Радуга в начале света (Виталий Калинин) / Проза.ру

            В и т а л и й К а л и н и н

   Радуга в начале Света



            ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

   МАША

   АНТОША

   САША

   ТАСЯ

   ЛЕСОВИЧОК




            ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ПРОЛОГ

Перед зеркалом прихорашивается Джульетта.
Парис и Ромео ведут диалог..

ПАРИС.
Ты можешь верить, равно, и не верить,
            Но на неё я даже не взглянул,
            Когда она, чуть слышно напевая,
            У зеркала вращалась бесконечно
            И так же бесконечно хорошела...

РОМЕО.
Да видел я! Ты то глазами лапал,
            К чему лишь в мыслях мог я прикоснуться,
            Боясь её, невинную, смутить.
            Ну, что ж, любуйся! Мне-то что за дело.
            Глаза ведь наши - продолженье рук,
            И всё готовы красть, что руки взять не могут.
            Было б странно,
            Когда б они, всё в мире освещая,
            Вдруг слепли в свете этой красоты...

ПАРИС
            Ты разглядел, как этот лягушонок
            Вдруг превратился в нежную принцессу?
            Но если плоть от плоти, и яблоко от яблони,
            То от чего она?
            Она держалась так, как все мальчишки.
            Лупила по мячу, плевала дальше всех,
            Ругалась так, что мы от счастья млели
            И, как попугаи,
            Пытались повторять за соловьём.
            От пчёл, крапивы и содранных коленок
            Не плакала.

            Но только не возьми её в игру
            И ей напомни, что она - девчонка,
            Как, вдруг, внезапно губы задрожат,
            Глядишь - и уж потёк нектар соплей и слёз -
            Обиды и бессилья.
            И вот, прикинь: по сути, мы - всё те же,
            А она - иная... И не знаю:
            Другими ль я смотрю теперь глазами,
            Иль те ж глаза увидели другое?
            А на твои упрёки я скажу:
            Наш договор нигде я не нарушил:
            " Держал себя в узде, свиданий не искал..."
            И те слова, что для неё скопил,
            Я на неё не тратил...

РОМЕО.
Нет, сам ты не причём, но твои глаза
            Так жадно
            Глядели на округлости её,
            Что, наконец, и сами округлились.
            Присматривай почаще за глазами,
            И да не будет споров между нами!

АНТОША. Парис из тебя, конечно, глуповат вышел.
САША. Ну, ты тоже Ромео никакой.
Так же, как автору пьесы далеко до Шекспира.
АНТОША. Ну, давайте, сыграем ему это действо, раз он трудился и писал.
Маша, тебя пока нет. Иди куда-нибудь. Лучше, на кухню.

            СЦЕНА ПЕРВАЯ

      В однокомнатной квартире, которую снимают студенты: Маша, Саша и Антоша, идут приготовления к празднованию Дня рождения Маши.

АНТОША. Теперь, давай, три сырую морковь... Так сильно не нажимай - ты готовишь для гостей. Нет-нет, ещё нежнее... Это для Машеньки!.. Хорошо, вот хорошо, да... Потом натрёшь чеснок...
САША. Сколько?
АНТОША. Хватит одной головки. Ладно, я почищу. Здесь надо удалять все твёрдые части. Дальше нальёшь майонез и столько же сметаны. /Ставит на стол стакан с солью./ Затем добавишь соль. Без неё всё не имеет вкуса, а ведь в ней только вкус, и ничего больше!
САША. Я запомнил.
АНТОША. Ты знаешь, где тут совершенство?
САША. В составных частях?
АНТОША. Да. Они к себе чужих не принимают, но так же никого не отдают - как ты, я и Машка. Но именно это и погубит сегодня весь салат... Ты придумал, что делать с картошкой?
САША. Может, просто сварим и намнём?
АНТОША. Да? Ты ещё скажи: давай покромсаем её ножом в кастрюле и подадим с растительным маслом, позорно прикрыв укропом...
САША. Ты хорошо придумал. И красиво и вкусно.
АНТОША. В любой другой день - пожалуйста! Но она любит печёную картошку и надо исхитриться как-нибудь её испечь, например, в духовке... Вот, поэтому, когда она кончит выпекать пироги - закончит же она когда-нибудь! - мы займём газовую плиту!
САША. Чистить надо?
АНТОША. Не нужно. Лучше пусть будет в мундире. Саша, скажи правду, у нас к гарниру только салаты?
САША. Есть ещё банка маринованных шляпок белых грибов. Но, может быть, не все их любят.
АНТОША. Плевать на это обстоятельство. Главное, что она их глотает с удовольствием. Селёдка спасла бы положение, конечно, но мы с тобой всё потратили... Ну, хорошо, будем считать, что холодное и горячее имеется. Так, далее - выпивка... Тебе не кажется, что мешок вяленых лещей и три бутылки пива означают, что наш мир лишён гармонии?
САША. Вот и пусть едят наших лещей. Ещё и домой дадим!
АНТОША. И то верно. И на сладкое... На десерт будут «Фрукты в ананасовом соке». Слушай, забыли мы их с вечера приготовить. Сейчас режем всё, что есть: яблоки, бананы, апельсины - это всё на мелкие части и в миску вперемешку с кусочками ананаса... И всё, к чему он прикоснётся, навсегда приобретёт его волшебный аромат...
САША. Я не совсем понял, ты хочешь меня убедить, что ты купил ананас, и никто об этом не пронюхал?
АНТОША. Ты просил научить тебя хоть что-нибудь готовить - по твоим словам это будто бы поможет в твоей будущей семейной жизни - и я рассказываю! - как можно что-нибудь придумать из того, что есть. Ну, конечно, у нас нет ананаса. Но банку консервированных кусочков этого чуда даже на первом курсе института мы могли себе позволить.
САША /ставит фрукты на стол/. Запах яблок... От неё всегда пахнет яблоками... /Антоша кивнул./ Антоша, я в деревню хочу... Ты хочешь домой?
АНТОША. Скоро поедем. Огород надо копать.
      … Когда после зимы оживал её скворечник - как светилось её лицо, когда она запрокидывала голову и так подолгу стояла...
САША /кивнул/. А что она будет пить? Давай, разведём водой брусничное варенье!
АНТОША. Его надо будет поставить рядом с ней. А когда все придут, и каждый принесёт то, что ему было поручено, начнётся торжественное приготовление самого ответственного блюда - салата «Оливье»! Сегодня его должен делать только я! Тут важно всё: и пропорции, и что резать мелко, и что крупнее. Я даже не могу тебе объяснить - глаза сами знают. Но твоя помощь понадобится. Когда меня, обессиленного, под руки поведут от стола, чтобы нежно опустить на диван, ты сможешь проявить свой профессиональный талант и быстренько соорудить архитектурно-природный ландшафт на поверхности готового салата. Пусть на сессии тебе это зачтётся!
САША. Иди к чёрту! Неужели нет ни одной операции, с которой я не мог бы справиться? Я не верю!
АНТОША. Это не твоя вина. В такой день я бы никому не доверил. Ну, ладно, а если я разрешу тебе резать зелень, как ты будешь это делать?
САША. Как можно мельче!
АНТОША. Когда всё будет готово, возьмёшь тот купленный пучок петрушки - он стоит в холодильнике в стакане с водой, не опрокинь, пожалуйста, он уже два раза падал - и оторвёшь от каждой веточки все листики, а затем мы их красивенько набросаем поверх салата и ещё - она любит осенний лес! /Саша кивнул./ - давай, разделим морковку на кружки и вырежем кленовые листья. Ими тоже украсим поверхность салата, может быть, оценит.
      …Она ходила в белых вязаных рукавичках с чёрным орнаментом...
САША. Красным!
АНТОША /кивнул/. Обидно, если она решит, что это твой замысел, все знают, что я рисую неважно... Нет, пожалуй, ножницы слишком грубы для подобной операции... Попробуй лезвием бритвы! На, жертвую!
САША. Благодарю!
АНТОША. Не за что, это не для тебя, а для Маши! Тебе сошло бы... использованное, надёжное, проверенное в деле.
САША. Раз для Маши - значит и для меня. Спасибо, Антоша!
АНТОША. Ну, хорошо. Ты видишь, я не всегда спорю.
      Да, надо бы наш договорчик пролонгировать. Вот тут распишись, пожалуйста, на обоих экземплярах. Моя подпись уже стоит!
САША /прочитал/. Нет, ну ты придумал!.. Ждали, ждали этого дня... Нет, я не согласен.
АНТОША. У тебя есть другое предложение?
САША. Давай, по - честному! Пусть она решит! Хочешь - по одному подойдём, а можем и вместе. Мне всё равно.
АНТОША. Хорошо, ежели она обоих пошлёт куда подальше, а ну если она кого-то выберет? Всё? Дружба закончится? Давай откажемся от неё ещё на один год!
САША. А что изменится?
АНТОША. Не знаю. Не мы первые так вляпались, и не мы последние. Но и ты, и я, и Маша когда-то мы поклялись больше всего любить нашу дружбу, а в трудных ситуациях всегда поступать по- человечески, а что будет потом - не должно нас тревожить, потому что это уже не наша забота, потому что так устроен мир, и в этом его справедливость...
САША. У тебя неплохая память, но мои слова можешь мне не повторять.
АНТОША. Человек должен победить в себе зверя: или убить его или приручить. Ты знаешь, есть люди, которые не в состоянии никого убить, даже если от этого зависит их собственная жизнь? А есть такие, для которых просто ударить человека - дело немыслимое! В них это убито навсегда. Давай, потерпим ещё годик, доверимся течению времени, куда-нибудь оно нас принесёт!
САША. Гад же ты, всё-таки... Настроился на меня, заговорил человеческим языком и стал на меня влиять. Но вся беда в том, что об этом хорошо рассуждать в спокойном состоянии, а когда ты уже во власти древних чувств - ты уже не свободен...
   Я должен подумать.
АНТОША. Нет, ты, давай, подпиши, а потом, если хочешь, можешь не ратифицировать...
САША. Но, учти, мне понадобится выйти из договора, если ситуация изменится в лучшую сторону.
АНТОША. Саня, в любой момент! Только предупреди за шесть месяцев.
САША. Ждать целых шесть месяцев!
АНТОША. Обычная международная практика. Подписывай!

