Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2017/05/04/255
Глава 5
Мальчиш приступил к своим прямым обязанностям. Обязанности оказались бесхитростными. По сути, депутат оказался брендом, раскрученным СМИ, и его команда работала на поддержку реноме этого бренда. Никакой практической пользы для кого бы то ни было, кроме самого держателя бренда, от него не исходило. Это несильно заботило мальчиша, который быстро просёк всю депутатскую кухню. Главное, пока хорошо платили. Мальчиш, ставший теперь, Виктором Георгиевичем, и никак иначе, работал как обычный клерк, от и до, и имел массу свободного времени. Считалось дурным тоном задерживаться на работе сверх положенного времени. Не обременённый семьёй, наш герой тратил это время на изучение работы Думы и окружения работодателя, да по-своему развлекался, не имея сильных пристрастий к чему-то одному. Он уже давно понял, что его дар с возрастом развивается и главным развлечением стало шататься по разным собраниям клубов, фракций, сект и оттачивать мастерство управления людьми. Если бы его спросили - зачем ему это? Он вряд ли бы смог ответить точно. Что-то вело его по жизни, и он, подспудно понимал, что дар дан ему с какой-то целью, которая пока не совсем ясна, но, что нужно его развивать – безусловно.
Столица кишела разного рода проходимцами, которые с удовольствием стригли деньги с лохов, втюхивая соплеменникам всё, до чего смогли додуматься - от сомнительных гаджетов до самопальных философских и религиозных учений. Махровым цветом распустились шарлатаны от науки, оккультизма, эзотерики, реинкарнации. Экстрасенсы, гадалки, народные целители пооткрывали офисы на каждом шагу. А уж зарабатывающих деньги на разных бинарных опционах и продвижении сомнительных изобретений и брендов, развелось без счёту. Самое интересно, что народ валом валил к новоявленным мессиям и с удовольствием нёс им кровно заработанные.
Мальчиш и развлекался в этой среде, как рыба в воде, посещая коллективные сборища. Он прекрасно понимал, что один он не воин против этой колоссальной машины одурачивания и обмана, которая работала благодаря попустительству власти. Однако, он уже знал, что его вмешательство, даже просто ради спортивного интереса, не остаётся бесследным. Люди, единожды попавшие под его влияние, не могли уже выйти из-под него. Но, конечно, что он мог сделать один, ну наставить на правильный путь несколько сотен человек, что не решало ничего. Но, вскоре он заметил, общаясь со своими в окружении депутата, что исподволь вложенное его коллегам меняет их сознание, но об этом он уже знал, что эти люди, общаясь с другими, влияют на них и несут его установки. Пусть это влияние оказалось гораздо слабее, но круг его постоянно расширялся. Мальчиш прекрасно понимал, что то, что он делает небезопасно, но, остановиться уже не мог. Окончательно убедиться в том, что его дар для чего-то нужен, помог случай.
Мальчиш подружился с секретаршей патрона. И, бывая в кругу их семьи, заметил, что с её сыном не всё в порядке. Сделав для себя открытие, листая альбом с фотографиями, он задумался о каком-то несоответствии, которое его насторожило. На ранних фотографиях был жизнерадостный юноша, спортсмен, в кругу друзей часто с красивыми девушками. На самом же деле Виктор застал уже совершенно иного человека. Кроме дежурного, здравствуйте, и нескольких ничего не значащих фраз, он не разговаривал ни с кем, превратившись в замкнутого, никогда не улыбающегося мизантропа, тяготившегося обществом семьи. Не оказалось у красавца парня, ни девушки, ни друзей.
Виктор ненавязчиво поинтересовался у матери, что произошло с пацаном? Та разрыдалась и вывалила ему на голову семейную проблему - пацан попал под влияние секты, вроде кришнаитов.
- С ним ни о чём невозможно стало говорить, кроме учения об их Боге,- рассказала мать. Жизнерадостный мальчишка на глазах превратился в замкнутого, скрытного, хитрого и изворотливого молодого человека. Я ничего с ним не могу поделать. Профессор психологии, которого я попросила поговорить с ним, не добился ничего. Сын мне потом выдал одну лишь фразу после разговора:
- Умнейший человек, жаль, что не с нами.
