Шла война. Глава1. Части 4, 5 Приказу Сталина не п

   
                4
              Первые сутки войны.
                (Продолжение.)
                ***
А у нас  всё сложилось так.
День 22 июня  мы провели в городке. Немцы бомбили район вокзала и центр города.   Прибрежный район, где находился мост через Неман, не трогали. В 12 часов по радио слушали сообщение о том, что фашистская Германия без объявления войны напала на Советский Союз. Связи со штабами полка, дивизии и армии не было. А по городу ползли разные слухи. Говорили, что вокруг военных городков все улицы простреливаются с чердаков и из окон домов засевшими там вооружёнными литовскими националистами. Прошёл слух, что собираются напасть на военные городки. Ожидать можно было всего.  В мирное время были случаи, когда в бывших частных домах, где жили семьи советских военнослужащих, находили  во дворах в колодцах трупы убитых женщин и детей. Либо в такой квартире среди ночи раздавался звонок в дверь. Из-за двери -- мужской голос на чистом русском языке :
"Товарищ командир! Вас вызывают в полк! Тревога!"
 Командир срочно одевался и выскакивал на улицу. Жена знала, что в военных частях нередко устраивали учебные тревоги и не волновалась. Но на следующий день  выяснялось, что никаких учений не было. А командира с той ночи никто больше не видел. Недаром отчим, уезжая, оставил маме свой крошечный наградной браунинг и велел ночью держать его под подушкой. Кстати, все жёны командиров обязаны были сдавать нормы ГТО по стрельбе, и мама умела стрелять. Мы видели, как  смотрела на нас бывшая хозяйка дома, в котором мы жили. Она даже не пыталась скрыть свою ненависть, как и другие бывшие хозяева, у которых советская власть  конфисковала их частную собственность.   

  Перед началом войны В Каунасе участились траурные шествия.  На всю улицу растягивалась похоронная процессия. Впереди -- ксёндзы с хоругвями, за ними строем --поющие дети  в траурном облачении, закрытый катафалк с чёрными стёклами, через которые ничего невозможно было разглядеть. Шли слухи, что в гробах  были не покойники, а оружие, которое прятали на кладбище в склепах.
 
   Командир приказал дежурному взводу занять круговую оборону.
Говорили, что собираются взорвать мосты через Неман. Что будет с нами,  никто не знал. Никто в этот день, как и в последующие, не вспомнил о еде, даже пить не хотелось. Стемнело. И тут началось.

  Небо наполнилось гулом моторов самолётов, застучали зенитки. Немцы сбрасывали  осветительные ракеты. Они опускались на парашютиках. Стало светло, как днём. Казалось, что сотни ослепительно ярких  электрических лампочек горят  в небе.  И всё это сопровождается вспышками взрывающихся в вышине зенитных снарядов. Зрелище было такое зачаровывающее, что люди, забыв об опасности, стояли посреди площади,  не в силах оторвать глаз от небесной феерии.

   --Разойдитесь! Разойдитесь!--кричал командир.--Вас видно, как на ладони, немцы из пулемётов положат всех!
 
 В это  время какой-то раскалённый до красна  предмет пролетел сверху над моей головой и шлёпнулся у  ног, обдав меня брызгами расколотого кирпича. Кто-то крикнул: "Зенитный осколок!"
Мама схватила меня за руку и бегом  потащила  в подъезд.  Там усадила на расстеленную на полу  перину  и села рядом. Но в подъезде было так темно, стены дома содрогались от лая зенитных пушек, и в пустом подъезде пушечный грохот отдавался эхом по всей лестничной клетке с такой силой, было так страшно, что, не помня себя, я в ужасе завопила: "Мамочка,  пойдём туда, где  люди!  Пойдём к людям!"  Вырвалась из её рук и выбежала из подъезда.  Площадь была пуста. Немецкий самолёт промчался низко, поливая противоположную сторону площади пулемётным огнём.  Мама снова втащила меня в подъезд, туда  вбежало ещё несколько человек. Среди них -- и наш Володя. Он протянул мне какой-то острый кусок металла.  Это был тот самый, ещё не успевший до конца остыть, осколок снаряда, который чуть не убил меня. Мы долго хранили его, но потом, уже после войны, он где-то затерялся.

   В  городок пришёл лётчик с аэродрома, который  прошлой ночью разбомбила немецкая авиация. Он надеялся, что   в военном городке  есть связь и известна обстановка. Но увы! Связи не было. Все телефоны молчали.  Комбинезон его, волосы и лицо- всё было в машинном масле и  копоти.  Рассказал, что  в пятницу  поступил приказ  разобрать  моторы с самолётов на чистку. А весь лётный состав отпустили по домам на выходной.  Поэтому, когда налетели немцы, все самолёты были разгромлены на земле, ни один
не смог подняться.

  Под утро прибежал красноармеец, которого командир посылал разведать, что делается вокруг.  Он сообщил, что к мосту на противоположном берегу  Немана  движется колонна немецких танков. Он сам,  будучи на набережной, слышал лязг  гусениц и рёв моторов. Наш военный городок  находился  недалеко от моста. Тётя Клава  отвела  командира в сторону.  Они,  сдерживая голоса, о чём-то  спорили. Наконец, командир объявил решение: "Всем женщинам  приготовиться к отъезду!"
 Подогнали две полуторки.  Женщины с детьми быстро погрузились в открытые кузовы, и мы помчались в сторону противоположную от  моста через Неман. Ещё только-только брезжил рассвет. В машинах было так тесно, что  некоторым женщинам  пришлось ехать стоя, держась друг за друга. На самой большой скорости мы промчались через  весь безлюдный город. Когда отъехали на небольшое расстояние,  сзади, в районе моста, раздался мощный взрыв. Машины мчались к шоссе, идущему на  Алитус, и разве могли мы знать, что в это время  на противоположном берегу  Немана к мосту двигалась не танковая колонна  немцев, а в полном боевом порядке вышла наша  дивизия под командованием  Петра Сергеевича Телкова, которое  тяжело раненый командир дивизии приказал ему принять на себя.

