Ничего особенно страшного не произошло – просто пришла чума.
В совершенно обычный, рядовой, ничем не примечательный город.
В совершенно обычный, солнечный, летний день.
Нет, не такая как в средневековье – с черными намордниками-клювами вместо лиц, штабелями смрадных трупов, дымом пожарищ..
Впрочем, пожарища были, но совсем немного и быстро угасли, лениво поплевывая слабенькими оранжевыми язычками. Были и умершие – в семи семьях плакали.
Опустели улицы в эти дни. Автомобилисты не пугали прохожих сигналами, не нервничали на перекрестках водители. Их не было. Исчезли внезапно и вдруг.
И, если бы не близкая канонада...
Город притаился и замер.
Одинокий прохожий, удивляясь собственной смелости, перебегает на противоположную сторону улицы и заметно, что намеренно сбавляет шаг, видимо уговаривая себя:
-Да ладно, далеко же! Не паникуй.
А когда близко...
Молоденькая мама, то ли не слыша грохота разрывов, то ли ребенку очень понадобился свежий воздух, скромно прогуливается с темно-синей коляской около собственного подъезда.
Всё, как всегда. Или почти.
Ей бы крикнуть, что, дескать, она сошла с ума, но никто не пытается, нет никакой надежды перекричать дикий вой и скрежет спятившего, сломавшегося мира…
Пожилая женщина, придя с работы (надо же кому-то работать!), с тяжёлой и нервной смены, падает тут же в постель со словами:
-Да ну к чёрту! Я спать хочу!
Где-то ревет реактивный двигатель, вспарывая черным небо, бывшее когда-то голубым.
Мальчик со своим отцом тщательно выбирают место понадежнее, как им кажется, где капитальная стена немного толще.
- Или вот тут лучше?! Или куда?
Никаких особенных потерь.
Заборы поправят. Гарь со стен скоро смоют дожди. Расколотую черепицу соберут с асфальта, как и стеклянное крошево нескольких десятков окон.
Спустя две недели, месяц, город вновь оживет наполнится будничным шумом, словно ничего не произошло.
Они, люди, правда, станут немножечко странными: говорить будут меньше, будут недоверчиво прятать глаза.
Злиться, казалось бы, из-за пустяков. Предавать и обманывать, с удовольствием, и каким-то упорным ожесточением.
А, быть может, это всего лишь кажется. Фантом. Фантомные боли.