Лето. Жара. Ещё раннее утро, но уже около тридцати и это в тени. Язык вывален и слюна течёт просто потоком. Я жду, когда в очередной раз, уже немолодой чернокожий мужчина выйдет из помещения, где на вывеске написано " Гей-бар. Голубой огонёк." Выйдет и даст мне поесть, а потом станет гладить что-то приговаривая и поглаживая. Он хороший, даже добрый, что по нынешним временам редкость. Знакомы мы уже долго, по-моему, всю жизнь. Это он спас меня от голодной смерти, когда меня выбросили на улицу. Хотя бездомных собак здесь практически нет, но и знакомиться мне тоже особенно ни с кем не хочется. Ведь место такое одно. Пусть останется только для меня. Ведь даже не каждую бывшую домашнюю собаку потчуют такими деликатесами. А вот и он.
Доктор Борменталь вышел на крыльцо бара, владельцем которого он являлся, довольный жизнью, после хорошего завтрака.
- Иди сюда, мой Красавчик!- обратился он к небольшой бездомной псине, которая по стойке смирно стояла около бара. На подносе он вынес, ставшее уже традиционное угощение- грудинка с набором костей, оставшихся от вчерашней пирушки. К большому сожалению, муж доктора, а как раз вчера была годовщина их свадьбы, не любил животных. Поэтому Борменталю приходилось высказывать свою любовь к животным - например, к бездомной собаке, которая где-то уже с год, каждый день, днём и вечером, приходила за очередной порцией еды. Вот и сейчас, роняя слюни, она, примостившись у крыльца в тени, поедала вкуснейшую курицу. Борменталь сидел на корточках и гладил собаку.
- Ну вот и покушал, Красавчик,- вслух сказал доктор,- Вечером опять приходи. Жаль, не могу к себе тебя забрать.
Собака посмотрела на него своими умными глазами, будто говоря:
- Да уже знаю. Но всё равно, спасибо хозяин.
Собака убежала, а Борменталь встал и пошёл по променаду в сторону частной клиники, которая располагалась в паре кварталов от бара. Несмотря на утро, прохожих и туристов было уже много. Парочки молодых геев и лесбиянок, пары трансвеститов на высоченных каблуках мелькали тут и там. Из многочисленных баров звучала музыка. В основном ретро - Элтон Джон да Фредди Меркьюри. Мода на песни конца XX века, начала возрождаться через 70 лет после начала нового столетия. К тому же, символы начала гей движения стали сейчас, как никогда популярны. В городе почти не осталось натуралов и, в связи с этим, городские власти приняли дополнительные законы, защищающие их права. Теперь все гей и лесби бары должны были иметь приставку гей/лесби, для того, чтобы у натуралов была возможность выбора. Конечно, остались заведения и для них, но такие бары попадались всё реже. Оттуда шла совсем другая музыка - Киркоров и Басков( хотя и это был большой вопрос- натуралы ли они), да "Белые розы", ещё один супер ретро хит сезона.
Побережье Балтийского моря в последние годы претерпевало бум туризма. После того, как Дубай и Египет с Турцией превратились в мёртвую пустыню, из-за всё увеличивающейся жары, Тайланд смыло цунами, а в Эстляндии ( Эстония и Финляндия всё таки объединились) стали расти первые пальмы, этот регион стал раем для туристов. Огромные гостиницы, море баров и ресторанов, и толпы туристов со всего мира заполонили пространство от Каунаса до Талсинки. К тому же только прибалтийские страны остались верны евро, поэтому многие пожилые европейцы были очень рады поностальгировать по старым временам.
Борменталь, тем временем, размышляя о невозможности приобрести хоть какое-нибудь животное из-за своего, пусть и любимого, но жёсткого мужа, добрался до большого многоквартирного дома, в котором и была та самая частная клиника, где он работал. Владельцем же бара он был, так сказать, по совместительству и это не отнимало у него много времени. Технологии ушли далеко вперёд и персонал заменяли в основном роботы. Так что надо было тратиться только на системы настройки и слежения, а не на весь этот "головняк с персоналом", как любил говорить сам доктор.
Лифт доставил его на седьмой этаж, где из двенадцати комнат, три были отданы под операционные, а девять под кабинеты и ассистентские. Сам хозяин жил всего в трёх оставшихся комнатах, чему Борменталь был несказанно удивлён. Сам-то он жил в семикомнатных аппартаментах и с удовольствием добавил к своей квартире, по крайней мере, ещё три комнаты. Знаком с хозяином клиники Борменталь был уже лет пять. И все пять лет участвовал в эксперименте профессора Преображенского. В последние месяцы было видно, что до окончательного результата осталось совсем чуть-чуть. При мысли об этом доктор Борменталь преобразился. Так, потирая свои большие чёрные руки с красными ладонями, он и вошёл в комнату к профессору, аккурат в тот момент, когда профессор заканчивал чаепитие. Профессор - эдакий мощный старик, с красивой ухоженной седой бородой и очками на всё лицо, сидел в кресле-качалке, уткнувшись в электронный журнал.
- Здравствуйте коллега!- звонко приветствовал он Борменталя.
- У меня есть для вас три новости. Две плохие и одна хорошая. С какой начать?
Борменталь подсел к профессору бочком, так, чтобы не смотреть ему прямо в глаза, чего с детства не любил.
- Ну, начните с плохой, если их сразу две,- ответил он и положил ногу на ногу.
- В Африке кончились дети! Вы представляете! Правительство США запретило усыновление детей из Африки. Там больше нет сирот. Вы представляете, что сейчас начнётся?- сказал профессор и поднял руки к небу.
- Погодите,- произнёс Борменталь,- вы хотите сказать, что Соединённые Штаты Африки теперь не будут давать возможности усыновлять детей геям? Они что, совсем рехнулись?
- Вот именно! Вот именно, друг мой!- профессор от возмущения встал и начал расхаживать своей грузной походкой по комнате.
- Вы представляете, что теперь будет?- повторил он.
- Теперь детей начнут усыновлять из Китая! Конечно, там пять с половиной миллиардов человек и, явно, детей сирот там предостаточно, но что, чёрт побери, тогда будет у нас? Мы только привыкли к тому, что большая половина Европы уже чёрные, а теперь, по вашему мы должны привыкать к жёлтому цвету?
Старик встал перед Боменталем.
- Кстати дружище, вот и вторая новость. Вам отказано в усыновлении ещё на три года, по причине того, что это уже ваш третий брак. Пришло письмо сегодня утром, сожалею,- и профессор одним движением руки развернул на столе огромный экран с текстом и с многочисленными печатями.
- Я так и знал,- с долей грусти сказал Борменталь.
