Тот, кто стоял у входа в пещеру, не шелохнулся, и побратимы поняли, что хвататься за оружие не имеет смысла. Точнее, первым это осознал Квелисс, опустивший свой топор; следом за ним и Ратмир перестал сжимать рукоять меча, недовольно пробурчав себе под нос:
– Странно, что его не учуял Стейл.
Орк прошептал в ответ:
– Он может учуять людей и животных, а перед нами…
Тот, кто стоял входа в пещеру, прервал диалог побратимов:
– Зачем вы явились сюда, на границу миров?
– В своем мире мы стали чужими, – за обоих ответил Квелисс.
– Но ты знаешь, чтобы попасть в другой мир, вам придется умереть.
После этих слов кровь прилилась к лицу Ратмира, он вновь схватился за меч с мыслью: «Умереть так умереть, только дешево я свою жизнь не продам, кем бы ты ни был». Воин покосился на Квелисса, тот стоял, по-прежнему не поднимая ни глаз, ни оружия, и ответил:
– Мы согласны.
Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба: неужто побратим решил сдаться…
В ту же секунду, не помня себя от нахлынувшей ярости, Рамтир шагнул вперед, обнажая меч, но у входа в пещеру никого не было. Никого. Воин остановился как вкопанный и начал судорожно протирать глаза.
Квелисс вздохнул, глядя на пыл побратима, позвал Стейла и произнес:
– Садись, Ратимр, мы и в самом деле оказались на границе миров и нам действительно придется умереть, чтобы идти дальше.
Успокоившись, Ратмир устало опустился перед почти что потухшим костром, в который Квелисс кидал новые сучья.
– И что нам теперь делать? – спросил Ратмир.
– Ждать.
Стейл расположился у входа в пещеру, положив голову на передние лапы и, кажется, задремал. С ним было как-то спокойнее, но, все равно, Ратмир обнажил меч положил его на колени, предчувствуя, что вскоре он ему понадобится. Вот только он не ожидал, что удар последует изнутри и даже не предполагал, зачем именно ему понадобится оружие…
Страшная боль пронзила сердце Ратмира и заставила его, повалившись набок, застонать; меч упал с колен, громко ударившись лезвием о каменный пол. Боль медленно переползала от сердца в горло, именно переползала, в облике темно-зеленой змеи с желтыми немигающими глазами. Мертвыми. Уже задыхаясь, Ратмир бросил взгляд в сторону Квелисса: побратим, закрыв лицо руками, корчился от боли; как к последней надежде Ратмир обратил взор в сторону Стейла. Белый волк отчаянно пытался прийти им на помощь, но не мог преодолеть незримую стену, вдруг возникшую между ним и побратимами.
В следующий миг Ратмир услышал за своей спиной шипение; обернувшись, он увидел огромную змею, которая, извиваясь, ползла откуда-то из глубины пещеры, противоположной входу. Ползла не к Ратмиру, нет. Она ползла в сторону побратима. В отблесках костра виднелась болотного цвета пятнистая чешуя, шуршавшая об пол. Воин потянулся к мечу, но его руки словно онемели, пальцы не слушались, боль в сердце становилась нестерпимой, а удушье – невыносимым. Проползавшая мимо змея вдруг обернулась и воин увидел… Свой взгляд. Только змеиный. Неживой. Но свой. На секунду удушье и боль в сердце ослабли, и Ратмир ясно расслышал шипящий голос змеи:
– Сейчас я сделаю то, что не сделал в прошлый раз ты – убью орка. И ты снова станешь самим собой и сможешь вернуться домой.
Ратмир понял, что значит «станешь самими собой» – оставшись в обличье человека, он превратится в эту самую змею. Ненависть не умерла в нем и, кажется, настал ее час. Ратмиру даже показалось, что змея улыбнулась… Не змея – он улыбнулся. И не спеша, извиваясь своим холодным телом, тварь поползла к побратиму. В ту же секунду боль снова сдавила сердце, а удушье едва не лишило сознания. Какая-то неведомая сила внутри развернула голову Ратмира в сторону Квелисса – так что заскрипели, готовые вот-вот рассыпаться, шейные позвонки. Побратим, белый как мел, с открытыми, налитыми кровью глазами, лежал на полу, совершенно обездвиженный и беспомощный. Еще секунда и змея убьет его. Он убьет орка, спасшего ему жизнь. И после этого вернется к своим… Ратмир вдруг, нежданно-негаданно для него самого, испытал страстное желание самому убить побратима. Где-то в закоулках души нахлынувшая тоска по родной деревне затмила сознание. И он уступил тоске. На долю секунды. В тот же миг боль и удушье оставили Ратмира. Он почувствовал небывалый доселе прилив сил. Он встал, не спеша поднял меч, и спокойно, даже в развалку, подошел к орку, готовый без всякой жалости пронзить его горло. Он уже занес меч и, буквально в последнюю секунду, когда лезвие коснулось кожи Квелисса, увидел, в танцующих блика костра, свое отражение на стене пещеры. Но свое ли? Он увидел тень огромной змеи, свернувшей свое тело в кольца и склонившейся над орком, ее ядовитый зуб уже коснулся горла побратима…
3, 4 мая 2017 Анискино. По дороге из Чкаловского в Москву. Москва