В те стародавние времена, лет тридцать тому назад, когда все электрички из Москвы в любую сторону пахли молочной колбасой и копченой рыбой, а людей, везущих эти вкусности, называли в Москве « мешочниками», почти каждая семья в стране была миллионером. Потому что даже пионерский галстук стоил несколько тысяч рублей. А школьная форма – почти полмиллиона…Вот в такое – то время задумала одна семья отметить день рождения своей бабушки: шутка ли сказать, ведь бабушке исполнялось пятьдесят лет – полвека!
Друзей и родных бабушки было много, а коллег – ещё больше. Картошку с тушонкой, беляши с мясным фаршем или пельмени и салат «оливье» ели на каждый праздник. ( К слову сказать, и тушонка, и фарш, и майонез приезжали из Москвы в той же электричкой). Очень хотелось бабушке удивить своих друзей чем-нибудь особым, например, фаршированной уткой или гусем. На рынок ходили редко: фермеров тогда еще не было, а колхозники, так тогда называли людей, работавших на больших равнинах земли, теперь уже заросших всяким мелким «бредняком» - ивками и березками, - колхозники редко привозили на базар продавать домашнюю птицу. Семьи у колхозников были большие, картошки сажали много, потому кормили свиней и на базар возили свинину.
Пошла бабушка на базар и, о чудо!, увидела, что один веселый старичок продает серого гуся, такого серьезного и важного. Бабушка остановилась полюбоваться, а старичок и говорит ей: Бери, бери, бабушка заботы с ним мало. Пока он подрастет, будет забава для внуков. А к осени подкормишь орешками, на Новый Год съешь гуся и меня вспомнишь». Бабушка с живыми гусями дела никогда не имела, и жалко ей тало гуся, которого купят другие и съедят. (Бабушка ела только мороженую птицу, которую покупала все в той же Москве). Торговаться бабушка не стала – купила живого гуся и принесла его в квартиру девятиэтажного дома. Сидит себе гусь в углу кухни, отгороженный пустыми коробками, сидит торжественно и горделиво, будто миллионер сего времени в своем коттедже. Маму - папу не зовет; ест аккуратно, не разбрасывает пищу,- воспитанный.
Так прошло два дня. На третий день приходит в гости другая бабушка, увидела гуся, спросила, как его зовут. «Никак», - ответили ей. « Как же может живое существо да такое разумное быть без имени?! Давайте спросим гуся, может, он сам скажет свое имя». И баба Ира ( так звали приехавшую бабушку) начала называть имена на буквы А,Б,В. Дошла, наконец, очередь до Г:» Гена?»- гусь молчит. «Герард?» - Молчит. «Геракл? – Молчит. «Герасим?» - « Га – ге –га!» - закричал гусь. Так Гусь получил имя Герасим. И хоть гусь был не волшебный, не тот, на котором летал Нильс, и не из той стаи, но язык русский понимал хорошо. Скажешь Герасиму слово «нельзя», он отвернется и пойдет на свое место…
С наступлением весны Герасим заволновался: стал часто подавать голос и бить крыльями. А у бабушки с внуком подошло время каникул, и они привезли Герасима на дачу – ему тоже полагался отпуск за хорошее поведение и долготерпение. Но вот незадача – не полюбил Герасим мальчика: то ли ревновал внука к бабушке, то ли считал себя хозяином и старшим над Мишкой, и потому стал его обижать: чуть Мишка отвернется, Герасим подкрадывается и щиплет его за самое плотное место сзади. Нои Мишка в долгу не оставался - однажды схватил палку и ударил Герасима по голове. Голова у Герасима оказалась крепкой, а память очень хорошей: теперь Мишке без бабушки даже выйти из дачного домика было нельзя. Посоветовалась бабушка со своим другом и решила, что характер Герасима испортился из-за одиночества – нет у Герасима подходящей компании: то к курам пристанет, то соседского кота гоняет. А уж чужих людей на дачу вовсе не пускает. Однажды пришел председатель дачного поселения проверить электросчетчик, а Герасим на него налетел, стал бить крыльями и щипать. Испугался председатель, кричит «Хозяева, уберите свою собаку!» Бабушка выскочила на крик председателя и говорит: «Где собака? Какая собака?» Но Герасим так и не сошел с дорожки и председателя на участок не пустил.
