Наверное, я должен сразу извиниться перед потенциальными читателями, и попытаться их убедить не утруждать зрение прочтением данного опуса.
Текст, который вы сейчас открыли, является не совсем чтобы литературным произведением. Это именно хроники студенческого клуба (театра СТЭМ, команды КВН) «Агар» Омского медицинского института (ныне университета). Разместить этот текст на сайте «Проза» я решил потому, что он и является преимущественно прозой. Но вот литературным произведением, пожалуй, этот текст назвать нельзя. Состоит он из отдельных блоков – собственно хроники (которые точно не литература), воспоминаний участников (которые с большой натяжкой можно отнести к литературе), и совсем уж стихотворных отступлений с аналитическим их разбором (это я даже не знаю, как охарактеризовать). Писалось это творение к 50-летнему юбилею «Агара» (13 мая 2017 года), чтобы издать и раздать на праздничной вечеринке бывшим участникам событий. Но по стечению обстоятельств, обычных для подобных проектов – удачно сошлись нежелание спонсоров давать деньги и не менее решительное нежелание ветеранов писать мемуары – книга издана не была. Я решил поместить незаконченное произведение на своей страничке – может быть, хоть в таком виде бывшие агаровцы ознакомятся с воспоминаниями о событиях, в которых они принимали участие. Стороннему же читателю вряд ли это будет интересно, если только он не фанат СТЭМовского движения в Западной Сибири.
МЫ ИЗ «АГАРА»
Gaudeamus igitur,
Juvenes dum sumus!
Как и любой творческий коллектив (студенческий клуб, СТЭМ, команда КВН, сборище творческих личностей), просуществовавший 50 лет, «Агар» заслуживает официального жизнеописания.
Традиционно самодеятельные коллективы создаются двумя способами. В первом случае по велению администрации собирается некая компания для проведения институтского мероприятия – вечера посвящения в студенты, например; и, как умеет, пишет сценарий. Первое выступление, особенно если оно содержит шутки «ниже пояса», имеет оглушительный успех, и вдохновленный коллектив еще пару лет терзает аудиторию плохими своими и хорошими (но заимствованными) чужими шутками. Администрация ВУЗа эти коллективы не очень любит ввиду их неуправляемости, но охотно использует, так как команда очень мобильна, и может выступать всегда и везде, где потребуется. В конце концов, такой коллектив распадается под давлением нездорового образа жизни.
Второй вариант – в ВУЗ приходит молодой актер городского театра, полагающий, что в нем зарыт могучий режиссерский талант. Набирается команда и какое-то время работает по системе Станиславского. Администрация такой театр любит и тихо им гордится, но пользы с него мало, так как выступать коллектив может только на приличной сцене (желательно, с бархатным занавесом), и с утомительным для восприятия репертуаром. Но вскоре новоявленный режиссер убеждается в том, что он несколько переоценил свои способности, и коллектив остается не у дел, имея в своем багаже фрагменты выученной пьесы Шекспира.
Но в 1967 году события пошли не так. Собрались несколько студентов с санфака – Леонид Огурцов, Александр Маслюк, Генрих Гамбург, Александр Аксельрод, Павел Заварзин и взявший над ними шефство Александр Евтихиевич Рева, сели, и первым делом написали Устав клуба «Агар», структуру клуба, правила посвящения в агаровцы. То есть сразу заложили программу действий на десятилетия, потому что устав – дело серьезное. И процесс пошел!
У С Т А В
АГАР-АГАР - Среда для создания дружного, «плотного коллектива»,
среда для отдыха, хороших идей и рациональных зерен, среда для роста.
Девиз клуба «АГАР» – приходя - приноси, уходя – уноси!!!
Членом клуба может быть каждый, кто признаёт программу,
выполняет устав, подчиняется президенту и директору клуба.
Каждый член клуба имеет право:
1. Быть избранным в директорат клуба.
2. Совать свой нос туда, куда не надо.
3. Свободно, по желанию, принимать участие в удачах и неудачах клуба.
4. Брать на себя посильную и желаемую ношу в деле.
5. Считать клуб вторым домом.
Член клуба не имеет права:
1. Взяв ношу, не донести ее.
2. Вешать нос и заниматься одними сомнениями.
3. Вносить дезорганизацию и препятствовать выполнению принятого клубом дела.
4. Выносить сор из избы.
Член клуба обязан:
1. Присутствовать на заседаниях, даже если буря, ураган или другая стихия мешают этому.
2. Подчиняться решению большинства и личной власти президента.
3. Чтить традиции клуба и нести его идеи в массы.
4. Считать решение клуба своим и почитать за счастье сложить кости за это.
5. Вносить что-то новое, свое, способствовать росту, развитию клуба –
ни дня без пользы в клубе!!!
6. Находить выход из безвыходных ситуаций.
7. Взялся за дело – выполни!!! Даже если болен и без сознания!
На базе этого устава была создана Клятва агаровца, которую принимал каждый, официально вступающий в клуб – посвящение проводилось на «БУМе».
***********************
Далее в описании жизни «Агара» за давностью лет возникают трудности. Можно, конечно, просто перечислить примерные даты выступлений и названия миниатюр, но «Агар» - это прежде всего агаровцы, а также сам процесс их творчества. Вот к этому самому творчеству и попробуем обратиться.
Так как помнить о тех событиях по молодости лет я не могу, то мною было принято решение реконструировать их по методу палеонтолога Кювье и антрополога Герасимова. Цель исследования – попытаться вспомнить имена людей, которые и были главной составляющей агаровского движения. Субстратом, на котором будут строиться мои измышления, избраны стихи и песни тех времен. Тем более что есть исторический прецедент. Ученый по фамилии Шлимазл (а, нет, фамилия его была Шлиман) почитал стишки, взял совковую лопату – и выкопал Трою. Причем не одну.
Для примера того, насколько метод действенен, возьму прочно забытый агаровский стишок семидесятых лет, созданный исключительно для внутреннего употребления.
Было у художниц двенадцать красок,
Внезапно потерялся тюбик один.
А Марк пришел, взглянул недобрым глазом,
И съел ультрамарин, и съел ультрамарин!
Первый факт: в «Агаре» был Марк. В его существовании убедиться просто: взять телефон, да и позвонить ему. От Марка можно узнать, что у стишка был автор – Миша Пичугов. Это уже второй достоверный факт. Затем выясняем, что стишок является песней, и распевался на мотив «Yellow submarine», и что упомянутыми в песне художницами были Алла Демиденко, Ира Корнеева и Ира Штефан, а также получаем от них второй куплет:
С обиды зарыдали девчонки разом,
Пичугов в погоню погнал за ним,
А Марк бежал, глядел недобрым глазом,
И ел ультрамарин, и ел ультрамарин!
Вот так раскрыта еще одна тайна агаровской истории. Неясной остается только судьба пропавшего ультрамарина. Полагаю, что эти растяпы сами его потеряли. Я его точно не ел. По крайней мере, не хотел есть. В конце концов, не надо всё воспринимать буквально. Иначе можно уподобиться структуральному лингвисту из произведения братьев Стругацких, всерьез рассуждавшему о происхождении древней идиомы «дрожать, как банный лист». В художественном произведении могут быть гиперболы и аллегории. В общем, тему ультрамарина считаю закрытой. А методику восстановления списочного состава «Агара» - работоспособной.
Как мы убедились, метод действует!
Начнем работать.
Первый агаровский стих сохранился, прямо скажем, плохо. Собственно говоря, от него в памяти моей имеется только одна строчка. В первом куплете сообщается о том, что «был клуб рожден», а второй куплет начинается со слов:
Его рожали Генрих Гамбург, …
И далее идет перечисление еще нескольких персонажей. Казалось бы, зачем приводить в серьезном научном исследовании такой, с позволения сказать, стишок? Его невозможно спеть, или, к примеру, продекламировать, стоя на табуретке. Да и реконструировать что-либо по уцелевшей строке потруднее, чем сотворить какого-нибудь динозавра. Ан нет! Из этого высокохудожественного произведения можно сделать целых два важнейших для «Агара» вывода.
Вывод первый: «Агар» был именно рожден. И, как всякий родившийся субъект, он должен иметь день рождения. Более того, такой агаровский день рождения всем известен – это «БУМ», ежегодно, с 1967 года, отмечаемый 13 мая. Как гласят легенды и былины, «Агар» был создан в санитарно-гигиеническом корпусе студентами санфака, и именно 13 мая состоялось первое агаровское выступление. Правда, почти на каждом «БУМе» находятся немолодые люди, которые начинают громогласно утверждать, что эту дату нельзя считать днем рождения клуба, ибо первая репетиция состоялась когда-то там в 1966 году. Или что было еще какое-то выступление агаровцев на КВНе в 1967-м году, но - до 13 мая. Хочется с любовь и нежностью сказать этим близким мне людям одно: «Вы совершенно правы, старые маразматики!». Тем более, что сами-то вы приходите на «БУМ» именно 13 мая без всяких приглашений и напоминаний.
Вывод второй – первым президентом «Агара» был Генрих Гамбург (сейчас он живет в Германии).
Следующий стих той эпохи сохранился гораздо лучше. Прямо как мамонт в вечной мерзлоте.
Понатыкано здесь столов, и окурков полно.
Что «Агар» – сумасшедший дом – всем известно давно.
Генрих – грустный, смешной чудак, изгибаясь, твердит вопрос:
«Что же, что же у нас не так, что же не удалось?»
Потерялся вчера Шапран между двух корпусов,
Он в профкоме просил барабан, до сих пор не принес.
Генрих грустно сказал: «Пустяк, на дворе ведь такой мороз!»
Генрих, что-то не так, не так, что-то не удалось.
Леонид Огруцов молчал, мол, это всё дребедень.
Но в «Агар» он, как Алитет, приходил каждый день.
Скоро вечер у нас, друзья, за сценарий стоит вопрос.
Ох, и трудно его рожать, но что-то нам удалось.
Понатыкано здесь столов – не пролезть, не пройти,
И замучил меня вопрос: туалет где найти?
Вы смеетесь сейчас в кулак, зажимая свою тоску.
Может, это для вас – пустяк, а я так не могу.
Это же просто кладезь полезной информации! Понятно, что вечера проводились в столовой Сангика, среди столиков, за которыми сидели зрители. Выходы (в тексте – «сценарий») писались самостоятельно агаровцами, со скрежетом зубовным, но все-таки успешно. Гамбург – президент клуба в описываемый период. Шапран – это Эдурад (ну, фамилия у человека была Шапран, а имя – Эдуард, чего непонятного?). Раньше он регулярно ходил на «БУМы», да и просто на агаровские выступления. Последнее время работал преподавателем в медучилище. Леонид Огурцов – также персонаж известный. Про него был еще один стих, со словами:
Всё те же десять молодцов,
И с ними Лёня Огурцов!
Это из КВНовского выступления «Агара», где Леонид был капитаном, году в 1969-м. Ну, а туалет, известное дело, найти могли только специалисты. В смысле, завсегдатаи. Остальных тошнило прямо на улице (от без меры выпитого вина, а не от качества выступления агаровцев, конечно).
************************
Времена второго президента «Агара» покрыты мраком. Стихотворных свидетельств этого периода не сохранилось. Звали его Михаил Замышляев.
К этому можно добавить, что 13 мая каждый год по-прежнему празднуется день рождения «Агара». Называется этот праздник «БУМ» (аббревиатура расшифровке поддается, но результат получается всегда разный). В этот день в 1967 году состоялось первое официальное выступление «Агара» на сцене. Проводится «БУМ» всегда по-разному, но атмосфера всегда одна – ДЕНЬ РОЖДЕНЬЯ.
День рожденья - самый лучший день в году!
Я сегодня на учебу не пойду
Потому что, вот уж 23-й раз
На веселый праздник собирает нас.
Этот клуб «Агар», нынче и в веках,
Это Лямин, полысевший на глазах,
Это Коган, с сединою на висках,
День рожденья! День рожденья! День рожденья!
Дни и ночи у Сангиковских дверей
Собирались мы - и русский и еврей,
Дни и ночи битву трудную вели
Компромисс искали вместе и нашли.
Здравствуй, мама, я встречаю БУМ опять
И не буду нынче дома ночевать.
Не печалься, нам всего лишь 23,
Мы у Мальцевых гуляем до зари!
Так пускай сегодня улетит печаль,
Снова Шура заварил прекрасный чай,
Снова ярко на столе горит свеча.
День рожденья! День рожденья!! День рожденья!!!
Ну, это «БУМ» 1990 года. А если двигаться по порядку – то вот часть воспоминаний одного из основателей «Агара», Заварзина Павла Ивановича.
*******************
«Как возник «Агар»? Ведь агар-агар - это среда, а какая среда позволила зародиться столь необычному образованию в эпоху «шестидесятых»? В чем феномен «Агара»? Большого социально-политического, или гражданского, выбора тогда не было... Студенты медицинского института, незаурядные молодые люди, энергия которых влекла их к нестандартным действиям и поступкам; под «братским и отеческим» покровительством («Ну, пусть… перебесятся!!») ректора и назначенного им куратора, смогли встречаться в стенах столовой санитарно-гигиенического корпуса института, творить, общаться… Они и встречались. Вначале это делалось только «для себя». «Времяпровождение» перешло в организацию программного коллектива.
