Глава 13.
Белая Тишина.
Незаметно подошли октябрьские праздники. Точнее праздник 7 ноября. Ливень, а не просто дождь поощрений. На Колошинского произвело впечатление, что мы реально несем боевую службу. Никто не остался без знака, медали и прочего, ценимого солдатами срочной службы.
Демобилизация осеннего призыва. Новых пришлют. И тоже с ущербами всякими. А зачем хорошие воины в Богом забытой караулке? Хорошо, что я двери дополнительные сделал. Между постовыми и настоящими, задраенными, родными дверьми. Которыми с печатями о невскрывании. Неизвестно каких годов постройки. Да, дата опечатывания известна, а дата изготовления нет. Такие вот дела.
Да и в Ак-Суниге обезлюдело. Школу закрыли и перевели, как и обещалось и планировалось. Теперь не очень то старшеклассниц потискаешь на танцах и все такое прочее. М-да. Танцы закрылись. Ближайшая старшеклассница в семидесяти километрах. Там новый Соцгородок. Газ, вода, канализация. Настоящий Дворец Культуры с колоннами. Был там, с чисто экскурсионной целью. Девочки вполне культурные, подмытые… Библиотека есть, читальный зал работает. Кино. Новинки кинопроката.
В Ак-Суниге закрылся очаг культуры, куда я с удовольствием захаживал. Это был небольшой книжный магазин. Теперь будет приезжать раз в месяц книжная лавка. А в небольшой клуб - кинопередвижка и лектор, рассказывающий о международном положении. Хорошо, что почта осталась!
Незаметно, Ак-Суниг будет именоваться Старый Ак-Суниг, а Соцгородок - Новым Ак-Сунигом. Все небольшие, я бы сказал малые предприятия, переехали из Старого в Новый. Да уже и называют некоторые Нью-Сунигом.
Как говаривал Владимир Ильич Ленин - диалектика. Отрицание отрицания. А мне что делать?!
- Учиться, учиться и еще г-г-раз учиться! - как будто послышался издевательский картавый тенорок.
Действительно, надо бы приналечь на занятия. Надо разобрать пачки
книг, доставшиеся мне кое от кого из уезжавших, в брошенных домах Ак-Сунига. Надо составить план самообразования. Рукопись английского графа. Засмоленный тяжелый сверток-мешок, найденный мною среди древних верблюжьих костей. Золото там есть, это точно. Но сколько его и что там еще, посмотреть было недосуг. Да и оттягивал я это. Хотелось сделать все не спеша, у себя дома. Разобраться с этими артефактами.
В общем, даст Бог день, даст Бог и пищу. Пища духовная. Политэкономия, История КПСС, Экономическая география СССР, политическая карта мира - это все предметы первого семестра. Да, политическая карта. Знать, какие есть страны и их столицы, а также общественное устройство страны и кто там у них главный. Чтобы серость свою не показывать.
По политподготовке личного состава есть вопросник. Солдат, отслуживший полгода, должен уметь на них связно ответить на полугодичной проверке. Видел я эти вопросы. Они, как тест для определения, дебил человек или нет. Самый коронный вопрос: назовите имя, отчество и название должности товарищей Брежнева, Косыгина и Подгорного? Никто из новобранцев назвать точно не может.
Как и говорил Ивакин - зима здесь самое спокойное время. Тонкий покров снега, но достаточный чтобы идти на лыжах. Снег хорош тем, что на нем видны все следы. И не очень хорош тем, что в случае даже небольшого снегопада, скрывает все следы. Я никогда не стоял и не ходил, в общем, не катался на лыжах. Нужно научиться. Каждый день по два часа. Были тут вполне подходящие спуски. Нет, теоретически я многое знал. Все-таки, физкультурное образование. Но за время учебы ни разу не случилось подходящей погоды. Одесса. Теплый морской климат.
Но спокойная безветренная погода здесь бывала не всегда. Иногда ветер был такой, что сдувал с ног в буквальном смысле. Тогда переходили на "осадное" положение, без нужды на воздух не выходили.
Я не заметил Новый Год. Была моя смена дежурить. Офицеры же, лейтенанты Петров и Арефьев сходили с ума от скуки. Они, в отличие от меня, были кадровыми, после военного училища. А я пиджачок-двухгодичник. А это разница. Даже две большие разницы. Во-первых, я любил книги, любил читать, в отличие от. От тех, кто не любил. А Петров и Арефьев не понимали, зачем книги нужны вообще. Ну, кроме Устава.