            Саша уже взял ручку, но вошла Маша.
МАША. Дождь, дождь, целый день будет лить дождь, и завтра будет дождь, и вчера был дождь, и позавчера шёл дождь, и я уже не помню, как он начался, и кажется, что теперь он будет всегда... Когда он стучит по крыше или барабанит по стеклу - люди, вдруг, замирают и к чему-то прислушиваются. Наверное, давным-давно, когда мы плавали рыбами, когда ещё не было земли, мы так же замирали у поверхности океана и чувствовали, что там, над водой, что-то происходит... Мы слушали наше будущее...
   Вот сегодня, во имя своей религии, кто-то опять взорвал бомбу, и снова погибло много людей, и это так грустно. За миллионы лет их предки избежали стольких смертей, и вдруг это везение закончилось на наших глазах! Подумаешь об этом и понимаешь, что мы счастливчики на этой планете...
САША. Все проблемы начинаются, когда кто-нибудь пытается покрасить всю радугу в свой цвет. Тогда белый свет не получается.
АНТОША. А вот мне, например, не надо, чтобы все верили, во что я верю. Если моя вера ничего в тебе не колышет, она вредна тебе для здоровья. Ищи в другом месте. По мне, так, только то, что способно открыть в человеке Свет, и является истиной...
МАША. Мальчики, объясните мне, разве я не часть Бога, зачем Ему нужно, чтобы я приняла Его или Он всего не объемлет и, значит, Он - не Бог?
САША. Машенька, Бог - творец, а законы творчества для всех одинаковы. Когда Он творит, то тяжко работает в нас, чтобы сохранить для Замысла. Ты видела, я иногда рву свои картины, но никогда не делаю это с радостью. Они все мне дороги, ведь я отдал им часть своей души. Потому что я вижу, что как их не исправляй, не звучит Музыка. Конечно, это я виноват, может быть, работал без вдохновения или взял не те краски, но моя вина лишь отчасти. Меня могли бы вдохновить возможности моих красок, а я к ним не прислушался...
АНТОША. Не пригляделся...
САША. Отстань... Когда я читаю книги, я часто вижу, что автор следует за характером персонажа и вынужден давать совершать ему его поступки, безусловно, вопреки своим намерениям.
АНТОША. Ты умеешь радовать душу! Может быть, и от нас что-то зависит...
САША. Просто, когда не можешь понять разумом - думай чувством. Ум, почему-то, всегда находит тупик. Все наши мысли от великой до ничтожной ограничены нашим воображением, и только чувства могут быть бесконечными. Человеку дано ощутить БЕЗГРАНИЧНОЕ СЧАСТЬЕ, и тогда он способен «объять необъятное», и это роднит нас с Создателем. Потому что в этот момент я ВЕСЬ в Нём, и Он ВЕСЬ во мне!
АНТОША. И ты что, уже испытал это чувство?
САША. Ну, эту мою картину вы с Машей продали быстрее других, но вы этого не заметили, а просто сказали, что «сегодня повезло!» Но, я согласен - действительно, повезло: мы смогли за квартиру заплатить за три месяца...
МАША. Ничего я так не хочу, как поехать домой!..
АНТОША. Ну, уже скоро, дней десять, не больше! Вернётся из отпуска наш проводник, и поедем - пора картошку сажать...
МАША. Мама, наверное, ждёт каждый поезд отсюда... Она никогда не будила меня в это утро, хотела, чтобы я поспала подольше. Сама кормила кур и гоняла козу. И мой Лесовичок без меня скучает... Он знает все мои тайны!
АНТОША /Саше/. Маша обратно в язычество подалась.
МАША. А с ним легко-легко! Бог знает всё, а мой Лесовичок только то, что я сама ему говорю...
      А можно мне взять яблоко?
АНТОША. Знаешь, мы тут сделали одно блюдо... Кожуру будешь от яблок?
МАША. Буду. У... как вкусно! И кожура такая толстая!.. Молодцы, что не поленились очистить! Наверно, всех сегодня ждёт что-то уж очень необычное...
АНТОША. Маша, уже можно?..
САША. Да, Маша, когда?! ...
МАША. Рано ещё, я не готова! В общем, с капустой пирожки я сделала, как только подойдут - поставлю печь в духовку. Теста осталось много, пойду ещё плюшек поделаю... /Уходя, не удержалась и заглянула в миску./
МАША. Саша, ты это сам тёр?! Для меня?!!
САША. Да, для тебя! Посмотри, как я старался! Так тонко получилось, так нежно...

            Маша поцеловала Сашу и ушла на кухню.

АНТОША /мрачновато/. Теперь ты мне должен один поцелуй.

   Саша вымыл руки, вытер их и сделал шаг навстречу Антону.

САША. Пожалуйста...
АНТОША. Да не твой! Её поцелуй!
САША. Ты бы так и сказал, а не ставил меня в дурацкое положение.
АНТОША. Извини. Ну, давай, подписывай и, наконец, покончим с этой темой на сегодня...
САША. Всё, Антоша. Теперь пусть будет то, что должно случиться. Раз она ждёт от меня поступка и подаёт мне знак - я буду последним трусом, если заставлю её ждать... Я не буду портить тебе День её рождения, но завтра я подойду к ней.
АНТОША. Саша, ты мне скажи откровенно, у тебя серьёзные намерения или в тебе бушует термоядерная реакция, которая может работать на любом виде топлива?
САША. Я и сам чувствую, что сгорю в этом огне. Не суди строго, не я его зажигал.
АНТОША. Саня, я понимаю больше, чем ты думаешь. Но я так же осознаю, что завтра я могу потерять друга из-за женщины, которая ещё не готова к замужеству.
САША. Ну, это вопрос...
АНТОША. Припомни, когда рыба собирается метать икру, у неё начинается жор. Когда собака хочет завести щенков, она носит на подстилку игрушки. Когда курица просится на яйца, она начинает квохтать... А теперь скажи, она похожа на нерестящуюся плотву?
САША. Нет.
АНТОША. Нет! Усилился ли у неё аппетит в последнее время?
САША. Вроде нет.
АНТОША. Вроде НЕТ! Ты замечал, чтобы она приносила со двора забытые детьми игрушки и с ними игралась?
САША. Пожалуй, нет.
АНТОША. Конечно, НЕТ! Я обожаю твою честность. Ты даже не пытался спорить, в отличие от меня, например. И думаю, ты не станешь утверждать, что она просится на яйца...
САША. Нет.
АНТОША. А сие значит, что к материнству она ещё не готова, и нечего будить в ней вулкан на первом курсе.
САША /ушёл в себя/. Помнишь её весёлые пальчики, иногда вдруг такие сильные?..

            Антоша ущипнул Сашу.

      О-от, чёрт! Что ж ты творишь!
АНТОША. Да я и не ждал твоей благодарности! А ты сам подумай, ущипни я слабее, разве это было бы похоже на её прикосновение? И приятные воспоминания иногда могут причинить боль… Подпиши!
САША. Антон, да будь же ты мужчиной - признай поражение! /Размечтался./ Только потом ты обязательно приходи к нам в гости. Мы с Марией встретим тебя, как родного. Сына в твою честь назовём Антоном. Из уважения к твоему имени никогда не буду бить его по его голове...
АНТОША. На что свадьбу играть будете, жених?
САША. А друзья помогут. Настоящие друзья, конечно. Ты чего хочешь, чтобы она зацвела и завяла? Ты - эгоист, а о ней ты совсем не думаешь. Ей тоже тяжело должно быть без внимания.
АНТОША. Чёрт! Ты не знаешь, где список, ну тот, где кто чего приносит?
САША. А зачем он тебе понадобился?
АНТОША. Нужен, раз спрашиваю! Что, тебе трудно ответить?
САША. Лежал здесь! Да зачем он тебе?
АНТОША. Не выдумывай, ничего тут нет! А вот, нашёлся! Кто-нибудь смахнул со стула. /Поднимает с пола, читает./ Значится так: сметану принесёт Игорь, а майонез - Тася. Кажется, я забыл тебе сказать: скоро она должна придти - помогать по столу Маше...
САША /после паузы/. Вот и женись на ней!
АНТОША /не отвечая на вызов/. Я ей рассказал про твою живопись, так она прямо пристала ко мне, всё спрашивала про тебя какие-то глупости, мечтает познакомиться поближе. Заметь, я обещал ей посредничество, но не сводничество. Пожалуйста, не подведи меня...
САША. Думаешь, захочет купить?
АНТОША. Ты чего? Курс нищих! А хорошо было бы заплатить за квартиру до лета, да? Нет, завтра же пойду стоять с твоей картиной. Вот всегда так: я ещё к ней не привык, а уже пора расставаться.
САША. Сомневаюсь, что ты завтра сможешь куда-нибудь пойти.
АНТОША. Почему?
САША. Не комментирую.
АНТОША. Знаешь, в жизни ещё можно с тобой соперничать, но в искусстве... Снег, облака, небо и воду никто лучше тебя не нарисует!..
САША. Ну, спасибочки. Началось...
АНТОША. У тебя талант! Ты должен работать ещё больше, а не...

            Пришла Маша. Сбросила передник.

МАША. Ах, мальчики, какие вы у меня хозяйственные! Это что? А это? Можно попробовать? А почему вы не говорите, как я выгляжу? Сашка, я тебе нравлюсь?!
САША. Машенька, так выглядит счастье, когда оно позволяет себя увидеть.
МАША. Да, пожалуйста, смотри!
      Антоша, скажи мне что-нибудь в День моего рождения...
АНТОША. Ты не умеешь не нравиться. Нравишься. Конечно, нравишься! Маша, можно уже?
МАША. Нет, я не готова!
САША. Маш, ну когда?!
МАША. Ну, ладно, давайте! / «Открепляет» уши./
АНТОША. Чур, сначала я!

      Антоша дергает её за уши 18 раз, все вслух считают. Затем Саша.

САША. Нет, ты теперь этим прилепи. Это лейкопластырь телесного цвета! Смотри, как он к тебе хорошо подходит! Совсем - совсем незаметно...
МАША. Класс!
АНТОША. Машенька, я тебя поздравляю! /Целует её./ Я знаю, что у тебя есть косметика, но, может быть, не на все случаи жизни, и чего-то не хватает, а здесь целый набор...
МАША. Спасибо, Антошка... /Целует его./ Ты всегда угадываешь мои желания.
САША. Маша, можно тебя попросить об одном одолжении?
МАША. Сегодня можно!
САША. Пожалуйста, если тебе не очень противно, поцелуй того человека ещё один раз... /И отвернулся./
МАША. С удовольствием! /Целует./
САША. Маруся, я тебя поздравляю! /Целует её./ А подарок, давай, ты поищешь сама. Поиграем в «холодно - горячо»? Ты раньше всех всегда находишь!
МАША. Я готова!
САША. Тогда начинаем...

            Маша, покрутившись, сразу пошла к столу.

Тепло... очень тепло!..

Маша, внимательно осмотрев то, что лежит на столе, прикоснулась к блюду с винегретом.

Горячо!..

      Маша взяла в руку ложку и стала размешивать содержимое.

Жарко!..
МАША. Сашка, так нечестно! Ты хотел, чтобы я винегрет тщательно перемешала.
САША. Нет, ну, будем считать, что ты - нашла, просто подарок слишком тонкий, чтобы его разглядеть. Ты под блюдо загляни!

      Маша посмотрела и нашла два железнодорожных билета.

Всё! Прямо пекло! /Антоше./ Опять быстро нашла!..

МАША. Саша, тут моя фамилия... А на какое число?
САША. Сегодня в полночь поедем, и завтра же обратно! Ты же соскучилась по маме, тебе надо побродить по лесу... Ты довольна?
МАША. Да, Саша! Ты знаешь, о чём я мечтаю... /Целует./ А с утра ты не мог сказать? Когда я теперь успею собраться в дорогу?
САША. Но ты же сама говорила: «Потом, потом...»
МАША. Тогда я слеплю чего-нибудь попроще и начну сборы.

            Маша быстро выходит из комнаты.