Конечно, «Агар» возник в эпоху КВН. Конечно, по «попустительству» ректора медицинского института, профессора Викентия Павловича Говорова – добрейшего человека, совершенно демократичного, понимающего, что молодым людям нужно как-то «выпускать адреналин», и не нужно строго ими управлять. Дабы не набедокурили, в качестве куратора «Агара» - созревающего будущего творческого коллектива, ректор назначил сотрудника кафедры микробиологии Александра Евтихиевича Реву. Этот парень был уж совсем демократичным и, конечно же, творческим человеком. «Ваял» коллектив А.Е. Рева, не отходя от своего санитарного факультета - в основе коллектива были санфаковцы: Леонид Огурцов, Саша Маслюк, Володя Танапетян и др. …
Затем в процесс стали привлекать студентов с творческими возможностями со всех факультетов. Тогда проявляли интерес к поэзии и читали со сцены стихи Р. Рождественского, А. Вознесенского, Е. Евтушенко… Тогда в институте не извлекали музыку из «проводов», тогда в институте были собственные оркестры: духовой, инструментальный. Эдуард Шапран, владея трубой, фортепьяно, саксофоном, писал аранжировки для инструментов джаз-ансамбля, который составляли: труба, саксофон, фортепьяно, контрабас, ударные инструменты, гитара. Тогда была «живая музыка». …
В «Агар» постепенно собирались интересные люди, с творческими способностями. Одной из первых традиций стала система, когда каждый приходящий в клуб на репетицию, выкладывал на стол 50 копеек; последний пришедший собирал всю сумму, бежал через дорогу в гастроном, на все имеющиеся деньги покупая болгарское вино, фрукты и пирожки. В процессе «творческого порыва» все купленное уничтожалось (замечу сразу – пьяных не было; все это было для куража).
Методом прямого голосования, был избран первый президент «Агара» - Генрих Гамбург. И он в полной мере соответствовал статусу директора этого студенческого коллектива, являясь полноценным и вполне профессиональным организатором.
Столовая «Сангика» (сантитарно-гигиенического корпуса) стала для агаровцев вторым домом. К праздникам (и без праздников) давали концерты, популярность которых ширилась в стенах института, а затем выплеснулась и в город.
Теплая и доброжелательная, творческая обстановка в «Агаре» привлекала студентов Омска; постепенно наш клуб стал популярнейшим местом посещения для молодежи города. На наших вечерах гостями были и «политехники», и «автодорожники» и «физкультурники», и преподаватели родного института. Пройти на концерты можно было по изготавливаемым членами клуба контрамаркам, ценность которых была великой. Сценарии, заседания, всё, всё, всё протоколировалось в клубном журнале, где были и документальные фотографии тех времен.
Прошли десятилетия… И 13 мая, ежегодно, мы – основатели этого клуба, приходим в этот день в «Агар», как домой, чтобы вспомнить те яркие страницы своей юности, которые оставили теплый, ностальгический след в памяти… Мы счастливы сознавать, что «Агар» по прежнему выполняет свою миссию: на этой благодатной агаровской среде выросли множественные поколения неспокойных людей, веселых, думающих, творческих и добрых. Мы помним «Агар» всегда; и через многие годы мы радуемся достижениям агаровцев, мы пестовали и растили коллег с «агаровской группой крови»; основополагающим началом жизни которых всегда были творчество и доброе отношения между людьми. Поэтому, уже с некоторой грустью, я вспоминаю свои строки:
Была Весна! Весной, понятно,
В душе у каждого пожар,
Для творчества благоприятный…
И, родился тогда «Агар»!
Его «рожали»: Генрих Гамбург,
Маслюк и Саша Аксельрод….
и т.д.
Агаровская среда действительно стала плодотворной жизненной средой, на которой вырастают творческие личности; агаровский опыт передается из поколения в поколение!»
*******************
Разумеется, «Агар» был тесно связан с медицинским институтом, что приносило не только радость в виде выделенного помещения, аппаратуры и мебели, но и накладывало некоторые обязательства.
Как и всякое неформальное идеологически сомнительное объединение, теоретически способное свергнуть советскую власть, «Агар» всегда имел куратора из парткома института. И всегда «Агару» везло на хороших людей. После Александра Евтихиевича Ревы куратором был Астахов Арнольд Алексеевич, а позже его сменил бывший агаровец Анатолий Иванов. Эти люди никогда не вмешивались с указаниями в жизнь клуба, но стойко защищали агаровцев от партийной и комсомольской организаций (а уж агаровцы старались, чтобы было за что защищать). Вспоминается одно из заседаний институтского комитета комсомола, когда тамошний активист (ныне – уважаемый профессор), произнося по поводу очередного агаровского выступления пылкую речь, закончил ее буквально следующими словами: «Я извиняюсь, но хочу процитировать Владимира Ильича Ленина – «Смех без идейной направленности – это сытый смех!». После долгой паузы кто-то сказал: «Ну ты, Лёша, даешь!», на что Лёша резонно ответил: «Но я же предварительно извинился!».
Правил «Агаром» директорат клуба, выбираемый прямым открытым голосованием. Остальные члены клуба распределялись по цехам. В директорат входили президент, режиссер и «хозяйка» (позже, ради душевного спокойствия назначаемых на этот пост лиц мужского пола, эту должность заменили на «коммерческого директора клуба»). В голосовании участвовали все действительные члены клуба. Перевыборы происходили, если человек, занимавший должность, покидал клуб (как правило, закончив учебу в институте).
Базировался в те годы «Агар» в трех смежных комнатках, примыкавших к столовой санитарно-гигиенического корпуса. В одной из них до самого потолка громоздилась баррикада из 80 металлических стульев, в другой, закрывавшейся на отдельный замок, хранился реквизит.
Комната побольше служила для заседаний и репетиций. Посреди нее стояли три стола, окруженные десятком стульев. Здесь совместно сочинялись тексты выступлений, разучивались роли, а также распивалось вино «Яблочное», которое продавалось тогда, для удобства больших творческих коллективов, сразу в трехлитровых банках. Одна стена сплошь была увешана фотографиями, на которых были запечатлены агаровцы во время репетиций и выступлений – хорошая традиция, прервавшаяся в восьмидесятые годы, когда большинство старых фото погибло во время вынужденного переезда «Агара» из своих комнат в каморку в подвале. Завершающие репетиции и выступления – агаровские «вечера» – проводились непосредственно в помещении столовой. Лучшего места для репетиций я не могу представить: в недрах столовой находились большие электрические плиты, в которых добывались сухари, а на столиках стояли соль и горчица. Это блюдо – сухарь, намазанный горчицей и посыпанный солью – спасло от голодной смерти немало агаровцев.
Нельзя не упомянуть о традиции поздравлять немногочисленных агаровских девушек на 8 марта маленькими «семейными» представлениями. Для этих мини-спектаклей были написаны различные песенки и стихи.
Сердца стучат, как барабанчики,
Стоят пред вами ваши мальчики,
Трясутся руки от волнения,
И закипает в нас азарт.
Стоим в глубоком восхищении,
Хотим вам выразить почтение,
Примите наши поздравления
В прекрасный женский месяц март!
По уставу «Агара», руководил клубом президент. В задачу его входило в основном общение с ректоратом, деканатом и другими инстанциями, а также поддержание видимости дисциплины в коллективе.
Имелась также и должность режиссера, функции которого сводились в основном к подбору репертуара. Имелся в одном из «талмудов» (это такие амбарные книги, куда записывалось всё происходящее в «Агаре», включая протоколы комсомольских собраний) список миниатюр, состоявший большей частью из произведений малоизвестных в ту пору писателей, реже – самостоятельно написанных агаровцами шедевров. Видное место занимало в этом списке «Вселение отличника», хранившееся там с изначальных времен. Непременным было появление на двух-трех вечерах в год миниатюр «Дездемона», «Муха», «Пансион благородных девиц», «ИФК». Украшением коллекции были несколько миниатюр, неизвестно какими путями попавшими в архивы клуба – «Кассир», «Кран упал» и другие. Много лет спустя агаровцы, к своему стыду, узнали и автора, и первых, законных, исполнителей. Автором оказался Михаил Михайлович Жванецкий, а актерами – Роман Карцев и Виктор Ильченко. Не удивительно, что эти миниатюры были лучшими в нашем репертуаре.
Репетиции в «Агаре» были три раза в неделю – с 19 часов по вторникам и четвергам, и с 10 утра в воскресенье.
Все вечера проходили по одному сценарию, отличаясь только тематикой «выхода». «Выход» представлял собой что-то вроде современного «приветствия» в КВНе, с него начиналось любое выступление «Агара» (естественно, после торжественного исполнения «Гаудеамуса»). «Выход» писался самими агаровцами и состоял из набора шуток и коротких куплетов, связанные одной темой. Написание его, в связи со скудностью писательских талантов, было большой проблемой, поэтому особенно удачные выходы иногда повторялись из года в год. На посвящение обычно исполняли «Сбылись хрустальные мечты, И входишь ты под эти своды…» или «Слушайте, слушайте, слушайте все», в котором было прекрасное четверостишье:
Медицина-наука чудес,
Отрасли есть в ней разные,
Начнешь изучать – дремучий лес,
Кончишь – тайга непролазная.
На 8 марта зачастую повторялся выход-поздравление девушек от имени различных омских ВУЗов, где лучшим было поздравление от сельхозинститута:
Когда в садах цветет ромашка
И колосится в поле рожь,
Я верю, дорогая Машка,
Что лучше бабы не найдешь!
На Новый Год изредка ставился «Новогодний праздник в микромире», в котором действующими лицами были возбудители различных заболеваний, а вместо Деда Мороза был Шкаф-Термостат и его внучка Температурочка. Позже обычные «выходы» были частично заменены рок-операми, написанными Сергеем Морозовым.
После «выхода» следовали блоки из двух миниатюр, разделенные танцами (разумеется, миниатюры показывали агаровцы, а танцевали преимущественно гости). Миниатюры игрались в зале столовой, прямо рядом со столиками, окружавшими клубную «сцену» с трех сторон. В «Агаре» долгие годы была «живая» музыка, то есть играли институтские ВИА («Птицы», «Агат» и другие). Музыканты всегда с удовольствием соглашались играть на агаровских вечерах и денег за это не требовали. По окончании всех шести подготовленных миниатюр начинались танцы до победного конца, т.е. до 10 часов вечера, после чего появлялась комендант Сангика Римма Ивановна и гнала всех в шею.
По-другому проходил только «БУМ». На нем в начале вечера производилось посвящение в агаровцы новых членов клуба. Посвящались традиционно те, кто проработал в «Агаре» не менее года. Форма посвящения не изменилась до сих пор – посвящаемые приносят клятву и вкушают твердый агаровский хлеб (то есть сухарь из столовой) и горькую агаровскую же воду (стакан воды, щедро сдобренный солью). Еще на «БУМе» происходило прощание с выпускниками. Как правило, им посвящалось по песне или короткой миниатюре, дарился какой-нибудь подарок. Готовили эту часть программы остающиеся в клубе ребята. Каждый «БУМ» кого-то провожали, и кого-то принимали в клуб. Много лет подряд получалось так, что, окончив институт, молодые врачи уезжали по распределению из Омска, закончив тем самым и агаровскую карьеру. Терялась часть опыта; расставались с друзьями, которые могли бы еще много дать клубу.
Посетители с «БУМа» удалялись в 9 вечера, после чего начиналась неформальная часть – только для агаровцев. То есть пьянка с песнями и плясками. Завершала вечер, по традиции, Римма Ивановна с хором дежурных вахтеров, сулившая в своей оратории кары небесные.
С виду мы народ приличный и взялись за ум
Только в мае, как обычно, мы спешим на «БУМ».
Будут годы юбилеев множить счет,
Молодым у нас дорога, старикам – почет!
Только не надо переживать,
Что перестали нас узнавать,
Пройдет три года, а может пять –
И перестанут вас узнавать!
Автор – один из первых агаровцев, непременный участник всех «БУМов», Александр Дырул.
Помимо директората, в «Агаре» существовали различные цеха. Цех фотографов, как водится, фотографировал. Цех художников рисовал. В этот цех входили все агаровские девушки, так как на сцене им роль доставалась крайне редко (сильны были в «Агаре» традиции театра Кабуки). На каждый вечер под руководством главной художницы рисовались акварелью огромные картины юмористического содержания. Картины эти укреплялись в простенках между окнами и висели там весь вечер, периодически падая на головы гостей клуба. По окончании вечера картины безжалостно уничтожались, а потом рисовались новые. Году в 1978 художница Алла Демиденко сменила технику, и масляными красками разрисовала одну из стен столовой, вызвав приступ стойкого отвращения к Агару у коменданта Риммы Ивановны.
Самым главным был цех актеров. Главенство его объясняется просто - актерский цех при необходимости поглощал фотографов и художников, решительно вручая им роли и выставляя испуганных людей на сцену. Впрочем, особых жалоб не было – видимо, сказывалась волшебная сила Искусства.
Но самым главным «актером», да и режиссером, в «Агаре» был коллектив. Разучивание ролей по углам и закоулкам происходило только на стадии «запоминания слов». Как только дело доходило до реальных репетиций, то еще «сырое» произведение выносилось на сценическую площадку, а в зале усаживались все свободные агаровцы. Вносились предложения по игре, вспоминались удачные актерские находки прошлых выступлений. Именно так и рождались агаровские миниатюры, которые завсегдатаи клуба из числа зрителей могли смотреть по много раз, всегда находя что-то новое в наизусть известной постановке. За счет подобной коллективной режиссуры значительно изменились такие миниатюры, как «Муза профсоюза», «Военка» и другие. Подобный подход к постановочной работе сохранился и до более поздних времен, в любом агаровском поколении каждый, присутствовавший на репетиции, принимал непосредственное участие в работе клуба, находился ли он при этом на сцене или в зале.
