Вообще-то, жизнь в деревне Новые Гробы, несмотря на мрачноватое её название, всегда была довольно тихой. Местные жители умирали не чаще, чем в других местах, картошка в огороде росла крупной и вкусной, а в единственном магазине никогда не было дефицита необходимых продуктов. И была бы это самая обыкновенная деревушка, коих в округе разбросаны многие тысячи… Но одна деталь делала её совершенно уникальной. Деталь эта определяла быт местных жителей уже на протяжении многих лет, а также всегда изумляла редких приезжих.
Итак, в наших Новых Гробах много лет шло непримиримое противостояние двух семей. Нет-нет, начать надо с того, что деревня славилась своим роскошным кладбищем – оно было большое и древнее, настоящий некрополис. Пышные надгробия, раскидистые ивы и грабы, памятники, в своё время стоившие, пожалуй, больше, чем теперь половина домов в деревне… Да, сей погост весьма ценился новогробовцами, а посему всегда тщательно ими чистился и охранялся. Так было положено издревле, но наросшее словно гнойный нарыв противоборство семей Жальниковых и Могилкиных – самых богатых и многочисленных в округе - изменило старые порядки. Коса и камень, небо и земля, свет и тьма, говорили о них все местные – настолько мощно борьба этих Монтекки и Капулетти местного разлива встряла в жизнь здешнего люда. Встряла она действительно крепко, ведь велась эта борьба не абы как, а вокруг всеобщего достояния – новогробского кладбища.
Кто может рассказать, с чего началась эта распря? Не с того ли памятного раза, когда старик Могилкин, совсем сбрендив от гордыни на смертном одре, приказал похоронить его там, где столь же старый Жальников уже давным-давно застолбил себе местечко? Место и правда было привлекательным – прямо под сенью древнего граба, в окружении разросшихся мелких ёлочек. Скандал был громкий – Могилкины слово в слово выполнили приказ, дождавшись момента, когда Жальниковы всем скопом уехали в город по делам (а до этого они дня три скрывали смерть старика – с запахами справлялись при помощи всех найденных в доме благовоний. Старый Жальников от такой новости чуть не умер на месте. И, пока в их доме все ругались и потрясали кулаками, он собрался и ушёл в ночь. Наутро навестившие могилу Могилкины как есть попадали в обморок – на месте захоронения был пустырь. Оградка, надгробие и все причитающиеся цветы и венки лежали неподалёку, а строптивый мертвец лежал, облокотившись на свой злополучный гроб. В его ладонь был положен уголёк, а на крышке гроба этим же угольком написано послание – лаконичное, ёмкое и состоящее наполовину из матерщины. Нечто вроде «уходите из моей могилы». На всю следующую неделю Жальниковы наняли четырёх дюжих парней из соседней деревни – охранять место. Чтобы усопший Могилкин совсем не загнил, его похоронили в другом месте, но ругались вокруг этого случая ещё ой как долго.
А может быть их война началась с другого случая, не столь интересного, но не менее скандального?.. Когда пьяный в стельку глава семейства Жальниковых ночью проходил сквозь кладбище и ему показалось, что простирающий к нему руку памятник какого-то давно умершего Могилкина показывает ему неприличный жест? Случай столь же памятный и столь же достоверный – все в деревне знали, что их драка была короткой. После того, как одурманенный Жальников наконец заметил, что его удары не наносят противнику ощутимого урона, он решил метнуть во врага снаряд, коим оказался случайно нащупанный на земле камень – как назло, большой и увесистый. Когда Жальников узрел, что его недруг потерял голову – буквально – то торжественно кивнул в темноту и решил почить на лаврах прямо на месте своей победы. Утром семейство Жальниковых едва смогло утащить болящего от похмелья отца с кладбища, спасая его от негодующих и жаждущих мести Могилкиных – памятник был гордостью семьи. Голову кое-как прилепили обратно, но расколотый глаз своего предка Могилкины спасти не смогли.
Так или иначе, война меж семьями пошла не на живот а на смерть. Местные богачи, они втюхивали неслыханные в округе деньги во всякие похороны, поминки и прочие церемонии для вновь почивших. Вопрос, кто пышнее и богаче обустроит своих мертвецов, стал краеугольным камнем их отношений – соревнования принимали порой действительно бешеный оборот.
Из городов и даже из-за границы заказывались непомерной цены надгробия, памятники и украшения. Кладбище зацвело пышным цветом – но местным вход туда был почти заказан, ведь оба семейства подозревали всех и каждого в связях с противником и вели постоянный дозор за своими могилами. Но была и хорошая сторона – любые поминки и иже с ними закатывались так роскошно, что многим свадьбам оставалось лишь позавидовать. Вся деревня ела от пуза и напивалась допьяна в течение двух, а то и трёх дней – и так каждый раз! За короткое время все жители выучили даты смертей всех Могилкиных и Жальниковых и помечали их красным цветом в своих календарях. И все, помня пышность их похорон, с нетерпением ждали, когда же очередной Могилкин или Жальников изволит преставиться. Местный поп, на просьбах и благодарностях обеих семей наевший себе пузо больше церковного колокола, каждый день забегал в оба дома справиться о здоровье, и с надеждой заглядывал к ним в окна – не слёг ли кто с тяжёлой болезнью? В ближнем городе владельцы агентств по ритуальным услугам ставили фотографии обеих семей в рамочки и в своих бумагах обводили их фамилии нежными кружочками.
