ДРУГАЯ ФЛЕЙТА
В те годы у меня была привычка — ещё до рассвета ходить в лес. Даже зимой.
Из-за этого я не высыпался, а ведь нужно было ещё работать на заводе.
Но трудно было отказаться от этой радости: идти по безлюдным улицам окраины,
потом по тёмной чаще. Встречать восход.
Возле горы Белый камень я и встретил её. В июле. Она ела еловые шишки и была обалденно красива. Солнце всходило. Мы долго смотрели друг на друга.
От неё пахло белой сиренью. Только потом я узнал, что так пахнет её пот.
В тот час мы говорили о разных мелочах. Но она сказала, что у неё есть...
Она употребила слово, мне неизвестное. Его можно перевести, теряя некоторые оттенки и смыслы, как щель, отверстие. Другая. Другое.
ДВЕРЬ
Я привел её в гараж, раздел и положил на верстак. Вышел покурить,
дули ветра, падали ноябрьские снега, сияли фонари и луны.
— Не гляди на меня так, — сказала она.
Я смотрел на неё через незакрытую дверь.
БЕЗ НАЗВАНИЯ
Зелёный лист как нож разрезал кожу.
И капля крови упадёт в траву.
МУКА
— Мне кажется, у меня часы ночью не ходят.
— Да ну, бред. А как ты узнал?
— Да я муки вокруг насыпал.
СИРЕЧЬ
Ветер колышет ветви.
Ветви сирени белой.
Белой, сказал я, значит,
Не о лиловой речь.
Ветер дверные петли
Лижет как оголтелый.
Жаль, его от удачи
Мне не предостеречь.