******************
Из воспоминаний агаровца конца 60-х годов Игоря Алгазина:
«Начиная с третьего курса, почти все свободное время я отдавал абсолютно далеким от медицины занятиям – атлетической гимнастике и режиссуре в студенческом клубе «АГАР». Подобных увлечений нельзя было предвидеть еще несколько лет назад. Четыре раза в неделю после лекций, наскоро перекусив, мчался я на тренировку в зал тяжелой атлетики, а через 2 часа, приняв душ, уже был в клубе.
Дневная студенческая столовая на первом этаже санитарно-гигиенического корпуса ИНСТИТУТА в это время превращалась в шумное общежитие, напоминающее Смольный накануне революции.
В разных частях большого зала начинали свою работу различные секции: где-то уже репетировали миниатюры, директорат клуба шумно обсуждал планы на полугодие, танцевальный ансамбль (во главе с его руководителем Тимуром Азербаевым) становился в «первую позицию», а прямо на полу в центре зала раскидывали свои ватманы и гуаши художники-оформители и поэты (Саша Ботвинкин, Лида Журавлева, Наташа Клаас, Таня Бирюкова и др.) На импровизированной сцене оживало фортепиано, глухо опробовал ритмы контрабас, рассыпалась дробью и звоном тарелок ударная установка - это осваивал новую музыкальную композицию наш «Джаз-банд» (Эдуард Шапран, Саша Дырул, Володя Серов, Алеша Шмаков, Володя Шерстнев) Кто-то, уже постукивал пальцем по микрофону и повторял однообразные, но такие милые нашему сердцу слова: «Раз, раз!...Раз, раз!».
И жизнь в эти часы становилась осмысленной и неповторимо прекрасной!
Типичный для клуба случай: один из наших актеров – Юра Умнов - подвихнул ногу. Через пару дней, опираясь на трость, вдруг заявился на репетицию!
- Ребята! Принимайте! Извелся весь, сил нет сидеть без дела! Не могу я без клуба... Понимаете?
Еще бы мы не понимали!
Здесь пересекались творческие пути студентов разных курсов и факультетов, кипел свободный созидательный процесс, прерываемый громким обменом мнениями, неумеренной жестикуляцией и взрывами хохота. В атмосфере этого «Вавилона» витал неискоренимый запах зернового кофе (с «благословения» коменданта Риммы Ивановны нам разрешали пользоваться столовскими плитами для его приготовления) и ароматный дымок болгарских сигарет. Творческая клубная сопричастность будоражила умы, рождало фантазии, и манила какой-то непередаваемо волнующей элитарностью.
Мы писали миниатюры, сценарии, организовывали факультетские и институтские вечера, сочиняли стихи, оформляли красочные фотовитрины, снимали любительские кинофильмы, участвовали в межвузовских играх КВН (в 1970 году команда ОгМИ, в которой и я имел честь состоять - стала чемпионом города!). Мы выступали с концертами, выезжали театром миниатюр в составе агитбригад на «гастроли» в районы области...
В репетиционный период, ближе к полуночи, сил оставалось только для того, чтобы добраться домой и рухнуть в постель.
Словом, это была изматывающая, но безумно интересная пора нашего студенчества, пора беззаветной и крепкой дружбы, встреч и расставаний, радостей и разочарований, открытий и свершений, неожиданного раскрытия способностей и талантов. Здесь мы формировались как личности. И не было в клубе людей угрюмых, равнодушных, лишенных душевной романтики, с циничным или потребительским взглядом на жизнь.
Удивительно, но в клубной круговерти, в этом катализаторе идей, среди студентов происходила какая-то естественная селекция порядочности и ответственности. Ведь «АГАР» был нашим «детищем» - в то время единственным студенческим клубом в городе, с узаконенной структурой и своим уставом.
Факту самого существования такой самодеятельной организации способствовала безусловная поддержка ректората, во главе с нашим любимым ректором – Викентием Павловичем Говоровым. Руководство ВУЗа убедило компетентные органы в полезности и своевременности создания клуба, который ни коим образом не претендовал на альтернативное комсомолу политическое объединение.
Стать членом клуба мог каждый, хотя бы чуточку незаурядный студент, но попасть к нам на вечера было делом почти невозможным! Популярность мероприятий и их участников была фантастическая! Члены клуба были обожаемы и узнаваемы, как космонавты или известные киноактеры. В то время здесь главенствовал «звездный» для своего времени состав: Зюзько, Гельтфгат, Умнов, Акинин, Шмаков, Кузьминов, Чуклинов, Наволокин, Резник, Бирюкова, Грызлова, Голубева, набирающий популярность молодой Кондратьев и многие другие.
Пригласительные билеты в профкоме института расхватывались моментально, а помещение столовой не вмещало всех желающих.
Иногда весной во время выступлений мы открывали окна, куда просовывалось сразу несколько голов наших поклонников, не доставших заветный билет, но готовых смотреть и слушать происходящее прямо с улицы...
Каждый вечер в чем-то не походил на предыдущий, являя собой выстраданный плод коллективного студенческого творчества в рамках какой-то определенной тематики. Но общая канва действия развивалась почти всегда традиционно...
Вступали аккорды оркестра, гремели литавры, и ведущий объявлял открытие... Убавлялся свет, на столиках загорались свечи, и столовая преображалась в таинственный и сказочный театральный зал... В то далекое время еще разрешалось присутствие на столах сухого вина.
На протяжении трех часов для гостей звучали джазовые блюзы, исполнялись самые популярные песни и музыкальные аранжировки. Присутствующих завораживали отточенные движения ансамбля «латиноамериканских» танцев. Периодически аудитория стонала от смеха и устраивала бурные овации актерам театра эстрадных миниатюр... Студенты здесь танцевали, знакомились, обменивались мнениями, спорили, шутили и пили кофе с пирожными. Некоторые тут же застенчиво предлагали свои проекты и идеи, заражаясь нашей энергетикой, постепенно и незаметно вливаясь в «Агаровское» братство, исповедуя его благородные принципы, которым потом верно и преданно следовали на протяжении многих лет.
Особенно красочно оформлялись новогодние вечера. Включались елочные гирлянды и цветная подсветка, а под потолком монтировались зеркальные шары, создающие в полутьме иллюзию падающего снега. И каждый старался стать активным участником шумного маскарада. И «…пахло снегом, и елкой, и сказкой и детством, и будущим!...».
Когда все заканчивалось и гасли свечи, нам еще долго не хотелось расставаться. Рождалось желание обменяться впечатлениями, что-то улучшить, сделать более ярким и выразительным. Ощущение праздника не покидало нас, надолго оставляя в памяти очарование от увиденного и пережитого...
А на выходе, рядом с настенным изображением усталого эскулапа (работы Михаила Замышляева), зрителей ждали стенды с еще влажными фотографиями и уморительными комментариями к ним, где гости узнавали себя, где стараниями фотохудожников входила в историю работа нашего клуба...
Как режиссер клуба, работая в одной «упряжке» с куратором и просто замечательным человеком - Астаховым Арнольдом Алексеевичем, я был достаточно требователен. Не терпел разгильдяйства, необязательности и тяги некоторых ребят к горячительным напиткам. Решением директората клуба был организован надежный заслон от проникновения на вечера пьяных личностей и хулиганствующих элементов. После нескольких разборок ДНД с местными блатными любителями искусства все стало на свои места. Скандалов и драк у нас не было.
Часто в те времена бывали на репетициях и вечерах актеры Омского драматического театра, представители других институтов города, которые, нередко, становились участниками дискуссий, и по-хорошему завидовали нам - первому неформальному студенческому объединению по интересам, клубу молодежи, созданному на принципах самоуправления... Помню как «покатывался» со смеху, просматривая театральные миниатюры, наш сверстник, ныне Народный артист России, Валера Алексеев…
Прошли годы… Сменилось несколько поколений «агаровцев». На смену нам пришли новые ребята, наверное, более одаренные и талантливые… Но ведь так и должно быть!
В нашей памяти навсегда останется светлый образ тех, кого сегодня нет среди нас. Время неумолимо!
Но как же замирает сердце от слова «Агар»! Как светлеет на душе, когда среди миниатюр, ставших традиционными - узнаешь написанное тобой, когда встречаешь своих коллег разных лет выпусков, которых объединила эта незабываемая общность свободного студенческого творчества!»
*********************
Итак, первые агаровцы окончили институт и разъехались по стране, а жизнь клуба продолжалась. Продолжаются и наши «раскопки».
Далее в хронологическом порядке следует песня.
В медицинском страшный клуб, что не член – то душегуб,
И такое там творят, говорят!
Каждый вечер там ЧП, держат связи с …(?),
На учете все стоят в КГБ.
Сэр Зюзько там президент, ЦРУ он резидент,
Из Нью-Йорка получает презент,
А Кондратьев – режиссер, хуже, чем багдадский вор:
Саксофон недавно взял, и упер!
Режиссерская жена – первым делом сатана,
И художницей она – вот шпана! …
Имелся также куплет про некоего Лёшу Шмакова, в котором рифмовались сучок, сверчок и молчок, а также упоминался профком.
Дешифровка приведенного выше стихотворения проста. Сергей Зюзько был третьим президентом «Агара». ЦРУ там или не ЦРУ – дело прошлое, а последнее время он работает главным врачом одной из поликлиник в Омске. Владимир Кондратьев – режиссер того времени, в последствии стал четвертым президентом клуба. Жена Кондратьева – Ирина – была, стало быть, художницей. С саксофоном полная неясность, как, впрочем, и с ультрамарином. Надо полагать, Кондратьев взял саксофон не для себя, а для музыкально одаренного Шапрана, который и подбил Володю на этот поступок.
А вот профком упомянут не зря. Агаровцы всегда были тесно связаны с профсоюзным комитетом и его руководством – Виктором Андесом, Сергеем Котенко, Сергеем Моисеенко. Профком служил неиссякаемым источником музыкальных инструментов, средств на реквизит и путевок в Чернолучье. Институтский комитет комсомола и его руководители – Владимир Долгих, Константин Сидоренко – оказывали нам всяческую поддержку, помогали с организацией гастролей и прикрывали от гнева институтской администраации.
При Кондратьеве были написаны ставшие классикой агаровские выходы – «Новый год в микромире», «Сбылись хрустальные мечты», «Медицина – наука чудес», «Поздравления женщинам от ВУЗов города», «Кто как смеется» и прочие.
Эпоха Кондратьева закончилась в 1974 году. Сохранилось (фрагментарно) весьма пафосное стихотворение:
Уходят Кондратьев, и Спирин, и Минин,
Тимур Азербаев. Навечно пребудем мы с ними.
Ну вот, еще какие-то Спирин и Минин всплыли. Один из них был, по-моему, актером, а другой – фотографом. А главное – появился в агаровской истории Тимур Азербаев. Вообще-то больше известен индивидуальный «прощальный» стих, посвященный Тимуру (на мотив песни «Взвейтесь кострами»):
Тим Азербаев будет всех ближе:
Он в Исилькуле, а не в Париже.
Будет он ставить «манту» пионерам,
Может, поставит и нам между делом.
До того, как с ним попрощались, Тимур, соответственно, в «Агар» пришел. Был он актером, был режиссером при президенте Кондратьеве. А еще он привнес в агаровские выступления новый жанр – бальные танцы. Тимур занимался танцами серьезно; его партнерша, Лариса Евлампиевна Мальцева, пыталась преподавать последующим поколениям агаровцев фтизиатрию. Но все ее попытки выяснить что-либо у нас по данному предмету мы плавно переводили на разговоры о Тимуре.
Ирина тоже покидает нас,
И будет грустным для ребят прощанье:
Нам будет трудно без тебя подчас,
Ведь это трудная наука – рисованье.
Заржет в углу рисованный Вожак,
И кисти сами станут улыбаться.
Ах, как не хочется нам в этот час,
С тобою в этот вечер расставаться!
Это прощались с еще одним персонажем Кондратьевской эпохи, ушедшей из клуба в 1974 году художницей и «хозяйкой» «Агара» Ириной Грызловой. А «Вожак» – это картина, изображавшая веселую рыжую лошадь. Нарисован этот шедевр был для одноименной миниатюры, и стоял на подоконнике в большой агаровской комнате (клуб тогда располагался рядом со столовой).
Баландин Валерьян для нас большой изъян,
Его штаны нам долго будут сниться!
Главный герой произведения – Валера Баландин, обладатель дивных полосатых штанов. С ним попытались попрощаться в 1975-м году, так как он собирался уйти на военфак в Томск. Но Валера никуда не ушел, продолжал блистать на агаровской сцене до 1977 года, когда уже наша команда проводила его на заслуженный отдых. Сейчас Валера работает начмедом в Диагностическом центре г. Самары.
*************************
После ухода Кондратьева, Грызловой, Азербаева и прочих, в «Агаре» осталось еще немало народа. А пятым президентом стал Владимир Рой (сейчас работает стоматологом в Оконешниково).
При Владимире Рое «Агар» работал по прежней традиции – вечера проводились в столовой Сангика. В год стандартно проводилось 5 вечеров – Посвящение в студенты, Новый год, 8 марта, 1 апреля и БУМ. Миниатюры и выход, как правило, брали из архива; подбор репертуара был функцией агаровского режиссера. К обычным миниатюрам добавилось много буффонады, которая называлась «Агаровский цирк».
******************
Из воспоминаний Марка Когана.
«Не помню, как составлял план вечера режиссер Саша Усаев (скорее всего, к этому священнодействию молодежь не допускалась). А вот легендарный метод следующего режиссера, Валеры Ларькина, я могу описать.