АНТОША. Всё, я тебя понял: ты хорошо подготовился к сегодняшнему дню. Давай валяй!.. Как ты решил - я еду или мне оставаться мыть посуду?
САША. Что ты, Антоша, конечно, ты едешь, собирайся, пожалуйста. Твоя поддержка мне абсолютно необходима. А посуду после, давай, сложим в ванну и зальём водой, а то Маше потом будет трудно всё это отмывать.
АНТОША. Нельзя.
САША. Почему?
АНТОША. Машка будет ругаться: "Опять ванну заняли!"
САША. Ну, тогда, давай, заткнём сток в раковине и нальём в неё воды, а, что не поместится, свалим всё это в таз, тоже зальём водой и оставим на кухне...

            В дверь позвонили. Это пришла Тася.

ТАСЯ / радостная, с надеждой/. Привет, мальчики!
АНТОША. Привет, Таська, проходи!
САША. Здравствуй, Таисия! Мы тебя ждали.
ТАСЯ. Здравствуй, Саша! /Антоше./ Помоги раздеться! Ты чего испугался? /Вздохнула./ Не до гола же! /Сняла мокрый плащ, отдала Антоше./
   И чего это вы всё втроём живёте? Как-то чересчур современно...
АНТОША. Мы, просто, друзья, хотя это и не просто. А главная проблема в том, что я уже не понимаю, когда я повторяю его мысли, а где говорю свои собственные слова.
САША. Очень точное замечание. Здорово, что ты пришла, а то мы в собственном соку скоро сваримся!
ТАСЯ. Я пришла пораньше потому что, во-первых, я понимаю, как важен в салате майонез... /Отдаёт его Саше./ И потом, меня просила помочь Маша, а то в свой День рождения она, наверняка, красуется у плиты, вместо того, чтобы торчать у зеркала. /Пауза./ /Поняла, что переставила глаголы, но исправлять не стала./
АНТОША. Саша, покажи, пожалуйста, Тасе свою живопись, а я пойду сбегаю, может быть, принесли почту - Маша ждёт письма! /Исчезает./
САША. Это любимая картина Маши: на подоконнике подснежники, и по всему окну бабочки. Я назвал её «Бабочки проснулись»...
ТАСЯ. Наверно, они хотят, но не могут вылететь на улицу...
САША. Да, потому что, в целом, ещё холодно, и будут возвратные холода - «утренники», как мы их называем, и они могут погибнуть. Но солнце дневным теплом уже разбудило их, и они лишились сна... А на этой картине - берег озера Долгого, в самой узкой его части. Тут мы с Антохой любим удить рыбу, но самое главное, что завтра мы втроём придём сюда, и, когда мы останемся вдвоём с Машей, я ей сделаю предложение, и я не вижу признаков того, что она может мне отказать... Пожелай мне удачи, Тася!..
ТАСЯ. Я желаю тебе, чтобы она согласилась.
САША. Спасибо. И последняя картина - там наша зима. Остальные картины мы продали. Когда будет твой День рождения, я тебе что-нибудь нарисую, ладно?
ТАСЯ. Хорошо!
САША. Знаешь, я по настоящему горд, что у меня такой замечательный друг - Антон. У него открытая душа, правда, он пытается скрыть, что он добрый, но это не получается. Больше всего он любит смотреть, как играют дети друг с другом: встанет у песочницы и стоит, стоит, смотрит на них... Как ты думаешь, может быть, ему пора уже заводить своих собственных детишек?
ТАСЯ. Да, это очень яркий признак... /Задумалась./

   Одновременно Антоша и Маша появились из разных дверей.

АНТОША /пряча от Маши конверт/. Никого там нет! Я говорил, что вам послышалось... /Ушёл на кухню, поставить печь картошку./
МАША. Тася! Я даже не слышала, как ты пришла - у меня музыка на кухне.
ТАСЯ. Машка, поздравляю! /Целуются./ Это тебе самый модный шампунь! Я один раз им попользовалась, потому что я не верю рекламе, они всегда врут. Теперь не боюсь дарить, потому что знаю, что шампунь замечательный.
МАША. Спасибо, Тася! Я о таком мечтала! Запах просто волшебный!

            Вернулся Антоша.

      Смотри, это мне Антоша подарил...
ТАСЯ. Ой, какая прелесть!! А что это?!
МАША. Набор косметики!
ТАСЯ. А Саша что подарил?
МАША. Саша купил нам билеты домой и обратно. Сюда мы ехали со знакомым проводником, но он хочет, чтобы сегодня мы поехали по-человечески. Мы ночью уезжаем домой, поэтому время от времени я буду тебя покидать, потому что я уже начала собираться.
ТАСЯ. Я могу помочь тебе на кухне.
МАША. Ты знаешь, я успела справиться с выпечкой, так что ты пока отдыхай с дороги.
      Мужчины, кто мне поможет достать банки с антресолей?

Оба двинулись к Маше, но Тася, вдруг, рукой остановила Антона.

ТАСЯ. Не мешай! Не видишь, у них отношения... /Дождалась, пока закрылась дверь./
      Как тебе мои новые туфли?
АНТОША. А ты разве не в них была на дискотеке?
ТАСЯ /с достоинством/. В них. Но тогда они ещё не были моими.
АНТОША /с завистью/. С ума можно сойти...
ТАСЯ /почти счастливая/. Правда?! Я очень рада, что они тебе так понравились. Я их надела и для тебя тоже...

      В этот момент с кухни донёсся бодрый звук разбитой
пустой стеклянной банки, и появилась довольная физиономия.

САША. А у нас банка разбилась! Столько осколков, столько осколков, вы пока не заходите, а то поранитесь! /И быстро спрятал голову./

         Напряжение куда-то ушло, и Антошу разобрал смех.

ТАСЯ. Ты надо мной смеёшься?
АНТОША. Я смеюсь над ним, но больше над собой! Его не возможно переиграть сегодня, он просто в ударе!
      Попробуй салатик, Сашка готовил!
ТАСЯ. Он очень живописно готовит. Тут капусточки не хватает - добавь немножко! /Взяла горсть нашинкованной капусты и бросила в салат/.

      Сначала Антоша оторопел. Потом стал сосредоточенно вытаскивать капусту из салата, как хирург чистил бы рану.

      Что я опять не так сделала?
АНТОША. Тася, ты - чудо! Это будущий салат «Оливье»! В нём не может быть капусты! Легко запомнить: любой вид капусты в нём сразу скисает. Сейчас я тебе открою один секрет: классически салат следует заправлять так: залить всё доверху твоим майонезом, дать всему время им напитаться, затем вывалить его в дуршлаг и позволить лишнему, лишённому смысла, майонезу безвозвратно утечь...
/Интимно. Склонившись к ней./ Хочешь, одну тайну открою?
ТАСЯ /чувствуя его дыхание/. А какую?!
АНТОША. В самый последний момент, только чтобы никто ни о чём не догадался, надо всё вынести на кухню и незаметно добавить три сырых куриных желтка, и мешать, мешать, мешать. И тогда он станет потрясающе жёлтого цвета и вкуса. И все тебя будут спрашивать: «Скажите, что это за чудо? Как вам удалось улучшить этот традиционный, не поддающийся политической конъюнктуре, рецепт салата, который годится для любого российского застолья, когда выбор белого, красного, зелёного и коричневого всегда неизменен, и где не важно, что уйдёт вправо или пойдёт налево, а что так и останется лежать в центре, потому что всё, в конце концов, перемешается и будет связано другой, более могучей силой - властью Его Величества Майонеза?»
      Кажется, в эту налили под самую крышку. Давай откроем баночку... Да тут целый сантиметр лишний! Ты не хочешь?
ТАСЯ. Я? Нет.
АНТОША. Я только уберу лишнее. /В продолжение своей речи он успевает съесть всю банку./
«Скажите, как вы смогли усилить его восхитительный вкус и добиться этого совершенного сияния?» А ты отвечай, что это не твой секрет, и достался он тебе в раннем детстве от твоей прабабки, и открыть его ты вправе только своему будущему мужу. Здесь ты должна испытующе обвести своим великолепным взглядом всю эту кучу присутствующих кавалеров, и вся она будет просто счастлива сменять свою унизительную свободу на этот сказочный рецепт из твоих пальчиков... Ах, Тася, когда я увидел тебя сегодня, то, наконец-то, до меня дошло: жёлтый цвет - это писк небывалой силы!
/Опустил глаза./ Я ещё никому этого не говорил! /Поднял глаза./ Это за твои туфли.
ТАСЯ. Ты желаешь, чтобы я всё сохранила в тайне?
АНТОША. Но это же только для тебя!
ТАСЯ. Я сделаю, как ты хочешь... /Разволновалась./
      У меня тоже есть тайна!..
АНТОША. Нет!!! Когда-нибудь потом, не сейчас!
ТАСЯ. Хорошо... Если бы кто-нибудь другой попросил, я бы, наверное, отказала, но это же ты просишь... /Близка к обмороку./

С кухни выходят Маша и Саша с сумкой, полной стеклянных банок.

МАША. Саша, спасибо! Тася, помоги мне завернуть банки в газеты. Обёртывай их, как ёлочные игрушки, чтобы они не разбились в дороге.

            Саша виновато развёл руками.

      В деревне стеклянные банки - это большая ценность, поэтому мы должны привезти все банки, что брали.
ТАСЯ. Антоша, ты встань рядом и подавай мне развёрнутые газеты. Так будет работать быстрее.
МАША. Не надо, это не мужское занятие, мы сами справимся!
АНТОША. Я предлагаю заняться этим попозже, потому что... /Поднял руку с конвертом./ Маша! Если ты захочешь сплясать, ради этого послания, я уверен, что все получат большое удовольствие, что письмо пришло не Саше.

            Саша добродушно закивал.

МАША /скрывая интерес/. Из дома?

      Антоша не ответил, но включил магнитолу. Сначала Маша прошлась по кругу, а там и всех завела. У Саши выходило неловко, он никак не мог попасть в такт и, наконец, отчаянно пустился вприсядку. Зато Тася составила Маше конкуренцию.

   Маша, радостная, прочла письмо, но, под конец, расстроилась.

АНТОША. Ну что с тобой случилось?
МАША. Гуси прилетели на болото... Значит, опять весь день шумели, устраивались, зато теперь их до осени не услышишь...
   Вам приветы от мамы!
АНТОША. Спасибо ей!
САША. Самое большое ей спасибо!

ТАСЯ. Маша, тебе сегодня исполнится восемнадцать лет. Ты -счастливый человек?
МАША. Да. Я очень счастлива...
ТАСЯ. Маша, если у тебя есть заветное желание, мне очень хочется, чтобы оно поскорее исполнилось. Я тебе этого желаю от души...
МАША. Знаешь, там, где мы живём, у нас кругом большие озёра, и над ними часто бывает Радуга. А случается, что сразу три повисают одна над другой. Мне всё снится, что я бегу к Радуге и никак не могу добежать, потому что знаю, что когда я забегу в неё, то моё любое желание сбудется!
ТАСЯ. А что ты попросишь, если попадёшь в неё?

            Маша улыбнулась и не сказала.

      Послышались частые звонки в дверь. Все, кроме Маши, поспешили к двери, но первым посмотреть в глазок успел Антоша.

АНТОША. Маша, иди встречай! Пришёл Зелёный Горошек, и с ним под ручку кусочек Отварного Мяса, грамм на пятьсот, надеюсь, что уже свободный от плёнок, жира и без этих гадких мелких острых подлых косточек.