Во вторых, я тяготел к приключениям. Оба лейтенанта тяготели к предсказуемости. Какие могу быть приключения, когда они в Уставе не предусмотрены? Ну и они еще были бабники, точнее ****уны. Холостые еще, кстати. И выпить не дураки. Думаю, что портрет настоящего советского офицера изображен точно. Но других офицеров нет и не предвидится, значит служить придется с этими.
Со своими проблемами Петров и Арефьев пришли ко мне. Еще пару месяцев назад я мог бы охарактеризовать Ак-Суниг, вернее его женскую часть в возрасте до 30 лет. Кто из них дает, русским офицерам в частности. Сейчас эти сведения, рассказанные мне под большим секретом и конфиденциально, не имели значения. Фигурантки этих сведений уехали, кто в Нью Ак-Суниг, а кто и в Дюшамбе, кто вообще в Россию вернулся. Да, быстро устаревает оперативная информация.
До всех этих событий в Ак-Суниге было две точки общественного питания - столовая и кафе. Столовая закрылась за неимением посетителей. Кафе переоборудовали в уютное заведение и назвали чайханой. То есть там были в наличии кофе, чай и спиртные напитки на разлив "в ассортименте". Вполне уютно. Даже была барная стойка.
Местным озабоченным молодым людям было негде собираться, кроме как здесь. Если здесь были таковые. В любом случае, это была единственная точка так сказать, местного соприкосновения, некоей смесью салуна, балагана, трактира, гоштедта и коктейль-бара. Жаль только, что местные озабоченные молодые люди все переехали в Новый Ак-Суниг...
Я порекомендовал озабоченным Петрову и Арефьеву почаще бывать здесь, вращаться, так сказать, в том местном обществе, которое есть. Ак-Суниг не мусульманский поселок. Поэтому, даги здесь и не были приняты. Поэтому девушки и женщины из зороастрийских семей были более чем нормальны в стандартах поведения, в отличие от мусульманских. Кто-то все-таки здесь остался. Плюс приезжие и командированные. Обсерватория в нескольких километрах от Ак-Сунига в сторону противоположную Объекту. Там живет человек 50 научников и прочего персонала. Им же нужно бывать среди людей? Человек - существо общительное. Так я наставлял обоих лейтенантов, воспрянувших духом. И еще можно вспомнить приговорку: бешеному кобелю - семь верст крюк не помеха! Автомобиль казенный есть, а что такое 70 километров?
В придорожном кафе я имел свой прямой интерес. Если к Объекту есть у окружающих какой-либо свой интерес, то этот интерес обязательно проявится в "Балагане", и я в этом интересе был прямо, так сказать, заинтересован! Вернее в узнавании, а кто такой интерес - проявляет, и зачем?
"Балаганом" я предложил назвать это не то кафе, не то ресторанчик. Поскольку его заведующим, шеф-поваром, был родственник хорошо мне известного местного уважаемого товарища Гуниба. Подозреваю и давно, что товарищ Гуниб был в Ак-Суниге "смотрящим" от своего зороастрийского начальства. Изменился состав Ак-Сунига, изменился и формат работы "смотрящего". Конечно, никаких расписок бумажных о сотрудничестве, мне товарищ Гуниб не давал. Просто, это был дружеский взаимовыгодный контакт. Между мною и зороастрийской общиной региона. Дружеский нейтралитет. Они знали, что я есть, и нарушать их обычаев не буду. Более того, помог их студенту... Выступил в имевшем место конфликте с дагами на правильной стороне.
Даги. А даги собрались, и как перелетный птыц, улетели. То есть, уехали. Вероятно, и Ак-Суниг и прилегающие земли - это территория авестийских кланов, а не мусульманских. Слышал, что в Дюшамбе, на высоком уровне все решалось. Газовые месторождения. Даги - лишние в их дележе и им нет места в республике. Покидали они Ак-Суниг в панике и быстро. Некоторые из них, по случаю отъезда, были до полусмерти избиты неизвестными людьми. Директор школы, местный прокурор с купленным дипломом... Я не вмешивался, да и не собирался!