- Вы знаете, коллега, я не расист,- продолжал профессор, - но толерантности во мне всё меньше и меньше. Свобода выбора должна наконец когда-то закончится. Что же это такое? Семьдесят лет назад узаконили гей браки, пятьдесят лет назад уже не было проблемы поменять пол и ребёнку и взрослому, двадцать лет назад образовалась Гейропа. А теперь-то что? Свободные Штаты Китая?
Профессор откашлялся. Борменталь выглядел подавленным.
- А ведь пример подала Америка! Да, да! Первый отделившийся штат Флорида стал первой официальной гей страной. Помните, как последний президент США, ещё тех Соединённых Штатов- Америки, этот выскочка Трамп, уже будучи совсем пожилым человеком, на последнем конгрессе сказал:
- Я умываю руки. Здесь и сейчас погибла цивилизация. Мир ужаснётся тем ценностям, которые принесли в мир Содом и Гоморра.
- И он был прав! Чёрт побери! Вы были тогда слишком маленьким, чтобы помнить эти слова, но мне-то было уже тридцать три! Уже уважаемый хирург, правда, уже разведённый, но и не гей, я ушёл в лоно церкви, проповедовать миру об истинных ценностях! Если бы я знал, что церковь умрёт! Более двух тысяч лет христианства пропадут в этом Аду скверны! Я пробыл епископом всего пять лет и вокруг меня не осталось уже нормальных людей- епископы- педофилы, батюшки- геи и так далее, и тому подобное. И вот уже тридцать лет у нас нет церкви. Храмы, как напоминание о былой мощи. Этакие памятники старины. А что пришло на смену? Свобода выбора! И вырождение! Вы посмотрите доктор. В Гейропе рождаемость понизилась в десять раз! Эта чуждая человечеству культура уже проникла во все конфессии мира - иудаизм, мусульманство, православие. Даже в Израиле не всё так гладко, хотя это ещё последний оплот христианства на земле.
Профессор опустился в своё кресло. Отдышавшись, после затяжного монолога он продолжал:
- Вот что, батенька, а давайте хлопнем по рюмочке. У меня же есть ещё одно, но припреятнейшее известие для вас!
Борменталь встал, нажал на кнопку в стене и из неё выехал небольшой поднос с холодным графином и такими же холодными рюмками. Жидкость немедленно перетекла из графина в рюмки. Борменталь с унылым видом подал рюмку профессору.
- Выше нос, коллега! Я договорился!
- Как? Уже?- лицо Борменталя вытянулось.
- Да мой друг! Первый труп наш. Может быть в любой момент. Так что выпьем за это!- и профессор опрокинул рюмку.
- Да, но у нас нет собаки,- произнёс Борменталь, проглотивший холодную, но приятную на вкус жидкость.
- Это не беда, я договорился с приютом. Там подберут подходящую псину.
- А вот что, профессор! У меня есть на примете одна. Очень приличная, уже год, как подкармливаю. Давайте вечером приведу?
- Ну что ж, если не больная, то приводите. Посмотрим. Да, вот что ещё, голубчик. Не могли бы вы принести сегодня мне ужин, а то моя хозяйка СМ 300 стала что-то плохо готовить. Видимо надо на переустановку её отдавать. А может и купить новую. Посмотрим.
До вечера профессор и доктор готовили операционную. Клиника была на замке, поэтому никто им не мешал. Автоматический регистратор отвечал на все вопросы зашедших или звонивших посетителей.
Вечером Борменталь возвращался в клинику с собакой на электрическом поводке, который купил по дороге в свой бар. Красавец вначале не понял, что это, отвыкнув уже за год от такого обращения. Пару раз взбрыкнулся, на что получил пару несильных ударов током и затих, быстро ощутив себя чей-то собственностью.
- Наконец я буду жить в доме,- подумалось Красавцу,- в тёплом и уютном доме. Видимо муж разрешил? Или, может, расстались?- размышлял Красавец, виляя хвостом и подпрыгивая от возбуждения.
Вечер был ветреный и жаркий. Броменталь, большими шагами мерил расстояние до клиники, уже предвкушая конец пятилетним усилиям. Кучи опытов, сначала неудачных, потом всё лучше и лучше. Много денежных средств из различных фондов, которые надо было выбивать и доказывать необходимость завершения эксперимента.
-Даа, это потрясёт весь научный мир. Да что там научный, просто весь мир,- думал доктор.
- Ой, простите,- сказала девушка, которая случайно задела Борменталя. От неожиданности у доктора выпал портфель, в котором лежал ужин профессора и ещё пара мелочей. Они вместе наклонились за сумкой и ещё раз стукнулись, теперь плечами.
- Ой, извините,- теперь пришла очередь Борменталю извиняться. Он взял сумку и оправился.
- Какая у вас собачка симпатичная,- сказала девушка.
И тут Борменталь увидел её лицо. Девушка было натуральной блондинкой и ветер- проказник трепал её волосы, из-за чего вокруг девушки образовался какой-то ореол. Она была очень привлекательной- пухлые губки на тонком лице, приподнятая грудь и точёные ножки- изящество и красота в одном лице. Так и подумал доктор.
- Меня Катя зовут,- сказала девушка и протянула руку для рукопожатия.
Откуда-то взявшиеся манеры (видимо подчерпнутые из старых фильмов), заставили Боменталя протянутую руку поцеловать. Катя удивилась, но руку не убрала.
- Я доктор, доктор Борменталь,- с какой-то запинкой ответил доктор.
- Ну, ещё раз извините и до свидания,- ответила Катя и повернулась, чтобы уйти.
- И вы извините, п-п-подождите,- уже заикаясь, сказал Борменталь.
Девушка обернулась снова. Улыбнулась.
- Вот,- и она протянула большой палец руки,- найдёте меня в Фейсес.
Борменталь машинально протянул миниатюрный считыватель, куда Катя на секунду приложила палец. Всё. Информация была уже на носителе.
- Спасибо! Обязательно,- сказал Борменталь и ещё долго смотрел вслед удивительной девушке. Что-то встрепенулось в его душе. И, несмотря на уже год семейного счастья с любимым мужем, у доктора вспотели ладошки, что бывало в минуты возбуждения. Вспомнился его первый брак, в двадцать лет, на третьем курсе университета с девушкой по имени Сюзанна. Брак, несмотря на красивое имя девушки, продлился всего год, разбился о быт и утонул вместе с влечением к женщинам.
К вечеру всё было готово. Пёс оказался совершенно домашним и быстро освоился. Единственное, что его беспокоило - это запахи и звуки из операционных. К ним он не подходил ни под каким предлогом, громко гавкал и сопротивлялся всеми четырьмя лапами. В остальном- совершенно послушная собака. Чипа, как ни странно на собаке не было, поэтому кто бывшие хозяева узнать не удалось. Сделав необходимые экспресс анализы, МРТ и ещё пару исследований профессор пришёл к выводу:
- Абсолютно здоров! Это видимо ваших рук дело. Держать такую собаку в таком теле не каждый хороший хозяин сможет.