Сначала фирменным Валериным почерком (мелким, ровным, но неразборчивым) составляется список миниатюр, которые, по его мнению, не стыдно показывать зрителям. Затем напротив названий проставляются птички. Потом – крестики. Затем, по очереди, кружочки, черточки и прочие таинственные знаки. Кажется, кружочками обозначались миниатюры, которые игрались на предыдущем вечере. В конечном итоге 5-6 миниатюр, набравших наименьшее количество значков, проходили в финал, и начинался репетиционный процесс. На этом работа режиссера в общем-то и заканчивалась. Подобный новаторский подход к режиссуре продолжался несколько лет, пока в 1977 году профком не нанял ТЮЗовского режиссера Рафаэля Уразаева. Тот пришел в ужас от увиденного, и начал преподавать основы актерского мастерства. Пробыл он у нас месяц или два, но значительно повысил уровень игры актеров, а в функции агаровских режиссеров с тех пор вошел обычай сообщать новичкам, что нельзя поворачиваться спиной в зал и махать руками перед лицом. Молодые с трепетом внемлют. Позже, году в 1979, в «Агаре» почти год работала режиссер из Дворца пионеров Лариса Осокина. Она внесла понятие о цельном спектакле, о сценографии, о работе над ролью, а также побудила народ выйти на широкую сцену актового зала Сангика. Это была целая революция, которая постепенно увела «Агар» от камерных выступлений среди столиков и завела его в волшебный мир рампы и кулис, а также колосников и задников. Последним из профессионалов в «Агар» приходила актриса Драмтеатра Елена Аросева. В 1981 году она убила целый день, пытаясь довести до блеска программу «Агара», которую мы везли на фестиваль в Новосибирск. Пригласили ее, как водится, на генеральную репетицию, уезжать нам надо было на следующий день. Вклад Аросевой свелся к двум фразам – эмоциональной: «В таком виде вы это и везете?» и неуверенной «Удачи вам». На фестивале нас похвалили за цельность композиции и мягко пожурили за уровень подготовки.
Несмотря на столь значительное разнообразие режиссерских решений, в душу мне запал только Валерин подход. Много лет спустя режиссером «Агара» был выбран Сергей Милютин. Промучившись сомнениями несколько недель, Сергей обратился ко мне за советом. «Я прочел много книг по режиссуре и актерскому мастерству» - сказал Сергей, - «но не пришел к единому решению – какой подход лучше применять в «Агаре». Подскажи, как работали вы?». «Берешь список миниатюр» - ответил я, - «и начинаешь расставлять крестики». Насколько я понимаю, совету моему он не последовал».
***********************
Поколение президента Роя ушло из «Агара» в 1977 году. Шестым президентом стала бывшая «хозяйка» клуба Света Акишина, режиссером – Валера Ларькин, коммерческим директором клуба – Марк Коган. В этот период содержание выступлений «Агара» изменилось, в основном – благодаря поэтическому и музыкальному таланту Сергей Морозова и архиву Марк Когана.
Сергей уже был к тому времени автором ряда студенческих песен, которые уже публиковались, к его изумлению, в рукописном виде на обложках библиотечных учебников.
Кто сидит за книжкой посредине лета,
У кого румянец пепельного цвета?
Это не ученые, и даже не студенты,
Это просто-напросто абитуриенты.
Кто кино не смотрит, кто на пляж не ходит,
Кто от биологии грустный взгляд не сводит,
Кто считает кости, учит рудименты?
Будущие медики - абитуриенты.
Кто грызет науку, запивая чаем,
Кто забыл про пищу, как снежинка тает,
Кто надеждою живет стать скорей студентом?
Будущие медики – абитуриенты!
Сережа стал писать «рок-оперы», причем тематические – к Новому Году, 8 марта, 1 апреля. Музыкальные темы в основном брались из знаменитой рок-оперы «Jesus Christ Superstar». На маленькой сцене клуба появились 2 гитары, иногда – скрипка. Оперы ставились однократно, не повторялись.
«Визитной карточкой» клуба в те годы стала написанная Сергеем Морозовым песня (на музыку «Из вагантов» Д.Тухманова).
Не в Париже, не в Бордо, и даже не в Калькутте –
В медицинском я учусь Омском институте.
До чего доволен я – не сказать словами;
Плачут все профессора горькими слезами.
Нам декан – отец родной, ректор – дед любимый,
Медицинский институт, дом ты наш родимый.
Вот беру фонендоскоп и вставляю в уши –
У себя пытаюсь я крик души прослушать.
Формалином я пропах в анатомке милой.
Каждый медик – богатырь, только с виду хилый.
Много зим и много лет мучались мы вместе.
Сохранили интеллект – скажем к нашей чести.
Получив диплом, сгнием где-то на чужбине
И ругаться про себя будем на латыни.
А когда невмоготу станет нам от скуки,
Мы надеемся – «Агар» к нам протянет руки!
У Марка Когана оказался домашний архив, где он со школьного возраста собирал юморески, смешные рассказики, анекдоты, карикатуры. Из этого архива, переработав рассказы в миниатюры, агаровцы создали «Ценителей», «Паноптикум» и наиболее удачную – «Не так, Вася!». Еще из этих альбомов художницы черпали темы для настенных картин, которыми украшали зал на вечерах.
Стоит напомнить, что вход для публики на вечера был ограничен, директорат «Агара» печатал (именно шлёпал печатью из детского набора, на почтовых открытках) 100-110 билетов. Часть из них раздавалась друзьям и знакомым, часть разносилась по деканатам и в ректорат, а остальные продавались по 1 рублю публике (в основном – тем, кто знал, где купить). Поэтому посетители в зале были каждый раз примерно одни и те же, и наслаждались уже многократно виденными миниатюрами. Немножко менялся только состав актеров. Поэтому так ценно было появление новых материалов.
********************
Из воспоминаний Марка Когана:
«Пребывание в «Агаре» стало приносить несомненную пользу. Особенно после того, как на десятилетие клуба художницей Аллой Демиденко был разработан и создан специальный агаровский значок. Молодые преподаватели, трепетно относившиеся к «Агару», понимали, что у обладателя значка есть проблемы поважнее учебы, и плохих отметок не ставили. Помнится, мы с Валерой Ларькиным во время сессии забежали в институтскую библиотеку, получить учебник для следующего экзамена. Перед этим мы досрочно сдали «военку» – наша компания настолько усердно ходила на занятия по самоподготовке (там у нас проводился турнир по игре в «коробок»), что товарищ майор растрогался и поставил нам пятерки, почти не спрашивая по предмету. На выходе из библиотеки мы наткнулись на Анатолия Иванова, бывшего агаровца, работавшего на кафедре философии. Узнав, что в эту сессию нам надо сдавать атеизм, Анатолий сказал: «Приходите завтра, а то послезавтра я уезжаю в командировку». На Валерино возражение, что мы не готовы, Иванов резонно ответил: «Я же не спрашиваю, готовы вы или нет; я говорю – приходите завтра». Валерка срочно поехал в общежитие, читать чужие конспекты, а я просто пошел домой отдыхать. На следующий день мы пришли на кафедру и, ответив на вопрос о роли «Агара» в антирелигиозной пропаганде, получили по пятерке».
****************
В 1979 году президент Света Акишина окончила институт и сложила полномочия. Седьмым президентом «Агара» был избран Валерий Ларькин, режиссером Саша Латышкин, должность коммерческого директора сохранил Марк Коган.
На сцене, как всегда, выступали только мужчины. Но, тем не менее, количество девиц в «Агаре» в те годы возрастало в геометрической прогрессии. Часть из них удалось сплавить замуж, но большинство продолжало скрашивать жизнь клуба своим присутствием. На сцене девушки не играли, зато главная художница клуба Алла Демиденко перед каждым вечером загоняла их раскрашивать нарисованные ею картины. И что их только привлекало в клуб?
*********************
Продолжим археологические раскопки. Томясь от безделья, агаровские девушки, главным образом поэтесса Люда Бурмистрова, сочиняли песни.
И я была девочкой милой,
Сама уж не помню когда.
Я в мединститут поступила
И этим ужасно горда.
Однажды в столовой Сангика,
Где ржавые стулья стоят,
Увидела стройных, веселых, красивых,
Поющих и пьющих ребят.
Заныла душа беспокойно,
И тихо я к ним подошла.
Голодные, с дрожью запойной
Сидели они у стола.
Мне Ножин понравился страстный
И Марика бдительный вид,
Морозова голос прекрасный
С тех пор в моем сердце звучит.
Шамиль угостил сигаретой,
А спичку поднес Павлюков,
Гончар поделился конфетой,
И спел «Robin fly» Пичугов,
Андрей улыбался устало,
Валера жал руку мою…
Но крикнул Латышкин:
«В «Агаре», в «Агаре» разврата я не потерплю!».
Тут прямо простор для реконструктора. Ну сразу понятно, что «Агар» никуда из столовой Сангика не пропал, и живет он там достаточно долго – аж стулья проржавели. Ножин – это Сережа Ножин. Не знаю, насколько уж он там был страстный – не те у нас были отношения, но веселый и компанейский он был – это да. Сейчас руководит какой-то клиникой в Москве. Бдительный Марик – это коммерческий директор клуба Марк Коган. А будешь тут бдительным, если вокруг кучи реквизита, дюжина девиц различной степени невинности и Сережа Морозов с его гитарой. Да еще Ножин, видите ли, страстный. Глаз да глаз нужен. Шамиль – это Сабитов Шамиль, актер и будущий режиссер «Агара». Сколько его помню, он постоянно бросает курить, ну, видимо, потому и раздавал сигареты кому попало. Сейчас он не курит, а руководит гинекологическим отделением. Павлюков – Игорь Павлюков, хороший актер и тоже будущий режиссер клуба. Откуда у него спички – не известно, но, видимо, мог себе позволить. Гончар – это Женя Гончар. Вот тут, конечно, художественное преувеличение, своих конфет у Жени отродясь не было. Наверно, стащил у Когана из кладовки, Эх, бдительность, и еще раз бдительность! Миша Пичугов, конечно, иногда что-то пел, в том числе и «Fly, Robin, fly»… но больше прославился исполнением арии Марии Магдалины («Где ты шатался, старый развратник!»). Андрей – Андрей Исков, наш диск-жокей. Иногда вместо живого ансамбля на клубных вечерах была музыка с «винила». И занимался этим вопросом знатный фарцовщик Андрей. Валера – президент клуба Валерий Ларькин. Дамам и девицам он руку, конечно, пожимал, на чем его административный интерес к явно неперспективным актрисам и заканчивался. В дальнейшем строгий и рассудительный Валерий Иванович в последовательно стал заведующим отделением, доктором наук и заведующим кафедрой. Ну а упомянутый в последней строфе Латышкин – ведущий актер и комсорг «Агара» Саша Латышкин. Тут, конечно, тоже гипербола. Фраза, действительно, такая была, и даже распевалась на некий рок-мотивчик, но потерпеть это явление в «Агаре» он, конечно, смог бы без особого труда.
*****************
Значительный толчок для творчества «Агара» дала поездка на фестиваль СТЭМов в Томск в 1978 году. Улучшилась сценография, появились новые миниатюры.
*****************
Из воспоминаний Марка Когана.
«Выдающимся для «Агара» и нашей компании событием была поездка весной 1978 года на фестиваль СТЭМов в Томск. Нас сразу честно предупредили, что официальную заявку на наше участие в конкурсе подать не успели, поэтому в программу выступлений нас не включат и жильем не обеспечат. «Но, если хотите, можете ехать». Мы хотели. Поехали: Света Акишина, Саша Латышкин, я, Валера Ларькин и Сергей Морозов.
В Томске мы первым делом нашли бывших агаровцев – четвертого президента клуба Владимира Кондратьева и его жену. Правда, они не проявили большого желания расселять у себя толпу народа, и мы отправились жить к Светкиному брату, в частный дом на самую окраину города.
Томск – грязелечебница огромная,
И Зырянки – жуткая клоака.
Засосало наши души скромные
В омут ужасающего мрака.
Наутро мы отправились смотреть на выступления. По-моему, нас заранее ознакомили со списками участников, и перечислили достижения коллективов – участников фестиваля. Мы точно знали, что будут томские «Граммофон», «Бонифас», «ТСС» и другие звучные имена. Заранее предвкушая грядущее удовольствие от предстоящего зрелища, Морозов даже начал писать какой-то стих, где обыгрывалось созвучие «Бонифас» и «Boney M». Но действительность была печальной. Выступления были бледненькие, с трудом запомнились отдельные шутки. Все же мы привезли домой миниатюру «Бокс», а также дополнили «живыми декорациями» «Музу профсоюза» и еще одну агаровскую миниатюру, по Ильфу и Петрову (туда была внедрена «мелкая пернатая сволочь»).
«Бонифас» нас душил балаганом,
«ТСС» нас речевкой давил…
Лишь Остап в капитанской фуражке –
Кое-чем он «Агар» покорил!
Финал нашего путешествия был неожиданным. Мы мирно сидели в зале, и тут ведущий объявил: «А сейчас, пока жюри считает оценки и подводит итоги, перед нами выступит гость фестиваля – клуб «Агар» из Омска!». Ничего подобного агаровцы не ожидали, и, естественно, не репетировали. Мы сыпанули из зала, как тараканы от тапка. Причем Света, Валера и я помчались за кулисы, понимая, что выступать придется; а Латышкин и Морозов рванули в буфет, видимо, с целью спрятаться там среди бутылок. Света понеслась их ловить, а мы с Валерой прикинули и решили, что покажем «Вселение отличника», благо, все знали ее наизусть. Пока я медленно-медленно расставлял на сцене стулья для миниатюры, Акишина вернулась с отловленным Сашкой (Серега отказался идти с ней категорически), Сашка и Валера вышли на сцену. И тут нас со Светкой осенила мысль. Знатоки помнят, что в самом конце этой миниатюры на сцене появляется человек и заявляет, что это именно его вселили в данную комнату и он «будет здесь жить». Но у нас-то за кулисами оставалась только Света! Конечно, текст она помнила, но в те годы консервативная публика была морально не готова к тому, что девушка вселяется в мужскую комнату. В последний момент я сообразил, что Света должна будет сказать что-то типа того, что «там, за дверью, какой-то парень говорит, что его к вам вселяют». Миниатюра в Томске была не известна, и прошла на «ура». Особенно хорошо прокатила шутка про «логарифмическую линеечку – две штуки», на которую медицинская публика в Омске не реагировала вообще. Аплодисментов мы сорвали больше, чем все конкурсные коллективы, вместе взятые».