САША /Тасе/. Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется?
ТАСЯ. Ты собираешься заставить меня краснеть?
САША. Нет, этот цвет тебе не к лицу!
      Я без сожаления отдал бы эту часть жизни, чтобы этот день поскорей закончился, и настало завтра...

      В темноте звучит ускоренная фонограмма празднования Дня рождения, которая естественным образом переходит в птичье пение, потому как все трое уже на пути в деревню.
      /Вариант: можно попытаться показать быструю пантомиму вечера под эту же фонограмму./

            СЦЕНА ВТОРАЯ

            Все трое сошли с поезда и двинулись по направлению к деревне.

МАША. Тут уже почти что лето! Ах, как обидно!.. И вишня цвела без нас, и черёмуха зацветёт, когда мы уедем. /Тихо./ Почему я уезжаю!.. Ой, и одуванчики, какие высокие! А травы - то, травы! Яркие, сочные… Козы, небось, довольные, и пасти можно только до обеда. Придут с набитыми животами, так что на ногах стоять тяжело, воды напьются и на подстилку – бух! Пойдёмте скорей домой, мама писала, что две ярочки родились!
АНТОША. По дороге прикормим рыбу – всё равно мимо Озера пойдём – и червей накопаем на вечер. Перед отъездом можно будет часок половить.
МАША. Тогда – вам всё равно, где идти, а я пойду лесом. На берегу встретимся! /Убежала./

АНТОША. Несчастливый день, какой-то.
САША. Да? Почему?
АНТОША. Предчувствие.
САША. Прекрасный день. Во-первых, кончился дождь. Правда, возможно, мы в центре циклона, но, всё равно, приятно, а главное, сегодня всё не случайно. Небо очень необычное, умытое. Ветер сдувает остатки облаков. Трава отражает как-то необыкновенно. Неповторимый день.
АНТОША. День, как день. Ничего особенного в нём нет. Природа такая, как обычно и бывает весной. Может быть, в тебе что-то необыкновенное, да, я согласен, это возможно. Но в воздухе чувствуется какая-то обречённость, замечаешь?
САША. Нет, всё прекрасно. И воздух после дождей на редкость прозрачный.
АНТОША. Да, сегодня не покопаем, почва сырая, лопату в земле не повернёшь…

ЛЕСОВИЧОК – это такое существо, каким его представляет маленькая Маша. Его первая реакция на оклик - всегда испуг. Обычно он развешивает по кустам цветы, потом, вместо них, плоды. Иногда путает, тогда хлопает себя по лбу, исправляет. Любит портить забытые топоры и пилы. Когда все дела сделаны, может сидеть в старой немецкой каске и учиться играть на губной гармонике. На слова, обращённые к нему, реагирует не напрямую, а каким-то «шестым чувством».

МАША. Лесовичок! Здравствуй, мой дорогой, мой хороший, мой немолодой, как ты себя чувствуешь? А я ещё на одно колечко подросла, но, конечно, я пока не настолько крепка, чтобы одной встретить бурю, но я не буду, как берёза, заодно с ветром, я – сосна!
      Прошелести мне что-нибудь!.. /Послушала и ответила./
      Мы только на один день, но скоро приедем на всё лето, и тогда наговоримся!.. Мне пора! Рыбалка, сам знаешь, дело серьёзное - требует подготовки. /Побежала, было, но приостановилась./
      Ты меня жди!

      Маша и Антоша вместе с Сашей одновременно выходят на берег озера с двух сторон.

АНТОША. …А если повезёт, то на поле молодого гороха угря можно поймать прямо голыми руками…
САША. Без удочки?!!
АНТОША /увидев Машу/. Ты только сильно не переживай! Она очень душевно откажет. Тебе понравится.

            Саша посмотрел на Антошу несколько странно.

      Ты слишком умный, чтобы понимать простые вещи.
МАША. Скорей давайте мне банку, я побежала!..
АНТОША. Маша, тебе больше не нужно ходить рыться на скотном дворе.
МАША / с детской обидой/. Почему!! Я тоже хочу участвовать!
АНТОША. Не надо. Мы сами накопаем. Пойду я, а вы останетесь вдвоём и будете готовить приваду.
САША /не хотя/. Я тоже могу пойти.
АНТОША. Я оставляю вас не бездельничать, а заниматься серьёзным делом. И если я доверяю вам настолько, что разрешаю готовить прикорм, то нужно не упрямиться, а воспринимать это, как признание ваших прежних заслуг. Вы вдвоём уже достигли уровня, когда можете не отпугнуть рыбу, теперь более трудный этап - надо научиться удерживать её на одном месте. Считайте, что мой сегодняшний поход за червями – это ваш Бонус. /И ушёл./

   Маша присела и уставилась на поверхность озера. Что-то ускользнуло от неё в этом диалоге.

САША /внутренний монолог/. Я чувствую себя Богом, потому что могу осчастливить Человека. Я сознательно выбрал именно это число. Я подарил Машке этот день, чтобы и следующие за Днём её рождения двадцать четыре часа тоже были праздником, и оба этих дня всегда стояли рядом. Вот эта сосна через минуту станет другой, потому что должно что-то измениться. Весь мир изменится, любимая. Я уже счастлив. Любопытно, во что это перейдёт? Конечно, ты чувствуешь, что сейчас произойдёт. Девушка всегда это чувствует. А ещё я люблю тебя за то, что ты меня не торопишь. Ты у меня самая чуткая. Ты понимаешь, что мне не просто, чудесная моя. Вот уже сказал "моя". Какой же я нетерпеливый... Ах, почему ты так хороша, любимая, милая! Ну вот, начал дрожать, ещё не хватало, чтобы коленки ослабли...
МАША. Ну что, начнём готовить?
САША. Нет, погоди… /Про себя./ Первое слово! Какое первое слово? Самый прямой путь! Её имя! Мария!.. Нет! Маша!.. Нет! /Вслух./ Машенька!..
МАША. Да, Саша!..
САША. Машенька! Я хочу сказать о своей любви! Я придумал для тебя много ласковых слов, но они боятся иронии и насмешек и при дневном свете прячутся, как рыба, под камни. Я скажу их ночью, когда они не боятся быть увиденными. Я не знаю, как передать мои чувства словами, и, если я начну их называть, я запутаюсь и напутаю целый клубок, и ты в них не разберёшься, а ведь так важно, чтобы ты поняла именно моё чувство, потому что оно неповторимо, как генетический код, и поэтому я знаю, что ещё никто на Земле так не любил, как я, и, если ты воспримешь его однозначно, то поймёшь меня правильно, и тогда для меня самое трудное будет позади, потому что я выразил то, что во мне, и это главное...
   Машка, ты – Свет! Солнышко одно, и Машенька одна…
МАША /поняла, что он всё сказал/. Таким я тебя не знала… Это так приятно, так неожиданно… Ты не можешь себе представить, как я благодарна. Не всякой девушке дано будет услышать эти слова… Саша, я пока ещё не думала об этом. Конечно, я тоже тебя очень люблю, но сейчас это так не вовремя. Я сама тебе потом всё скажу, когда буду готова, ладно?
   Слушай, где у нас объедки - в этих пакетах? Сейчас мы смешаем их с глиной, чтобы привада лежала на дне, рыбы пришли на запах и крутились поблизости. Я всё правильно говорю?.. Ой, сколько жратвы! Клёвая рыбалка сегодня будет! /Саша вдруг присел на траву./ Сашуля, ты сходишь за глиной?
САША. Не могу, прихватило что-то. Два раза сильно кольнуло, и загорелось, как будто угли раздули.
МАША. Посиди, пока не пройдёт. Успеется.
САША. Антон будет ругаться!
МАША. И перепугает всю рыбу!
САША. Она не слышит.
МАША. И ты не слушай…

            Возвратился Антоша.

АНТОША /мысли вслух/. Ну и кислая же у тебя физиономия, Санька. А эта чего-то слишком довольная. Измучила парня и торжествует… /Обоим./

Привада, конечно, не готова.
МАША. Сейчас закончим. /Пошла ближе к берегу копать глину./
АНТОША /Маше/. А вот можно так не топать по берегу! Сядь и сиди тихо. Тут минутное дело – я сам управлюсь.

      И в полном молчании Антоша копал глину, лепил из неё шары с объедками, точно прицелившись, кидал в озеро. Саша душой ушёл в другое измерение, а в этом проживал только его облик. Машенька слушала птичьи голоса, глубоко вдыхала прибрежный запах и временами отворачивалась и расплывалась в улыбке…



            СЦЕНА ТРЕТЬЯ

   Саша болеет. На стене осталась висеть последняя картина.

МАША. Саша, есть хочешь?
САША. Нет.
МАША. А чаю попьёшь?
САША. Налей.
МАША. Саша, разреши мне вызвать врача!..
САША. Ни в коем случае!
МАША. Почему?
САША. Я и так выздоровлю.
МАША. Может быть, и так, но пока тебе с каждым днём всё хуже. Две недели - это большой срок.
САША. Да. Но это означает, что уже близко время, когда с каждым днём мне будет лучше и лучше. Почему чай такой горячий? Я обжёгся.
МАША. Прости, я сейчас перелью в другую чашку. Держи крепко!
САША. Спасибо. Почему ты всегда наливаешь так, что никому уже не положить ни одной ложки сахарного песка?
МАША /отпила лишнее/. Песок класть?
САША. Одну.
МАША. Если ты меня не желаешь слушать, давай пошлём телеграмму домой, пусть мама приедет.
САША. Нет!! Вот этого я не разрешаю категорически!
МАША. Ты - чего? Не хочешь - не будем. Я и сама понимаю, что родных лучше не волновать. Всё - всё. Я спросила - ты ответил. Забыли. Сейчас Антоша придёт!
САША. Скорей бы.
МАША. Можно я попрошу его с тобой поговорить?
САША. Можно.
МАША /целует его/. Спасибо!
САША. Женским поцелуям не верю.
МАША. Почему?
САША. Слишком легко целуете.
МАША. А как ты хочешь, чтобы тебя целовали?
САША. Не знаю. Менее легкомысленно.
МАША. Я учту. Тебе удобно сидеть? Может быть, ещё одну подушку положить за спину?
САША. Положи, если не лень.
МАША. Давай, приподнимись на минутку. Так лучше?
САША. Да. Чувствую себя более уверенно. Как бы ощущаю поддержку за спиной. Одна подушка - это ты, другая - Антон. /Толкает подушку./ Антоха, привет!

      Маша услышала, что пришёл Антоша, собрала в пакет тетради и ручки, ненадолго простилась с Сашей и вышла в коридор.