Борменталь, предупредив своего мужа, что останется у профессора на ночь, лёг на диван в комнате смежной со спальной. Уже перед сном он нашёл профиль Кати в поисковике. Долго мялся и думал, чтобы написать и, наконец, выдал - " приятно было познакомиться". Ответа не последовало.
- Наверное, спит уже или в клубе зависла,- подумал доктор,- Молодая ведь, 27 лет всего. А я? Староват для такой красотки.
И лёг спать.
Наступило утро, но звонка ещё не было. Борменталь проснулся первым. Сделал завтрак и подал его в гостиную, как любил говорить профессор - трапезную, отдавая дань старым словам и выражениям, как вы могли уже заметить.
- Да уж, как говорил персонаж одного замечательного рассказа - " никогда не читайте советские газеты перед обедом". Так я перефразирую - никогда не читайте и не слушайте новостей перед завтраком - получите несварение желудка. Так вот - Гейропа ввела санкции против России. Это уже на моей памяти в пятый раз за последние лет двадцать. Всё не успокоятся. Они, видите ли, преемники той великой Европы двадцатых годов. Вы представляете? Преемники! Теперь они требуют, чтобы Россия больше не набирала новые земли и прекратила отношения с Китаем. Все предыдущие санкции, опять же, если мне не изменяет память, были бесперспективны и шли во вред обеим сторонам. Кстати, а вы Борменталь, читали когда-нибудь роман " Собачье сердце", написанный в начале двадцатого века неким Булгаковым,- профессор встал со своего кресла-качалки.
- Я склонен думать, что мы на новом витке истории. Всё повторяется мой друг. Всё повторяется. В этом рассказе, наши абсолютные однофамильцы, ставят точно такой же опыт, с теми же самыми целями. Конец этого рассказа, правда, неудачный, поэтому, надеюсь, на совпадениях в фамилиях и сути опыта мы и остановимся. Кстати могу посоветовать прочитать его же "Мастера и Маргариту". Весьма неплохо. Боюсь, правда, что вы многое не поймёте в этой книге.
- Профессор, мне сейчас хватает для чтения научных работ, но книгу прочитаю, обещаю вам. Вот состоится наш удачный опыт, и пойду в отпуск, где с удовольствием посмеюсь над такими шутками истории,- со смешком сказал Борменталь.
- Да уж, голубчик, почитайте, только боюсь, там не до смеха будет.
Боменталь собрался было ещё что-то сказать, но тут засветился телеком и мужчина приятной наружности в белом халате произнёс:
- Профессор Преображенский здравствуйте. Двадцать лет. Мужчина. Мгновенная смерть. Родственников не нашли. Забирать будете?
- Везите,- отрезал профессор.
- Готовьте собаку,- бросил он доктору, а сам быстрой походкой отправился в операционную.
Операция началась через час. Все знали, что и как надо делать. Куча датчиков позванивало и пикало в полной тишине, прерываемой короткими фразами:
- Держите. Зажим. Шьём.
Через шесть часов, из тела неизвестного молодого человека двадцати лет были извлечены гипофиз и яички, вкупе с другими органами секреции, и пересажены здоровой собаке трёх лет от роду. Нанороботы и умение докторов проделали процедуру пересадки за совсем небольшой срок. К вечеру операция закончилась. Профессор последний раз всё проверил. Труп увезли. Пёс остался в операционной под наблюдением роботов.
Профессор и доктор сидели в гостиной за столом и ужинали. В этот раз СМ 300 не подкачала и приготовила прекрасный праздничный ужин.
- Ну что, Борменталь, если пёс выживет, мы войдём в историю!
- Да профессор. Безусловно. Ваш талант должен быть оценен на самом высоком уровне.
- Не мой, а наш, дорогой коллега. Без вашего умения выбивать гранты и ваших золотых рук сегодня ничего бы не произошло,- обменялись любезностями друзья.
- Да и потом зачем жить без мечты? У меня она сейчас сбывается. Вывести породу человека, лишённого другой цели в жизни, кроме как продолжение рода человеческого. Ведь посудите сами. Большая половина мира гомосексуальна. Поверьте, пройдёт ещё лет двадцать и вся Азия, которая сейчас ещё как-то сопротивляется, подцепит эту заразу. И тогда человечество встанет на путь полного саморазрушения. Я уже не говорю про мораль и нравственность. Её не осталось в нашем мире. Вседозволенность и полная свобода выбора привели к изменению сознания. Теперь уже дети могут выбирать кем они будут- девочками или мальчиками. А есть особи, извините, коллега, не могу их назвать людьми, которые по пять раз меняют свой пол. Неудачный первый опыт с женщиной и ты гомосексуалист!- тут профессор посмотрел на Борменталя. Тот сидел, уставившись в одну точку.
- Вы знаете, как я отношусь к вам и вашей ориентации. Я уважаю ваш осознанный выбор, но скажите мне, кто может вырасти из человека, которому с детства внушают, что гомо - это хорошо? Что девочка с девочкой - это отличный выбор? В конце концов, неужели инстинкт самосохранения угас в наших поколениях?
Вопрос повис в воздухе.
- Извините коллега, слишком много эмоций. Нам надо отдохнуть. Цель нашего эксперимента не много ни мало вырастить новый тип людей. С нормальными инстинктами. Впереди большая работа.
Прошло три недели с момента операции. С собакой происходили поразительные изменения, которые планомерно записывал доктор Борменталь. Вот его выдержки из истории:
5 й день - Пациент начал терять клоки шерсти. Аппетит очень хороший.
9 й день - Пациент прибавил уже 8 килограмм. Аппетит увеличивается.
15 й день - Вес пациента 30 кг. Лапы вытянулись. Начали меняться когти. Изменяется форма черепа.
21 й день - Вес 38 кг. Очень сильные изменения черепа. Ушные раковины уменьшаются, глазные впадины увеличиваются. Отвалился хвост.
Каждый раз, когда доктор Борменталь входил в двери клиники, он не знал чего ему ожидать. Это были неожиданно быстрые метаморфозы. Даже видавший виды профессор, каждый раз входя в кабинет, где был оборудовано место для собаки, ахал и вскидывал руки к небу, словно благодаря его.
В жизни Борменталя за это время тоже произошли кое-какие изменения. Его любимый муж не выдерживал постоянного отсутствия Борменталя, бесился, ругался с ним и, в итоге, уехал в Лондон, в эту "цитадель разврата", как называл его профессор Преображенский. Так сказать - развеяться. Борменталь был даже этому рад. Дело в том, что Катя написала доктору на следующий день, с предложением встретиться, но известные события помешали этому. И сегодня вечером наконец-то Борменталь смог вырваться на свидание с Катей. А пока на 28 й день операции у собаки опять произошёл скачёк развития.
