я пишу тебе без надежды
на взаимность – наверняка
все что было – исчезнет прежде
чем отсохнет моя рука
прежде, чем я исчезну из мира
где, как видно, себя не нашел
я скажу – ты осталась пальмирой
до которой, увы, не дошел
знаю точно – уже не нужен
никому, даже близким своим
слава Богу, что есть еще ужин
за которым сижу один
горечь сердца я съем, глотая
и давясь ее пульсом живым
вдруг почудилось, как зарастает
моя тропка, ведущая в рим…
рим, который в себе я лелеял
воздвигал, словно карточный дом
из картин и стихов. Не жалею
что сей рим превратился в содом
я пишу тебе, точно зная
что нельзя не сказать «прости»
прежде чем я дойду до края
мне оставшегося пути
и не требую слов сочувствий
и пишу, от молчанья устав
от тоски и от странной грусти
облепивших мои уста
я пишу тебе из прогиба
где едва поместилась душа
жизнь моя – это листья архива
стертых строчек карандаша…