Мне понравилось кататься на лыжах. Не ходить, а именно кататься. Выбрал место, начинавшееся совсем рядом с дорогой на Дюшанбе. Там метров восемьсот несильного, но достаточного чтобы ехать уклона, а затем ровное место. Идеально, чтобы кататься. Нашим автобусом со снаряжением ехали до развилки, выходили в месте старта, становились на лыжи и вперед! А автобус тем временем ехал к месту финиша. Там на него садились и возвращались обратно.
В марте снег сошел, а в апреле пришла настоящая весна. Ничего не случилось, чтобы было нужно вызывать вертолет. А временами перевалы были непроходимы для автотранспорта. И с Новым Годом и с 23 февраля нас поздравили радиограммами. Ивакин всю зиму провел в дивизии и приехал только 1 мая, привезя целую кучу наград и поощрений.
Книги! Книги у меня были из разных источников. Сначала, книги найденные от прежнего владельца. Два полных книжных шкафа. В основном, общественно-политическая литература. Ленин, Маркс, Сталин. Все тринадцать томов вождя. Идеально новые и я их берегу. Кое-что из классики.
Затем, ящик найденный в закоулке склада у старшины. Не в каптерке, где хранилась форма и постельное белье, а именно на складе, где были лыжи и прочее. А там - Клондайк! Путешествия, приключения м научная фантастика. Самая поздняя книжка издана в средине 60-х годов. Ящик, почти сундук по конструкции, когда я его обнаружил, был закрыт на замок. Книжки новые. Видимо, тогдашний замполит решил не заморачиваться, и решил не давать эти книжки личному составу, во избежание. Да и сложил их отдельно, от греха подальше. Незачем гамадрилам срочной службы давать читать новенькие, отлично сохранившиеся сборники "Мир приключений" и книжки писателей-фантастов Ефремова и Казанцева. Чтобы они истрепались, порвались и у них оказались вырванными страницы? И я того же мнения. Лучше я эти книжки буду читать сам, понемногу.
Еще ящик я обнаружил в Пакгаузе. Кто-то раздобыл его в Тегеране, затем оставил вместе с имуществом уходящей в Советский Союз воинской части. Не только книжки, но и кое-что из личных вещей - кофейный набор, турка для варки кофе. А я пользовался медной, купленной на базаре в Дюшамбе. Найденная в ящике турка была закопченная, но я сразу увидел, что это серебро. Хорошая красивая работа с тонким узором. Книжек было немного, но были редкие сейчас. "Похождения Рокамболя" Понсона Дю Террайля, все семь томов. После революции не переиздавались. Вернее, переплетены они были в семь объемных книг.
За зиму я стал выше ростом и прибавил мышечной массы. На размер больше повседневная и полевая форма, зимняя шинель и прочее стали мне не велики на один размер, а впору. А к следующему лету, что будет?
Этими и подобными разговорами я развлекал Ивакина, когда он зашел ко мне попить кофе. Расположились мы возле крыльца, близ стены, где у меня стояли удобные плетеные кресла, столик, чугунная печка буржуйка - в общем, мой кабинет на свежем воздухе. За разговорами и кофе старший товарищ сообщил мне интересные новости. После нашего выпуска военную кафедру в нашем техникуме закрыли. Руководство техникума тоже сменилось. В управлении кадров сказали, что теперь новобранцев будут брать в другом месте. Поэтому он в этом году, наверное, никуда не поедет. И май месяц полностью проведет в Ак-Суниге.
- Как зима прошла? Интереса с той стороны не было? - спросил Ивакин.
- Нет, как ни странно. Ни Петров, ни Арефьев ничего не докладывали. Мой местный агент тоже. Правда, докладывал о другом. Помните, я Вам когда -то про шерпов рассказывал? Такой горный народец есть, по ту сторону?
- Что-то вроде басмачей?
- Хуже.
И я рассказал, в чем хуже. Народец этот был всего немногим более трех тысяч человек, но точно численность местных народцев никто не знает. Мужчин больше, чем женщин, причем резко и намного. Не просто намного, как это обычно бывает у горских народов, а пожалуй в несколько раз. Так что одна девушка приходится на несколько парней. А у одной женщины - по нескольку мужей, обычно братьев. Так и живут своего рода шведской семьей. Ну, а с женой, якобы, по очереди. А может, групповухи устраивают…
Это у нас по статистике на девять девчонок десять ребят... А у них, говоря научным языком - полиандрия.
У Брокгауза и Эфрона есть статья об этих шерпах. Так совпало, что среди разрозненных томов, был том, где и о шерпах.