Придя в клинику и зайдя в кабинет с пациентом, Борменталю стало плохо. Собака (хотя существо это уже нельзя было назвать собакой), сидела на заднице и брала передними лапами пищу, которая в неумелых руках! падала на пол, но всё-таки что-то попадало в рот. При звуке открывающей двери собака повернула голову и быстро произнесла:
- Сырб!
Затем неуклюже встала на ноги??? и медленно, переваливаясь, прошла в столовую. У Борменталя дрожали руки. Он облокотился о косяк двери и проводил взглядом всё ещё лохматую невысокую фигуру.
Профессор сидел в гостиной, как раз завтракая. Увидев шагающее к нему существо профессор, казалось, ничуть не удивился. Только приподнял очки и внимательно посмотрел на уже не собаку, но ещё не человека.
- Ну что же, присаживайтесь!- сказал профессор, отодвигая стул от стола. Существо село. Почти освободившиеся от шерсти кисти рук-лап легли на белоснежную скатерть.
- Голубушка, СиМа, накрой нашему другу.
СМ 300 послушно поставила приборы - тарелку, вилку и нож.
- Ну, нож то убери и дай-ка ему ложку. Сегодня же у нас овсянка,- сказал профессор.
- Профессор! Что же это происходит?- видя всё это, прошептал доктор Борменталь, вращая глазами.
- Это мой дорогой коллега новый этап эксперимента.
- Браво!- чуть ли не крикнул доктор.
- Сырб!- зыркнуло существо.
- Слушайте, коллега, а ведь нам его надо как-то назвать.
- Я звал его Красавец,- ответил Борменталь.
Профессор засмеялся.
- Ну на красавца это существо в метр десять и покрытый клоками шерсти не тянет. А давайте назовём его Шарик? Точно, как в том рассказе. Ну он сейчас на шарик и похож. Гляди лопнет от обжорства. Хе-хе.
Шарик уже принялся за еду, но как водится - руками.
- Эээ, нет, батенька!- профессор встал.
- Если за столом, то едим приборами.
И он вложил ложку в руку-лапу Шарика. Шарик посмотрел на неё и бросил на пол.
- Ну-ка доктор, помогите его обратно отнести,- проговорил профессор.
- Здесь едим приборами и точка!- строгим тоном обратился он к Шарику.
- Сырб!- снова ответил Шарик, но строгому голосу профессора подчинился, смешно переваливаясь на двух ногах, прошлёпал в свою комнату.
Через три дня Шарик завтракал уже в гостиной. А ещё через два Шарика прорвало. Он начал говорить, но какими-то странными фразами.
Шарик лежал на кушетке в своей комнате и говорил. Борменталь решил записывать фразы, на первый взгляд казавшиеся бредом.
- Сырб! Булк Йег, булк йег. Осям, осям.
Вдруг Шарик сел и посмотрел прямо в глаза доктору Борменталю.
- Йылим!
В дверях появился профессор.
Борменталь пристально смотрел на свои записи.
- Ничего не понимаю, профессор, полная абракадабра!
Профессор склонился над блокнотом.
- А вы голубчик, прочитайте задом наперёд,- попросил он.
- Профессор!- почти шёпотом произнёс доктор,- Эврика!
- Вот и я говорю, новый виток…
- Господи Иисусе,- произнёс доктор.
- Сырб- брысь!
- Сырб- брысь!- повторил Шарик.
- Гей клуб. Милый!- профессор посмотрел на доктора широко раскрытыми от удивления глазами.
- Милый!- повторил Шарик и снова посмотрел на Борменталя.
- Ну, он же целый год тёрся около моего клуба, вот и наслушался, бедняга,- выдвинул гипотезу доктор.
- Весьма возможно,- произнёс задумчиво профессор,- Весьма возможно!
С этого момента Борменталь записывал и переводил все фразы Шарика. Интересно, что Шарик, раз услышав правильные фразы, сразу начинал правильно их произносить. Так прошло несколько дней и Шарик уже начал сносно говорить.
Надо сказать, что весть об эксперименте профессора Преображенского стала потихоньку просачиваться за пределы закрытого сообщества спонсоров проекта, которые неустанно следили за его ходом. Более двух месяцев профессору удавалось держать всё в секрете, благодаря небольшому кругу участников, но после того, как комиссия спонсоров посетила его клинику, многое изменилось. Воочию увидев результаты эксперимента основной спонсор - китайский производитель Тойот, пожелал обнародовать данные. Пошли просьбы дать интервью и буквально через день из квартиры уже нельзя было выйти, чтобы не быть встреченным вопросами –« Что у вас происходит? Как чувствует себя собака? В чём цель эксперимента?» И так далее и тому подобное.
Профессор решил собрать конференцию из влиятельных профессоров медицины и гостей со стороны спонсоров. Ну и конечно, пригласил журналистов различных интернет порталов. Конференция состоялась в огромном зале гостиницы Хилтон в центре Талсинки. Уже третий раз перестроенная, она уже содержала в себе не только самое большое количество номеров в Эстляндии, но и имела самый большой в Прибалтике аквапарк и конференц-центр на 5000 мест. Зал был полон. В центре сидели профессор Преображенский, доктор Борменталь и представитель главного спонсора. Зал застыл в ожидании. После выступления доктора Борменталя, который рассказал о деталях операции, слово взял профессор.
- Сегодня мы представляем вам нового человека. Возможно, некоего Адама нашего времени. Недалеко открытие и Евы! Мы получим человека здорового и сильного, с устойчивой психикой и моралью. Забегая вперёд, я надеюсь и на такое же потомство.
Зал грохнул аплодисментами.
- А теперь, встречайте, наш Шарик.
( Надо сказать, что профессор немного побаивался показывать Шарика такому количеству людей. Именно по причине того, что до сих пор Шарик общался с очень небольшим кругом людей и мог очень неожиданно себя повести. Профессор подготавливал Шарика. Тот ещё не совсем понятно говорил, хотя доктор Борменталь поднатаскал его к такому событию. Развитие его шло бешеными темпами. Уже подросший Шарик отлично управлялся с ложкой и вилкой. Немного изъяснялся и, даже, пытался что-то говорить по-турецки - втором после английского языке Гейропы.)
Шарик вышел и сел на приготовленный для него стул. Профессор не заметил какой-нибудь негативной реакции или стеснения на лице подопечного.
Зал затих.
- Давайте, друзья, задавайте вопросы. Доктор Борменталь будет руководить процессом.
Доктор начал называть различные интернет порталы и посыпались различные вопросы.
- Как вас зовут?
- Шарик.
- Сколько вам лет?
- Мне были пересажены органы двадцатилетнего мужчины, но вообще-то мне всего 3 месяца.
- Вы себя ощущаете человеком?
- А как же! Вы же тоже себя ощущаете человеком, хотя и гей! Хи-хи!