*************
Иногда задают вопрос – а как набирали людей в «Агар»? Одно время среди «старых агаровцев» было популярно рассуждать, кто кого в клуб «привел». Целые «цепочки» составлялись. То есть приглашались друзья и хорошие знакомые «действующих» агаровцев, и это в общем-то был достаточно неплохой способ. Есть и агаровские династии – вслед за Валерой Ларькиным в клуб пришел его брат Игорь Ларькин, за Сергеем Милютиным – Олег Милютин. Всех переплюнул третий президент клуба Сергей Зюзько – в «Агаре» участвовал его сын, а в 2013 году на «БУМе» Сергей пришел посмотреть на выступление внука!
Некоторые будущие агаровцы приходили на репетиции сами – о том, что в институте есть такой клуб, было достаточно известно. Причем приходили студенты не только медицинского института. Иногда, в период особо тяжелых кризисов с актерами, на профкоме вывешивалось объявление о приеме в «артисты». В общем, в «Агар» «пускали» всех, кто пришел с желанием принять участие в выступлениях, и место на сцене находилось многим. Но те, кто пришел с целью блистать в качестве «звезды», либо просто для осознания собственной значимости, в клубе не приживался. На дверь практически никому не указывали, но человек понимал ненужность своего пребывания в стенах «Агара». С другой стороны, работали в «Агаре» люди, не выходившие на сцену, но бывшие по своему духу и образу жизни настоящими агаровцами. Иногда приятели таких людей спрашивали прямо: «А что делает у вас Ира (или Витя)? На выступлениях-то их не видно». Ответить непосвященному на такой вопрос сложно, потому что работа в клубе не всегда видна со стороны, но важна для общей атмосферы «Агара». Эта необъяснимая словами аура сохраняется много лет, и хорошо видна профессионалам. В 1987 году на фестивале в Алма-Ате один из членов жюри, театральный режиссер, сказал нам в кулуарах: «С первых минут вашего выступления стало понятно, что у вас коллектив – компания единомышленников». Было приятно это услышать.
**************
Из воспоминаний Марка Когана.
«В 1974 году в «Агар» пришел Саша Латышкин. Дело в том, что у Саши есть старший брат Сергей. А у этого Сергея был друг, известный агаровец Тимур Азербаев, который и привел Сашу в «Агар». А потом эта цепочка и потянулась…
Сам я впервые увидел «Агар» в том же 1974 году на посвящении в студенты. Среди актеров на сцене был наш однокурсник Сашка Латышкин (а может, и не был – но имел право быть). Больше в этот год на агаровские выступления мне попасть не удалось, так как билетов было не достать. Это вам не Большой театр, где жулики с билетами так и вьются. «Агар» – театр уникальный, а билет на вечер – вещь настолько дефицитная, что ни у одного филокартиста не сохранилась. Как-то раз я попытался проникнуть на выступление, но, протолкавшись час на заднем дворе Сангика в толпе безбилетных студентов, ушел восвояси, поняв, что «Агар» – это не мое.
Следующая встреча с «Агаром» у меня произошла в 1975 году в стройотряде «Аргонавты». В нем тогда трудился мой друг Валера Ларькин. Немало было в стройотряде и творческих людей – агаровцы Витя Ожгибесов, Толик «Ака», Саша Латышкин. Я тоже хотел в стройотряд работать поехать, но в столь опасное место меня мама не пустила. Зато я приехал туда погостить, и задержался недели на полторы. Там я увидел замечательное зрелище – выступление живых агаровцев. Кроме того, мне было продемонстрировано – вне конкурсной программы – падение Сашки Латышкина с крыши птицефабрики в обнимку с ручным катком для асфальта. Восхищенные всем увиденным, мы с Валерой стали просить исцелившегося Сашку о выдаче нам билетиков на агаровские выступления. Саша в билетах отказал, заявив, что билет – штука редкая, но дал ценный совет: пойти в «Агар» артистами. Мы с Валерой все лето обсуждали эту идею, и к осени созрели. Кстати говоря, изначальной проблемы нашей это так и не решило. Мы-то хотели посмотреть на выступления «Агара», а много ли увидишь, когда сам безвылазно торчишь на сцене!
Уже на следующий год мы своим молодежным составом агаровцев сами провели вечер посвящения в студенты в ДК Дзержинского. Помню, я стоял у входа, пропуская мимо контроля участников выступления (и просто своих знакомых девушек), и был ужасно горд, что смог опознать и провести в зал такого значительного человека, как Тимур Махмудович Азербаев. Это укрепило меня в мыслях о том, что я занят великим делом – служением вечному Искусству.
Сохранилась фотография этого нашего выступления – мы (я, Валера и Слава Аминев) стоим на сцене в ряд с каменными лицами, ожидая, вероятно, когда подойдет наша очередь произносить положенную веселую фразу. Именно после этого фото мы поняли, что на сцене надо играть вне зависимости от того, говоришь ты что-то в данный момент или нет (улыбаться залу, реагировать на текст соседа и т.д.)»
*************
Настоящей «кузницей кадров» для «Агара» был институтский путинный стройотряд (СПО) «Рубикон», выезжавший каждый год из Омска на путину на остров Итуруп. Жизнь вдали от дома, экзотическая обстановка и довольно тяжелый труд быстро помогали понять, кто чего стоит в жизни и в дружбе. Постоянными «рубиконовцами» были Валера Ларькин, Марк Коган, Сергей Морозов, Женя Гончар, Аркадий Широков. Именно оттуда, из «Рубикона», пришли в «Агар» Миша Пичугов, Женя Белявский, Шамиль Сабитов, Гриша Бутов, Костя Новиков, Миша Таран и другие. На Итурупе агаровцы действующие и агаровцы будущие вместе участвовали в концертах, которые давали и для своих стройотрядовцев, и для солдат местного гарнизона. Время для репетиций отнималось от короткого сна (это при 12-часовом рабочем дне!).
В 1979 году «Агар» начал выступать на сцене актового зала Сангика. Это потребовало совсем иной актерской техники, но и значительно увеличило зрительскую аудиторию, а, стало быть, и эмоциональную «отдачу» зала. Большую помощь оказала молодой профессиональный режиссер Лариса Осокина. Изменился и репертуар, на сцене можно было разместить куда больше актеров, делать небольшие спектакли. Традиционные вечера с танцами и столиками сохранились только на «БУМах», и то иногда выступление проводилось на сцене, а в столовую спускались только «свои». Репетиции новых миниатюр стали занимать больше времени, и из списка выступлений выпал вечер к 8 марта (иначе не успевали подготовить первоапрельский). Репетиции шли по заведенному расписанию: вторник, четверг, воскресенье.
В 1980 году «Агар» выселили из уютных обжитых комнат возле столовой, и выделили комнатушку №5 в подвале Сангика. Потом, расщедрившись, добавили еще комнату №1. Репетиции из столовой тоже переместились в другие помещения – актовый зал и так называемый «кинозал» Сангика. Агаровцы лишились любимых сухарей.
***************
Из воспоминаний Марка Когана:
«Агар» постоянно пытались прикрыть. Никаких конкретных преступлений нам в вину не вменялось. Я не помню случая, чтобы президенту клуба приходилось извиняться или оправдываться по поводу серьезных замечаний. Политикой мы не баловались, серьезных драк или пьянок на наших вечерах не случалось. Вероятно, у администраторов где-то в подкорке осознавалось, что наличие у них под боком возможного источника неприятностей нежелательно. И они слабо надеялись, что систематические придирки побудят «Агар» самоликвидироваться. Не на таких напали!
Легендарным стало в клубе приключение, которое произошло с Геной Хайзуевым. На основании каких-то косвенных улик его обвинили в похищении чайника, принадлежавшего студенту, подрабатывавшему сторожем в Сангике. Судилище проходило в комитете комсомола. Обвинитель произнес пылкую речь, описывая мучения сторожа, лишенного чайника. Особое негодование вызывал у него факт, что обделенный сторож – сирота. Защитник в ответ заявил, что облыжно обвиняемый Хайзуев – тоже сирота. «Позвольте!» - возопил председатель судилища. – «Что же это получается – сирота у сироты чайник украл?!». Дело было закрыто за недоказанностью факта существования чайника.
Иногда, собравшись вечером на репетицию, мы обнаруживали, что не можем получить ключ от «Агара», так как запретил его выдавать декан санфака. На разборки ходил всегда Валерий Ларькин, и всегда претензии были, как сейчас говорят, «виртуальными». «Вот ходят слухи, что у вас там что-то было не то». «Никак нет!» – бодро ответствовал Валерий Иванович, и доступ в помещение возобновлялся. Гораздо чаще, чем с деканом, агаровцам приходилось иметь дело с комендантом Сангика Риммой Ивановной.
Римма Ивановна является легендой «Агара». Совсем как сказочным Бабаем, Риммой Ивановной пугали клуб с момента рождения и до самой зрелости. Разгневанная комендантша возникала на пороге «Агара», клеймя нас за шум, подозрительную тишину, неправильную расстановку предметов и прочие преступления. О ее появлениях рассказывали младшим товарищам агаровцы поколения Дырула и Заварзина, не раз видели ее Рой и Баландин, неоднократно являлась она и нам с Ларькиным. Гневную Римму Ивановну наблюдали Гончар, Широков и Пензин; от нее в страхе шарахались обитавшие уже в «пятой» комнате Колокольцев, Лямин и Милютин. И только раз явилась народу Римма Ивановна добрая: когда после многолетнего отсутствия агаровских выступлений в стенах Сангика агаровцы всех поколений собрались в родной столовой на очередной «БУМ», на пороге возникла улыбающаяся Римма Ивановна, и мягко пожурила нас за факт нашего существования.
Сохранилась агаровская песня, посвященная Римме Ивановне. Привожу ее с возможными неточностями, так как и ее автор Вадим Колокольцев, и главный исполнитель Шура Москвин, не помнят вообще ничего.
В город вновь весна ринулась, и я поверить отважился:
Комендант к нам в «Агар» двинулась, или это мне кажется?
Веря свято в свое поприще, прихватив вахтеров с техничками,
Разгонять пришла наше сборище, освещая «пятую» спичками.
Что же это вы, умные, что же это вы, смелые,
Чем же это вы думали, что же это вы сделали?
Вы в разврате своем тонете, водку пить все не бросите.
Скоро вы обо мне вспомните и прощенья попросите.
Что ни драка – всегда лезли вы, но сбылися мои пророчества:
Из-за вас вахтера зарезали, не припомню его отчества;
Что ни вечер ваш - у меня мигрень, деканат слезьми заливается;
Плотник наш, человек – кремень, да и тот от вас спивается.
И другого такого нет заведенья убогого;
Дать бы вам всем по двадцать лет наказания строгого!
Я иду тихой улицей, не напуган угрозами,
Снова шар земной кружится, светло-голубой, розовый!
Наличие у клуба своего помещения, где можно было проводить собрания, зачитывать найденные новые тексты миниатюр или сочинять свои, репетировать миниатюры было делом очень значимым. Репетиционный процесс для агаровцев всегда был важнее и интереснее самих выступлений. Оно конечно, огни рампы, кураж, аплодисменты и всякие там овации – это хорошо, но быстро заканчивается и забывается. А вот постоянное общение с друзьями и единомышленниками – это собственно и есть агаровская жизнь. Подобное отношение к репетициям оставалось в клубе всегда. А выступления – это не жизнь, это работа… Приведу в пример песню конца 80-х, исполнявшуюся на «БУМе» (с сурдопереводом!), на мотив «Хотят ли русские войны».
Да, мы умеем выступать, но не хотим, чтобы опять
Народ на нас валил толпой, рубли на счет текли рекой,
Чтоб в институте стар и мал «Агар» завидев, узнавал
И всем понятно лишь одно –
«Агар» подпольный клуб,
«Агар» подпольный клуб,
Его вам видеть не дано!
Зовут нас в Томск, зовут в Донецк, и прибыл из Москвы гонец
Нью-Йорк, Берлин, Мадрид, Париж – всё выше, выше наш престиж!
Но нам милей родной Сангик, он помнит нашей славы пик!
И всем понятно лишь одно –
«Агар» подпольный клуб,
«Агар» подпольный клуб,
Его вам видеть не дано!
