Прекрасный май

               


- Мсье Эжен как обычно - кофе?
 -  Да Анри и газету.
Кругом упоительным цветом разливалась золотая осень. Пахло жаренными каштанами , свежим хлебом, кофе  и немного Сеной. Я сижу в своём любимом маленьком кафе на улице Мен в 17 округе Парижа, это  рядом с моей квартирой. Сквозь отполированные до блеска витрины кафе я вижу как Анри наливает кофе и подходя к музыкальному аппарату нажимает кнопку.
 - Ив Монтан – Мсье - «Прекрасный май»
У меня на родине Анри это называлось иначе!
 - как Мсье Эжен?
- «Одинокая гармонь.»


Докуривая сигарету и наслаждаясь дивным голосом Монтана, я вспоминал случай так нелепо соединивший сегодняшний осенний Париж и маленький шахтёрский посёлок на моей родине.
В далёком 1988 году на шахте Бутовской в городе Кемерово я, ещё тогда Евгений, был комсоргом. Поздней осенью на первом участке, случился несчастный случай- во время ремонтной смены гидравлическая стойка (весом в две тонны) рухнула на старшего по смене. Вследствие раздавленной грудной клетки, весельчак и балагур Серёга Китов умер в больнице на второй день. Через день, директор зашёл в комитет комсомола  и мы отправились на шахтовом ПАЗике к дому Сергея, с трудом пробиваясь по полужидкой дороге до окраины посёлка.

Я увидел перекошенный, чёрный от старости сруб дома, где он жил. Красная, с колыхающимся на ветру чёрным подбивом и оттого ещё более страшная, крышка гроба светилась как сигнальная ракета среди серых полутонов осенней беспутицы и унылого дождя. Возле дома, на улице, прижимая сына- подростка к себе, стояла его жена. Я начинал свою работу на шахте именно на первом участке, и мы были знакомы с Серёгой лично, но я не могу вспомнить, как звали его жену, простите. Её слепой, безумный взгляд поразил меня наповал. Облепленная белыми крупинками снега, немолодая, с ребёнком, у руин старого сруба она стояла на холоде, сжав руки в кулаки и уставившись в одну точку. Народ приглушённо и деловито сновал вокруг дома, укладывая доски в грязь, что бы выносящие гроб случаем не оступились.

Мы прошли в дом и мне сделалось от этого зрелища дурно, на неверных ногах я еле доплёлся до ПАЗика и сел прямо на мокрые, грязные ступеньки автобуса, утирая сопли и слёзы.  Директор, подошёл ко мне и похлопав по плечу снова потащил к дому....
На кладбище коллеги по работе привычно укрыли (чуть не сказал- украсили) еловыми лапами свежую могилу, и мы отправились назад, к комбинату шахты, оставив вдову один на один с её судьбой.
Вечером мы напились и до утра пели «Одинокую гармонь» - любимую Серёгину песню, подыгрывая себе на сиплой гармошке
Да сколько их, Господи, в заржавевших общих оградках, полегших поодиночке и целыми сменами, на пустынных, заметённых ныне снегом кладбищах Междуреченска, Берёзовского, Анжерки, Бутовки, Ягуновки.

-Так говорите « Прекрасный Май» Мсье Анри?
- Да. Мсье Эжен – Прекрасный!


Евгений Ладутько
Людвиг Ладутько