Зал ахнул. Профессор открыл рот что-то сказать, но доктор уже разрешил следующий вопрос.
- Как вам живётся у профессора?
Шарик встал. Медленно переваливаясь, прошёл за стол, где сидел профессор и положил руку ему на плечо.
- У старика нормально. Жратва на уровне. Хозяйка, СМ 300, всегда добавку даёт, как попросишь. Баб только нет.
Профессор поперхнулся. Шарик, стуча его по спине, продолжал:
- А мне бы бабу!
Доктор Борменталь вызвал следующий вопрос, но Шарик подскочил к нему и громким голосом сказал:
- Доктор, я хочу, чтобы вон тот вопрос задал, он милый.
- Милый! Задавай вопрос!- сказал Шарик миловидному на вид репортёру.
- Как вы относитесь к геям?
- Я к ним не отношусь! К ним относится доктор Борменталь. А вы сами к ним относитесь?- громким голосом прокричал на весь зал Шарик. Подбежал вперевалочку к репортёру и залез на небольшой столик в первом ряду.
- Отвечай, давай! Ты как там сзади или спереди?
Репортёр ошалевший от такого напора не мог проронить и слова.
- Кто здесь баб трахает-то?- уже кричал Шарик. Глаза его налились кровью.
- Педики, мать вашу!( где он слышал это слово, одному Богу известно, но применил он его, как нельзя правильно и к месту)
Профессор встал и показал Борменталю, что надо прекращать бардак.
- Конференция закончена,- сказал Борменталь в микрофон.
- Как закончена?- орал Шарик,- Профессор! Скажи где мне бабу взять? Почему у меня имени нормального нет? Почему меня на улицу не выпускают?
Все эти вопросы он задавал, уже дёргаясь в руках охранников, вслед уходящему профессору Преображенскому. Борменталь пытался замять скандал, но спонсор был совершенно счастлив. Такой резонанс был очень кстати.
Вечер проходил в полной тишине. За ужином было слышно только стук вилок о тарелки. В конце трапезы Шарик нарушил молчание:
- Имя... Хотелось бы.
Профессор грузно встал. Он как-то сразу постарел.
- И вправду, Борменталь. Надо ему брейн чип сделать. Займитесь этим. И имя ему надо придумать.
- Гай,- сказал Шарик.
- Что гай?- непонимающе спросил профессор.
- Имя хочу себе - Гай.
И тут профессора понесло.
- Гай! Да ты хоть знаешь, что это за имя? Шарик! Вот максимум на что ты можешь рассчитывать! Борменталь! Уберите его от меня!
Профессор весь красный сел в своё кресло. Нажал на кнопку пульта и из стены выполз поднос с холодной водкой в графине. Он залпом опрокинул рюмку. Затем вторую. Вернулся Борменталь.
- Успокойтесь профессор. Не думаю, что он слышал о Цезаре. Имя мы ему придумаем и зарегистрируем. По поводу конференции тоже не волнуйтесь. Спонсор в полном восторге.
- Да не об этом я думаю, доктор. Видимо, мы должны теперь относиться как к человеку, чего мне на данном этапе его развития, никак не получается.
- Что-то мы упускаем, Борменталь. Собаки, преданные существа. Да, могут быть импульсивны, но обычно преданны своим хозяевам. Борменталь, а что нам известно о том молодом человеке, чьи органы послужили основой для Шарика? Будьте любезны, исследуйте данный вопрос!
- Хорошо профессор. Завтра займусь. Документы для Шарика пойдём оформлять завтра. Спонсор поможет. Надо начать выводить его на улицу и приучать к социуму.
- Приучать к чему, Борменталь? К разврату и пороку? Даже если оплот мусульманства пропитан этой ересью, а большая часть турок, живущей в Гейропе давно позабыли Коран и празднуют только Новый Год и Главный Гей парад! Вы хотите, чтобы это существо окунулось в мир, по идее самой чуждый ему? Вы молодой ещё человек, вы и решайте, а я пока выпью ещё рюмочку и пойду спать. Мне хватило на сегодня эмоций.
Со следующего дня Борменталь стал брать с собой на прогулки Дарта Вейдеровича Шарикова, нового чипированного гражданина 15 го штата Гейропы- Эстляндии.
Здесь надо сделать небольшое отступление.
Подсел Шарик на "Звёздные войны", вот и пришлось доктору Борменталю идти на компромисс с Шариком. Фамилию настоятельно советовал спонсор. Даже Шарик не сопротивлялся, потому что был очень доволен своим новым именем и не менее новым чипом со всеми данными, который ему вживили в департаменте Гражданства и Миграции натуралов.
В общем, Шариков, как стал называть его профессор, вышел в свет и стал тенью доктора Борменталя. Ему всё нравилось. Профессор каждый вечер расспрашивал Шарикова о проведённом дне.
Первую неделю Шариков впитывал всё окружение, как губка. Борменталю он не надоедал, только иногда спрашивал некоторые слова, значения которых не знал. Кстати он научился читать. Пусть по слогам, но вполне понятно.
В конце первой недели входя в бар, которым заведовал Борменталь, Шариков остановился и прочитал: " Гей бар".
- А что значит гей?
Шариков, до сих пор слышавший только фразы о геях и сексе, в действительности не знал значения этих слов. Пришлось доктору объяснять, что в нашем мире большинство людей имеют такую сексуальную ориентацию. Тут же встала необходимость объяснять что такое сексуальность и всё с этим связанное, на что Шариков сказал:
- Да ладно, знаю,- и, глядя в глаза Борменталю,- Бабу бы мне...
Борменталь вспылил и припомнил тому его выходку на конференции. Шариков затих и больше к этому вопросу не возвращался.
Прошла ещё одна неделя. Шариков перестал расти, остановившись на отметке в 156 сантиметров. Физически он остался стройным и жилистым, как когда-то был в теле Красавчика. Он уже ориентировался в быстром темпе современной жизни и даже завёл себе акаунт в Фейсес. А как он гонял на виртуальном имитаторе гонок! В баре он был уже признанным гонщиком. Благодаря врождённым инстинктам выигрывал у всех посетителей подряд.
В один из вечеров, выиграв у очередного лузера, Шариков подошёл к стойке попросить у официанта-робота воды. Обыгранный в пух и прах англичанин, громогласно, как и 70 лет назад, потребовал пива и с удовольствием угостил им Шарикова. Первый раз, попробовав хмельное, Шариков удивился возникшей лёгкости и они вместе с англичанином выпили ещё по одной. Борменталь в это время был на втором этаже и занимался с отчётностью. Ровно в шесть он должен был встретиться после долгого перерыва, в баре, с Катей.