Вот так, в постоянных мелких стычках семей, роскошных поминках и соревнованиях по обустройству могил текли дни деревни Новые Гробы – все без исключения с интересом наблюдали за ходом боевых действий. Курьёзы происходили редко, но, как говорится, метко. Взять хотя бы тот раз, когда молодой Каин Жальников и красавица Персефона Могилкина (имена у всех были под стать семьям – претенциознее некуда) испытали первую, взаимную и трепетную любовь, повторяя уже упомянутых шекспировских героев. Узнав о таком кошмаре, обе семьи содрогнулись и заперли предателей в своих домах. Те же, недолго думая, сбежали, раздобыли по горсти снотворного и наелись его, сидя в обнимку на кладбище и плача. До своей нехитрой трапезы они написали предсмертную записочку с просьбой похоронить их в одной могиле. Незадачливых любовников быстро нашли и откачали, а потом прилюдно выпороли – такого единодушия меж Могилкиными и Жальниковыми никто не мог припомнить. Ромео и Джульетту отправили к дальним родственникам в столь же дальние друг от друга города. Они не очень-то долго убивались, а вот случай в деревне запомнился на веки вечные.
Жизнь шла; всё новыми скульптурами обрастало кладбище, все больше становилось пузо у священника. А над Новыми Гробами сгущались тучи. Несколько дней подряд лил беспощадный дождь, и местная Лета – речка с поэтическим прозвищем Могильный Червь – понемногу выходила из своих мрачных бережков. Червь грозился превратиться в огромного дракона, и в Новых Гробах поднялась паника, какую не вызвала бы и новость о войне или нашествии инопланетян. Под угрозой затопления оказалась святая святых – кладбище. В воюющих домах всё ходило ходуном: потерять своё мёртвое сокровище для каждого члена семьи было смерти подобно.
А дождь лил и лил, не переставая. В деревне нарастало напряжения, а в один прекрасный день случилось доселе невиданное – главы семейств Могилкиных и Жальниковых, крича из окон своих домов и не упуская случая посочнее обругать друг друга за нерасторопность, договорились об организации экстренной защите священного погоста.
Две толпы, толкаясь и ругаясь, и размахивая лопатами и мотыгами, побежали в сторону кладбища. Тучи сгущались свинцовым навесом. Гонцы, посылаемые к реке, приносили нерадостные вести – Могильный Червь вот-вот дойдёт до крутого спуска и тогда обрушится на кладбище всей своей водой. Ну и на деревню тоже, но это сейчас мало кого беспокоило.
Грязные и сорвавшие голоса от постоянного крика Могилкины и Жальниковы тщились хотя бы выкопать достойный ров вокруг своего сокровища. Все помощники, соблазнённые посулами встревоженных богачей, уже давно сбежали, чтобы уберечь своё скудное имущество в деревне. Лишь жирный поп прыгал и паниковал где-то позади толпы, надеясь, что защитники, столь всемогущие в его глазах, смогут хоть что-то сделать и спасти его часовенку, прилежащую к кладбищу. Ни один Могилкин и ни единый Жальников даже не попытался покинуть тонущий корабль. Вся их жизнь была вложена в это место, и не дай бог соперник сможет в одиночку сберечь кладбище и урвать всю славу!..
Что тут дальше рассказывать? Через час буйные потоки Могильного Червя напрочь смыли всё кладбище и всех находившихся там защитников. Что странно, деревню воды затронули лишь немного, и жители, забравшиеся на крыши со своими детьми, кошками и собаками, остались живы и здоровы, и сберегли самое ценное.
Когда наводнение ушло, деревенские потихоньку привели в порядок свои домишки, а потом отправились посмотреть, как там чувствуют себя герои-защитники после потопа. Нашли они лишь множество утопших мертвецов – все Могилкины и все Жальниковы скоротечно преставились. Ко всеобщей скорби – ведь не осталось ни одного из них, чтобы закатить очередные похороны на весь мир.
Опознать удалось только священника – никто из остальных не мог иметь такие обширные телеса. Он, бедняга, начал было убегать, когда почуял острый запах керосина в этом сомнительном предприятии, но Могильный Червь оказался намного быстрее и пожрал священнослужителя целиком. Собственно, своё тучное тело он смог унести метров на десять от кладбищенской ограды.
Гордость и Грааль двух воюющих семей, великолепное кладбище, размыло донельзя. Памятники расколотило на мелкие кусочки, надгробия выворотило и раскидало, цветники превратились в пустыри. И – о ужас! – многих покойников просто вымыло из не столь давних могил вместе с гробами, а то и вырвав их из красиво изготовленных ящиков. Так что все тела лежали вокруг беспорядочно. И местные жители, повздыхав и погрустив, вырыли несколько больших ям и захоронили всех вперемешку, положив сверху несколько более-менее уцелевших надгробий. У них и своих забот было достаточно, что тут уж говорить о восстановлении роскошного погоста. Было – и не стало…
Да, жизнь в Новых Гробах по большей части была тихой и мирной. Окончательно мирной она стала после бесславной погибели Могилкиных и Жальниковых. Память о них ушла быстро, ведь порядочных могил у них, так яро заботившихся о жизни после смерти, не осталось. Лишь некоторые деревенские иногда пускали слушок, что вокруг кладбища ходят привидения, стеная и угрожая, и требуя, чтобы их захоронили как подобает. Никто особенно не пугался.