МАША. Лекцию успевал записывать?
АНТОША. С трудом.
МАША. Ну и почерк...
АНТОША. Ты с ним говорила?
МАША. Да. Он ничего не хочет, его всё устраивает. Ему нужно, чтобы его никто не трогал. Значит, от него ждать нечего. От меня он отгородился. Теперь твоя очередь с ним разговаривать. Вы оба - мужчины, вам легче понять друг друга. Мне всё равно, как ты его уговоришь лечиться у врача, но чтобы к моему возвращению ты знал, что надо предпринять. Рассмотри всю ситуацию и найди выход.
   Я в тебя верю. Ты - самый умный!
АНТОША. Я не представляю, как его можно уломать.
МАША. Человек упрям, когда ему есть во что упереться. Расшатай опору, и он заколеблется... /Ушла./

САША. Антоша! Мой дорогой Антошка! Нет у меня никого родней тебя!
АНТОША. Маша ушла расстроенной.
САША. Не оставляй меня с ней наедине! И ей тяжело, и мне тяжко. Пусть сама пишет свои лекции, если ей надо. Ты - мой самый любимый... Антоша, жизнь заканчивается. Я вдруг увидел весь узор моей жизни. Он завершается так логично, так естественно, что всё обретает свой смысл. Это завораживает...
АНТОША. Саша, не надо смотреть на жизнь только изнутри. Попробуй взглянуть снаружи, со стороны. Нужно быть объективным.
САША. Я ничего не хочу менять. Я хочу плыть по течению. Я не знаю, к какому берегу я пристану, Вы будете на одном, а я - неизвестно. Эта жизнь больше ничего не может мне дать...
АНТОША. А ты уверен?!
САША. Да. Она нежизнеспособна. Может быть, мне будет дано прожить какую-то другую жизнь, но эта заканчивается - точно! Мне очень жаль, что я и тебя расстроил. Я надеялся на твоё понимание, если не чувством, то хотя бы разумом.
АНТОША. Если хочешь знать - мне ещё хуже, чем тебе. Попробуй это осмыслить, если не разумом, то, хотя бы, чувством.
САША. Прости, не могу. Мне вдруг очень захотелось спать. Я посплю?
АНТОША. Спи, спи. Я посижу рядом в кресле. Мне нужно много думать.

            Когда пришла Маша, Антоша вышел в коридор.

АНТОША. Он уснул.
МАША. Что ты решил?
АНТОША. Только одно может заставить его захотеть снова жить...
МАША. Ты придумал?! Гений!! /Хотела поцеловать его./
АНТОША. Почему ты не спрашиваешь о цене?
МАША. Антон, не торгуйся! /Беззащитно./ Саша умирает...

      Антоша посмотрел в глаза Маши, потом отвёл взгляд в сторону, и потекли слёзы.

   Ты переволновался. /Дала платок./ На, вытри глазки!
   А это произойдёт сегодня?

            Антоша кивнул в ответ.

      Здорово! Действуй! Мы будем тебя очень ждать! Очень - очень! /Почти выталкивает его за дверь./

АНТОША. Я задержусь после лекции.
МАША. Я поняла.

            Антоша ушёл.

      Лесовичок, помоги! /Услышала шелест листвы./
Я столько раз Его просила, но Он... Он всё может, если захочет. Просишь Его, просишь, но Он такой упрямый, что можно подумать, будто Он Сам ещё ребёнок. И чем дольше просишь, тем Он упрямее. А как Его заставишь? Вот ты бы мне всегда помог, потому-то и нет у тебя на это сил...

            Антоша дождался Тасю у института.

АНТОША. Здравствуй, Тася!
ТАСЯ. Привет!
АНТОША. Можно тебя на минуту?
ТАСЯ /разочарованно/. Только на одну минуту?
   Антоша, можно задать тебе личный вопрос? Он только тебя касается.
АНТОША. Можно!
ТАСЯ. А что ты имел в виду, когда сказал мне: «Здравствуй!»?

      Антоша несколько раз поцеловал Тасю. Тася села, где стояла, схватила голову руками и стала изо всех сил думать. Антоша тоже сел напротив и стал на неё смотреть.

   Ты хочешь подарить мне Ночь?

      Антоша помог Тасе подняться и обнял её. От новизны ощущений Тася запрокинула голову и закрыла глаза.

АНТОША. Нет! У меня серьёзные намерения!

            Тася испугалась и оттолкнула Антошу.

ТАСЯ. Пожалуйста, никогда не обнимай меня без разрешения! Целовать тоже было не нужно. Ты меня запутал.
АНТОША. Прости, что я не сдержался. Это от волнения.
ТАСЯ. Да брось ты извиняться! Куда пойдём?!
АНТОША. Может, в кафешку зайдём? У меня осталось со стипендии. Хотя, по правде говоря, настроения нет веселиться.
ТАСЯ. Из-за Саши?
АНТОША. Да.
ТАСЯ. Как он?
АНТОША. Хуже. Давай мы погуляем по парку и потом к нам поедем!
ТАСЯ. Я согласна.
   А ты обо мне думаешь?
АНТОША. Знаешь, если я ночью просыпаюсь, то уже больше не могу уснуть - всё думаю, думаю о тебе...
ТАСЯ. И я о тебе думаю. И скучаю.
АНТОША. Ты - самая чудесная, чуткая, нежная...
ТАСЯ. Мне кажется, ты специально говоришь то, что мне приятно слышать.
АНТОША. Мне самому хочется это говорить, мне ведь больше некому это сказать. /Срывает с клумбы тюльпан и обращается к нему./
   Ну что, дождался своего часа? Это та самая Тася, о которой я тебе столько рассказывал. Ты её сразу узнаешь! /Даёт цветок Тасе./
ТАСЯ. Спасибо!..
АНТОША. Я давно его для тебя выбрал. Конечно, я мог бы тебе купить что-нибудь, но это как-то недостойно студента. Ты не рассердилась?
ТАСЯ. Это поступок настоящего мужчины! /Целует цветок и берёт Антошу под руку./
АНТОША. Давай уйдём от клумбы подальше, а то кто-нибудь заподозрит его происхождение... Что-то нехорошо у меня на душе. Тася, давай мы сейчас поедем к нам, а потом уйдём и будем с тобой гулять, хоть до утра, если твои родители разрешат, разумеется.
ТАСЯ. Ты их напрасно опасаешься. Они о тебе очень высокого мнения.
АНТОША. А откуда они обо мне знают?
ТАСЯ. С моих слов, надо думать! Ты - самый талантливый на нашем курсе. Последнее время мы дома только о тебе и говорим... Зря я тебе сказала. Чуть было сердце не открыла...
АНТОША. А я ничего не заметил...
ТАСЯ. Это хорошо!
АНТОША. А по пути, давай, возьмём мороженого для Сашки. Не было случая, чтобы он от него отказался!

            Дома.

ТАСЯ. Привет! Как дела?
МАША /подошла к ней, поцеловала/. Здравствуй!
САША. Тася, ты вошла, и на душе сразу полегчало! Меня надо привязать к дивану, чтобы я случайно не улетел, а то обязательно скажут, что студент исчез у всех на глазах, чтобы не сдавать сессию.
ТАСЯ. Это тебе! /Отдаёт мороженое./
САША. Тася, как хорошо болеть!
ТАСЯ. Я знаю.
САША. Все, как Луна, обращены к тебе одной стороной, а другие стороны - в тени. /Откусив кусочек, возвращает./ На, я больше не хочу.
ТАСЯ. Никто не претендует? Ты точно больше не хочешь?
САША. Я наелся.
МАША /Тасе/. Давай, я тюльпан поставлю в воду.
ТАСЯ. Ничего с ним не случится, мы ненадолго. Саша, ты экзамены будешь сдавать?
САША. Чего-нибудь сдам, если получится.
ТАСЯ. Тут есть, кому тебе помочь! Справишься. /Антоше./ Пошли?
АНТОША. Сейчас. Ну вот, ребята. Это - моя Тася. Она будет моей женой. Я очень надеюсь, что вы примете её, как равную.
ТАСЯ /мягко/. Пожалуйста, не решай за меня и не торопи! /Громко целует его./
АНТОША. Ты всё правильно сказала. Умница!
ТАСЯ. Я знаю. Ну, пошли?
АНТОША. Да. Давай мне свою ладошку!..
ТАСЯ. Пока! Выздоравливайте! /И ушли./

      Саша притих, Маша долго стояла, глядя на дверь. Наконец, она повернулась с улыбкой.

МАША. Сашенька, милый мой, родной мой!.. Прости, что я сразу не ответила после Дня рождения. Думала, немножко рано ещё. Я согласна! Теперь ты сможешь сказать все слова, которые ты для меня придумывал. И ни одно из них я никогда не забуду. Я буду лучшей женой. Погоди, не засыпай... Саша, ты меня в жёны-то возьмёшь?
САША. Нет.
МАША. И я такая дура, что буду слушать уши, а не сердце!..

            Коснись меня... потрогай здесь и здесь!..
            Не бойся, мне приятно...

            Целует его губы.

            Ты мне не ответил!
            ...
Совсем нет сил? Не верю.
            Мужчине хватит сил для поцелуя.
            Давай целуй!..
   САША
            Прощай... Прости...
   МАША
            Уже простила, милый...

      Долго целует его. Наконец, Саша несильно обнял Машу.



СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ

      Антоша до ночи ждал Машу в одиночестве. Наконец, она пришла.

АНТОША. Он согласился? Ты из больницы? Что тебе сказали?
МАША. У него там опухоль толи на сердце, толи у сердца, я толком не поняла. Я чуть в обморок не упала. Сказали, что надо срочно делать операцию, иначе - всё. Вот список лекарств, какие ему нужны, а вот здесь посчитано, сколько всё это стоит: обследование, пребывание и сама операция. Таких денег нам не собрать. Я отдала всё, что у нас было.
АНТОША. Маша, у нас ведь есть страховые полисы! Ты что, забыла взять его страховку?
МАША. Да ни фига они не стоят, наши полисы, потому что они операции делают, а им деньги не перечисляют!
АНТОША. Ну, тогда давай отвезём его в нашу больницу!
МАША. До ближайшего кладбища ты его довезёшь. А если даже доедем, куда ты его привезёшь - в нашу больницу, где в операционной нет ниток, зашить рану! Антоша, если он умрёт - ты мне тоже не будешь нужен. Я клянусь, мы расстанемся.
АНТОША. Маша, должны быть какие-то другие возможности сделать операцию. Наверно, вас просто обманули - привезли не в ту больницу.
МАША. Обманули или сказали правду - это мы потом будем разбираться. Нет у нас времени на справедливость! Неужели ты не видел - он угасает! Ему, может быть, осталось жить несколько часов! Завтра мы должны принести деньги, чтобы его начали готовить к операции.
АНТОША. Где же мы возьмём столько! Давай продадим картину, но это не очень много денег.
МАША. Картину я отнесу хирургу. Пусть видит, кого он спасает.
   Антоша, отними, укради - я тебя прощу!..
АНТОША. Умирать буду с голоду и тогда не пойду ни убивать, ни грабить. А воровать - это вообще профессия. Этому надо учиться. Я сейчас был на товарной станции, сегодня мне идти в ночь одному разгружать вагон. Ещё могу послать домой телеграмму, чтобы продали пять мешков семенной картошки. Но это - гроши. Конечно, сколько-нибудь дадут сокурсники, но они сами берут в столовой одно второе на двоих.

МАША. Антоша, мне нужен точный ответ: ты сделал всё невозможное, чтобы спасти друга?
АНТОША. Во всяком случае, душевных сил у меня больше нет.

МАША /с нежностью/. Всех твоих достоинств не хватило, чтобы спасти сегодняшний день, а недостатков не нашлось...
   Выходит, мой час пробил. Вот, как это случается...

