Армейские истории. Небольшой прикол.
Лейтенант Валиулин среди офицеров нашей части был самым странным типом. Недотёпа, с манной кашей вместо лица. Физически недоразвит, отчего офицерская ПШ форма смотрелась на нём, как бутафория. Сапоги при ходьбе шлепали по полу, как у ребёнка. Всегда извиняющаяся улыбка дополняла картину полуидиота. Никто из солдат не принимал его всерьез. Даже не знаю, какую должность он занимал в части. Наверное, он был политруком. Никогда не видел его занятым каким-либо делом. Иногда он прошлепает по коридору казармы в сержантскую комнату. Там снимет шинель и китель и идет по каким-то своим неизвестным делам.
Так было и в тот раз. Кто-то из ребят заметил, что чудо-юдо-офицер протёпал в сержантскую и обратно. Сержатская комната была всегда открыта. Операция заняла несколько секунд - одна звёзда с одного погона перекочевала на другой. Получился с одной стороны тащ младший лейтенант Валиулин , а с другой - тащ старший лейтенант Валиулин.
Далее в действие включился Женя - наш имитатор. У него был невероятный талант копировать голоса людей. Получалось очень похоже, даже если явно видишь, что это говорит он. А если он говорит по телефону чужим голосом, то отличить было трудно. Скопировать голос начштаба Жене особенною удавалось, так как его голос имел характерные нотки.
Женя позвонил дневальному и голосом начальника штаба приказал передать лейтенанту Валиулину срочно явиться к нему на доклад.
Крутой нрав начальника штаба знала вся часть. Он особенно рьяно следил за формой одежды солдат и офицеров. Внешне он был очень похож на Гитлера - черные пронзительные глаза, нервный подвижный нос и, главное, черные усики "а ля Гитлер".
Не раз на общем построении батальона, он устраивал проверку формы одежды каждого солдата.
У некоторых солдат была дурацкая мода перешивать форму - приталевать китель, делать узкие галифе, укорачивать шинель, выгибать бляху солдатского ремня, чтобы она была более выпуклая. Изгалялись над формой - кто во что горазд. Конечно, если солдат имел хорошую атлетическую фигуру и верный "вкус", то перешив слегка под себя форму, надраив иголкой бляху ремня до блеска, сапоги-кирзачи - до умопомрачительного сияния, но всё это в меру, то такой солдат выглядел очень красиво и достойно. Но слишком часто попадались идиоты, которые делали из себя просто пугало, ярких петухов, посмешище. И ведь они думали, что они неотразимые записные красавцы.
Вот таких красавцев начальник штаба очень не любил и наказывал с особой жестокой извращеностью.
На внезапных смотрах на плацу он лично осматривал внешний вид каждого солдата. Отличившихся выводил из строя и, как следует отчитывал перед строем. Причем, за словом в карман не лез, хотя строго обходился без матов. До сих пор помню:
- Пощему? Пощему ты не отлищник боевой и политищеской подготовки?... Щто это? Это солдатские галифе? Там ялду спратать негде!...
Однажды он заставил одного из таких модников перед строем снять свои в дудочку ушитые штаны. Постоял в раздумьях, глядя на солдата-красавчега, а потом вдруг сказал:
- Иди на кухню и принеси топор и чурбан, на котором рубят мясо.
Мы все стоим в строю "в непонятках" - зачем топор? Что он собрался рубить? Мой сосед шепчет:
- Ща он ему яйца отрубит....
Когда солдат принес колоду и топор, начштаба приказал ему рубить штаны. И тот, топором, стоя перед всем батальоном, в синих солдатских трусах по колено, рубил свои любимые штанишки на мелкие кусочки.
А модные бляхи он заставлял исправлять ударом ремня об асфальт. Бляхи при этом выгибались в другую сторону.
После того, как Валиулин в "обновленном" кителе суетливо побежал на доклад, крики начальника штаба были слышны даже дневальному в другом помещении. Валиулин выскочил из штаба красный, как ошпаренный, подскочил к дневальному и долго шипел, допытываясь, кто заходил в сержантскую. Но разве можно добиться чего-либо при тотальной круговой солдатской поруке?
После этого Женя еще несколько раз накалывал Вадиулина. Запомнилось последнее и особенно глупое поручение: Женя, голосом начальника штаба, приказал ему провести политзанятие и одновременно строевую подготовку с нашим свинарем, причем, прямо в свинарнике.
Про нашего свинаря надо рассказать отдельно. Раньше он был обыкновенным солдатом и нёс службу, как и все. Отличался он от всех только своей медлительностью и молчаливостью. Крупный ростом, но грузный, и даже какой-то рыхлый, он делал всё с флегматичным равнодушием. Казалось, что ничто его не может вывести из равновесия, хотя служба давала досточно поводов.
