ARMARIUM BOHEMICA
Miscellanea
Литературные переводы Юрия Владимировича Мещаненко
ЯРМИЛА ГАШКОВА
РАССКАЗЫ
о слабых женщинах и сильных мужчинах
и наоборот
Издательство: "PRITEL KNIHY"
Прага
1927
Страниц: 224
СИЛЬНЫЙ МУЖЧИНА
(Стр. 103 — 106)
Возможно, дядя Ота когда-то посмотрел на Элишку так, как, она предполагала, на неё смотрит каждый мужчина.
Возможно, он посмотрел на неё когда-то, когда она имела свою минуту и была так хороша, как она думала и предполагала, что она всегда такова.
Возможно, было в его взгляде что-то, что привело Элишку к убеждению, что её дядя Ота в неё сильно влюблён.
Элишке было четырнадцать лет, а в четырнадцать лет каждая женщина верит, что она достойна того, чтобы её все мужчины любили.. Элишка верила, что все мужчины, но более всего была уверена в том, что в неё влюблён дядя Ота. Она писала об этом в своём дневнике. Писала об этом своим подружкам. Рассказывала об этом каждому встречному.
Дядя Ота об этом ничего не знал, жил себе спокойно со своей женой, и, если бы жена ему постоянно не напоминала «не забудь тому дитяти купить конфеты», обязательно забыл бы купить конфеты для Элишки.
Элишка принимала конфеты, как доказательство любви, каждое дядино слово переводила в романтическую терминологию, а вечером, когда шла спать рисовала в своём воображении сцены: «Признание в любви дяди Оты» и «Достойный отказ дяде Оте».
Так продолжалось примерно год, и Элишка рассудила, что дядя Ота уж очень несмелый человек; её подружки, пожимая плечами, называли дядю Оту рохлей, а в дневнике Элишки появились слова: «Убогий дядя Ота. Ясно, что страстно любит. Но как я могу погасить этот жар любви, как я могу дядю, во всём остальном абсолютно милого человека, вылечить от его страсти, если он не признаётся в своих муках любви ко мне, и своё тяжёлое бремя тайны скрывает на дне своего сердца. Что я могу сделать? Я абсолютно беспомощна... Как это ужасно для такой девушки, как я, быть любимой таким женатым мужчиной, как дядя Ота. И как ужасна судьба тёти Каролины, которая ничего не подозревает и любит дядю Оту, несмотря на то, что ей уже двадцать пять лет... Если бы тётя Каролина поняла, что её увядший облик дядя Ота заменил в своём сердце обликом моей нежной молодости! О, это было бы ужасно!»
И Элишка закатывала глаза и представляла себе, как бы она умирала, убитая кинжалом увядшей тёти Каролины, и, как бы она шептала:
— «Умираю чистой. Прощаю тебя тётя Каролиночка. Прощаю тебя и его. Его, который меня любил, и тебя, которая меня ненавидит!»
Но жизнь не была такой дикой, как Элишкины представления. Дядя Ота никак не высказывался, выглядел абсолютно довольным и весёлым и даже целовал увядшую двадцатипятилетнюю Каролину.
Элишка понимала, что делает это дядя Ота с невероятным отвращением, выполняя супружеские обязанности, и рассказывала подружкам, что дядя Ота в конце концов разведётся из-за непреодолимого отвращения. Это выражение ей так понравилось, что использовала она его при любой возможности, а это было так часто, что об этом узнала и пани Соучкова со второго этаха. Пани Соучковой тоже понравилось это «непреодолимое отвращение» и, как только судьба подарила ей встречу с пани Томешовой, она разговорилась о семейных делах Элишкиного дяди. Так что быстро поползли слухи о том, что Ота с Каролиной разведутся из-за непреодолимого отвращения.
Когда Элишка узнала об этом с третьей руки, она уже не узнала своей собственной фантазии. Прибежала домой и раскричала на весь двор, что дядя Ота разводится с женой.
Это произвело надлежащую сенсацию, и более всего поразились этому дядя Ота и тётя Каролина. Элишка видела изумлённые глаза дяди Оты и объясняла это своим специфическим способом. Она подумала, что дядя Ота этим взглядом поедает её и решила действовать.
— «Дядя Ота, — сказала она, когда съела все конфеты, — дядя Ота, ты очень некрасиво поступаешь, что хочешь бросить тётю Каролину. Также некрасиво, что носишь мне конфеты. Возьми сейчас же назад этот кулёк. Я ничего не принимаю от женатых мужчин».
Дядя Ота выпучил глаза, и Элишке показалось, что это от любви и страсти к ней. Тогда она заявила:
— «Люби опять тётю Каролину. Она ещё не так стара, чтобы не могла быть тебе женой. Постарайся преодолеть непреодолимое отвращение, и, пока тётя жива, не соблазняй меня к грешной любви».
Она хотела сказать ещё много полезных фраз, но дядя Ота крепко зажал ей рот, и не закрыл его поцелуем, но что-то два дважды клацнуло.
— «Я вышла из его комнаты, залитая кровью», — писала об этом событии Элишка в своём дневнике, — А после этого у меня сильно болели зубы и я всю ночь ставила примочки».
— «Это была страшная любовь, — рассказывала Элишка своим подружкам, — я решительным образом всё это прекратила, но любил он меня со всей силы, а он — очень сильный...», — добавляла, вспоминая двойное клацание зубов.
* * *