   Запоминай: завтра соберёшь с курса, сколько сможешь. Требуй, уговаривай, угрожай, унижайся. /Как-нибудь отдадим!/ И сиди жди меня дома в «гордом одиночестве». С Тасей потом наиграешься.
   Значит, так: для начала есть один иностранец, учится в нашем институте. Похоже, влюблён в меня по уши. Несколько раз приглашал поужинать. Визитную карточку мне сунул. /Порылась в сумке, нашла, с интересом прочитала с обеих сторон./
АНТОША. Как - приглашал! Когда?!
МАША. Я разве не говорила?
АНТОША. Нет!..
МАША. Ну, значит, забыла сказать. Теперь это неважно. Ты бы за девочку больше дал?
АНТОША. Мария, что ты говоришь! Опомнись!
МАША. А чего ты так обо мне волнуешься. Ты о Тасе теперь беспокойся. А Саша - моя забота. У него будет всё. И отдельная палата.
АНТОША. Это только твоя сущность или всей вашей природы - искать для грязи оправдания и высокий смысл? Скажи тебе, что за те же деньги надо мести улицу - ты пойдёшь с меньшей охотой! Почему тебе хочется заплатить самую высокую цену! На меньшую - ты не согласна?
МАША. Неужели ты подумал, что я хотела сэкономить на Саньке...
   Господи, если я что-нибудь пожалела для него - пусть он умрёт.
/Собрала сумочку: бросила мелочь, проверила ключи, положила косметику./
   Спасибо за косметику! /И ушла./
АНТОША. НЕТ!!!

      И бросился догонять её, натыкаясь на знакомые прежде предметы и теряя время.



            А Н Т Р А К Т



            ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

            СЦЕНА ПЯТАЯ

            Антоша и Тася идут в больницу.

ТАСЯ. Антоша, нам надо поговорить. Я думала, что мы будем жить вместе, но мы такие разные...
АНТОША. Тася, ты мне сразу не отказывай. Ты так плавненько, ладно?
ТАСЯ. Ладно! Значит, если раньше я тебя почти любила, то теперь ты мне просто очень нравишься! /С наслаждением целует его в щёку./ Не отчаивайся! В тебе много хороших качеств. Может быть, их, как раз, кому-нибудь не хватает!.. Слушай, а почему ты не расстроился?
АНТОША. Я потом буду переживать. Когда останусь в одиночестве. А ты что, ждала уговоров?
ТАСЯ. Я думала, что ты устроишь сцену ревности или, хотя бы, побьёшь.
АНТОША. Обещаю.
      Меня ещё никто не бросал. Ты у меня первая.
ТАСЯ. И ты у меня первый! А что чувствует человек, когда его бросают?
АНТОША. Ничего. Во мне чувств больше нет.
ТАСЯ. Это от потрясения. Надо было ещё мягче начать.

      Смотри, я взяла для Саши апельсины и киви. Там весной много витаминов. Как ты думаешь, Маша не будет сердиться?
АНТОША. Конечно, нет. Ты проявила заботу о теле, а я подумал о душе.
ТАСЯ /серьёзно/. А что нужно для его души?
АНТОША. До двухсот граммов мороженого. Предпочтительно пломбира.
ТАСЯ. И ты способен шутить? после катастрофы, какую ты сейчас пережил!
АНТОША. Наверно, от удара включился автопилот. Теперь он решает, как мне реагировать.
      Тася, не разрешай мне сейчас ложиться на кровать. Если я лягу один, то сразу усну.

            Тася рассмеялась.

ТАСЯ. В мыслях мужчины может быть столько очарования...
      Ты мне нравишься! /Увлекла его, взяв под руку./


            В больнице.

ТАСЯ. Всем привет!
МАША. Привет!
САША. Приветик!
АНТОША. Привет. /Сразу отдал Маше деньги./
МАША. Что было на консультации?
ТАСЯ. Совсем озверел! Сказал, что экзамен будет принимать не по учебникам, а по своим лекциям, придурок! Если уж не сумел написать книгу, так, хотя бы, свои лекции опубликовал, недоумок. Всё равно же по бумажке читает, мог бы на ксероксе размножить и раздать.
МАША. Тася, у нас есть все лекции. Мы тебе дадим.
ТАСЯ. Спасли и сохранили! Это для Саши. /Отдала пакет Маше./
САША. Спасибочки!..
ТАСЯ. Саш, ну ты как?
САША. Сегодня получше. Нет, правда - мне лучше! Боль стала другой, не такой злой.
МАША. Тася, угощайся. /Даёт яблоко./
ТАСЯ. Спасибо!
МАША. Антоша... /Протянула руку с яблоком./

            Антоша застыл от ужаса.

      Ну, как хочешь. /Села на стул и стала есть его с хрустом./
САША /в пространство/. А холодненького ничего нет?
АНТОША. Есть. На, угощайся.
САША. Антоша, ты - душевный человек.
ТАСЯ. Да, Саша, я всё выяснила: когда выздоровеешь после операции, зайдёшь в деканат и напишешь заявление. Экзамены будешь сдавать осенью.
МАША. Спасибо, Тася!
САША. Ой, как хорошо-то!.. Завидуйте мне все лютой ненавистью. Всё, больше не могу. Кто хочет?
ТАСЯ. Я хочу! Маша, ты будешь?
МАША. Кушай.

      Тася пошла за мороженым, Антоша уселся на кровать.

ТАСЯ. Антон, я надеюсь, ты не уляжешься на кровать в присутствии двух дам?
МАША /Антоше/. Не вставай! Тебе придётся этой ночью меня подменить. Утром был обход, и врач сказал, что Саше нужно пить травы, чтобы не было рецидива, и он не испытывал сильной боли. Я записала. Эта растёт за вторым болотом, эта на горке, эта только в урочище, а за этой пилить через весь лес. Наверно, что-то можно найти в аптеке, но там, в лучшем случае, прошлогодние сборы. А, главное, я просто уверена, что ему поможет только то, что растёт в нашей местности.
САША. Антон, Маша не должна ехать одна. Езжай с ней!
МАША. Ничего со мной не случится!
САША. Нет. Я буду волноваться.
АНТОША. Я тоже. /Пауза./
ТАСЯ. Маша, разреши мне остаться! Я всё умею. Я уже ухаживала за дедушкой, пока он был жив!.. /И не дожидаясь ответа, вытащила из-под кровати ночной горшок и пошла из палаты, но в дверях остановилась./ Маша, в мужской или женский туалет нести?
МАША. В женский, Тася.

            Тася ушла.

САША. Чудо - правда? Антоша, не обижай её! В ней есть то хорошее, что в нас неразвито, и нам непонятно.
МАША. Антон, вставай! Поедем пятичасовым.
АНТОША. Может, я тут посплю до поезда? Я мешать не буду!
МАША. Дома поспишь.

      Вошла Тася. Антоша поймал её взгляд и сразу поднялся. Маша подошла к Саше, прошептала и поцеловала.

      Тася, это - кнопка. Кнопка вызова врача.
ТАСЯ. Я поняла.
МАША. Мы пошли!
ТАСЯ. Домой мне позвоните!
МАША. Позвоним обязательно!
САША /Антоше/. Удачи!
АНТОША. Больше спи!.. /Ушли./

ТАСЯ. Маша нехорошая.
САША /весело/. А я не заметил!
ТАСЯ. Она знала, что горшок - пустой?
САША. Наверно, знала.
ТАСЯ. А почему она не сказала?
САША. Думаю, что она не ожидала от тебя такой прыгучести и не успела среагировать. А, вообще-то, она изменилась. Устаёт, бедная.
   Как у тебя дела с Антошей?
ТАСЯ. Никак. Он не удовлетворяет меня, как человека. Мы на ВСЁ смотрим по-разному!
САША. Это же интересно!
ТАСЯ. Может быть. Если дружишь. А когда представишь, что ближайшие семьдесят лет тебе придётся спорить по каждой мелочи - это с ума сойдёшь.
   Саша, мне от тебя ничего не нужно, ты только разреши о тебе заботиться... /Пауза./
САША. Тогда сядь ко мне поближе, и давай начнём с самого начала. С какого момента ты себя помнишь?
ТАСЯ. Я уже думала об этом. Я помню, как крутила детскую шарманку. Красную! Она играла одну и ту же музыку, но с разной скоростью: то быстро, то медленно.
САША. А я помню, как пускал в тазу пластмассовый катер, и он не тонул. А потом как-то я на него наступил, и он сломался. Было грустно. Возьми термометр у меня под мышкой. Сколько там?
ТАСЯ. Тридцать семь, ровно!
САША. К вечеру немножко поднимется, но ты не пугайся. Это нормально. Ты в детстве играла со ртутью?
ТАСЯ. Да! Мы специально били градусники и собирали ртуть в спичечный коробок.
САША. Теперь всем известно, что она жутко вредная, но тогда... Мелкие шарики так красиво сливались в один большой сплюснутый шар!.. Тася, извини, мне вдруг очень захотелось спать...
ТАСЯ. Что я должна делать?
САША. Постарайся мне присниться!..

            СЦЕНА ШЕСТАЯ

            В лесу.

МАША. Всё, я без ног, садимся! Высыпаем по очереди из каждого пакета и обрываем все плохие листья - сухие, мятые, неправильно окрашенные и убираем всякие травинки и соринки. /Работают./
АНТОША. Машенька, ты поговорила с Лесовичком?
МАША. Нет никакого Лесовичка, и Машеньки больше нет.

            Лесовичок жутко обиделся и исчез.

АНТОША. Может, попьём чаю? Чего его зря таскать!
МАША. Можно. Антоша, нарви мне цветков земляники. Если ты не хочешь, я добавлю только в свой чай.
АНТОША. Нет проблем. /Нарвал, открыл термос./ Смотри, горячий ещё, даже пар идёт. Ты с чем будешь?
МАША. Я крекер хочу.
АНТОША. Тогда я возьму овсяное печенье. /Долго пьют чай, Антоша выпил первым./

      Маша...
МАША. Да, Антоша!
АНТОША. Ну что ты молчишь! СКАЖИ, что не уберёг я нашего счастья...
МАША. Никогда не жалей, если сделал для друга что-то хорошее. Может быть, я и любила тебя потому, что ты способен на такой поступок.

АНТОША. Мне очень плохо. Найди какие-нибудь слова.
МАША. Не переживай. Всё будет хорошо.
      А я бы тебя так любила!.. Я дышала бы вместе с тобой и смотрела на тебя, как в Небо...
      Давай прощаться. Ты сколько хотел иметь детей?
АНТОША. Троих.
МАША. И я. Двоих парней и одну девочку. Чтобы они заботились, любили её и выросли джентльменами.
      И хватит об этом!
АНТОША. Маша, мне можно тебя поцеловать?
МАША. Тебе - нет.
      Не закрывай плотно пакеты, а то зелень не сможет дышать и быстро завянет, и что мы с тобой привезём?
АНТОША. Давай, я их напротыкаю со всех сторон, тогда мешки можно будет завязать.
МАША. Я всегда говорила, что ты - самый умный из нас! Действуй!
      Ну что, потопали?
АНТОША. Дай руку! Уже недалеко. Я слышу железную дорогу!
МАША. Ой, как я пойду! Лучше бы я не садилась! Ай, нога затекла... Щекотно! Ай! Сейчас... уже скоро... Всё, я готова. Пошли! /Двинулись./ Нет, погоди ещё немножко... Вот теперь - пошли!


            СЦЕНА СЕДЬМАЯ

            В больнице.

      Тася лежит поверх одеяла, рядом с Сашей. Скоро утро.

