Прохладный вечер окутал городские бульвары и подкрался к одному из многоэтажных зданий. Уличные огни освещали прилегающий двор, в окнах соседей в шахматном порядке загорался свет, отчего становилось ещё светлее. Настя вернулась с работы, радуясь пятничному вечеру. Девушка редко демонстрировала эмоции на своем лице, отчего чувство радости грядущим выходным выражалось внутри неё. Настасью, вообще редко приходилось наблюдать улыбчивой и живой. Ее внутреннее пространство, полное привередливых ингредиентов, адекватно воспринимало лишь идеальные черты окружающего мира. И одной из таких черт, являлась - тишина. Настя могла расслабиться и уйти в себя, исключительно, в полной тишине, допуская лишь слабую громкость излюбленной классической музыки из динамиков музыкального центра. Но окружающий мир, как известно - не идеален, а следовательно, и состояние полной тишины посещало девушку крайне редко. Дискомфорт Насте мог доставить даже едва слышный скрежет полов, у соседей этажом выше, не говоря уже о шумном любителе тяжелой музыки по соседству – по правую сторону от квартиры девушки и начинающем музыканте - по левую сторону. Неоднократные попытки походов к соседям – успехов не имели, и это злило Настю. Она ненавидела дурацкий закон, по которому шуметь позволено до 23:00, в то время, как девушка, являясь домой, в седьмом часу вечера, желает отдохнуть и расслабиться без посторонних шумов. В надежде уйти в состояние нирваны, предвкушая наступление выходных, Настасья обличилась в домашний костюмчик, наполнила бокал шампанским и устроилась на уютном диване, созерцая симфонические мелодии. Доносящиеся сверху негромкие шаги, словно пронзали гнусной шпагой инструменты оркестра, не позволяя музыкантам доносить до Насти мелодию во всей ее красоте. После очередных шумов, исходящих с потолка, гармония с музыкой превратилась в нечто похожее на ужасный скрежет по ржавчине. Первые десять минут, наслаждаясь шампанским, и периодически меняя позу на диване, Настя старалась не замечать шумов. Вскоре послышался легкий стук и скрежет, якобы, передвигающегося стола. Девушка не выдержала… Она приостановила музыку, поставила бокал на тумбочку, надела мягкие тапочки и поднялась к соседке, этажом выше. Соседка Люда отворила дверь только после второго звонка от Насти.
- Привет, - невольно ответила Люда, наблюдая Настю по несколько раз за вечер каждого дня.
- Привет. Ты можешь, наконец, топать потише? – недовольно ответила девушка.
- Настенька, ты меня уже достала, откровенно говоря. Мне, что теперь? Вообще не передвигаться по квартире?
- Передвигайся, только потише!
- Да, куда еще тише? Я, что? Намеренно топаю что ли?
- Я не знаю, но меня это начинает раздражать, - повысила голос Настя.
- Предлагаешь мне уже ползать по квартире, лишь бы тебе не мешать!
- Да, меня мало волнует, что ты будешь делать! Этот скрежет меня убивает, сделай что-нибудь с ним.
- Ты дура что ль? Это же ламинат! Он всегда издает скрежет под давлением! Я сама этого не замечаю!
- А я замечаю! – снова повысила тембр голоса Настасья.
- Почему тогда другие не замечают? Надо мной, у соседа тоже ламинат! У половины дома – ламинат. У всех все хорошо, одной тебе не имётся!
Настя глянула через плечо Люды и заметила приготовления к застолью.
- Замечательно, - недовольно пролепетала Настя, - вы еще и праздновать собираетесь. Мне, похоже, придется бежать из квартиры.
- Не будь идиоткой, - заметила Люда, - сегодня пятница. Вместо того, чтобы заниматься ерундой и доставать соседей, поднимайся лучше ко мне. Посидим вчетвером.
Девушка покачала головой.
- Да, нужны вы мне…! От вас и так покоя нет!
Девушка направилась к лестнице, и перед спуском, услыхала смех Люды за закрывшейся дверью.
