Монте Карло.
Довелось мне как-то участвовать в одном грандиозном, не побоюсь этого слова, событии. Называлось оно "Монако Данс Форум". Это биеннале проводится в Монте Карло под эгидой правящей в Монако династии Гримальди. В рамках его проходит масса различных показов, выставок, презентаций, а завершает всё церемония награждения лауреатов – танцовщиков, хореографов, педагогов, продюсеров и т.д., внёсших неоспоримый вклад в мировую хореографию последнего времени. Уровень этого "мероприятия", доложу я вам, самый что ни на есть высокий. И собирает этот фестиваль высший свет Европы и мира. В тот год открывали и закрывали форум принцесса Монако и Карл Лагерфельд, среди почётных гостей были Морис Бежар, Уильям Форсайт и многие другие знаковые фигуры.
Сам город, конечно, заслуживает отдельного описания. Живописные виды, пальмы, лазурное море, белоснежные яхты, солнце, температура +15 +16 градусов (в декабре-то!), красные ковровые дорожки, покрывающие центральную улицу, ведущую к главному казино, короче говоря, вполне себе местечко! Попадая туда, как-то отчётливей себе представляешь, что такое рай на земле.
Но вернёмся к самому Форуму. Такого количества фотографов, корреспондентов и различных съёмочных групп мне ещё видеть не доводилось. Вся эта фестивальная жизнь бурлила на фоне огромных банеров, постоянных пресс-конференций, vip-персон, представительских автомобилей, роскошных фуршетов и так далее и тому подобное. На главных показах фраки и вечерние платья с бриллиантами. В общем, вот оно, скромное обаяние буржуазии! В натуральную, так сказать, величину!
Сказать по правде, это слегка кружит голову.
Но событие поездки случилось совершенно неожиданно. Как-то, выходя из зала после очередного просмотра, мы с компаньоном пропустили вперёд всех остальных зрителей и не спеша шли по одному из пролётов Гримальди-центра, обсуждая увиденное. Вдруг отрылась боковая дверь, из которой, оживлённо беседуя, вышла очень представительная группа лиц (бейджи, какие-то бумаги в руках - они очень напоминали оргкомитет фестиваля или что-то в этом роде). Мы пропустили и эту группу и остановились напротив загадочной двери, из которой они вышли. Через несколько мгновений дверь отворилась и оттуда вышел, очевидно, отставший от группы человек. Двигался он тяжеловато и слегка прихрамывая. Это был… Морис Бежар! Да, именно он – легенда мирового балета! Он шёл прямо на нас, а мы просто-таки застыли на месте от неожиданности! Ну, это же невероятно! Когда он поравнялся с нами, мы зааплодировали ему. Это вышло как-то само собой. Он остановился, заулыбался очень смущённой улыбкой (он-то!) и слегка поклонился. В этом не было никакого наигрыша, он действительно был смущён!
Мы не просили у него никаких автографов, никаких совместных фото – это всё суета и пошлость. Мы просто приветствовали и выражали признательность выдающемуся человеку. И ему это было очень приятно!
Вскоре после этого Морис Бежар ушёл из жизни. Очень жаль!
Но судьба подарила-таки нам эту встречу, пусть мимолётную! И спасибо ей за это!
Великий Бежар навсегда останется в памяти таким – слегка растерянным и смущённым.
Аэропорт.
Возвращался я как-то из Америки, из той, которая США. Нет, вы только не подумайте, что я летаю туда каждые выходные кофе попить, совсем нет! Но пути господни, как мы с вами знаем, неисповедимы. Так вот, рейс Сан-Франциско – Варшава, пересадка в Париже, в аэропорту Шарля де Голля и два с половиной часа свободного времени. Аэропорт огромный. Ну, как и большинство подобных сооружений в крупных европейских городах – в Барселоне, Франкфурте, Стокгольме и так далее. После небольшой экскурсии по терминалу (кажется, это был терминал №1) и посещения буфета (как без этого), я устроился в кресле в зоне ожидания и стал рассматривать красивый арочный потолок. Чем-то он меня заинтересовал – ячейками своими, что ли. Во всяком случае, он неизменно притягивал взгляд и как-то направлял мысли, которые, сменяя друг друга, текли как река, спокойно и ровно.
Время пролетело незаметно – объявили посадку на рейс и я попрощался с Парижем. В самолёте, закрывая глаза, я каждый раз видел перед собой этот ячеистый свод терминала и продолжал мысленно скользить по нему взглядом.
Каково же было моё удивление, когда дней через десять после моего возвращения все мировые новости вдруг начались с этой картинки - с показа того самого арочного потолка в парижском терминале. Неожиданное обрушение части свода! Не слабое ЧП! Шесть погибших, есть раненные! Никто не знает причин, здание-то новое! Все в замешательстве, что это – теракт или строительный брак?
Вот так бывает, ребята!
Мне, конечно, стало слегка не по себе. Нет, не то чтобы я вдруг сильно испугался, или подумал: как хорошо, что я оказался там немного раньше. Но какая-то мыслишка о бренности нашего существования проскользнула внутри, не скрою.
Не можем мы, всё-таки, постичь философию случайности, не знаем, что, где и когда нам уготовано. А посему, единственное, что нам остаётся – ценить каждое мгновение жизни, простите уж за пафос! Это лучшее, что у нас с вами есть!
P.S. На свой счёт я, практически, уверен: что-что, а оказаться под завалами какого-нибудь терминала мне уж точно не суждено!
Тяга к искусству.
Попал я как-то в Национальный художественный музей Ганновера. Прекрасный музей, скажу я вам! Однако, кроме замечательных картин, внимание моё привлекла ещё одна интересная деталь: в каждом большом зале стояли по 2-3 смотрительницы и тихо беседовали между собой. Ну, прямо как наши, подумал я. Пройдя мимо первой такой парочки, мне показалось, что я услышал русскую речь. Странно (а дело, я напоминаю, было в самом что ни на есть сердце Германии)! Пройдя второй, третий и четвёртый залы, у меня уже не осталось никаких сомнений – все служительницы музея русские!
Ну, в смысле, русскоязычные. Они могли быть из России, Беларуси, Украины, Молдовы, Казахстана и так далее. Чуть позже к самой многочисленной группке беседующих присоединились два представителя противоположного пола - охранник и водитель. Ну, вы понимаете, выходцами откуда они были и на каком языке говорили.
Да это же мафия! – мелькнуло тогда в голове, – вот где их всех можно брать тёпленькими и распределять по отдалённым сибирским музеям!
Но потом я серьёзно задумался над этим феноменом и, как мне кажется, ребятки, разгадал-таки парадигму русской духовности! Нет, правда. Я же мог сделать примитивный вывод о том, что немцы-де на такую низкооплачиваемую работу не соглашаются, или ещё что-нибудь в том же духе, но я отбросил все эти домыслы и очевидности, и понял самое главное – мы, "выходцы" то бишь, всегда стремимся к прекрасному, где бы мы ни были! На том стою, и буду стоять! И вам меня не переубедить! Никогда!
продолжение следует