Игра!

В юности я непрерывно был вынужден играть.
В первую очередь потому, что большую часть детства я проводил в больницах, поликлиниках, болея дома.
Именно этим и определилось основное в моих игровых занятиях: настольные игры.
Моя тётя Рона, во многом заменявшая мне мою часто отсутствовавшую маму – она как геофизик была постоянно в разъездах, «в поле» - играла со мной в разнообразнейшие игры со словами.
В итоге уже в юности я разработал собственную общую теорию игр и собственную специальную теорию игр.
Необходимо отметить, что целый ряд современных «источников», впрочем весьма далёких от «истоков» передаёт отрывочные представления об играх в трудах ряда авторов.
Например Википедия поёт о тексте С.Л. Рубинштейна от 1976 года, хотя академик ушёл от нас ещё в 1960-ом.
Понятно, что моё имя, как позорящее советскую науку, недостойно упоминаний. Но еще в 1968-ом году я уже развивал свои представления о Правилообразовательном процессе и разработал понятие точечной игры, а также игры линейной, игры кольцевой и игры матричной. Материалы об общей теории игр публикую уже более сорока лет и не могу не удивляться тому, как их старательно обходят иные резвые публикаторы.
Между тем категория игры остаётся по сей день наименее разработанной.
Несмотря на труды Хейзинга (Homo Ludens – Человек играющий), Германа Гессе (Игра в бисер), Г.П.Щедровицкого, О.С.Анисимова категория игры не проработана.
Случилось так, что первый спектакль в Свердловском драматическом театре, куда меня повела мама, назывался «Игра без правил». Название запало мне в душу.
А хитрость заключается в том, что «правило» – основная форма существования игры.
Тонкость такова: имеются игры с явно структурированной плоскостью и с неявно структурированной плоскостью. Имеются игры с явно выраженными «правилами» и игры, в которых правила присутствуют не явно!
Большинству «нормальных» людей очень приятно утверждать о несмышлёнышах малышах, что де те находят удовольствие в самом процессе «игры» независимо от результата.
Человек охотящийся посылает стрелу из лука в цель и его результат очень даже занимает.
Сам процесс его волнует гораздо меньше, чем результат.
Ребенок – наисложнейшее существо во Вселенной и во многом ещё не развёрнутое. Но «правило» и «результат» ему намного важнее «процесса».
В процессе решения каждой «игровой задачи» он вырабатывает собственный инструментарий для решения разнообразнейших задач.
Выяснилось, что ВСЕ ИГРЫ делятся на точечные, линейные, кольцевые и матричные НЕЗАВИСИМО от их «внутреннего деятельностного содержания».
Выяснилось, что в основе любой игры лежат группы аксиом.
В первую очередь группа антропологических аксиом.
Чтобы людь играла в игры, это должна быть игра в которую людь способна играть!
То есть это должна быть игра доступная именно и в первую очередь человеку. Антропологические аксиомы требуют, чтобы игра была достаточно короткой, достаточно доступной, достаточно безопасной, социально обеспеченной.
Паркинсон в своё время подробно остановился на количестве людей в организации.
Почему в футболе в команде 11 играющих, в хоккее с шайбой – шесть одновременно играющих с одной стороны, в волейболе пять и так далее?
Социальная обеспеченность требует, чтобы игра была возможна в силу созревания экономических, социальных, политических и иных условий.
Антропологические аксиомы – это достаточно жесткий перечень условий, обеспечивающих игре выживание в условиях конкуренции с другими играми. Игра живёт до тех пор, пока жив хотя бы один её носитель.
Понятие игры достаточно простое.
Игра – это состояние, которое испытывает играющий, сделавший выбор, в ожидании результата своего выбора.
Прыгун в длину разбежался и прыгнул: теперь он ждет результата. Вот его состояние в момент ожидания результата и есть игра!
Игрок подбросил монетку загадав «орел-решка» и теперь с содроганием ожидает итога. Вот это состояние ожидания  и есть игра.
Охотник выстрелил и ждёт результата – именно в момент между выстрелом и прерванным полетом цели  он пребывает в состоянии игра.
Это состояние испытывает хоккеист бросивший шайбу, футболист, ударивший по воротам.
Это состояние испытывает артист, сделавший жест, сыгравший в эпизоде бровями, произнёсший удачную реплику.
Именно это состояние имеют ввиду, говоря об «удовольствии» как цели игры.
Человек стремится вновь и вновь испытывать это состояние.
И мне пока не встретилось исследований, описывающих изменения гормонального фона или какого –либо физиологического процесса в этот момент. Но бесспорно что-то там в нас такое имеет место быть.
Для нас же важно понимать, что именно оно – это состояние древнего охотника, стреляющего в добычу лежит в основе всех игр на свете.
Всё!
Всё остальное – не игра!
Операция по удалению зуба – это четыре четких этапа:
Наложение
Продвижение
Фиксация
Вывих
Все остальное – предоперационная подготовка и послеоперационная обработка.