ТАСЯ. А что мы им скажем?
САША. Ничего не скажем. Что мы им обязаны говорить, что ли?
ТАСЯ. Нет! Мы им говорить ничего не обязаны.
САША. А если спросят?
ТАСЯ. Что-нибудь ответим.
САША. Можно ответить и можно промолчать. А что лучше: промолчать или ответить?
ТАСЯ. Если промолчать, то сразу догадаются, а если отвечать - начнут уточнять и расспрашивать.
САША. Давай, мы, сколько сможем, будем молчать, а спросят - мы им ответим.
ТАСЯ. Правильно! Ой, я так Маши боюсь!
САША. Не бойся. Она не кусается.
ТАСЯ. Да?! Откуда тебе это известно?
САША. Веду наблюдение с детства.
ТАСЯ. Без повода она тебе и когти не покажет...
САША. Всё! Надоела!! Спи!
ТАСЯ. Если соскучишься - разбуди!

МАША. Тася, перебирайся! Твоё место на другой кровати.
САША. Не надо, Маша.
МАША. Саша, ты раньше не был таким легкомысленным...
САША. Поэтому это не легкомыслие. Не заставляй меня напрягаться и формулировать. Когда пойму - я всё тебе объясню. Похоже, наши души так ослабли от одиночества, что мы уже не в силах расстаться. Прости!..
МАША. А ну вас! /Улеглась на свободную кровать./
САША. Антоша, как съездили? Дома были?
АНТОША. Нет. Раз мы никого не встретили, то решили не заходить, чтобы не волновать. Всё равно, скоро приедем все. /Пауза./
МАША. Тася!

            Тася прижалась к кровати.

   Как ты чувствуешь, можно ему сейчас принять один - два отвара?
ТАСЯ. Я уверена, что можно!
МАША. Мы всё привезли, если ты согласна, то, давай, ставь кипятить воду, и будем делать настои. Не забудь, что у нас есть термос. Скоро обход, а мы лежим, как два бревна нераспиленных.

      Маша села в кровати, Тася встала, быстренько вскипятила большим кипятильником стакан воды, заварила траву из первого пакета, хорошенько размешала, и, когда цвет изменился, перелила содержимое в холодный стакан и подала Саше.

МАША. Ну как?!
САША. И за этой гадостью вы ездили в такую даль? Я думал что-нибудь вкусное привезёте.
МАША. Хочешь, я добавлю мёда! /Встала и добавила чайную ложку мёда./
САША. Слушай, мне понравилось! Оригинальный вкус!.. /Протягивает стакан Маше, потом пьёт Тася и допивает Антоша./
АНТОША. Твоё здоровье!

САША. Что-то мне в голову стукнуло...
ТАСЯ. И мне!
МАША. Мне тоже.
АНТОША. А мне - нет! Погодите... Да, уже чувствуется. Давайте теперь другую траву попробуем!
САША. Тася!..
ТАСЯ. Ставлю кипятить воду.

САША. Мы сейчас повторим этот отвар, а потом перейдём к другому. Мне так полегчало, что сегодня я буду проситься домой.
МАША. Саша... /Целует его./ Сдадим экзамены... /Все стучат по дереву./ Саша выздоровеет... /Стучат по дереву./ И, давай, Тася, ты поедешь к нам в деревню на лето. Мы тебя приглашаем!
АНТОША. Поехали, у нас хорошо.
ТАСЯ. Саша, можно?
САША. А ты обещаешь, что не станешь обижать волков и медведей?
ТАСЯ /серьёзно/. Обещаю.
САША. Поехали!

МАША. Ждём утренний обход, если Сашу не выпишут - готовиться будем здесь. Тася, вот лекции, можешь начинать учить. /Негромко./ Саша, ты умывался?

      Тася подошла к умывальнику и умыла лицо. Маша смочила край полотенца и принесла Саше.

САША. Я хочу сам! /Садится./ Как вы все закружились сразу...
МАША. Опусти голову! Посиди так.
САША. Да, так хорошо.
МАША. Привыкнешь и можно будет вставать.
САША. Я готов.
АНТОША. Я помогу!
МАША. Не надо. Сила здесь не нужна. Тася, давай встанем с обеих сторон...
САША. Я сам!
МАША. Сам, сам! Мы будем тебя вдохновлять!
САША. Кто не помнит меня в детстве - могут полюбоваться, как я учился ходить...
МАША. Нет, ты не садись, не сгибай коленочки. Ну, давай. Осталось-то - чуть! Возьмись за раковину. /Открыла кран./ Одной рукой - держись, а другой - умывайся. Тася, помоги ему вытереть лицо сухим концом полотенца. Теперь мы пойдём обратно...
САША. Я не пойду. Я буду так стоять до обхода. Скорее выпишут домой.
МАША. Хорошо, вот тебе стул, сядь и сиди тут.

САША. Антоша, наливай! /Антоша разливает настой в четыре ёмкости./
      Ребята, я хочу выпить только за вас, а больше я ничего не скажу, потому что и так всё понятно. Будем!
АНТОША. Будем!
МАША. Будем!
ТАСЯ. Будем!

САША. Что-то мне в голову стукнуло...
ТАСЯ. И мне!
МАША. Мне тоже.
АНТОША. А мне - нет! Погодите... Да, уже чувствуется. Давайте теперь другую траву попробуем!
САША. Тася!..
ТАСЯ. Ставлю кипятить воду.

            СЦЕНА ВОСЬМАЯ

            Подходят к озеру.

МАША. Тася, это наш мир: наше солнышко, наш воздух, наш лес. За нашим озером - наша деревня, наши родители. Мы - отсюда. Тут повсюду наше детство. Здесь - родники наших чувств, истоки высоких ощущений. Поэтому мы так сильно скучаем вдалеке и так счастливы, когда возвращаемся. Нам надо возвращаться, чтобы настроить наши камертоны на чистое звучание лесных колокольчиков, чтобы вернуть нашим душам прежний строй...
САША. Тася, вон, вдали - свиноферма. Когда повеет оттуда - старайся глубоко не вдыхать. В крайнем случае, обожжёшь только верхушки лёгких...
МАША. Пользуешься тем, что ты неприкасаемый? Ну веткой-то я тебя достану!..
АНТОША. Тася, ты заметила, мы всё время идём вдоль длинного оврага? Это след от прошедшего ледника. В этом овраге спрятаны четыре чудных озёра. Они соединяются ручьями. Мы идём на озеро Долгое, чтобы подготовиться к рыбалке. Уже почти пришли. Осторожно спускайся! Тут круто.
      Саша, вы, давайте, насчёт хвороста для вечернего костра, только без лишних усилий, а мы...
МАША. ...Пойдём посмотрим грибы. Уже должны быть! /Ушли./

ТАСЯ. Ой, какое длинное озеро, а вода прозрачная, как в ванне. Всё можно разглядеть.
      Где будет костёр?
САША. Тут, на месте старого.
ТАСЯ. Тогда садись, пока, передохни, рядом, на травке, а я тебе буду приносить хворост. Странно назвали: хворост. Это в честь печенья?
САША. Ты - умница!

      Тася приносит ветки для костра, и Саша их принимает, как птицы строят гнездо. Саша блаженствует.

ТАСЯ. Такая подойдёт?
САША. Нет, короткая. /Когда Тася отойдёт в сторону, бросит её в кучу хвороста./
ТАСЯ. А такая?
САША. Сгодится...

ТАСЯ. А как ты меня представишь? Ты уже думал про это?
САША. Конечно! Вот, глядите, скажу, Тасю привёл! Она вам обязательно понравится, потому что мало ест.
ТАСЯ /потрясённо/. Я теперь, что, должна мало есть?

   А если я маме не понравлюсь?
САША. Понравишься.
ТАСЯ. А если папе я не понравлюсь?
САША. Тогда он на заднем дворе мне скажет: сын, ты чего в лесу дров не нашёл?
ТАСЯ. Тогда лучше я маме не понравлюсь.
САША. Ты, главное, будь сама собой - тогда потом в тебе никто не разочаруется. Поковыряла в носу - говори дальше!

МАША. Антоша, ситуация такая: если Тася с ним только играет, а потом бросит или - это вполне вероятно - вернётся к тебе, я не знаю, что может произойти с Сашей...
АНТОША. Я её прогоню! Сейчас надо идти копать червей, давай, пойдёт она, как начинающая, и с ней кто-нибудь из нас, чтобы всё выяснить. С Сашей - проще. Если он влюблён, то, значит, по уши. Заметь: как-то всё складывается помимо нас... Ты хочешь идти с Тасей или останешься?
МАША. А какая разница! Хочешь, ты иди... Я тебе доверяю.
АНТОША. Маша, сейчас может решиться будущее всех четверых! Не бывает двух правильных решений. Какое-то должно быть единственно верным...

ТАСЯ /после поцелуев/. Я вся пропахла твоей туалетной водой.
САША. Вообще-то, мне это не свойственно...
ТАСЯ. Я так и подумала.
САША. Мне подарили.
ТАСЯ /после паузы/. Только не говори, что это тебе Маша подарила...
САША. Я не говорил, что это Маша мне подарила.
ТАСЯ /после паузы/. Это она?
САША. Да...


АНТОША. Объективно, тебе должно быть легче понять Тасю, мне Сашу. Но, очень может быть, что, как раз, всё наоборот.
МАША. Антоша, ты нашёл проблему, где её не было.
АНТОША. Значит, ты согласна, что она существует?
МАША. Из-за тебя и я разволновалась... Может, спросим?
АНТОША. Давай!

МАША. Уважаемые зрители! Вы - свидетели тому, что здесь происходит. По правде говоря, мы немножко запутались, имеет ли значение, кому с кем выяснять отношения. Мне, например, всё равно. Себя я знаю, Антоше доверяю. А вот Антон считает, что если сегодня мы ошибёмся, то завтра последствия будут непоправимыми.
АНТОША. Так же, как сегодняшний день всегда полностью зависит от вчерашнего.
МАША. Другими словами - решите за нас, кому идти на скотный двор копать червей с Тасей: мне или Антону. Пожалуйста, помогите нам, подходите к микрофону и говорите, что вам кажется правильным...

/Зрители высказывают свои мысли по поводу происходящего на сцене. Маша и Антоша не комментируют сказанное, но реагируют по сути сказанного, например: вы так думаете, считаете, полагаете, уверены? И т.д. Они могут однозначно оценить сказанное: это мудро, оригинально, невозможно и т.п. Могут повторить друг другу понравившиеся мысли./

      Антоша, принеси две литровые банки. /Антоша уходит./
      Спасибо Вам за всё, что Вы сейчас сказали, а теперь, пожалуйста, примите решение, кому идти с Тасей, а кому остаться с Сашей.
      Антоша, принёс? Что они там делают?
АНТОША. Собрали хворост, теперь целуются.
МАША. Как тебе не стыдно... Дай мне одну банку! /Зрителям./
      Мы просим Вас бросать в банку только по одной монетке...
АНТОША. По - честному!
МАША. Если Вы хотите, чтобы с Тасей пошёл Антоша - кидайте в его банку, если идти мне - то в мою...
АНТОША. Если кому-то всё равно, он может бросить по одной монете в каждую банку...
МАША. Все готовы? Начнём?

