Тау проснулся оттого, что Нао сотрясал его плечо. Юноша подскочил, схватив нож, а молодой Руа в испуге отпрянул.
Мужчина быстро огляделся, через полукруглое кривое отверстие в жилище уже вливался яркий дневной свет с частицами инея, заносимого шумными порывами ветра. Руа сидели возле стен, завернувшись в очень старые потёртые шкуры. Только Ами методично толкла на камне с глубокой выемкой траву и корни, а Изал с Ланом выделывали шкуры вчерашних животных, мясо и требуху они уже аккуратно сложили в дальнем углу пещеры. Но, посмотрев на Тау, все остановились и с опаской смотрели на него, в их глазах отражалась готовность тоже cхватиться за оружие. Тау быстро спрятал нож и сев, спросил удивлённо у Нао:
— Что случилось?
— Огонь... вызови огонь... огонь... огонь, - повторял юноша и показывал на потухшее не так давно кострище.
Тау рассмеялся, и взяв кусочек не успевшей сгореть ветки, показал её Нао.
— Это... нужно это... для огня... дерево... дерево, - он показал жестами как вспыхивает от ветки огонь, зажав затем кусочек в кулаке он развёл руками и добавил
— Нет дерева - нет огня, - и пожал плечами в задумчивости.
Все тоже задумались над словами молодого охотника, поняв и без слов, что имел в виду Тау.
***
Изукс подняла сонную растрёпанную голову и молча следила за происходящим вокруг. Затем, зябко передёрнув плечами, вылезла из-под тёплых шкур и села, оглядевшись.
Помещение было просторное, со множеством валунов и рассыпанных больших и маленьких камней по всей площади пещеры. В потолке чернело небольшое кривое отверстие, из которого периодически опускались снежные колкие частицы. Человеческий запах, смрад шкур и мяса перемешивался с запахом плесени и гниения. Она сонно поёжилась и выбралась из вонючей пещеры.
Снаружи было холодно из-за ледяного ветра, который так и норовил забраться под шкуры, всё ещё хранящие тепло её сонного тела. Она потянулась, насобирала с камней пригоршни снега, протерев лицо и руки. Разлепив сонные глаза и встряхнув мысли, она устремила свой взор с плато на горизонт. Её глазам открылась впечатляющая картина, заставившая сорваться с её губ вздоху восхищения. Ближе к ней располагалась каменисто-снежная равнина с валунами и редкими тонкими деревцами, чёрными ветками кустов, торчавшими вразброс по всей необъятной шири. Далее вздымались синие пологие вершины с встречающимися зазубринами, устремляющимися в небо, с разделяющими каменные стены ущельями и оврагами.
***
Азве что-то сказал Нао, и у последнего на лице появилась улыбка. Он схватил молодого мужчину за шкуры на предплечье и потянул за собой. Азве устремился за ними, его нога уже почти не болела, а также Лан и Изал, бросив свою работу и схватив оружие, поспешили за остальными. Изукс взволнованно посмотрела вслед быстро спускающимся с плато мужчинам.
Молодой Руа привёл Тау к выходу из ущелья, и подбежав к лежавшему стволу, указал на поваленные в какие-то далёкие времена стволы трёх древних елей, залёгшие навечно в каменно-снежных завалах. Нао развернул кулак молодого охотника, и взяв кусок ветки, подбежал суетливо к дереву, показывая на него и на ветку, после чего сказал:
— Огонь... огонь... дерево.
Тау подошёл к деревьям, обойдя их и отбив острым камнем одну из веток, задумчиво сказал:
— Надо рубить... всё... долго, но возможно, - и добавил, — Сначала надо снять шкуру с клыкастой кошки.
Он потянул за собой Нао обратно в ущелье, и они быстро вернулись с оружием. Затем жестами показал всем мужчинам следовать за ним.
***
Хищница лежала, припорошенная выпавшим ночью снегом, вокруг неё вырисовывались грязно-чёрные пятна. Тау решительно подошёл к зверю и стал деловито рассматривать шерстяной покров большого зверя.
— Азве... смотри и слушай вокруг, - обратился он к ближайшему охотнику, показав на глаза и уши.
— Лан, Изал и Нао... помогите мне снять шкуру.
Всё это Тау сопровождал жестами, чтобы было понятнее. Охотник, понимавший его, перевёл соплеменникам, но Руа уже быстро запоминали новые слова и к чему они относятся, впитывая их, словно губки.
Изал очень хмуро посмотрел на Тау:
— Почему чужеземец командует нами?!
— Пусть сейчас вождя нет... мой отец Изал должен быть им, - со злостью воскликнул Лан.
— Почему нет?! - воскликнул в свою очередь Нао. — Мой отец Ука должен быть вождём! - добавил он и потряс копьём
— Твой отец ни на что не годен! - вскричал Изал, и сжав кулаки, заскрипел зубами.
Азве с грустью смотрел на соплеменников и не хотел вмешиваться, чтобы не получилось вчерашней истории, хоть был старшим сыном Уки. Он усиленно осматривал горизонты и принюхивался, стараясь не прислушиваться к этим извечным спорам, которые ни к чему не приводят, и в итоге каждый остаётся при своём мнении.
Тау смотрел на чужеземцев и не понимал, что случилось, почему они спорят. Он слышал только непонятные визгливые звуки и видел отчаянную жестикуляцию среди трёх мужчин.
Нао, увидев смятение Тау, объяснил ему, как мог, что у них нет сейчас вождя. Погибший в клыках пещерного медведя старейшина не имел живых родственников, а также не выбрал себе замену, и сейчас за право стать вождём борются Изал и отец Нао, Ука, которые всегда соревновались друг с другом. Поэтому Изал и Лан не хотят никому подчиняться.
Двое мужчин, молодой и старый, стояли, выпрямив спину и скрестив на груди руки. Смотрели на Тау, нахмурив брови, скептично и враждебно, готовые в любой момент дать отпор.
Тау усмехнулся, вызвав недоумение охотников, и они немного расслабились. Чуть подумав, он обратился ко всем мужчинам.
— Вы и дальше... можете ничего не делать для спасения своих жизней... и жизней соплеменников... мы с женой уйдём, а вы можете дальше спорить... пока все до одного не подохнете. - И немного погодя добавил:
— Я просто хотел помочь... в благодарность за временное жилище... а ваши склоки не нужны мне... вам решать... принять мою помощь или отказаться.
Сказав это, Тау с природным спокойствием принялся снимать шкуру хищницы, хотя его сердце трепетало внутри. Он боялся, что эти люди ничего не поймут, что он им пытался донести, и могут попытаться убить его.
Нао замер и открыл от удивления рот, затем, словно опомнившись, перевёл соплеменникам слова Тау и принялся помогать молодому охотнику. Азве усмехнулся и опять принялся внимательно осматривать горизонт, ни одна ветка и камешек не ушли от пытливого взгляда воина. Лан, оглянувшись на отца, тоже подошёл к зверю и начал осматривать шкуру, а Изал так и продолжал стоять, обхватив себя руками и горделиво вскинув голову.
Когда мужчины сняли треть шкуры, Изал подошёл к Тау и оттолкнул его:
— Всё неправильно... я лучше всех снимаю и выделываю шкуры! - с этими словами охотник активно принялся за дело.
Тау ничего не ответил, лишь усмехнулся и пошёл к дальним кустам, чтобы срубить все ветки под корень.