тянулся день. Уходя с совещания, он всем своим видом показал, что решение царя ошибочно. Теперь, оставшись один, он в глубине души одобрил решение Ассура. Но Сириус? Изваяние? Оно не простит ему этих крамольных мыслей.
- Сириус! Великий Сириус! – Он упал на колени перед небольшой статуэткой божества в своей комнате, - Прости мне эти мысли, прости любовь к Нут. Я предал тебя, допустил её в своё сердце. Ведь я должен любить только моё Божество. Прости! Прости! Накажи меня, но пусть она будет моей. Нут, не отвергай, жизнь без тебя теряет смысл. Великий Сириус! Прости мне это непослушание.
На закате он поднялся в розовую комнату, предназначенную для аудиенций Верховного. В ней всё играло золотом. Мрамор розового цвета, большое, но невысокое, с резными ножками кресло, множество скамеек и скамеечек, обитых розовым шёлком. Незатейливый орнамент на потолке, нанесённый умелой рукой талантливого мастера.
Тузуф в волнении прошёлся по комнате, сел в кресло. Когда проходил по храму почувствовал на себе взгляд изваяния. Взгляд полный гнева и ненависти. Уже несколько дней он не подходил к божеству и не говорил с ним. Он знал, что идол не простит ему любви к Нут, его мыслей о пришельцах, которых тот приказал уничтожить. Теперь ему стало страшно от этого взгляда, но справиться с чувством к царевне он не мог. Силы покинули его душу. Опустив голову на грудь, опустошённый он сидел так долго, до тех пор, пока не вошёл невольник и не сказал что-то. Тузуф не слышал, но понял. Она здесь!
Распахнулась дверь. Царственно независимой походкой вошла Нут. Все слова, которые он готовил для этой встречи, вылетели вон. Жрец растерялся. «О чём говорить? Что я хотел сказать ей?» - стучало в голове. Время шло. Он молча шагал по розовым плитам мрамора. Царевна сидела на изящной скамейке с позолоченными подлокотниками.
- Скажи, царевна, как думаешь, почему твой отец принял столь неправильное решение? – спросил он первое, что пришло в голову.
- Я считаю его решение верным.
- Ты тринадцать лет провела в женском доме, неужели жрицы не научили тебя любить страну?
- Любовь к родине не должна быть слепой, она должна основываться на реальности. В данной ситуации единственный выход – покинуть планету.
- Но Сириус не даст свершиться трагедии.
- Трагедия неотвратима.
- Кому ты веришь, Нут, Богам или учёным?
- И Богам и наукам.
- Они противоречат друг другу.
- Ничуть! Это Сириус вдохнул разум, талант в великих учёных.
- Ошибаешься, царевна, учёными руководят злые духи.
- Зло и добро несовместимы. Учёные служат добру, просвещению.
- Думаю, что пришельцы вас с отцом сбили с толку.
- Я уважаю пришельцев. Они сильны, умны, могучи. Они бескорыстны, искренне хотят помочь нам.
- Нут, а если им нужна планета?
- Ты не прав, Верховный, их помыслы чисты. Если бы им нужна была планета, они бы уничтожили нас куда проще, не спрашивая на то разрешение.
- Царевна, твой отец слаб духом, они сломили его!
- Неправда! Отец умён, мудр.
- Пришельцы лишили тебя женихов, а ведь надо продолжить династию, - Тузуф поймал себя на мысли: «Опять лгу».
- Они не убивали женихов!
- Кто же их отравил, по-твоему?
- У нас есть силы, которые часто прибегали и прибегают к этому методу.
- Ты намекаешь на нас, жрецов? Но нам-то, зачем их убивать?
- В чёрных душах трудно разобраться, да я и не хочу этого делать.
- Не гневи Сириуса, Нут, не ссорься с жрецами. Мы сила. За нами идёт народ, а не за царём.
- Может быть идёт за вами, в силу своего невежества, но пока решение царя – закон!
- Царевна, убеди отца отказаться от затеи пришельцев. Сегодня они улетят, всё встанет на место, мы будем жить как прежде и верь, никакой катастрофы не будет. Мы принесём много жертв Сириусу, он сжалится над нами.
- Я не буду этого делать, так как убеждена в верности решения отца.
- Ты сделаешь то, что я тебе прикажу!
- Нет, жрец!
Тузуф замолчал, нервно ходя взад и вперёд по комнате. «Зачем я затеял этот разговор, надо говорить, о другом, о другом!». Нут непокорная, гордая сидела освещённая светом угасающего светила. Вот она какая, сильная и прекрасная. А он? Он остановился на миг, заворожённый её красотой. Потом подошёл и, взявшись руками за подлокотники скамьи, глядя ей в глаза, проговорил:
- Нут, Нут! Отчего ты не веришь мне?
- Я верю только науке.
- Нут, отчего ты так не любишь жрецов?
- Они убили мою мать.
- Нут, отчего ты так враждебно настроена против меня?
Царевна ничего не ответила. Горящие глаза жреца начали пугать её. Она отвела его руку и встала. Он взял её за плечи и проговорил прямо в лицо:
- Разве ты не чувствуешь, что мы созданы друг для друга? Ты будешь моей, только моей!
- Нет! Нет! Жрец, о чём ты?
Она подалась назад, но сильные руки жреца уже крепко сжимали её в своих объятиях. Объятиях жреца? Нет! Это был не жрец, не Верховный, а молодой, полный страсти, жаждущий счастья мужчина. Любящий и, на время забывший, что нелюбим.
Девушка не видела, как в стене, за спиной жреца, отошла в сторону плита, из её проёма вышел человек в чёрной накидке. Он на цыпочках подошёл со спины к Тузуфу и ударил его по голове. Жрец замер на минуту и начал оседать, освобождая Нут. Она же, не понимая того, что произошло, вдруг увидела этого человека. Испуг её усилился. Она пошатнулась.
- Не бойся, я друг, отведу тебя во дворец, - он взял её на руки и шагнул в потайной ход.
Верховный без сознания остался лежать на холодном мраморе розовой комнаты.