По иронии соседской судьбы, Люда – проживающая над Настей, Дима, рокер – сосед по правую сторону от Насти и начинающий музыкант Глеб – сосед по левую сторону – между собой приходились хорошими знакомыми. Они часто встречались и проводили время вместе. Лишь Настя, которая проживала в золотой середине этого соседского треугольника – не питала к ребятам ничего теплого. Соседи пытались вовлечь ее в свой дружный круг, но девушка сторонилась их. Они предпочитали совместное веселье, Настя же предпочитала уединение.
Настасья вернулась в квартиру и вновь устроилась на диване, возобновив симфонические мелодии. Шумы с потолка, казалось, стихли. Но надолго ли? На этот раз, скрежет ламината сменили своевольные тяжелые звуки гитар, очерняющих светлую симфоническую мелодию Настиных музыкантов. Девушка ощутила вибрацию стен. Фыркнув, она собралась, но уже к соседу через стенку. Настя позвонила в дверь Димы, но тот на звонок среагировал лишь через пять минут, когда закончила вой тяжелая песня. Парень отворил дверь.
- Ты намеренно издеваешься надо мной? – резко бросила Настасья вместо приветствия.
- Оу, Настюх, да ладно! Что ты? С работы только пришел, решил отдохнуть, - ответил Дима с вечной улыбкой.
Так же, как и Люда, Дима мог наблюдать Настю на своем пороге за вечер неоднократно.
- Что ты? Я тоже пришла с работы и тоже отдыхаю! Только я не врубаю музыку на всю катушку. Будь добр, сделай тише.
- Но это же «хард-рок», Настюх! Только бездыри его слушают тихо.
- Меня это не волнует, дай мне отдохнуть!
- Настюх, да расслабься ты, сделай и свою классическую музу на всю! Я не огорчусь!
- Не твое дело, как мне и что слушать! Ясно? Надень наушники, пожалуйста, раз не можешь слушать тихо.
Дима улыбнулся и попытался погладить плечо Насти.
- Настюх…
- Не прикасайся ко мне, - рявкнула Настя.
- Всё, всё. Не буду.
- Сделай, пожалуйста, свою уродливую музыку потише, я тебя очень прошу. Каждый день от твоей музыки трясутся мои стены. Имей совесть! Другим соседям тоже хочется отдохнуть!
Дима с ухмылкой взмахнул кулаком и взглянул на часы.
- Восемь вечера, Настюх. Имею право до 23:00, а после, имею совесть.
- Нееееет, - раздались вопли Насти, - я разобью к чертям твою аппаратуру, ясно!?
Дима лишь посмеялся. Настя удалялась.
- Да, не ори ты! Через часик к Людке поднимусь, не будет музы!
- Чтоб вас переселили на необитаемый остров вместе с Людкой и с этим придурком, который нихрена не умеет играть на своем саксофоне.
- Глебушка? Так пусть тренеруется!
- Только не за моими стенами!
Дима закрыл дверь.
Беспокойная Настасья вернулась на свой диванчик, как тут же напомнил о себе и Глеб. Осваивая искусство саксофона, он издавал не очень приятные звуки неверных нот. Этот скрежет, через стену, казался хуже, чем скрежет ламината в квартире Люды. Девушка наведалась к саксофонисту-самоучке. В отличие от всех, он отворил дверь после первого звонка.
- Послушай, - начала Настя без приветствия, - если тебе так нравится издавать эти мерзкие звуки, делай это, как-нибудь, потише, пожалуйста.
- Ни здравствуйте, ни до свидания, - заявил Глеб, - где приличие, Настенька?
- Не беси меня! Твоя бездарная игра и так меня раздражает до потери пульса!
- Почему ты никак не угомонишься? Я не круглые сутки играю!
- Ты не играешь, ты насилуешь инструмент! Я знаю, о чем говорю!
- Это жилой дом, между прочим! Здесь протекает жизнь! Тебе следовало купить собственный дом, если докучают соседи!
- Такие соседи, как вы трое – меня убивают! У всех соседи, как соседи!