В начале 1980 года «Агар» закрыли. Причем закрыли капитально, на висячий замок. Причина была в том, что обширные помещения «Агара» понадобились какой-то кафедре, но подвели под выселение политическую базу с элементами уголовщины. Припомнились все жалобы коменданта, неудовольствие декана, обиды комитета комсомола. «Агар» был признан явлением идеологически вредным (а возможно даже идеологически противным), и уж всяко недостойным иметь помещение на территории ОГМИ. Главным же обвинением было то, что в «Агаре» пьют водку. А что не пойманы за этим делом – так только потому, что водку пьют из чайника (возможно, даже из того исторического чайника, который сирота Хайзуев украл у сироты сторожа). Шеф клуба Анатолий Иванов долго уговаривал партком, а президент Валера, Шамиль Сабитов и я посещали ректорат, и в конце концов убедили начальство, что студентам нужен культурный отдых, а агаровцам – помещение. Клубу выделили комнату в подвале (комната №5), куда мы поставили два стола, десяток разнокалиберных стульев и уцелевший реквизит, большую часть которого составляли неработающие усилители и гигантских размеров колонки. Архивные фотографии вновь развесили на стенах (к сожалению, летом во время ремонта они отсырели и погибли). На радостях агаровцы сняли короткометражный фильм (оператор Андрей Авдейчиков, режиссер, сценарист и актеры – агаровский народ). В фильме присутствовали чайник с водкой, женской белье больших размеров и прочие элементы обычной агаровской жизни. Вдохновленный успехом, Андрей снял в «Агаре» еще пару фильмов, уже с претензией на юмор (сюжеты были новогодние, присутствовал Дед Мороз в трусах на снегу и классическая лошадь, составленная из двух человек). Комментировал сюжет голос за кадром. Фильмы были показаны на одном из «БУМов», дальнейшая их судьба в прокате не известна».
****************
Из воспоминаний агаровца той поры, настойчиво пожелавшего остаться анонимным (видимо, параллельно основному клубу, существовал какой-то клуб «Анонимных Агаровцев». На заседаниях клуба человек вставал и твердым голосом, но потупив взор, говорил: «Я – агаровец!». Все стоя аплодировали). Итак, Анонимный Агаровец:
«Немногое, но припомнилось о закрытии «Агара» из-за двух-трех чайников с водкой. Действительно, это был неубиваемый аргумент и серьезный повод для закрытия. Но не тут-то было. В. Ларькин и М. Коган ходили в партком ОГМИ и, кроме прочего, носили туда список членов клуба. В парткоме развернули и ахнули. Что ни фамилия – отличник учебы, что ни должность – то Калининский стипендиат. Достали свой список, добытый агентурным путем, - и полное несовпадение. Интересуются: в чем, мол, здесь дело. А Ларькин с Коганом отвечают: да эти негодяи к нам просто на репетицию заходили. А в те далекие годы отличники и стипендиаты водку не пили и были морально устойчивыми - это знали все. Потом уже отличники стали и этому учиться. А в тот раз обошлось. Пришлось парткому открывать «Агар» по новой. С тех пор (глядя на Ларькина и Когана, ну и, немножко, на Сабитова и Белявского) я понял - нужно хорошо учиться. Да только уже поздно было.
О «дедовщине» хочется сказать несколько слов.
Ключ от агаровских комнатушек выдавали, в основном, узкому кругу лиц начальствующего состава – по заверенному деканатом списку на вахте. Остальным, особенно это касалось репетиций во вторник и в четверг, приходилось топтаться на первом этаже Сангика до прихода начальства, и иногда очень долго. Однажды, проявив студенческую смекалку и прикинувшись нашей художницей Ириной Кондрат, состоявшей в списках «допущенных до ключа», мне удалось получить ключ раньше времени (я воспользовался «нейтральностью» её фамилии). Так что выдумаете?- М.А. Коган лично отругал меня за находчивость. Бабулька - вахтер начисто снесла ему «башню», объясняя: - «Ключа нет, пришел Кондрат и взял ключ». А Марк всё никак не мог понять, как и зачем Ира Кондрат неожиданно стала мужчиной.
М.Коган очень верно написал о том что, воспользовавшись служебным положением, «старые агаровцы» съели всю горчицу, потом сухари и последней каплей стало исчезновение соли. Многие ветераны, завершив карьеру в клубе и, зарабатывая огромные деньжищи в больницах и поликлиниках, снова и снова приходили на репетиции поесть сухарей в столовке. Придет такой важный и, вместо того, чтобы миниатюрку вспомнить или выход написать, – шасть к плите и ну руками работать. Фамилий не привожу только потому, что многие ветераны живы - здоровы, чего, может быть, и нам с Вами желают.
Потом, кажется благодаря жесткой позиции режиссера В.И. Ларькина, полностью исчезло из рациона артистов «Яблочное вино». Может быть, он предвидел винно-водочные притеснения «Агара», а может быть, оно исчезло из магазинов в удобной трехлитровой таре. А по 0,5 пойди-ка, потаскай. Так потихоньку ушли многие клубные традиции. Осталась безыдейная водка на «Буме» и табак. Даже секса, как такового, на репетициях почему-то не было. Правда и М.Коган в мемуарах об этом ничего не пишет. Это вообще какая-то темная тема.
Очень точно и ярко описана М.Коганом тяжкая режиссерская работа на примере Валерия Ивановича Ларькина. Он, действительно, писал удивительным, одному ему понятным почерком. Весело, наверное, читать написанные его арамейским шрифтом истории болезней и разные там заключения-направления. Он оттачивал мастерство в «Агаре». Факт.
Вообще нам молодым, так называемым артистам, было очень легко и спокойно за спинами ветеранов. Ларькин все придумает и сам же сыграет, если надо, Коган все организует и тоже сыграет если что. Сиди, как говорится, учи себе текст. А качественный уровень был так высок, что после ухода ветеранов просто наступил кризис, острый кризис отмены ветеранского участия. Аукнулась в корне неверная буржуазная теория о роли личности в истории. И вообще жизнь стала другой. Революционный выход из подвала Сангика на сцену домов культуры и актовых залов позволил заучить наизусть лучшие наши миниатюры большому количеству студентов уже с первого курса. А ведь учились они по 6 лет. Ну, это я отвлекся.
Про Люсю.
Люся Бурмистрова была невероятно талантливой и умной девушкой и, пожалуй, затмевала всех виденных мной агаровских девушек. Многих юношей тоже затмевала. Она и творила, она и играла, она и хорошо училась. На институтский юбилей Люся переделала «Ревизор» с добавлением в текст фамилий профессоров ОГМИ таким образом, что он оказался изюминкой всего выступления. Женя Белявский блистал в роли Хлестакова – ведь устал парень от цирковых номеров с ящиком, капустным кочаном и ножами. А светила медицины были в восторге от упоминания их персон к месту. Как многие талантливые люди, она могла опаздывать на репетиции, в том числе на генеральные, от чего часто страдала. Жесткий режиссер и аккуратист Валера Ларькин не делал поблажек и снимал ее с миниатюр. И замены, абсолютно всегда, были неравноценны. Валере важен был принцип, а Люся все равно оставалась лучшей.
Про Шамиля.
Где-то я читал, что Шамиль был язвой. Возможно, очень возможно. Но это не вся, правда, о нем. Вся правда будет у меня. Еще он был нормальным и мягким человеком, с тонким чувством юмора. Очень домашним и чуждым экстремальным студенческим забавам. У Шамиля я больше всех бывал дома. Хорошо знал его родителей, а они меня. Был даже, на заседании научного общества, где Шамиль делал доклад по гинекологии и, сильно волнуясь, ввел в обращение новое слово – «сутка». Как-то его сильно тянуло в эту гинекологию. (Вероятно, от него заразились этим Гриня Бутов и Костя Новиков. Костя потом сумел выздороветь, а Гриня - нет.)
Он помогал и поддерживал меня в «Агаре», делился со мной красивыми водочными этикетками (так бывало, выпьет бутылочку-другую, снимет аккуратно этикетки и в коллекцию, а когда много становится - раздает).
Специфика агаровской жизни такова, что все миниатюры с участием твоих друзей ты никогда не видел, если не сидел в зале. Поэтому запоминаются только отдельные фрагменты. У Шамиля мне запомнилась коронная фраза дворника «Эх, витрум нигрум квантум сатис» из «Анатомки», где скелетом был М.Коган, Ни до него, ни после него никто не мог произнести ее лучше Шамиля».
******************
В 1980-м году окончили учебу и на время ушли со сцены сразу многие агаровцы – президент Валерий Ларькин, режиссер Александр Латышкин, коммерческий директор Марк Коган, главная художница Алла Демиденко, актер Михаил Пичугов.
**************
Из воспоминаний Марка Когана:
«В мае 1980 года состоялся выпускной для нашей компании «БУМ». Весь вечер был нашим бенефисом: в миниатюрах играли только Латышкин, Валера, я и Пичугов. Сыграли «Попугая», «Муху», «Дездемону», «ИФК», «Жогина», «Не так, Вася» и прочие «коронки».
Оглядываясь назад, хочу признаться, что «Агар» очень много значил для нас. Это была наша настоящая жизнь, и вспоминать события тех лет в отрыве от «Агара» невозможно. Мы навсегда остались агаровцами.
Рассекло мою жизнь странное название,
И осталось со мной, душу теребя.
Ах, «Агар», мой «Агар», ты мое призвание,
Никогда, ни за что не забыть тебя.
Пусть актерами нас не зовут великим,
Пусть успех, пусть провал – ты со мной всегда.
Ах, «Агар», мой «Агар», ты моя религия,
Ты и радость моя, и моя беда.
В сигаретном дыму, среди мыслей бредовых,
Сумасшедших идей, споров сгоряча,
Ах, «Агар», мой «Агар», ты, как прежде, предан мне,
Не погаснет твоя вечная свеча.
Мои годы летят одичавшей конницей,
А когда загоню бешеных коней,
Ах, «Агар», мой «Агар», я прошу, ты вспомнись мне,
Улыбнись в темноте догоревших дней.
(стихотворение Людмилы Бурмистровой, по мотивам песни Булата Окуджавы).
А теперь забегу немного вперед. Через несколько лет после окончания института я вновь вернулся в клуб. Друзья ласково крутили пальцем у виска, комментируя мой поступок, но, по моему, завидовали мне. Ну, и слегка гордились представителем нашего поколения. На один из «БУМов» Латышкин с Ларькиным сочинили опус, который я процитирую в отрывках:
«Агару» 22 года! За это время в клубе появилось много новых традиций, исчезли из состава клуба женщины и студенты, которых с успехом заменили экс-президенты, вице-президенты и почетные члены. Предлагаем ввести в этот легион еще одно звание: почетного вице-пенсионера клуба с назначением пожизненных привилегий:
• поворачиваться к залу спиной,
• сидеть в присутствии президентов,
• проводить на вечера любое количество женщин пенсионного возраста.
•
Предлагаем присвоить звание вице-пенсионера клуба Марку Александровичу Когану.
Марк Александрович Коган сидел в «Агаре» при президенте Рое, президенте Акишиной, президенте Ларькине, президенте Гончаре, президенте Новикове. При президенте Пензине он сидел тоже. При президенте Сутине он не сидел, не было работы. Зато как он сидел при президенте Сергееве!
Марк Александрович был первым коммерческим директором клуба. Как вы думаете, какой доход могут принести человеку обычные почтовые открытки? 70 копеек? 10 рублей? 100 рублей? Ловко выдавая открытки за билеты в «Агар», Марк Александрович сумел придать им статус конвертируемой валюты и обеспечить себе безбедное существование.
…В ознаменование очередного юбилея агаровской деятельности Когана, предлагаем переименовать город Коканд в Коганд, а Караганду – в Коганду.»
********************
В 1980 году восьмым президентом Агара был избран Евгений Гончар, режиссером – Шамиль Сабитов.
В 1981 году «Агар» был приглашен на фестиваль СТЭМов медицинских ВУЗов страны в Новосибирск. Так как действующих актеров, а особенно – сценаристов в клубе на тот момент не хватало, то к работе над сценарием были приглашены бывшие выпускники-агаровцы Валерий Ларькин, Марк Коган и Светлана Акишина. Выступление было подготовлено в рекордные сроки, агаровцы погрузились в поезд и двинулись на свой первый официальный фестиваль.
*****************
Из воспоминаний Марка Когана:
«От парткома с нами поехал доцент Лев Сергеевич Попов. По дороге у агаровцев возникла проблема. Касалась она распития водки. То есть вопрос пить или не пить решался однозначно, непонятно было другое – как отнесется к этому Лев Сергеевич. Представители студенчества робко подошли к доценту и начали мямлить о необходимости выпить за успех будущего выступления. К концу этой невнятной речи Лев Сергеевич уже добыл из своей сумки стакан и двинулся в «молодежное» купе. Перечислю непосредственных участников, взяв за основу старое фото. Вот мы стоим в ряд на сцене: Наташа Кулинич, Гриша Бутов, Лена Фоминская, Света Акишина, Шура Данильченко, Игорь Никитин, Андрей Фоминых, Валера, Шамиль, я, Ира Кондрат, Люся Бурмистрова и Женя Белявский, и поем героическую песню, здорово подходящую для конкурса агитбригад медицинских ВУЗов.
Под визг метели свищущей, с блеском в глазах усталых,
Парни в буденовках выцветших в насыпь вбивали шпалы.
Бандитские пули косили их, и их оставалось немного,
А этих немногих скашивал тиф, но строили парни дорогу.
Полвека прошло после этого,
Но память о них мы хранить должны.
Быть может, как раз поэтому
Мы там, где наши руки нужны.
А мы рюкзаки собираем, гитары берем с собою,
На стройки мы уезжаем от тишины и покоя.
Не ищем мы легкой работы, нам теплого места не надо,
Звучат в наше время гордо слова: «Боец стройотряда»!
По итогам выступления режиссер «Агара» Шамиль Сабитов был награжден почетным знаком ЦК ВЦСПС (то есть профсоюзной организации страны). Впрочем, знак этот выдали режиссерам всех приехавших коллективов. Распилить Шамилевскую медальку по числу участников выступления не удалось, и в дальнейшем она где-то затерялась.