  Но тут я прерву свой рассказ об увиденном и прочувствованном  в эти первые часы и дни войны и перейду к рассказу, услышанному  уже в глубоком тылу в 1944 году от приезжавшего к жене в отпуск подполковника Георгия  Денисовича Лугового, непосредственного участника событий,  которые происходили в это же время  на границе.

                5
                Приказу Сталина не подчинился.


 "В течение 22-23 июня 1941г. возможно
неожиданное нападение немцев...
Возможно начнётся с провокационных действий.
Задача наших войск--не поддаваться на какие-либо
провокационные действия, которые могут вызвать
большие осложнения."

    Директива, подписанная Сталиным, которую
  армия получила за несколько часов до немецкой
  агрессии.
               

                Сталин:
                --А были такие, кто моему
                приказу не подчинился?
                --Были, товарищ Сталин.

         Рассказ подполковника  Лугового Георгия Денисовича.
                ***
 В расположение нашего полка, который находился в летних военных лагерях, в Казлу-Руда, за несколько дней до начала войны переплыл перебежчик. Он уже был  не первый, но этот назвал точную дату и время, когда Германия  собирается напасть на Советский Союз. Не верить ему было просто смешно, потому что невооружённым глазом можно было наблюдать очень оживлённое движение крупных войсковых подразделений на противоположном берегу реки. Пётр Сергеевич  отправил перебежчика в штаб дивизии, а сам, так как начало войны намечалось на  послезавтра, объявил в полку, на свой  страх и риск, полную боевую готовность.
 Приближалось воскресение, но никого из командиров и бойцов не отпустили в увольнение. Почему на страх и риск? Накануне пришёл приказ из штаба
 армии ни на какие провокации не отвечать, больше того (для пущей подстраховки), всю матчасть разобрать на чистку. Подполковник Пётр Сергеевич Телков приказу Сталина не подчинился.

 В ночь с субботы на воскресение немцы, обстреляв  артиллерией и подвергнув бомбардировке с воздуха расположения наших войск, начали переправу через реку. Полк Петра Сергеевича в полной боевой готовности занял оборону и отразил наступление немцев, удерживая рубеж и дав тем временем возможность полкам дивизии вооружиться и сосредоточиться в удобном для отражения атак  месте.
Затем полк присоединился к остальным полкам дивизии, отбивавшей атаки окружавших её немцев. С боями дивизия начала пробиваться к Каунасу. Связи ни  со штабом армии, ни с округом не было. .Командиры действовали на свой риск. Был тяжело ранен командир дивизии. Он приказал Петру Сергеевичу Телкову принять командование вместо себя.
  -А я смогу?--засомневался от неожиданности  Петр Сергеевич. --_Я ведь и полком-то недавно стал командовать (срок присвоения ему  очередного звания полковник наступал в августе).
  --Другой на твоём месте-- не знаю, а ты сможешь.--заверил его Фёдор Петрович Озеров..
И Петру Сергеевичу Телкову удалось с боями  вывести дивизию из окружения и выйти к Каунасскому мосту через Неман, не  потеряв ни одного бойца и ни одной единицы вооружения. Но когда, оторвавшись от преследующих  немецких войск, дивизия организованным строем  вступила на мост, с противоположного конца его прибежал, размахивая руками, грузный полковник. Он  требовал немедленно отойти от моста, так как его сейчас будут взрывать. Пётр Сергеевич возмутился:

   --Вы понимаете, что мы должны будем всю технику и артиллерию оставить здесь, 
   с этим вплавь не переберёшься!
 
  --А вы понимаете, что на ваших плечах в город могут ворваться немецкие танки!-
  кричал полковник. Дядя Петя выхватил наган.

   --Нас пропусти! Немцы ещё далеко, мы успеем занять оборону на том берегу, а
  потом взрывай!

     Полковник крикнул Петру Сергеевичу:

  --Мост по времени уже должен быть взорван, и, если вы вступите на него, я
   взорву его вместе с вами!-- с этими словами, не дав ничего возразить,
   полковник убежал.

  Дивизия, затопив  машины и  пушки, стала вплавь переправляться через реку.
С берега бойцов поливали огнём из пулемётов  засевшие на чердаках и крышах
домов  литовские повстанцы.  Сгруппировавшись на берегу, дивизия вошла в город, продолжая  на ходу отстреливаться от  огня повстанцев на улицах.
 
  Георгий Денисович рассказал, что в военном городке не застали ни души. Местные жители говорили, что женщины с детьми ушли пешком в окрестные леса. Дежурного взвода тоже не было. Повсюду валялись брошенные вещи. Дядя Петя в своей квартире застал изрубленную мебель, под лестницей так и остались перины и подушки. И невдомёк им было, что три  часа назад мы все ещё были там.
 А  в это время две полуторки мчали нас прямиком в пасть к фашистам.
............................................
 Фото-- гвардии генерал-майор Пётр Сергеевич Телков.1944г.

                Продолжение следует.