- Относись с пониманием!
- Ни за что! Вы регулярно нарушаете мой покой! Меня на работе терроризируют громкими разговорами и шумом автомобилей, а тут еще и вы со своим громыханием!
- До 23:00 разрешено!
- Вы мне за это ответите, ясно!?
- Омон вызовешь? – пошутил Глеб.
- Я найду, кого вызвать! – злостно проговорила Настя.
- Но что ты предлагаешь? Играть на инструменте потише – не свойственно практике, тяжело для восприятия нот.
- Ступай в музыкальную школу и там доставай всех своим скрежетом, а здесь тебе не концертный зал, люди вернулись с работы и хотят отдохнуть.
- Странно, - заметил Глеб, - никто из соседей, кроме тебя, не приходил жаловаться мне.
- Всему свое время…
Понимая, что бестолку все походы к соседям, Настя отправилась домой и попыталась успокоиться.
В состоянии полной тишины, девушке все же удалось побывать, правда не больше десяти минут. В дверь постучали. Недовольно отставив бокал с игристым, Настя отворила дверь. На пороге стояли Дима и Глеб.
- Что вам от меня теперь нужно? – недовольно спросила девушка.
- Послушай, - начал Дима, - звонила Людка, приглашает и тебя. Мы поднимаемся, идем с нами.
- Никогда ! ! !
- Ну… Как хочешь, - ответил Глеб.
Молодые люди ушли, а Настя вернулась на свой диванчик.
Девушка понимала, что сегодня вечером ей не удастся насладиться тишиной и отдохнуть душой. Троица уже дала о себе знать, вольно разгуливая по ламинату, издавая скрежет в тройном звучании, с добавлением фоновой музыки и посторонних стуков. Симфоническая музыка, уже не достигала слуховых рецепторов девушки, растворяясь в бесцеремонных шумах с потолка. Настя постукивала зубами, затем разлеглась на диване. Понимая, что вуаль ее терпения постепенно спадает, она, в который раз остановила музыку, выплеснула из бокала в полость рта, остатки шампанского и собралась вновь подняться к Люде.
В квартире Люды веселье только начиналось. Девушка подавала на стол угощения, а Дима с Глебом, нагоняя аппетит, потягивали неполные шоты с коньяком. Ребята общались между собой и слушали музыку. Раздался звонок. Дима подал смех.
- Да, ладно! Не уж то, Настенька наша пожаловала!? – громко выдал парень.
- Точно, точно, она! – согласился Глеб, - кто ж здесь еще шляется по соседям, в надежде их утихомирить.
Люда отворила дверь. На пороге, как и догадались ребята, стояла Настя.
- Решилась? – ответила Люда.
- Настенька, проходи, дорогая, - послышался крик Димы и смех Глеба.
- Да… Ты меня извини, - отвечала Настя с улыбкой, - я, действительно, наверное, слишком навязчивая. Можно войти?
- Конечно, проходи! – пригласила Люда.
Настя разулась и прошла в зал.
- Настенька, ты молодец, что пришла, - продолжал кричать Дима.
- Привет, ребята! Я сегодня с вами даже не поздоровалась, когда заходила! Вы уж простите меня, я вас, наверное, замучила уже со своим спокойствием!
- Ничего, Настюх, все в порядке, присаживайся!
Настя присела.
- Ты правильно поступила, что пришла, Насть, - заметил Глеб, - отдыхать следует весело, а не в пустоте.
- Да! Наверное, ты прав Глеб!
- А что касается саксофона, то я постараюсь потише!
- Ничего, мне это не навредит! Я сегодня какая-то нервная и раздражительная, простите меня, если обидела!
- Забыли, Настюх! Лучше скажи, что тебе налить? Выбирай!
В комнату вошла Люда.
- Пока ничего друг другу не наливать! Моя тетка вернулась с Филиппин и привезла мне местный чай. Я уже поставила его настаиваться в чайничке, так что сначала попробуем чай, затем все остальное.