С фестиваля мы привезли миниатюры «Шаманское научное общество», «Нервные болезни», «Заходи», которые я умудрился запомнить, и песни – «Зубы Гетчинскона», «Сонечка», «Как на Муромском шоссе, в больнице номер восемь» и «Вот уж год пролетел високосный, к выпускному мы сделали шаг».
*************************
И снова к археологии. Вот очередная песня Люси Бурмистровой.
Ехали мы в поезде четвертом
По маршруту Омск – Новосибирск,
И всю ночь гитарные аккорды
В душу мою нежную лились.
Там пели мальчики – Валера с Мариком,
Андрюша, Костенька и Гришка с Паханом,
Ребята милые, всегда спешила я
На встречу с вами в клубе дорогом.
В цельнометаллическом вагоне
Ехать с вами я б могла всю жизнь.
Всё равно, куда судьба загонит,
Только б снова вместе собрались
Шамиль с Виталиком, Белявский с Ариком,
Андрюша, Костенька и Гришка с Игорьком,
Ребята милые, всегда спешила я
На встречу с вами в клубе дорогом.
Ну, то, что поезд имел номер 4, может пригодиться для историков – железнодорожников. Тоже, в общем-то, нужная информация. Валера с Мариком – персонажи уже известные, их наличие в данном историческом слое является скорее артефактом. Андрюша – Андрей Фоминых, кроме умения обращаться с гитарой ничем себя не проявивший. Костя Новиков и Гриша Бутов – достаточно известные агаровцы, бывшие «рубиконовцы», прекрасные актеры, будущие президент и режиссер клуба. Известны также как заядлые туристы, прославившиеся охотой на бурундука. Сашка «Пахан» Данильченко – непременный участник всех миниатюр, несмотря на чудовищное заикание. Виталик – надо полагать, Виталий Соколинский. Чего он в том поезде делал – не известно. Может, он вообще поэтессе померещился. Женя Белявский – актер преимущественно агаровского «Цирка», ехал в надежде на наличие на сцене колонн, по которым он замечательно умел лазить. Аркадий «Арик» Широков – характерный актер и режиссер клуба. Пришел в клуб сам, без спросу, и, так как он всегда представлялся «Ариком», то долгое время ходила легенда, что полное его имя – Арчибальд. Игорек – Игорь Никитин, актер, гитарист.
**************
В 1981 году окончили институт многие агаровцы. Сложил полномочия президент Евгений Гончар. Девятым президентом клуба стал Константин Новиков. Начался очередной кризис, вызванный сменой поколений. Из реально действующих актёров осталось 6-7 человек, половина из которых должна была уйти в следующих 1982-83 годах. Всё миниатюры были сыграны помногу раз и хорошо известны, новый материал давался с трудом. Но даже старые миниатюры на тему экзаменов значительно оживил пришедший в тот период в «Агар» замечательный актер Андрей Пензин.
******************
Из воспоминаний Анонимного Агаровца:
«Про Андрея.
Андрея Пензина привела в «Агар» сама Судьба. Он пришел сам, совсем молодым студентом и, что удивительно, сильно уважал так называемых «стариков». Готов был носить стулья, расставлять реквизит. Но не это было его призванием. Очень скоро выяснилось, что Андрей не только хороший человек, но и великолепный артист. Вместе с Костей Новиковым они составили такую пару, что любо-дорого посмотреть. Они выкладывались по полной программе, а самоотдача у обоих соответствовала профессиональной сцене. На Андрее держались многие агаровские вечера, агитбригады, побочные выступления. Он достойно продолжил дело Марка Когана по коммерческой и организационной части. Андрей, благодаря своему характеру, естественному поведению и невероятному артистизму мог прекрасно ладить с комендантом, деканом, ректором – кем угодно. Когда он смотрел своими широко открытыми честными глазами прямо в глаза оппоненту и говорил, что в «Агаре» не делают того-то и того-то, то лишь законченный подлец мог ему не поверить. К счастью, таковых в ОГМИ не находилось. Он был первым и единственным, кого, как родного сына, полюбил декан санитарно-гигиенического факультета Д. Н. Тарасевич. Благодаря Андрюше, Дмитрий Николаевич, наконец–то, оценил «Агар» и даже ходил на выступления то ли с дочкой, то ли с внучкой. Оказалось, что на выступления студентов можно водить даже школьников. Будучи коммерческим директором, А.Пензин разделил билеты в «Агар» на две категории. В первую попали обычные билеты, продаваемые для покрытия расходов на вечера. А во вторую категорию составили пригласительные билеты членам клуба, профкому, комитету, парткому, деканатам, ректорату. Каждый агаровец, наконец-то, смог провести знакомого бесплатно. И это было гениальным решением, т.к. накопление денег на билеты «для своих» становилось пыткой, а для «не своих» - издевательством. Андрей был в числе последних агаровцев, выезжавших на путину. В 1981 году он был на Сахалине. По-моему, символично, что агаровские выезды начались на Сахалине, и Сахалином, закончились. Сезон был удачным на приключения, но не удачным во всем остальном, т.к. какой-то тайфун полностью сорвал всю работу. К нам, после этого отряда, по-моему, никто не пришел.
Про Костю.
В СПО «Рубикон-80» для создания качественных выступлений имеющихся агаровцев не хватало. Остро стал вопрос о поиске новых талантов. Такими талантами стали Костя Новиков, Гриня Бутов, Игорь Никитин, Александр Данильченко, Валера Барановский – они появлялись потом в «Агаре». Были и другие, кого я, к сожалению, не припомню. Одной из самых удачных находок оказался Костя Новиков. Мы встречались с ним в Рубиконе-79, но тогда не успели толком познакомиться. Он выделялся в толпе своими роскошными волосами, как у зарубежного рок-музыканта. Костя стал палочкой-выручалочкой отрядной самодеятельности. Его умение мгновенно перевоплощаться не могло оставить равнодушным даже руководителя СПО тов. Рублева. Виктор Сергеевич, к месту и не к месту, ходил по острову с хмурым лицом. А тут, неожиданно, захохотал на очередном концерте. Чем сильно напугал и удивил студентов.
После триумфа на Итурупе, Костина дорога в «Агар» смотрелась очень естественно и была прямой, как стрела. Он стал одним из ведущих артистов, дважды ездил в зимние агитбригады, на конкурс в Новосибирск, был единодушно выбран Президентом клуба».
**********************
Относительно новой формой выступлений «Агара» в этот период стали агитбригады. Организатором этих выездов был комитет комсомола. Начались выезды в зимние агитбригады еще в 1980 году, потом к ним добавились агитбригады летние. Выглядело это примерно так. Группа студентов-спортсменов на лыжах бежала между райцентрами области, пропагандируя тем самым здоровый образ жизни. За ними на автобусе или грузовике с будкой ехали агаровцы плюс один из институтских ВИА по очереди, чтобы вечером в местном клубе устроить концерт. Художественная часть состояла из популярных песен советских композиторов и миниатюр «Агара», а затем начинались танцы.
*******************
Из воспоминаний Анонимного Агаровца:
«С комсомолом связаны приятные воспоминания о выездах в агитбригады на летних (дважды) и зимних (трижды) каникулах. Мне, волею благословившего меня на работу в комитет комсомола В. Ларькина и обучавшего меня азам М. Когана, пришлось стать старожилом всех этих поездок. В первый агитпробег, посвященный, чему-то важному, по маршруту Омск – Крутинка (через Малиновку, Тюкалинск и мелкие населенные пункты) выехали Марк Коган, Игорь Павлюковков и я. Это был один из самых невероятных выездов в зимние агитбригады, который завершился феерическим ДТП и чудесным спасением. Марк был ведущим артистом «Агара», способным составить программу миниатюр, сыграть самому и при этом быть режиссером. Его знание текстов миниатюр поражало воображение современников. К тому же, он неоднократно участвовал в подобных мероприятиях и знал, что, в конце концов, кроме водки, табака и колбасы, нужно народу. Если кто не понял, то это высокое искусство, а не Кама-Сутра какая-нибудь.
Марк заранее озаботился реквизитом. Так, в одной из миниатюр, таким реквизитом было яблоко. Когда, после первого выступления, яблоко обкусали, а потом и съели, то я немного заволновался – как дальше играть будем. Неужели все пропало. Но в каждой новой деревушке Марк, как фокусник, доставал из своей сумки новое яблоко. А какой замечательный немецкий акцент был у него в миниатюре «Паноптикум». Наконец, по инициативе Марка, в репертуаре всех зимних агитбригад появилась и осталась навсегда, любимейшая народная миниатюра «Не так, Вася». В ней я бессменно играл немого, но прыгучего больного. Игорь Павлюков был одним из самых талантливых и подающих большие надежды актеров «Агара». Он мог сыграть всё и всегда, так как играл все время, даже в жизни. Игорь, как теперь это называется, был моим первым партнером или, точнее, напарником. По миниатюре. Мы с ним делали «ИФК» и благодаря его усилиям нам удавалось срывать аплодисменты. Самое интересное, что вместе с Игорем я сдавал вступительные экзамены в 1976 году, а потом встретился в «Агаре». А после окончания ВУЗа встретился с ним по месту распределения в Тюмени и встречаюсь эпизодически до сих пор.
Меня самого отправили в агитбригаду для обкатки и обучения. Публика в областных городках и селах принимала очень тепло. Это сильно помогала начинающим артистам. Музыкальное сопровождение осуществлялось группой «Маски». Очень хорошие ребята, хоть и с лечфака.
Лыжники - главная сила агитпробега, вынужденные бежать по морозу, набирались из спортсменов – первокурсников, как правило, отслуживших в Советской Армии. Нашу агитбригаду сопровождала съемочная группа Омского телевидения и журналисты. Они проводили и записывали какие-то встречи и кое-что снимали на концертах.
Наступило утро последнего дня агитбригады, и надо было ехать домой. Однако выяснилось, что водитель грузовика с будкой забастовал и не хочет никуда ехать. Нервы его разыгрались оттого, что накануне вечером он в тёмной комнате дома культуры получил от кого-то по лицу. Эта забастовка могла продолжаться еще долго, если бы водитель «ГАЗа» вдруг каким-то мистическим образом не понял, что он может получить ещё и в два раза больше от наших лыжников - за никому не нужную задержку.
Когда мы начали погрузку аппаратуры в «ГАЗ-66» к нам, в теплый кузов с пышущей печкой, подсел неизвестный мужчина-пассажир интеллигентного вида и девушка - корреспондент областной комсомольской газеты. Она удобно устроила свое роскошное и сытое тело в самом углу, рядом с Марком Коганом. Меня прижали вносимой аппаратурой к кабине, и это позволило мне стать основным свидетелем последующих событий.
Водитель, согласившись ехать в Омск, оставался сильно не в духе и гнал машину, как сумасшедший. В результате мы оставили далеко позади «УАЗ» с лыжниками и начальством. На дороге был гололед, и в маленькие форточки мы наблюдали грузовые машины, которые в тот день вынесло на обочину и в кювет. Насмотревшись на эти аварии, Игорь Павлюков начал импровизировать вслух, как бы составляя газетную заметку из раздела происшествий - о том, что на таком-то километре Тюкалинского тракта, автомашина «ГАЗ-66» попала…. Закончить ему не дали, так как бойкие музыканты «Масок» грубо попросили его заткнуться. Но Игорь-то как в воду глядел.
Азартно играя в «подкидного дурака», мы не сразу сообразили, что наш «газон» двигается не так, как раньше, и вдобавок начинает вращаться. Меня прижало к кабине и, как в замедленной съемке, я увидел, что распахнулась дверца нашей будки и вылетела печка с горевшими в ней дровами. На следующем круге, вместе со стулом ножками кверху, в пальто, но без шапки, вылетел клавишник Игорь Вторушин, а потом мы задним ходом медленно съехали в глубокий кювет. Все случилось так быстро, что никто ничего не успел понять.
Когда машина остановилась в снегу и я смог встать, то под грудой аппаратуры, скатившейся горой к дверям, не увидел ни Игоря, ни Марка, ни журналистки. Живы ли они - было непонятно т.к. стояла глубокая тишина. В это время по одному подтянулись ошеломленные участники группы «Маски», которых, как выяснилось, выбросило наружу в полном составе (всего вылетело четыре человека плюс печка). Мне хотелось быстрее откопать друзей и поэтому, используя ненормативную лексику, я обратился к музыкантом за помощью. Они вышли из ступора и очень шустро растащили свой инвентарь. К счастью, и Марк, и Игорь, и даже журналистка оказались живыми и невредимыми. Даже подозрительно спокойными. А ведь отдельные колонки весили под 20 кг. Марк, которого вытащили из машины за ноги, продолжал сжимать в руке козырного валета.
Начальство, приехав через полчаса, сначала напугалось: машина в кювете, пассажиры на обочине, а аппаратура вдоль дороги. Во избежание появления ненужных и вредных слухов о количестве жертв, лыжникам запретили выходить из «УАЗа». Но жертв и разрушений не было, и все успокоились.
«ГАЗ-66» вытащили трактором «К-700», всё загрузили обратно, печку растопили и поехали дальше, счастливые и довольные. Музыканты рассказали, как после катапультирования они инстинктивно расползались по снегу в разные стороны, словно тараканы, чтобы не попасть под машину. В этой истории пострадал только случайный попутчик. Вылетая из машины, он разбил лоб до крови об барабан и отказался от дальнейшей совместной поездки.
Так красиво и ярко закончилась эта агитбригада. Но были и другие, не менее веселые.