/Хорошо, если по залу пойдут не актёры, а кто-нибудь другой. Если зрители окажутся активными, тогда «побеждает» банка, которая наполнится первой. Принесённые банки надо поставить на сцене и сравнить./

МАША или АНТОША. Тебе идти!

      Маша равнодушно высыпает содержимое банок за дерево и бережно убирает их в пакет. Затем они идут к Саше и Тасе.

ТАСЯ. Какой ты любишь цвет?
САША. Цвет морской волны, а, если точнее - ветку сосны на фоне голубого неба...
ТАСЯ. А ещё какой?
САША. Жёлтый, зелёный...
ТАСЯ. А белый или голубой?
САША. Да, я люблю сочетание голубого и белого.
ТАСЯ. Ну нет!! А как ты думаешь, почему я спрашиваю?
САША. Может быть, хочешь что-нибудь мне подарить?
ТАСЯ. Нет. Не догадался?
САША. Нет.
ТАСЯ. Я спросила, чтобы ты сказал, какие ты хочешь, чтобы я надела трусики.
САША. Тогда пусть будут белые. У тебя есть?

            Тася важно кивает.

САША. Нашли?
АНТОША. Маслят немножко. /Даёт поиграть с ними Тасе./
МАША. Белые должны быть! В ёлочках!
МАША или АНТОША. Тася, тебя сегодня ждёт испытание: идём копать червей для рыбалки. /Берёт пустую банку и кусок доски, чтобы копать./
ТАСЯ /Саше./ Не забывай свою рыбку...
САША. Уже бросаешь?
ТАСЯ. Не надейся! /Лично./ Будешь хороший - не брошу! /На прощание поцеловала его для всех./



            ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ

            На скотном дворе.

МАША. Я буду переворачивать почву, а ты должна их быстро собирать и класть в банку. Если будешь копаться, они сбегут. Очень крупных и мелких не бери, не надо. /Принялась копать,/
ТАСЯ. Нет! Нет! Я буду держать банку, собирай их сама!
МАША. Банку поставь на землю, её не нужно держать. Тася, учти: если у тебя на уме что-то подлое, то отныне ты будешь иметь дело не только с Сашей, а со всеми нами. Вот подумай над этим. К тому же, я его тебе ещё не отдала...
ТАСЯ. Вот только сунься к нему - я всю твою рожу исцарапаю!

            Маша молчит.

Это из-за тебя он заболел! Отказывать тоже надо уметь. Я, вот, Антона бросила, он хоть и ходит грустный, но ведь не при смерти. Ни единым словом не попрекнул мужчина! Ты Сашу не знаешь - он такой ранимый! Если ты этого не поняла, то рано или поздно ты его убьёшь, а я его чувствую и буду его душу оберегать, как свою.

            Молчит Маша.

Антоша - это моё увлечение. /Поморщилась./ Ну, возраст, понимаешь? А Саша - это серьёзное увлечение, оно от возраста не зависит!
Ты сначала в себе разберись. Не стремись к противоположности. Он тебе не нужен. Тебе нужен, равный тебе. А будешь мешать, я тебя поколочу!

            Маша очнулась.

МАША. А ты можешь, ради Сашки, червяка за щёку сунуть?
ТАСЯ. Я?!
МАША. Да!!
ТАСЯ. Нет!!!
МАША. А я могу. /Выполняет. Потом протягивает его Тасе./

      Чуть живая, Тася, всё-таки, берёт в руку червя, подносит к лицу и лишается чувств.

/Тормошит её/. Ну, всё уже! Просыпайся!

            Тася открыла глаза.

/Глядя прямо в глаза./ ОН УПОЛЗ!..



            На берегу.

      Начинает звучать музыка. Саша и Антоша ведут негромкий разговор, неслышный зрителям, об учёбе, здоровье, экскурсионных планах, связанных с пребыванием Таси. Музыка становится тише.

САША /после некоторого молчания/. Наверное, я в твоих глазах выгляжу дураком, но я и тогда действовал по сердцу и сейчас в согласии со своей душой. Новый узор оказался совсем близко к прежнему и начался с крутого подъёма. Конечно, я виноват перед вами. Прости меня когда-нибудь...
АНТОША. Я только об одном тебя очень прошу: обязательно поблагодари Машу.

      Вернулись Маша и Тася, Тася идёт, неся в руках банку. Набрали в озере воды и вымыли руки. Закапали крупные редкие капли.


            ВТОРОЙ ВАРИАНТ

            На скотном дворе.

      Антоша переворачивает почву, Тася виртуозно выхватывает за кончики червяков и аккуратно, по-девчоночьи, опускает их в банку.

АНТОША. Тася, если ты ко мне не вернешься - я при всех устрою тебе скандал!
ТАСЯ. Скандал мне выгоден! Он подымет мои акции в глазах Маши. Антоша, тебе нужна девушка, которая бы тебя любила.
АНТОША. Такая, как ты мне ещё не встретилась...
ТАСЯ. Вот ты опять споришь!
АНТОША. Как ты мне посоветуешь, мне тебя ждать или, может быть, попробовать поухаживать за Машей?
ТАСЯ. В таких делах нельзя что-то советовать, но на меня не рассчитывай. Попытайся что-нибудь предпринять по отношению к Маше. Ей трудно будет выйти замуж, пока она не научится скрывать свой ум. Иногда говорить: «Какая же я дура!» - совсем неглупо.
АНТОША. Я буду вспоминать тебя...
ТАСЯ. Вот ты опять обижаешься!
АНТОША. С чего ты это взяла?
ТАСЯ. Но я же слышу по твоему голосу!
      Извини меня за моё поведение! Со мной так бывает весной: опять не рассчитала своих чувств...

            На берегу.

      Начинает звучать музыка. Саша и Маша ведут негромкий разговор. Музыка становится тише.

МАША /после некоторого молчания/. Ты меня ещё любишь?

            Саша не ответил.

      Неужели я такая плохая?

САША. Наверно, моё чувство было мелкое, как озеро без родников. Пока была весна, оно было настоящее и волновалось, как море. А пришла жара - и всё высохло. Прости, что я таким оказался.

МАША. Поцелуй меня, Сашенька, и будь счастлив, дорогой!

         Саша поцеловал Машу, Маша ответила на поцелуй.

ТАСЯ. А чего это вы целуетесь?!!
МАША. А мы вас видели!

   Это вернулись Тася и Антоша. Антон помог Тасе вымыть руки.

ТАСЯ /присела на корточки/. Куда она тебя поцеловала? /Показала на щёку./ Сюда?

            Саша кивнул.

      Бедненький... /Послюнила уголок носового платка, тщательно вытерла место поцелуя и сама поцеловала./

            Закапали крупные редкие капли.

      У меня есть дождевик!
АНТОША. Давай его сюда. Мы им накроем наш будущий костёр. /Накрывает, придавив по углам полиэтилен четырьмя камнями./
   Лезем все под большую ель! Дождь ненадолго.
ТАСЯ. И что, мы не промокнем?
АНТОША. Нет. Но если он будет долго, тогда надо развести небольшой костёр, и ни одна капля не долетит до земли.
ТАСЯ. Тогда это похоже на метеорный дождь.
САША. Ты - чудо!
МАША. Кончается!
АНТОША. Да, нас только краем задело.
МАША. РАДУГА! Как близко!! Бежим, успеем!!! Мой - красный цвет!..
АНТОША. Мой - оранжевый!..
ТАСЯ. Мой - жёлтый!..
САША. Мой - зелёный!..

            Все, кроме Саши, уже в Радуге.

МАША. Саша, мы тебя подождём!
      Только раз в жизни, если повезёт, можно попросить то, что обязательно сбудется, одно единственное, самое заветное!.. Не думайте, желайте то, что хочется Душе, в эту секунду, сейчас... И пусть все наши желания сольются в самое-самое, главное-главное, самое светлое, белее снега, и останется одно: желание Света...

      И вот тут, после этих слов, все зрители должны быть освещены всеми цветами Радуги секунд на десять, как будто Радуга случайно передвинулась в зал. Затем все цвета смешаются, а свет в зале медленно погаснет.

ТАСЯ. Ты что попросила?
МАША. Я? ...
ТАСЯ. Ты сильно не расстраивайся. Ну, в другой раз попросишь...

МАША. Тася, дарю! Теперь этот обрыв над озером - твой. Оставайтесь тут вдвоём. Каждый уголок Земли - чья-то память. Когда тебе будет трудно, ты всегда будешь вспоминать свой Берег...

            Саша и Тася о чём-то поворковали и обнялись.

ТАСЯ. Саша, как ты хочешь, чтобы мы назвали сына?
САША. Антоном, конечно!
ТАСЯ. А дочь - Машей?
САША. Можно Машей! Можно ещё как-нибудь. Решай сама!
   Тася, ты такая замечательная!..
ТАСЯ. Лучше... Маши?
САША. Машка - она славная, но ты... ты такое для меня сделала!..
ТАСЯ. Обожди... /Достала платок, промакнула глаза./
   Твои слова ласкают душу!.. /Мягко, чуть театрально, положила голову к нему на грудь и замерла, прислушиваясь./

САША /самому себе/. Неужели моя жена - это ты!..

АНТОША. Маша...
МАША. Нет!
АНТОША. Машенька!..
МАША. Нет. Я грязная. Мне уже не отмыться. Найдёшь!
АНТОША. Ты можешь говорить, что тебе угодно. Для меня ты             всегда самая чистая, самая любимая...
МАША. Антоша, детство кончилось. Мы пережили только одно испытание. И, слава Богу, что все остались живы. /Мягко./ Дело не в тебе. Это я стала другой. Я не буду с тобой счастлива. /И выдохнула./ Пойдём прикормим рыбу, а то останемся без вечернего клёва.
АНТОША. Значит - всё?
МАША. Значит.

АНТОША. Я сам во всём виноват. У меня только одно оправдание - никто никогда не будет тебя достоин.
      Знаешь, а я не сразу полюбил тебя. Сначала я влюбился в твои уши...

            Ах, как она серьёзно на него поглядела.

Ни у кого таких больше нет! Они совершенны!
Ты, как могла, над ними издевалась, подолгу мучила их, а ни разу не подумала, что мне было больно. Во все твои Дни рождения я ждал самой счастливой минуты, когда смогу безнаказанно подёргать их, и ты должна была заметить, как они мною любимы, потому что за столько лет я ни разу не сделал им больно. И вот теперь эти ушки не хотят меня больше слышать...
Машка! Куда девалась банка с червями?!!

Маша мгновенно её отыскала и послушно отдала Антоше.

/Поворчал./ Не хватало сегодня напоследок ещё и без червяков остаться...
Ты ни разу не приснилась мне с приклеенными ушами...

МАША. Ты обожди минутку... /Убежала в лес./

      Лесовичок! Мы сейчас закончим с рыбалкой, и потом сразу к тебе...

      ...Всего одну минуточку!..

      Лесовичок, миленький, приготовь для Таськи маленьких беленьких грибочков, только очень их не припрятывай, я ей покажу, где смотреть, а уж она пусть сама ищет...

      ...И потом я буду слушать тебя всю жизнь!

         Она хотела ещё что-то прибавить,
         но поняла, что минута прошла,
         развернулась и рванула к Антону,
         как ещё недавно летела к радуге,
         не чуя под собой ног,
         не думая, как она выглядит...

            З А Н А В Е С