- Супер, - все так же громко выдал Дима, - как скажешь хозяйка.
- О да, интересно! Чай с Филиппин… Необычно. Сейчас попробуем! – согласился Глеб.
- Насть, помоги мне с чашками и блюдцами, - попросила Люда, выходя на кухню.
- Конечно, конечно.
Девушки удалились на кухню.
- Я возьму чашки, а ты захвати блюдца, салфетки и чайничек.
- Хорош, Люд!
Люда удалилась в комнату, а Настя задержалась. Настя подала чайничек на стол, Люда расставила блюдца, поместив на них чашки.
- Быстрая ты, - удивилась Люда, - уже налила себе!
- Да, еще на кухне, просто не сдержалась! Всю жизнь мечтала попробовать экзотический чай! Как здорово, что твоя тетя побывала на Филиппинах!
Настя сделала еще один глоток и поставила чашку на свое блюдце, заменив пустую чашку.
- Надо будет с ней вместе выбраться! – заметила Люда.
- И нас c собой возьми, - ответил Дима.
- Куда ж я без вас, - улыбнулась в ответ девушка.
Люда разлила чай по чашкам Диме, Глебу и себе. Каждый по очереди сделал глотки.
- Вкусный, - восхитилась Люда.
- Очень классный, - согласился Дима.
- Да еще и приятный на вкус, - парировал Глеб, - молодцы филиппинцы, чудный чай выращивают.
Настя выпила чай наполовину.
- Может, тебе добавить? - поинтересовалась Люда.
- Нет, Люд, спасибо, я растягиваю удовольствие!
- Деловая, - ответила девушка с улыбкой, потягивая глотки.
За дальнейшим времяпровождением в разговорах, Глеб приложил ладонь ко лбу.
- Глеб, что с тобой? – поинтересовалась Люда.
- Не знаю… какой-то жар, в глазах темнеет.
- Эй, дружище ты что? – вмешался Дима.
Изо рта Глеба потекли слюни, и он свалился на пол, в конвульсиях. Дима бросился к Глебу, но тот уже не дышал. Люда вскрикнула от увиденного и также почувствовала нарастающий припадок в животе.
- О Боже… Дима… Настя…
Дима подорвался и подбежал теперь к Люде, которая стонала от боли, сидя на стуле. Парень подхватил ее на руки, и, пытаясь донести до кровати, почувствовав резкую боль в голове, упал вместе с Людой, сильно ударившись об угол кушетки. Девушка и парень потеряли сознание мгновенно. За время этой ужасной сцены, Настя не обронила ни слова. Она, молча поднялась, вздохнула, приблизилась к музыкальному оборудованию и выключила навязчивую музыку. Погасив свет, девушка ушла, заперев дверь на внутреннюю защелку. Возможно, в состоянии выпитого алкоголя ребята не заметили странность Анастасии, а Люда не приняла во внимание то, что девушка не пожелала угоститься чаем из чайничка, как все присутствующие, а налила его себе сама, втихаря, после чего отравила чай. Никто даже не обратил внимания на то, что Настя вообще пришла, ведь она ненавидит своих «шумных» соседей. Девушка поднялась к Люде вовсе не затем, чтобы пить чай со всеми, а чтобы угомонить своих соседей раз и навсегда, что ей и удалось. И не будь чайничка с чаем, она нашла бы иной способ… Вернувшись в свою квартиру, она вынула из кармана маленькую емкость с какой-то жидкостью, которая и побывала в чайничке. Избавившись от емкости, и тщательно вымыв руки, девушка наполнила бокал очередной порцией игристого и расположилась на диванчике. Душевная симфоническая музыка вновь погрузила Настю в мир гармонии и нирваны. Она даже не задумывалась о произошедшем случае, словно его и не было вовсе. Полная тишина, поклонницей которой девушка являлась, объяла массивными нежными крыльями всю комнату. Настя упивалась экстазом тишины и спокойствия, в поиске которых она так долго пребывала. Девушка поймала себя на мысли, что теперь, сладость этой тишины больше никто не нарушит…