Не зря, видно, говорится в мифе, что гуси Рим спасли: когда враги подкрались к городу, гуси, подняв крик, разбудили стражу…Подрос Герасим, осмелел и стал озорничать: то все бутоны тюльпанов, едва раскрывшиеся, сорвет и аккуратно на тропинке разложит, как Мальчик - с -Пальчик , бросавший камешки , чтобы дорогу домой запомнить и вывести братьев. Герасим то выйдет с дачного участка на пруд и через лес пойдет в город вслед за дядей Игорем, прячась от него в кусты, когда дядя Игорь оборачивался, слыша за собой топот по пыльной дороге. А правый карман вообще не давал Герасиму покоя, хоть всю одежду без карманов носи. Уж очень хорошая память у молодого гуся была, хоть в цирк его отдавай!
Однажды Герасим увидел, что дядя Игорь кладёт бутерброд в правый карман. Засунул Герасим в карман голову, отщипнул кусочек бутерброда и понял, что в кармане всегда лежит что-то вкусное. С тех пор у всех, кто приходил в дом к бабушке, правый карман он проверял и, если там ничего не находил, то отрывал карман или делал в нем дырку.
Бабушка повадилась часто ездить на базар, чтобы купить Герасиму товарища или подругу. А потом дала объявление: нужен гусь. Из деревни, в сорока минутах плавания на «Метеоре», отозвался человек, кто был так же одинок, как и Герасим. Старик-колхозник привез Герасиму белую гусыню, старую, домовитую и спокойную. Но Герасиму такая старая невеста не понравилась, и он все равно ходил на свидание на пруд к индоуткам, чем очень раздражал селезня. Но селезень был безголосый, меньше Герасима, и в драку с ним не лез, хотя очень сердился: вытягивал шею и шипел, как змея. (У индоуток «песни своей нет»). Агаша, так звали белую гусыню, очень хотела иметь гусят. Хитрый Герасим нашел белую жестяную банку и положил её в гнездо Агаши. Глупая бедная Агаша села на банку высиживать гусят.
Прослышав про Герасима, который гуляет один по лесу, провожая четыре километра до города своего друга дядю Игоря, и возвращается домой, на дачу, не даваясь никому в руки, к бабушкиной даче стали приходить из соседних дач люди со своими детьми. Кто-то из них сказал бабушке, что есть человек, который в инкубаторе выводит домашнюю птицу. Так в семье Герасима появилась серая гусыня Глаша. Герасим стал степенным отцом семейства и очень галантным кавалером: он водил на прогулку обеих гусынь. Когда же приходило время идти на ночлег, бабушка кричала Герасиму: «Сынок, Герасим, гони девок домой!» Герасим, важно раскрыв крылья, хлопая ими, гнал всю стаю, своих и чужих жён – индоуток, в сарай, нежно кончиками крыльев подгоняя отстающих. Дети, собравшиеся у пруда, просили бабушку: «Покажите, как Герасим считает, все ли на месте; как он лезет в карман»… Пять долгих лет «Цирк Герасима», так все называли его фокусы, смешил людей на даче. Но это было старое время, когда редко воровали животных из сараев, а все больше возили колбаску в мешках из Москвы.
Наступило новое время: все первые этажи домов заняли магазины со сказочными названиями: «Три поросенка», «Курочка Ряба», «Золотой петушок», «Старик Хоттабыч» и другими, не менее известными героями сказок. А животных на дачах почти не стало. Или, как от разбойников, нужно защищать свои домишки сворой свирепых собак и ружьём. Ой, совсем забыла, назвала по-старому – «дачные домишки», теперь это называется «коттеджи». Выдумщики-хозяева называют их, как яхты. Я не хуже современных миллионеров: и у меня коттедж, коттедж «Две щели».
А Герасим со своей семьей почувствовал себя неуютно рядом с новой жизнью и улетел в город в незамерзающий пруд рядом с хлебозаводом: и тепло, и сытно. Иногда я вижу его с молодыми утками, но он меня уже не узнаёт. То ли он постарел, то ли я изменилась.