- Местные, кое кто, бывает на той стороне. - говорю я. - Как получилось, что руководство об этом не знает, вернее, делает вид, что не знает? Почему здесь нет демаркации границы?
- Ты меня спрашиваешь? И я не знаю. И старшие офицеры не знают. - расслабленно отвечает Ивакин. - Восток дело тонкое. Так надо! - сказали мне. Кто надо сказали.
- Да, так стати о шерпах. - продолжил я. - Здешние зороастрийцы почему-то враги шерпам. И очень давно. Шерпы последний раз приходили сюда за невестами более чем лет 40 назад. Наверное, тогда были серьезные трения. 20-е годы, басмачи и прочее. Сложное было время. Так вот, здешние шепнули, что им шепнули, что на следующий год шерпы готовят вторжение. Вооруженное вторжение. За молодыми девушками, которых тут тоже и так нехватка, как у восточных народов. Равновесие полов и здесь не очень равномерно. Но они прослышаны и о русских, которые здесь есть. Человек тут один есть, рассказал доверительно.
- И как раз, через этот перевал хотят сделать налет? Именно там, где Объект? Кто же их подзуживает? Лаймы?
- Больше некому. Методом исключения.
- И мы остается без прикрытия и с опорой только на собственные силы.
- Все же, единственная дорога сюда - это через перевал. Хоть карты и нет с линией границы, но перевал заминирован, и давно, чтобы сюда не ходили.
Мы оба прекрасно понимали, что шерпы, до этого как-то решавшие свои дела без вторжения, ни с того ни с сего на такое не решатся. С ними придут профи, которым интересны совсем не тюркменские красавицы.
Да, у нас была заначка, нигде не учтенная. Найденная мною в Пакгаузе. Два пулемета "Максим", еще наверное от Первой мировой. В исправном виде. Ленты. Ящики с патронами. Зенитная пушка-пулемет. Вторая мировая тоже сделала подарок нашей мини-армии. В общем, достаточно легкое оружие. Когда покопались, то нашелся миномет и несколько ящиков с минами. И все.
Плюс, на нашей стороне, если так можно выразиться, были густо усеявшие забытую дорогу через перевал, мины. Противопехотные, нажимного действия. Да, это немаловажно, такое подспорье не нужно забывать. Ахтунг, минен!
Изучение матчасти. Ивакин озадачил личный состав. Неожиданно, личному составу понравилось. Старинная, времен прошедшей войны техника. Только бухтели, что пострелять не дают. Но мы экономили патроны. Для наших штатных "Калашниковых" патронов тоже было немного.
Мне внезапно пришло понимание, какая была легенда прикрытия нашего Объекта когда то давно. Для всего мира мы караульный взвод, охраняющий остатки военного склада. А ни какой ни Объект. Поэтому военный склад бессистемно наполнен всяким военным не очень нужным имуществом. Не исключено, что в реальности, оно все было списано. И "Максимы", и "Эрликон". А потом из-за человеческого фактора все связанное со складом - забылось. И нынешнее поколение не то что солдат, но и офицеров и отцов-командиров дивизии, про склад не помнили и не знали. А он терпеливо ждал своего часа. Пригодился. Дождался…
Личный состав мы дрючили месяца два. Были сформированы основной и запасные расчеты как зенитного "Эрликона", так и пулеметчиков и умельцев, которым по душе пришелся миномет. Деление на расчеты было чисто условным, обращаться со старинной техникой научились и умели все.
Напоследок подготовки решили все же произвести стрельбы. Скрыто выдвинулись к Перевалу. Он так и оставался безымянным. Место для стрельб и наших позиций было выбрано лично мною. Ивакин долго было примерялся, но вынужден был признать, что мой вариант хорош. Перевал был как на ладони. Его большая часть была пологим спуском в нашу сторону.
Говоря выражение "нашу сторону", я имел ввиду наше положение в отношении вероятного противника, но никак не то, что Перевал является некоей границей, тем более государственной. Я вполне обоснованно полагал, что и Перевал и земли за ним были нашей территорией.
Постреляли немного. Пристреляны отдельные точки и расстояния. Нанесены кроки на карту. Теперь у нас есть свой план обороны! Хочешь мира, готовься к войне...
Начиналась весна и мое второе лето в прекрасном горном уголке, куда меня занесла судьба!
Конец главы 13.
Конец первой части.