В воскресенье решили провести субботник в садовом товариществе.
За неявку грозили штрафом и карой небесной.
В 11 часов на пятачке перед правлением собрались хмурые дачники.
Контингент в основном пенсионный.
Разбавленный мной, молодым и красивым, а также еще парой-тройкой половозрелых особей мужского пола.
Мельтешили две девчонки.
Внучки кого-то из хмурых.
Председатель, выставив обтянутый черной рубашкой живот, начал бодро:
- Так! Быстрее начнем - быстрее закончим. Присадовая территория загажена и загадили ее мы!
- Чё это мы-то сразу? - загудело с разных сторон. - У нас железная дорога под боком. Из окон кидают, сволочи.
- Мне бутылкой по голове прилетело. Вон, гляди! - невзрачный мужик снял кепку и ткнул лысину под нос соседу.
Тот отпрянул:
- Да убери ты плешь свою.
- Загадили ее мы! - повысил голос председатель.- Шифер, кирпичи и доски из поездов не выбрасывают. Да и консервы с бутылками так кучно не ложатся.
Собравшиеся захмыкали. Кто-то просипел задушенным шепотом:
- Красиво причесывает, стерва.
- Так вот. - председатель обвел взглядом толпу. - В первую очередь девушки!
Бабки приосанились и загалдели:
- Чё, Иваныч! Давай говори.
- Вы, сойки мои, - глаз председателя затуманился.- Идете на въездные ворота. Там граблями все собрать и пожечь.
- А инструмент дадут? - спросила морщинистая бабка в камуфляже и шерстяном платке. Я бы не удивился, если бы узнал, что за пазухой она носит два десантных ножа и Стечкина.
- Ага, Зин, - выкрикнул кто-то из толпы. - Еще и поддадут.
- Инструмент свой. - отрезал председатель.
Десант девушек в резиновых калошах и штанах с лампасами удалился.
- Теперь вы. - председатель оглядел нас, как ротный оглядывает необстрелянных новобранцев. - У вас калитка на станцию. Там всю парашу собрать. Приедет трактор, все заберет.
- А потом? - спросил мужик, травмированный бутылкой.
- Суп с котом. - отрезал председатель. - Лично для тебя, Федор, могу найти еще работу.
- Не, не надо.
Гуртом вышли мы за калитку.
Кто-то закурил.
Кто-то пошел за тачкой.
- Ну, давайте начинать, что ли? - предложил мужик в тельняшке и спецовочных штанах.
Вяло разбрелись по откосу железной дороги.
Какие-то добрые люди пожгли там траву, и мы ходили по пепелищу, поднимая ногами золу, как мародеры под Ватерлоо.
От огня брошенные бутылки закоптились, а пластик расплавился.
Навалили с десяток тачек.
Я нашел в углях чью-то челюсть.
Натуральную, костяную.
Примерил на себя.
Вроде не человечья.
Рядом Федя никак не мог успокоиться:
- А у меня за огородом я пятьдесят бутылок пустых собрал. Соседу, козлу, говорю, мол, если бухаете, сволочи, то хоть тару сдавайте потом.
- Это не твоя? - показываю ему кость.
Он внимательно осмотрел:
- Нет. Кошачья. Или собачья.
Через полтора часа приехал трактор.
Мы в это время сидели кругом перед наваленной кучей.
Перемазанные золой и сгоревшие на солнце.
- Ну, вы прям шахтеры! - весело крикнул тракторист.
Все посмотрели на него.
Он замолчал и закрыл кабину изнутри.
- И так каждый год. - заключил Федя.
Мы кивнули.