Игра – состояние сделавшего выбор.
Вы не найдёте этого определения в Википедии, потому что Википедия – политизированное антироссийское собрание информаций и дезинформаций.

Общая теория игр в моём исполнении – это тщательная проработка категории «Правилообразовательный процесс».
Именно правилообразовательный процесс – базис, основа существования и развития игр.
Игра есть форма опережающего отражения действительности, форма общественного сознания сама по себе являющаяся целью человека и человечества в целом.
Игры живут, развиваются, погибают, вновь возникают.
Каждая игра открывалась тысячи и миллионы раз.
Вариаций единичной игры море.
Попал – не попал.
Сломал – не сломал.
Успел – не успел.
Угадал – не угадал.
Любит – не любит.
Понравился – не понравился.
Идеальным её выражением является игра в «орла-решку».
Вы подбросили монету, загадав на одну из сторон и ждёте, как она упадёт.
Одна фигура.
Один ход.
Одно поле.
Два состояния.

Усложнение игры – кубик.
Одна фигура
Один ход
Одно поле
Шесть состояний

Простое количественное усложнение игры.
Трясучка.
Между ладонями трясут горстку монет.
Решки себе – орлы партнеру.
Много фигур.
Один ход.
Много полей.
Два состояния.
Но это пока линейная игра.

Человек стремится проживать состояние игры вновь и вновь.
И игры начинают развиваться, усложняться, вступают в фазы кольцевых развёрток и переходят в матричные фазы.
В нардах серии бросков кубиков дополняются закольцованной развёрткой с ветвлением.
В шахматах каждый новый ход на матрице – новая игра!
То есть словом «игра» обозначается уже каскад с миллионами микроигр!
Шесть фигур, шестьдесят четыре поля, сложные формулы ходов в единой матрице!
В процессе своего развития игры проходят ряд пределов.
Пределы по полям, по ходам и по фигурам.
Выживают только такие игры, в которых правила игры выводятся одно из другого, как теоремы из аксиом в геометрии.
Аксиоматика игр – вот подлинное поле для серьёзных научных исследований.
Вслед за метаматематиками мы можем формулировать тезисы, но вместо:
«На множество теорий Т…» предлагать «На множество игр  N…»
Вводятся такие понятия, как «аксиомы игры», «аксиомы собственно игры», «выводимость», «минималитет игры» и т.д. и т.п.
Собственно вот этим я и хотел было заниматься всю жизнь, настолько это актуально, важно, интересно.
Но «жизнь диктует свои ограничения».
Надо было зарабатывать детишкам на молочишко, как то устраиваться на работы, «получать» «образование».
В период с 1968 по 1983 я ежедневно работал по три-четыре часа в библиотеках, при этом не в силу внешних принуждений, но «по зову сердца», перелопачивая горы книг.
В Ленинградском университете я в основном оформлял то образование, каковое имел еще в пятнадцатилетнем возрасте.
В силу болезней я рос дома – а это был дом писателя и дом геофизика – среди огромного числа умных, добрых энциклопедически развитых книг и журналов. Большую часть мировой классики я перечитал еще до 12-ти лет.
В футбол и хоккей на улицах я тоже играл, но намного реже своих сверстников.
Сейчас, перед самым уже опусканием занавеса я вспоминаю наш диалог в Василием Васильевичем Давыдовым на Игре в Сочи, в 1988 году.
Игру вел Юрий Вячеславович Громыко, собрание людей было интереснейшее.
Но сама обстановка игры не располагала к продуктивному общению.
Жаль!
Многое было потеряно на таких перекатах и перевалах судьбы!
То один, то другой из окружающих пытались «направить» мои усилия «в нужное (им!) русло».
Жаль!
Терял не я.
Теряла держава.
Безвозвратно.
Листаю диссертационный массив об играх дошкольников.
Много любопытного.
Но и детского лепета тоже хватает!
Жаль!
Эх, Василь Васильевич!
Эх, Георгий Петрович!
Когда вы уже вовсю оперировали понятием Центральный Кретинитет, я еще даже не имел документика о рождении.
В том году – в 1953-ем, я еще только-только освобождался из заключения!
И пусть с Колымы в сердце Урала у болевшего туберкулёзом малыша был ох как не прост!
Жаль!
Ничего круче Мерцающих шахмат в мире в 20-ом веке так и не появилось.
Все эти бомбочки, снарядики, космические игрушечки – только средства достижения не основных целей.
Основная цель цивилизации – Человек.
И гениальный Шиллер дал давным давно самое точное из известных мне определений:
«Человек только тогда человек, когда он играет»!
А Александр Сергеевич горестно заметил: «Что наша жизнь? Игра!»