Послышался какой-то шум. Борменталь спустился вниз. То, что он увидел, заставило его сердце биться с бешеной скоростью. Совершенно пьяный Шариков повалил на пол его Катю и, под крики таких же нетрезвых людей, совершал поступающие действия. Катя сопротивлялась и уже по щеке Дарта Вейдера Шарикова текла струйка крови, от чего он пришёл уже в ярость. Но ярость Борменталя была сильнее. В секунду оценив обстановку, он в следующее мгновение, сам от себя такого не ожидая, перелетел через стойку и набросился на Шарикова. Оттащив его от Кати, доктор несколько раз ударил Шарикова по щекам, отчего взгляд того сделался совсем стеклянным.
- Вон отсюда!- заорал Борменталь, - Вон, пока я тебя не убил!
Вытолкав Шарикова за двери заведения, он вернулся к Кате. Посетители резко разбежались, оставив их одних у барной стойки. Катя была в шоковом состоянии. Борменталь бережно взял её на руки и отнёс наверх. Катя очнулась. Боменталь осыпал её поцелуями. Катя ответила тем же.
- Боже! Как я испугался за тебя!- вспомнив о Боге, проговорил доктор.
- Спасибо тебе, любимый!- ответила Катя. И ещё долго они стояли под душем, смывая с себя всё прошлое и готовя себя для будущего.
Шариков пропал. Профессор, конечно, был в негодовании от того, что произошло, но дал понять доктору, что тот не виноват. Поиски велись второй день. И хотя GPS сигнал был достаточно чётким, но когда доктор приезжал на место, как правило, там уже никого не было. Места были тоже странные. Несколько гостиниц и мотелей, пару баров, какие-то заброшенные дома на окраине Талсинки. Сигнал даже засекли на том конце пролива, но ненадолго. Шариков постоянно перемещался. Было даже непонятно, спал ли он? Полицию пока не подключали, на чём настаивал спонсор. Учитывая размеры двухмиллионного города, тем более в туристический период, найти Шарикова было крайне тяжело. На исходе вторых суток в дверь клиники позвонили. Борменталя не было, и профессор открыл сам. На пороге стоял Шариков с наглой ухмылкой. Немного потрёпанный, но на ногах. За ним громадой нависал довольно молодой, но здоровый мужик. Шариков едва был ему по плечо, а вширь надо было, как минимум, три Шариковых, чтобы закрыть эту огромную грудь.
- Это Тармо. Он будет со мной жить,- с какой-то издёвкой сказал Шариков.
Видя, что сопротивление бесполезно, профессор всё-таки сказал:
- Хорошо, но я должен тебя осмотреть.
- Валяйте,- проговорил Шариков.
- Тармо, проходи, вон моя комната.
Тармо молча прошлёпал в комнату, едва протиснувшись в дверной проём.
Профессор провёл Шарикова в смотровую. Тот был в форме.
Через совсем короткое время прибежал Борменталь, ведомый сигналом GPS.
Профессор уговорил его не поднимать скандал.
- До утра, профессор, до утра!- только на таких условиях Борменталь согласился не выяснять отношения с Шариковым.
Но этим разборкам не суждено было состояться.
Всю ночь профессор ворочался. То мысли какие-то лезли в голову, то в комнате Шарикова слышалось сопение и кряхтение. Профессор даже не стал думать, что там происходит. Борменталь же спал, как убитый, видимо утомлённый двухдневными поисками Шарикова. Утро не сулило ничего хорошего. Невыспавшийся профессор наливал себе чашечку чая, когда в гостиной появился Шариков, который, как ребёнка за руку, вёл за собой гиганта Тармо.
- Здравствуйте профессор,- сказал Шариков, присаживаясь за стол. Робот - хозяйка тут же поставила перед ним чашку с блюдцем. Сел и Тармо. Проделав ту же процедуру, робот удалилась. Шариков налил себе и Тармо чаю и принялся уплетать свежие булочки.
- Тармо будет жить со мной здесь,- безапелляционно заявил Шариков.
- С чего бы это, милостивый государь?- спокойно спросил профессор.
- Ну как же, минимальный размер жилплощади для вновь родившихся граждан Гейропы, шестьдесят метров. Моя комната метров 45, так что вы ещё мне должны 15 метров.
- Во - первых, вы пользуетесь общей жилплощадью - клозет и прихожая, что гораздо больше пятнадцати метров. Во - вторых, это я должен предоставить вам, а не каким-либо другим личностям.
- Это мой лучший друг,- Шариков подмигнул Тармо,- мы собираемся пожениться,- огорошил он профессора.
- Голубчик, а когда вы успели ориентацию поменять?- спросил профессор.
- А меня женщины не устраивают. Я за всю жизнь от них ничего хорошего не видел,- ответил Шариков.
- Ну да, ну да,- только и ответил профессор.
- А что вы на меня взъелись, голубчик?- передразнивая, профессорским тоном последнее слово, спросил Шариков.
- Вон, Борменталь, обычный педик и ничего, живёт себе. Даже гей-бар имеет.
- Борменталь вырос в таком обществе, а вы пятый месяц живёте всего, а уж осознанных всего два, от силы!- ответил профессор, хватаясь руками за голову.
- Значит, не разрешите Тармо остаться?- уже заискивающим тоном спросил Шариков.
- Нет!- безапелляционно произнёс профессор.
- Тармо, вызывай!- сказал тогда Шариков.
Тармо поднёс руку с миниатюрным телефоном к глазам, что-то пробормотал и, с довольной улыбкой, кивнул Шарикову:
- Сейчас будут.
Профессор не обратил на это никакого внимания, обдумывая всё вышесказанное.
- Пять лет труда. Опытов. Поиски средств. Всё коту.... тьфу ты, собаке под хвост.
- Если хотите знать, я на работу устроился,- довольно проговорил Шариков.
Профессор поднял на него затуманенный взгляд.
- Позвольте полюбопытствовать, и кто же эта собака, которая не побрезговала вас взять?- спросил он.
- Но, но, полегче,- встрял Тармо.
Продолжения диалог не получил, потому что в дверь позвонили.
- Я открою, профессор, крикнул из прихожей Борменталь, который, видимо, только проснулся.
На пороге оказался, почти такой же высокий, как Борменталь, человек, в тёмном пиджаке и брюках. На ногах его были чёрные лакированные ботинки, а в руках шляпа, которую Борменталь видел, пожалуй, только в старых фильмах. Но человек был не старый, вернее даже молодой, и если бы не его старомодная одежда, не очень подходящая ни по стилю, ни по погоде ( всё- таки 30 в тени так и оставалось, несмотря на позднюю осень), можно было сказать что он намного моложе самого доктора. Человек этот был безукоризненно подстрижен. Над верхней губой располагались тонкие усики. На губах играла лёгкая улыбка.
- Разрешите войти,- сказал молодой, как мы поняли, человек.
- Прошу вас,- ответил Борменталь.
- Кто там?- прокричал из гостиной профессор.