- Ладно, он неагрессивен, спокоен и вроде ничего не делает, за что бы я могла расстраиваться, но это не так. Он, потихоньку, не то, чтобы таскает из дому деньги, но тратит их неизвестно на что и иногда пропадает на несколько дней. Он, конечно, взрослый, но, как мать, я чувствую - это не приведёт к добру.
Виктор задумался. Бороться с какой-то сектой не входило в его планы совершенно, но мольба о помощи просто стояла в глазах коллеги. Тогда он подумал. А чем собственно отличаются все фракции думы и, растущие в стране, как грибы, партии, от этой секты? То же оболванивание, та же страсть к халявным деньгам, те же методы влияния. И он решился.
Почитав добытую им литературу об учении, которым размахивал сын секретарши, мальчиш, однажды у них в гостях, исподволь подвёл её сына к беседе на интересующую его тему. Парень, даже несильно погружённый в транс, рассказал о всей сети сект, которая буквально опутала столицу и другие мегаполисы страны. Парнишка оказался уже не простым адептом учения, а его активным распространителем и координатором.
Закончив разговор, Виктор серьёзно задумался. Ничего общего с простоватенькой и радужно-глупенькой религией индусов, глубоко законспирированная и опутавшая многие страны мира, секта не имела и в помине. Цель её организаторы ставили весьма конкретную. Не больше и не меньше как мировое господство. Во многих странах секта имела боевые организации, которые пока занимались только тренировкой адептов без оружия, но владение им подразумевалась в приёмах этих тренировок. Власть, как всегда, опаздывала с отслеживанием этих действий. Нигде в мире учение не преследовалось и не пресекалось, считаясь безобидной дурью молодёжной элиты.
Серьёзно подумав и всё проанализировав, мальчиш решился на действия. Самым трудным вопросом для него оказалось организовать всё так, чтоб не подставить уже попавших в сети знакомых. Добровольного выхода из секты изначально организаторы не допускали. Зомбированные адепты просто кончали жизнь самоубийством иногда массовым. Никакого самоубийства не было и в помине, всё организовывали иерархи и делали инсценировку в случае, если происходила утечка информации. С адептами постоянно работали настоящие гипнотизёры, отслеживая в трансе, все их контакты. Виктор порадовался за то, что контакт с ним у сына секретарши не сохранился в сознании.
Определив уязвимое место системы, мальчиш потихоньку начал действовать.
Разрушить систему можно лишь изнутри, поэтому никакие внешние меры государств не могли повредить ей, она отторгала раскрытые организации, оставаясь нетронутой внутренне. Только уничтожение координирующего ядра могло дать результат, но никто, даже в пределах самой секты, не знал в какой оно стране и кто люди, управляющие всем. Мальчишу пришлось в ускоренном режиме пройти весь путь становления адепта. В несколько месяцев он выяснил всю структуру и организаторов, пользуясь своим даром. Люди, с которыми он контачил, по его установке забывали, что помогали ему. Бороться со всем миром не входило в планы, поэтому мальчиш нанёс один эффективный удар, начисто блокировав у иностранных эмиссаров возможность влияния в дальнейшем.
Он выждал, когда верхушка секты соберётся на проводимое раз в год координационное сборище и, присутствуя на нём, как один из координаторов, погрузив в транс всех присутствующих, зачитал им заранее приготовленную программу их действий. Для иностранных инспекторов в ней был пункт о сообщении своих истинных намерений при пересечении границы. Остальные координаторы должны собрать подведомственные им ячейки и разоблачить ложность учения и его противозаконность, как тоталитарной секты, и…распустить их.
Не ограничившись этим, мальчиш подготовил проект закона о запрещении деятельности подобных сект и впредь. В чём, собственно, его работа как помощника и заключалась. Для сохранения видимости демократии, закон вскоре Думой был принят. Мол, мы и проекты коммунистов принимаем к исполнению.
Встретившись через год с сыном секретарши, Виктор поразился произошедшим с ним переменам. Саму встречу приурочили к помолвке сына.
Поговорить с женихом не удалось по-настоящему, но парой слов они перекинулись.
- Ну, как твои дела в переустройстве мира в общество любви к ближнему? – спросил помощник.
- Я заблуждался на этот счёт, Виктор Георгиевич, нет мне дела до мировой любви. Она вот! – и он с гордостью познакомил мальчиша с красавицей невестой. – Мир может и подождать.
Мать не скрывала слёз.
Продолжение следует.