Но однажды, я стал свидетелем его полного срыва. Мы заступили в ночной караул и он вместе с нами. Надо сказать, что тогда нам пришлось ходить в караул особенно часто и усталость от недосыпа накопилась у всех. Тем более, что ночной караул предполагал стояние на посту по два часа через каждые два часа отдыха. Но отдыхом это назвать было трудно, так как от тех двух часов оставался всего час от силы - время тратилось на маршрут обхода постов с разводящим, на строгий ритуал замены всех часовых, на разряжание-заряжание оружия, и на долгое раздевание-одевание постовой одежды. Казалось, что только ты уткнулся, горящим от мороза лицом, в мех тулупа на топчане, как тут же тебя будят опять. Опять одеваться, опять идти по всем постам на смену, опять на лютый морозный ветер.... Сразу после пробуждения, это вызывало крайнее раздражение. Лично для меня это был краткий момент и далее я давил в себе этот яростный протест организма, понимая, что всё это неизбежно и необходимо.
И вот в очередной раз сержант, разводящий наш караул, зашел в тёмную комнату, где спал наш наряд и дал команду подъема. Все, и в том числе я, нехотя начали подниматься и собираться. Оделись и пошли к пирамиде разбирать оружие. И тут все увидели, что один автомат остался в пирамиде...
- Чей? - крикнул сержант и тут же сообразил: Курпель! Где Курпель?
Сержант, и все мы, кинулись в темную комнату - Курпель сладко спит на топчане.
- Курпель!!! - орет сержант. Но Курпель не шелохнулся.
- Вставай!!! - кричит сержант над Курпелем и бьет его рукой в широкую спину - ноль реакции.
Сержант вне себя орет и скидывает его с топчана на пол - тот спит на полу.
Сержант хватает Курпеля за пояс и пытается поднять. Но силы хватает только поставить его на четвереньки. Тот продолжает спать на четырех костях.
Сержант пинает Курпеля в задницу - тот только невразумительно мычит.
Сержант начинает пинать его со всей силы ....
И тут этот грузный бегемот проснулся, заревел, как раненый морал, и вскочил на ноги. Орет:
- Идите все в ж.пу!!! Я вас всех сейчас положу! Я в гробу вас всех видел!
Потом оглядел нас всех, сел на топчан и заплакал. Мы все, и тот же сержант, и начальник караула, стояли и молча смотрели на него.
Наконец начальник караула приказал сержанту вести наряд на смену, а сам повел Курпеля досыпать в казарму. Вместо него он привел другого солдата ему на смену. Это было единственно верное решение, так как нельзя доверять боевое оружие невменяемому человеку.
Через время Курпеля отправили работать в свинарник, где он "дослуживал" свой срок. Никто его не трогал в свинарнике и не третировал строевыми и политзанятиями, маршбросками и стрельбами. Кайф, а не служба!
Свинарник находился с глаз и носов подальше, в дальнем краю части. И только мы, часовые, видели и слышали, как Курпель махал лопатой и громко, и грозно подавал команды своим питомцам:
- Строиться, грязные свиньи! Шагом марш! Ать-два! Ать-два! Ты куда пошла? Ты куда пошла, тварь! Становись в строй!
Мы все смеялись над ним, когда он появлялся в столовой на обед или ужин, а он спокойно говорил:
- Дураки вы сами... Вами командуют и вы ходите строем. А я сам командую....
Вот, видимо, потому и родилась в чьем-то воспаленном мозгу идея такой экзекуции Курпелю. Расчет был такой, что недалекий офицер беспрекословно выполнит приказ начштаба и погоняет, как следует, некоторое время Курпеля. А заодно и сам нехило развлечётся.
Так всё и получилось. Часовые дальних постов с удовольствием наблюдали, как Курпель марширует возле свинарника с высоким подниманием ног, делает повороты и развороты в движении, а лейтенант лихо и с явным удовольствием командует им.
Лейтенанту Женя приказал делать это каждый день, но подвело то, что тот после первого же раза попёрся к начштаба докладывать ход выполнения приказания....
Через некоторое время писарь штаба рассказал нам, что все офицеры ржали над ним в голос, по Ржевски. Но все были уверены, что пошутил над ним сам начальник штаба. А начштаба, видимо, подумал, что Валиулин ударился в детстве головой.
К слову сказать, в основном, все офицеры в нашей части были нормальными людьми и требовательными офицерами. Требовательными по делу - никто из солдат на них за это не обижался.
Впрочем, если подумать, Валиулин ведь был совершенно незлобным и безобидным человеком. Ну, чуток вид имел не такой лихой, как остальные командиры.... Что с того? Никому не мешал, никого не третировал... Но... такие чаще всего и попадают под чью-то злую волю.
(В данной истории все фамилии изменены, все совпадения случайны. )
Ещё Армейские истории:
http://proza.ru/2008/04/19/370 - Армейские истории. Анекдот
http://proza.ru/2019/08/23/1424 - Армейские истории. Сачки
http://proza.ru/2010/12/26/1136 - Армейские истории. Котёнок.
http://proza.ru/2019/08/24/1291 - Армейские истории. Дедовщина.