Молодой человек что-то показал Борменталю, который тут же побелел (так и негры могут побелеть), толи от неожиданности, толи от страха.
- Оставайтесь здесь, я сам представлюсь профессору.
Молодой человек смело прошёл в гостиную.
При виде него, Шариков и Тармо вскочили со своих мест и, молча, ретировались, оставив его и профессора наедине.
Профессор почему-то ничему не удивился, ни визиту незнакомца, ни поведению Борменталя и Шарикова.
Тем временем молодой человек прошёл в ботинках в гостиную и присел с какой-то ироничной улыбкой на краешек стула.
- Здравствуйте,- вкрадчиво проговорил он.
- Доброе утро молодой человек. Скажите, а вас не учили снимать обувь в прихожей?- начал профессор,- а впрочем, видимо людям вашей профессии не пристало обращать на такие мелочи.
- Профессор,- также вкрадчиво и примирительно проговорил молодой человек,- я просто надеюсь, что мой визит будет носить кратковременный характер и больше десяти минут я вас не задержу. Тем более, что на улице сухо и я приехал на казённом каре, который всегда чище, чем свой электрокар. Но это частности. Со всем уважением,- и молодой человек положил красивую электронную визитку перед профессором. Открылся небольшой экран и голограмма высветила регалии и должность сидящего напротив. Профессор приподнял брови.
- Однако!- хмыкнул он.
- Слушаю вас господин Иван Васильевич Швондер,- и, читая визитку, продолжил,- главный инспектор Карательной Полиции.
Повисла пауза, во время которой профессор, наморщив лоб, что-то вспоминал.
- Значит КаПо,- повторил профессор, как бы приглашая собеседника к разговору.
- Да, уважаемый профессор. Наша КаПо заинтересовалась теперь и вами. Впрочем, если мы договоримся, то вы больше меня не увидите.
Развернув экран уже основного компьютера, молодой человек начал свою речь.
- Достопочтенный господин профессор. Извините, но я, также как и вы, собираю и люблю анахронизмы. И с удовольствием применяю их в жизни. Так вот, милостивый государь, сего дня вы у нас номер один в нашем ежегодном отчёте. А он у нас в этом году юбилейный, как- никак 80 лет! Так что вы звезда номер один не только в нашей науке.
- Извините, голубчик, а чем обязан?- спросил профессор заканчивая завтрак, - и, кстати, не хотите ли чайку. Моя СМ 300 готовит его просто изумительно.
- Почему бы и нет,- ответил молодой человек и продолжал.
- Вы всколыхнули не только научный мир своим опытом, но дали пищу для провокаций почти всему миру. Подумать только, вырастить натурала! Стопроцентного! Несгибаемого!
На лице профессора Преображенского появилась ироническая улыбка.
- Знаю, господин профессор, знаю. Небось уже думали, как вернуть Шарикова в его естественное состояние.
Тут профессор уже с неподдельным удивлением посмотрел на молодого человека.
Заметив это, начальник КаПо заметно повеселел. Он будто бы ждал случая удивить оппонента и это ему удалось.
- Да, профессор, я читал " Собачье сердце". Причём не раз после вашего удачного опыта. А ведь именно так вы расценивали его до недавнего времени, не так ли?
- Да уж, видимо вы знаете что-то более важное, чем я,- парировал профессор.
- Давайте тогда начистоту и по порядку,- предложил молодой человек, включив какой то приборчик, который взмыл над столом.
- Это чтобы нас не прослушивали,- объяснил он.
- Так вот. Конечно, мы все следили за вашим экспериментом. И ваш спонсор был в курсе того, что если что-то пойдёт не так, то мы его непременно закроем. Но ваш гений и всего пять лет, и мы получили человека нового поколения. Нет, нет, не перебивайте,- попросил профессора молодой человек, увидев, что тот собирается что-то возразить.
- Вы гений. Но откуда вы могли знать, что тело, которое вы использовали для изъятия органов, принадлежит гею, причём можно сказать с детства изменённой психикой. А что мы получили взамен? Натурала!
Опять профессор пытался что-то возразить, но молодой человек остановил его взмахом руки.
- Тармо - это наше прикрытие, не переживайте. Небольшой психологический трюк с Шариковым и это теперь его лучший друг! Но ничего дурного не подумайте. Шариков не гей и никогда им не станет. Он просто находка для нас. Вы же знаете, что в Гейропе с натуралами всё хуже и хуже. Рождаемость на нуле. В мире более половины людей нетрадиционной ориентации. Теперь уже они в меньшинстве и в Гейропе это они уже начали скрываться. Так что определить натурала вскоре станет невозможно. А это конец! А Шариков- это просто клад. Что, вы думаете, он делал, пока вы его искали? Он ходил по клубам, по разным клубам, и искал себе подобных. Вы подумайте! За заливом он был в клубе, где было две тысячи человек и безошибочно отыскал двадцать два натурала. Наши лучшие агенты смогли отыскать всего трёх в этой толпе. И это ещё не всё. Вы думаете - зачем это всё? Открою вам секрет. Я знаю, вы человек чести и будете хранить его в тайне. Дело в том, что у нас есть план создания общества таким, каким оно было пятьдесят - шестьдесят лет назад. Мы предлагаем натуралам переселиться за забор - в Российскую Империю. Сибирь ещё остаётся оплотом добропорядочности, как сказали бы ещё лет шестьдесят назад. Там есть церковь. Остались незаселённые территории. И главное, там всего полтора процента людей нетрадиционной ориентации. Вы же должны помнить бесконечные санкции в начале века? Они привели к определённой изоляции России, которая подминая под себя окружающие её территории, кроме Гейропы естественно, вновь превратилась в Империю. Уже когда распались США - говорю сейчас про Америку, конкурировать с ней, с Россией стало очень тяжело. А после того, как Индия и Китай вошли в союз с Россией, это стало совсем невозможно. Россия предлагает огромные территории, а Индия с Китаем современные технологии и рабсилу. Но, план спасения человечества работает около десяти лет и с гордостью могу сказать, что в этом есть и наша заслуга. Я втайне надеюсь, что доживу до момента, когда стена между Россией и Гейропой рухнет и этот четырёхметровый позор уйдёт в небытие, так же как известная берлинская стена. Скажу вам даже больше. У меня в Иркутске - уже десятимиллионном городе есть семья. Да, да! И даже ребёнок. Я мотаюсь туда-сюда почти каждую неделю, но это мне ничего не стоит. Байкал, после потепления опять наполнился и теперь стал даже чуть больше, чем раньше. И его охраняют, как зеницу ока! Это вообще чудо. Недавно пробовали высадить пальмы и они прижились. Вот где скоро будет рай.
