Василий Петрович страдал от потливости ладоней. Эта проблема препятствовала его рукопожатиям с друзьями и во многом мешала нормальной жизнедеятельности. Но выход все же был найден - свои верхние конечности Василий Петрович стал обувать в лайковые перчатки.
Перчатки не снимались ни днем, ни ночью. В скором времени они срослись с руками. Однако черные конечности Василию Петровичу иметь не хотелось, поэтому он обратился к специалисту-дерматологу в районную поликлинику.
-Знаете, у меня небольшая неприятность… Мои перчатки срослись с кожей, и руки стали черного цвета.
-Хмм... Угмх. Хмгх, - сказал специалист-дерматолог. -Думаю, вам стоит обратиться в тубдиспансер. Сейчас я выпишу направление, -и в течение двадцати секунд специалист-дерматолог действительно сделал это.
-Почему именно в тубдиспансер? - поинтересовался Василий Петрович.
-Хмм… Угмх. Хмгх. Извините, ваш прием закончен.
Василий Петрович начал обращаться в тубдиспансер: раздулся и покрылся кирпичами. Не прошло и недели, как у него завелись врачи. Некоторые прикрепились к его внутренностям так, что отодрать их до самого конца жизненного цикла не представлялось возможным, притом старились они медленно.
Вслед за врачами пошли и пациенты. Они не доставляли неудобств, так как не отличались особенной живучестью.
В одно прекрасное утро в камеру левого предсердия Василия Петровича заселился новый врач. Звали его Василиса Петровна, фамилия же постоянно менялась. У нее не было никаких примет, так как и внешность была переменчива. Кроме того, она не имела постоянного места жительства, вследствие чего решила жить прямо здесь, на рабочем месте.
Василий Петрович не видел Василисы Петровны: она жила в его сердце. Эта нагрузка стала сказываться на здоровье Василия Петровича. Сердце начало пошаливать.
В другое прекрасное утро он почувствовал, что с ним вот-вот случится инфаркт.
-Врача! -крикнул Василий Петрович громогласно. Прощаться с жизнью ему не хотелось.
-Что такое? Что такое? Что такое?- засуетились врачи, услышав голос неслыханной громкости откуда-то сверху и последовавший за ним звон разбитых пробирок и грохот каталок с пациентами.
-Это конец света! Это Божий глас! Это возмездие за халатность! - кто-то воскликнул из-под каталки.
-А как мы, по-вашему, должны одеваться?! Медицинский халат — это признанная форма медицинского работника! - проорала медицинская сестра, одной рукой приподняв каталку. Тот, кто был там, сразу же утих.
-Врача! - во второй раз раздался голос Василия Петровича.
-Бежимте отсюдова, - предложила Василиса Петровна. Все побежали к выходу.
-А бацильных брать будем? - спохватился кто-то.
-Ха-ха! Бери, если хочешь!
-Врача! - в третий раз воззвал голос.
Но больница очистилась от врачей. Василий Петрович сразу же почувствовал, что ему стало легче.
-Теперь я могу сказать: «Я очистил мое сердце, я чист от греха моего», - еле слышно сказал он, закрыл глаза, собрался с мыслями — и, должно быть, что-то произошло, только после этого Василий Петрович стал на землю не бетонными столбами, а человеческими ногами — голыми, как и все его тело.
На одних только руках по-прежнему были надеты черные лайковые перчатки.
29.04.2017