Двери, которые приятно открывать

               
     Утро начиналось как обычно. По-быстрому закончив с домашними  делами, я отправился в любимую кофейню. Открыл знакомую дверь, повесил мокрую куртку на крючок, оглядел уютный зальчик. Посетителей – никого, и мой столик у окна – свободен! Я извлёк из пакета стопку чистых листов бумаги, карандаш, ластик и устроился в кресле в ожидании официанта. Через пару минут ко мне подошёл молодой человек, давно работающий в этом милом заведении. Меню в его руках не было. «О! здесь уже в курсе моих заказов!» – обрадовался я. Но едва произнёс: «Сегодня как обычно…», как он вдруг сухо оборвал:
     – Опять писать собираетесь?               
     Я кивнул:
     – Пожалуйста, «американо» и канапе с… 
     – Нет! Никакого кофе! Никакого сыра!
Сказал как отрезал, стоит и смотрит немигающим взглядом, будто манекен. Я поёжился, оглядел пустующий зал:
     – А почему, собственно?
     – Почему? – Брови вскинулись, словно стрелки на пружинках. – Да потому, что вы тут часами сидите, строчите, а берёте чашку дешёвого кофе и несчастное канапе. Нам это уже надоело. Правда, девушки?
     Местные официантки тут же окружили столик и застрочили, как по команде:
     – Ну сидишь тут по полдня, так закажи что-нибудь конкретное!
     – Чаевые – смех. Совесть совсем потеряли!
     –  Другие за это время столько понаберут, что о-ё-ё-ой. А этот! Достал уже! Эконом, блин! – особенно громко возмущалась симпатичная бариста, которая всегда была со мной подчёркнуто вежлива.
     – Вот видите, – подытожил молодой человек, – никто уже не хочет терпеть ваши выходки. Так что покиньте помещение.
     – Да на каком основании!.. – Я пытался сопротивляться, но их натиск был внезапным и крепким. В одинаковых коричневых рубахах и фартуках, плечом к плечу, поднос к подносу, они напоминали холодную шершавую стену без единой щели. И всё-таки я продолжал искать брешь в этом кофейно-кирпичном монолите.
     – Послушайте, ведь я ваш постоянный клиент и имею полное право заказать…
     – Кофе с кусочком хлеба? Вы издеваетесь?
     –Хорошо, я закажу что-нибудь подороже.
     – Знаем мы ваши штучки! Сегодня обед, а завтра снова канапе и столик на четыре часа. Повторяю: покиньте заведение и не устраивайте истерик. 

     Официант отошёл, давая понять, что разговор закончен. Фигурки в кирпичных фартуках, выстроились вдоль барной стойки.
Я убрал в пакет бумагу, карандаш и ластик, обмотал шею шарфом, надел мокрую куртку…

     …Влажный, тяжёлый снег на глазах превращался в грязное месиво. Подняв воротник, я двинулся навстречу ветру. Через квартал была ещё одна кофейня с модным заморским названием.

     Открывая массивную дверь, я сразу же почувствовал себя не в своей тарелке: драпированные стены, длинные диваны, низкие лакированные столики – всё выглядело вульгарно и неоправданно шикарно. О ценах я даже не рискнул помыслить, но выбора не было. Я как мог небрежно направился к пустому столику у широченного окна. Одно из самых больших удовольствий – наблюдать за жизнью по ту сторону стёкол.

     Но тут, будто из воздуха, передо мной возник молодой человек в синем, с иголочки, жилете со значком на груди. «Администратор»  – и что-то сжалось у меня под рёбрами. Молодец со значком окинул цепким взглядом куртку, пакет, и губы его сложились в безупречно отточенную улыбку.
     – Добрый день! Поработать зашли? С бумагами?
     – Ну да… И кофе попить, конечно.
     – Кофе, значит. Понимаю. – Он продолжал целлулоидно улыбаться, не пропуская меня в зал. – Вы, я вижу, писать собираетесь? Понятно. А ноутбук, простите, у вас с собой?
     – Что?
     – Ноутбук у вас с собой? Или вы предпочитаете смартфон?
     – Мне не нужен компьютер. У меня есть карандаш. 
     – Карандаш?
     – Да. Могу показать.
     – Нет-нет. Не надо. Карандаш – это замечательно. Но с карандашами к нам нельзя.

     Уголки его губ опустились вниз, и улыбка завязалась в розовый казённый бант.

     Дело принимало скверный оборот. Но я не собирался сдаваться без боя.
    
     – А почему нельзя-то? Какая разница – ноутбук, карандаш, ручка, в конце концов?
     – Вы бы ещё пишущую машинку сюда принесли! Видите, здесь многие работают, но у всех цифровые, понимаете, – он обвёл рукой помещение своей модной кофейни, – цифровые устройства! – Бант развязался, и лицо снова провалилось в непроницаемую улыбку. – Вы понимаете, что такое формат заведения, клиентура?
     – Так ведь я и есть ваш клиент!
     – Нет, с карандашами тут не ходят. В другой раз, пожалуйста – и рука администратора изящно указала на дверь.

     …И снова ветер, снег и грязная жижа под ногами. С общепитом дело накрылось, дома сейчас жена и старший сын, ближайшая библиотека на ремонте. А мне позарез нужны хотя бы полтора часа!

     Мысли скакали, снег падал, ноги сами выбирали дорогу. Я не очень удивился, когда оказался у стеклянной двери старого книжного магазина на первом этаже моего дома. Стоять возле полок, вбирая в себя цвет и запах новеньких корешков, не спеша перелистывать страницы – это было сродни блаженству гурмана, открывающего вожделенную пыльную бутылку.

     У классиков я, как обычно, медлил, готовясь нырнуть в море знакомых имён. И уже протянул руку к Кафке, как меня негромко, но строго окликнула крашеная блондинка лет пятидесяти – в модных очках.
     – Здесь нет ничего интересного. Вон там, – пухлый палец с длинным, ярко накрашенным ногтем указал в противоположную сторону, – эзотерика, психология, бизнес, на худой конец – Мураками. 
      «Худой конец Мураками», – машинально повторил я за ней.

      … Не помню, как я покинул эту книжную гавань. Помню только, что продавщица как-то внезапно завелась, помню палец, нацеленный прямо на меня...
      
      …Почти час я месил грязь возле дома, пока не вымок  окончательно. Озябшая рука торопливо ищет в кармане ключ. Как приятно всё-таки открывать дверь своей квартиры!

      Тихонько проникаю в тёплый тёмный коридор. Никто не выходит. Стало быть, жена на кухне, а старший у телевизора. Отлично! Оставляя на полу мокрые следы, крадусь к двери спальни. Пальцы уже касаются ручки-защёлки, когда меня настигает извиняющийся голос жены: «Ой, Юра, там папа отдыхает. Он утром приехал. Погостит несколько дней. Может, ты сегодня в какой-нибудь кафешке поработаешь, пока я тут готовлю?» 
      
      …Я стою перед закрытой дверью собственной спальни. А на улице ветер, и снег, и нескончаемое грязное месиво.