Так что профессор, ГОЛУБЧИК!- акцентировал молодой человек,- давайте решим всё по-тихому. Вы отдаёте все наработки по этому проекту, получаете свои заслуженные аплодисменты и приличную награду, и можете считать себя новым мессией. Извините, конечно, не сдержался,- осёкся Швондер, увидев, как профессор сморщился при этой фразе.
- Восемь минут, шестнадцать секунд,- посмотрев на часы, удовлетворённо проговорил он и замолчал.
Профессор задумался. Швондер его не торопил, покачивая ногой в такт маятника, висевшего в гостиной.
- Рад, что мы уложились в десять минут, - господин Швондер, прервал молчание профессор Преображенский.
- Я готов сказать вам моё абсолютное "да", но с одним условием, - теперь начальнику КАПО захотелось что-то возразить, но профессор точно так же, как его оппонент в начале беседы, прервал реплику взмахом руки.
- Я отдаю вам Шарикова и клянусь унести все подробности в могилу с условием, что вы будете не реже двух раз в месяц консультироваться со мной и делиться информацией о моём подопечном. Думаю, я достаточно поработал и могу отправляться на покой, но оставить своё детище непрофессионалам я не могу.
- Я вас понял профессор, не беспокойтесь, - и молодой человек встал,- у нас есть специальная программа, созданная специально для вас. Хотел её предложить, как только вы согласитесь. По ней вы в любое время можете ознакомиться со всеми параметрами Шарикова, а также участвовать во всех разработках этого проекта. Естественно за определённую плату.
- Молодой человек. Неужели вы не видите, что мне не нужны деньги? Я настаиваю на бескорыстном участии в проекте, но только на правах консультанта, а вот за доктора Борменталя я вас обязательно попрошу.
- Конечно профессор, доктор Борменталь, надеюсь, останется в проекте. Это даже не обсуждается. У нас есть возможности и средства уговорить его.
- Ничуть не сомневаюсь, как всегда,- скрыв усмешку ответил профессор.
Сделав вид, что он не понял последней фразы или отдавая дань уважаемому профессору, Швондер только ответил,- Честь имею!
Уже в коридоре, когда всё ещё бледный Борменталь открывал парадную дверь перед таким высоким чином, профессор обратился к Швондеру:
- Мой друг! Разрешите мне дать вам один совет.
Швондер задержался в дверях.
- Не носите костюм тройку с этим несуразным шнурком на шее, сюда гораздо лучше пошла бы бабочка.
- Спасибо профессор,- чуть улыбнулся молодой человек,- разберёмся с нашими стилистами,- и вышел, оставляя после себя едва заметный аромат каких-то очень нежных, почти женских, духов.
"Интересно, а правда у него в Иркутске семья?"- подумал профессор.
-Ну, к-к-как,- заикаясь, спросил Борменталь.
- Отлично, голубчик, отлично!- ответил профессор.
Прошло пару дней. Шариков зашёл попрощаться к профессору, постоянно подмигивая и говоря о какой-то секретной миссии. Он преобразился. Даже, как будто, стал выше. Профессор в последний раз снял все показатели, но рост Шарикова за последний месяц не поменялся. Профессор помог собрать вещи Шарикова и огромный Тармо вынес всё за один раз.
Борменталь, после объявления о смене работодателя, как будто обиделся на профессора и пару дней не выходил на связь. Хотя может его обрабатывали в КаПо, кто знает?
Но к вечеру третьего дня, когда профессор уже сел за стол ужинать, засветился огромный экран прямой связи. На экране была видна часть огромной квартиры Борменталя, точнее, его шестидесятиметровая гостиная. Доктор был в каких-то панталонах и расстёгнутой рубашке, безумно что-то кричал, смеялся и, держа какой-то небольшой шар в руке, подбегал к экрану. На третьем круге профессор спросил:
- Уважаемый доктор Борменталь, ьне нужно беспокоиться за вас?
Запыхавшийся Борменталь подбежал к экрану так близко, что была видна ярёмная вена на шее, которая билась в бешеном темпе.
- Поздравьте меня профессор!- кричал Борменталь, забрызгивая слюнями объектив камеры.
- Поздравляю!- меланхолично ответил профессор, берясь за приборы и склоняясь над тарелкой.
- Я буду отцом!- опять закричал Борменталь и сделал ещё круг. В объективе камеры показалась улыбающаяся Катя. Она подошла к камере, поздоровалась и сказала:
- Профессор, мы бы очень хотели, чтобы вы стали нашим,- тут она запнулась,- как его, крёстным отцом, вот!
У профессора из руки выпала вилка и ударившись о тарелку, полетела на пол. Звук падающего прибора, в какой- то степени остановил Борменталя, который подошёл к экрану и протянул на руке шар, с которым он всё время носился. Высветилась голограмма плода 5 недель с надписью- "пол- мужской, приблизительный вес при рождении 3925 грамм, рост 51 см, кожа коричневая".
- Посмотрите! У меня будет сын! Станьте нашим крёстным отцом!- почти шёпотом произнёс Борменталь, нежно смотря на вращающуюся голограмму.
- Поздравляю, дети мои!- дрожащим голосом произнёс профессор,- Давайте завтра встретимся и всё обговорим. Спасибо за предложение. Экран погас, унося за собой новые крики будущего папы.
- Это другое дело!- вслух сказал профессор, Ну-ка, голубушка, налей мне чего-нибудь,- обратился он к своей СМ 300.
Из стены выехал заиндевевший графинчик водки с двумя такими же замёрзшими рюмками.
Профессор выпил, поставил рюмку на стол. Двумя движениями открыл голографическую карту мира. Набрал слово, и перед глазами показалась Российская Империя с городом Иркутск в середине и огромным озером Байкал.
- Заказ билетов и виз на Иркутск, на имена ...,- и профессор продолжил делать заказ. Глаза его светились каким-то новым огнём, движения стали более резкими, а голос более твёрдым.
-Вот тебе и Булгаков,- думал профессор, уже отходя ко сну,- история повторяется, но всегда в каком-то новом свете.
Новый день предвещал новые встречи и новые впечатления.
Конец.
26 апреля 2017 года.
На написание сего рассказа меня сподвигло несколько известий.
Во- первых, получение Оскара фильмом Лунный свет, с основной темой однополой чернокожей любви, а во- вторых, что в каком-то новом диснеевском мультфильме будет гей сцена. В мультфильме, Карл! Детском!
Не подумайте, я не ханжа и к гей- культуре( слово то какое) отношусь с уважением, но ТАК пиарить такие отношения, по- моему, слишком. Состояние это ненормальное и ведёт к деградации нашего общества. Вот и решил немного поразмыслить над этой темой. Правда из маленького рассказика получился довольно большой рассказ.
Да простит меня Михаил Афанасьевич Булгаков, один из моих любимых писателей, образы взяты из его произведения, как и некоторые идеи.
Всегда с надеждой на лучшее будущее для наших детей.
Фото- интернет
Х/ф Собачье сердце