После этого большого предисловия я понял, что не смогу достоверно и подробно все описать. Поэтому лучше пробегусь галопом по тому, что еще помню из всех выездов. Из ярких впечатлений запомнился обед в маленькой деревушке, где предлагали на выбор гуляш и котлеты. Предупрежденный своей мамой о коварстве сельских котлет, я выбрал гуляш. А те из господ артистов и лыжников, кто наелся котлет, стали участниками ночных забегов к надворному туалету. Мы ночевали в школе, и туалет располагался довольно далеко. Поэтому бежать им приходилось изо всех сил, чтобы хоть что-то успеть донести до места. Всю ночь мне пришлось наблюдать беготню музыкантов, которые, как ни в чем не бывало, устроили из этого веселую игру с криками: - «Пост сдал» и «Пост принял». Во время поездки Марк сумел подвернуть ногу, но сам себе поставил диагноз, сам назначил лечение и сам парил ногу в горячей воде по вечерам. Смотреть на это собиралось много охотников. В следующей поездке также порвал связки голеностопа солист санфаковской группы «The Mirrors» - студент пединститута Дима. В отличие от Марка, он вообще не мог ходить. На выступления мы носили его на тополиной жерди. Но во всяком несчастье можно найти положительные стороны. В связи с тем, что он не мог уйти со сцены, во время наших выступлений, мы привлекли его для финального удара по тарелке, в конце миниатюры. Будучи весьма начитанным и тонким ценителем искусства он все проделывал замечательно. Ему, вместе с другими «зеркальщиками», удалось сыграть в классической и вечно живой миниатюре «Предатель»(кто не в курсе – это про экзамены), где Дима играл преподавателя. Он творчески переосмыслил эту роль, добавил чуть-чуть импровизации, привнес немало нового, так как знал имена и отчества Паскаля, Ома и Фарадея. В результате, из обыкновенного садиста, преподаватель превратился в живого, ранимого и страдающего человека. А с какой неподдельной горечью и болью он произносил фразу о жестокости студентов, после знаменитого плевка. У зрителей слезы стояли в глазах.
В одну из зимних агитбригад, помимо Кости Новикова и меня, поехал Виталик С. Он на короткое время пришел в «Агар» после Рубикона-80. Не знаю, что прельстило этого юношу в тяжелом актерском труде. Может быть, короткие и бурные восторги зрителей, увиденные им на острове.
В программе он с Костей играл что-то из Жванецкого, и по ходу миниатюры ему нужно было показывать Косте какой-то чертеж. Как выяснилось, дотошный Виталик не мог показать просто чистый лист бумаги. Ему обязательно нужно было покрыть его сложным узором горизонтальных и вертикальных линий, или хотя бы провести две-три черты, если он не успевал. Так как мы с Костей хотели отучить его от этой вредной привычки, то перед каждым новым выступлением прятали уже готовый чертеж. Но Виталик не сдавался и рисовал снова и снова, пока мы, наконец, не отступились. Так, сам того не ведая, он переборол нас своим упрямством, но в «Агаре» все равно не задержался. Может быть, все нервы и силы истратил на чертежи в агитпробеге.
«Пять минут славы».
Самому мне всегда тяжело было выходить на сцену, тем более, что многие играли гораздо лучше. Правда, меня все равно задействовали, но, к счастью, часто без слов. Из неповторимых концертных впечатлений запомнилось одно выступление в ДК «Дзержинского». В обычную программу с миниатюрами был вставлен некий «показ мод». Это была совершенно проходная вещь, добавленная для количества, и чтобы остальные актеры могли отдохнуть. Мне нужно было идти вторым или третьим, и все было спокойно. Когда настал мой черед, и я слегка показался из-за кулис (на мне были какие-то детсадовские шорты с лямками - ничего особенного) в зале так грохнуло, что я физически почувствовал удар, остановился, растерялся и, чуть было не убежал обратно. Казалось, обвалился потолок. Убедившись, что это смех, я вышел на сцену и на трясущихся ногах отработал номер. Вот так, приходила земная слава, а я был не готов. Обидно. Какой чудесный настрой был у зрителей после предыдущих шедевров. Хоть палец покажи – засмеются».
**********************
В 1982 году ушло очередное поколение агаровцев. Сложил полномочия девятый президент клуба Костя Новиков, десятым президентом «Агара» стал Андрей Пензин. В это время в клубе начал складываться, пожалуй, самый сильный в творческом плане коллектив. Вадим Колокольцев, Гена Лямин, Игорь Хайкин, Шура Москвин; чуть позже к ним присоединились Павел Сутин, Сергей Милютин, Володя Самсонов, Сергей Добрынин и другие. И это только авторы миниатюр и песен! Всех замечательных актеров той эпохи и не перечислить. На агаровских концертах – «вечерах» исполнялись преимущественно новые миниатюры, выступления проводились на сцене Сангика, в Дворцах культуры города, изредка – в столовой Сангика. В этот период сложилась традиция – практически каждая миниатюра сопровождалась тематической песней, причем многие из этих песен были замечательными самостоятельными произведениями. Содержание новых миниатюр в основном было посвящено экзаменам, медицине, студенчеству. Миниатюры из агаровского архива иногда тоже ставились на сцене, но их значительно улучшили. Большую роль сыграл в этом режиссерский талант Вадима Колокольцева и Сергея Милютина. Появилось оформление сцены, задник, сценические костюмы, элементы грима. Сложился прекрасный коллектив художниц, многие из которых были студентками технологического института – то есть почти готовые профессионалы: Таня Вебер (Мальцева), Лариса Елизарова, Наталья Суменкова. Между миниатюрами иногда вставлялись танцевальные номера в исполнении институтского ансамбля «Вдохновение».
********************
Из воспоминаний Анонимного Агаровца.
«Уезжая в 1983 по распределению, я не мог не переживать о том, что там будет с «Агаром» дальше, потому что из старого состава клуба оставалось по-моему три человека, способных хоть что-то сыграть Конечно после того, как на помощь Андрею Пензину пришли Гена Лямин и Вадик Колокольцев, были определённые надежды, но я совсем не ожидал, что станет так здорово. Сам я просто обалдел, когда, через год или два после окончания ОГМИ приехал на «БУМ» (он проводился в каком-то ДК, кажется им. Козицкого). Конечно, я волновался, как всё будет, что покажут, как отреагируют студенты. Но все опасения и переживания были напрасны. Программа была такой, что битком набитый зал сотрясался от смеха, почти не замолкая.
Удивила выверенная, почти профессиональная режиссура Гены Лямина, разноплановые и смешные миниатюры, мастерство Вадика Колокольцева и других артистов, которых я тогда не знал. Всё было просто великолепно.
В другой приезд я побывал на спектакле в ДК «Химик», где мне удалось близко рассмотреть и оценить великолепного Шуру Москвина. Позже через «Одноклассники» выяснилось, что у него даже в Америке находились поклонницы из числа выпускниц ОГМИ, которым я отправлял его фотографии с выступлений».
*******************
В 1983 году был написан гимн «Агара» - авторы Александр Москвин и Павел Сутин.
День догорает, мы очень устали,
Много забот, много хлопот, много печали...
Но вы отложите назавтра весь груз,
Быть может, сегодня развеется грусть!
Припев:
Мы из «Агара», мы из «Агара»,
Песни и смех,
Нас познакомит, подружит гитара,
Мы из «Агара», мы из «Агара»,
Кто дружен с нами,
Тот никогда не будет старым!
День догорает, ласковый вечер
Дышит на свечи и одеялом
Ложится на плечи.
Вот так и живем в перезвоне гитар,
Сегодня и завтра, и послезавтра —
Только «Агар»!
Припев.
Быть может и сам ты, наверно, не знал
О том, где снимается жизни нагар,
Но если ты весел и если не глуп,
Тебе дверь распахнет наш студенческий клуб.
Есть, правда, еще один гимн клуба, и тоже написанный Шурой Москвиным, но исполнять его полагается исключительно в нетрезвом виде, поэтому на первое место в официальном жизнеописании он не может быть вынесен. Но на второе-то может!
Ох, «Агар», ты пьянее вина,
Брежу я тобой в полузабытии,
Ты работа моя и жена,
Мой привал и мое общежитие.
И в «Агар» я попал не к добру,
Из него убежать шансов мало.
Я бы прыгнул в мешок к кенгуру,
Только жаль, кенгура убежала.
Что же делать, когда отойдут
Дни веселья и дрожь выступлений.
Позабуду ли душный уют,
Солнца дни и дни затмений.
Это ж в будущем – как недуг,
Словно страшное недопитие.
Никогда не забуду я, друг,
Мой «Агар», мое общежитие.
********************
В 1986 году сломался еще один клубный стереотип – неизбежное расставание с агаровцами, окончившими институт. В этом году на «БУМе» проводили многих агаровцев-выпускников. Сложил полномочия десятый президент, прекрасный актер и замечательный человек Андрей Пензин. Оставшиеся агаровцы избрали одиннадцатым президентом Павла Сутина, но по семейным обстоятельствам Паша почти сразу уехал жить и учиться в Москву. Двенадцатым президентом был избран Владимир Сергеев.
И тут выяснилось, что никто из окончивших институт агаровцев никуда не пропал, все находятся тут, в городе. Ребят срочно вернули «в строй», заодно пригласив и агаровцев прошлых поколений, которые, закончив отработку по распределению, жили и работали в Омске.
**********************
Из воспоминаний Марка Когана:
«Вновь вернулся в «Агар» я в 1986 году, но это уже совсем другая история. И, надеюсь, расскажут ее другие люди. Надеюсь, они вспомнят обо всем.
О том, как проводили на «БУМе» Вадима Колокольцева, Гену Лямина, Игоря Хайкина, Сергей Ильина, Шуру Москвина. А Паша Сутин, выбранный президентом, сам ушел. И как оставшиеся в чистом поле Вова Сергеев да Сережа Милютин, Вова Самсонов да Сережа Добрынин, да Леша Асауленко с Игорем Ларькиным бросили клич и отмобилизовали в Агар недавно ушедших товарищей, а также, видимо, с разгону, Марка Когана, и докричались аж до Тимура Азербаева (по крайней мере, на первом собрании он присутствовал).
О том, как поехали весной 1987 года на региональный фестиваль Ак-Бота в Алма-Ате. В каком печальном виде приволок своих опухших товарищей в аэропорт Сережа Ильин и флегматично сказал: «Вот две свиньи. Вот одна свинья, а вот вторая свинья». И как Игорь Хайкин написал песню, ставшую визитной карточкой фестиваля, прямо в самолете.
Что это высится там вдалеке?
Это белые горы стоят вдалеке Ала-Тау!
Кто это движется к ним налегке?
Это СТЭМы везут доморощенных кошек в мешке!
Каждый достал из широких штанин
Дубликатом бесценного груза
Миниатюры различных глубин,
Разных проблем и картин –
Как один!
Как не понравился нам челябинский «Манекен» в первый день выступления, и как на голосовании по Гамбургскому счету мы отвели ему первое место. О том, как Вове Самсонову «Вадик пиво выпить разрешил» и что из этого вышло. О нашем гиде Жанке. Про то, как мы учили армянскую команду пить пиво. Про понравившийся нам алтайский «Калейдоскоп» с его музыкальными номерами и великолепным синхро-буфом. И о том, как мы стали лауреатами фестиваля, ради чего жюри пришлось создать не пять, а шесть лауреатских дипломов.
О великом агаровском спектакле «Птицы» (называвшимся в народе также «Крыша»), который, вместе с фестивалем «БУМ», дал изрядный толчок СТЭМовскому движению в Омске.
…. Они прилетят, ты жди
Растают снега, отплачут дожди,
Вновь расцветет земля – и они прилетят….
О миниатюрах «Корабль», «Сеятели», «Эротика», и о тракторе с бородой. И о поездке на фестиваль в Тальменке, когда Гена Лямин, будучи «не в себе», разрешил выпить по бутылке водки на каждое купе, и какая «ламбада» потом началась».
********************
«Агар» существовал не в «безвоздушном пространстве»; а в стране в это время начались большие перемены. И тут в полную силу развернулся писательский талант Вадима Колокольцева. В этот период было создано много миниатюр и пьес на социальные, общечеловеческие и политические темы. Спектакли ставились в основном в Дворцах культуры Омска – чаще всего в «Звездном», «Химике», ДК Козицкого. В гробовой тишине выступил «Агар» перед партийным активом центрального района со стихотворным шедевром в стиле «Синей блузы», посвященном перестройке. Рефреном шла фраза – «Страна велика, валяй дурака!», а завершалось оно, как выяснилось, пророчески:
Товарищ, верь – взойдет звезда
Бюрократической прослойки.
Страна восстанет от сна,
И на обломках перестройки
Напишут наши имена!
В 1987 году в стране проходил всесоюзный фестиваль СТЭМов. На региональную часть этого фестиваля в Алма-Ату был приглашен «Агар». Какого-то реального опыта фестивальных выступлений у «Агара» тогда не было. Концерты преимущественно проводились силами самого клуба, изредка выступали совместно с каким-нибудь городским студенческим коллективом. Но интуитивно было найдено верное решение по подбору миниатюр. Повезли вещи разноплановые, но по-своему лучшие в репертуаре того периода: Выход-визитку – «Поездка по Омску», «Отдел открытий», «Слово», «Музыкальный киоск», «Queen-«Агар»-опера». Фестиваль проводился в середине мая, поэтому впервые в агаровской истории БУМ состоялся не 13 мая, а на несколько дней раньше.
Фестиваль представителями Алма-Аты был организован великолепно. Назывался он «Ак-Бота» («Белый верблюжонок») – в честь веселого представителя местного фольклора. Гостей фестиваля – команды из Свердловска, Тюмени, Барнаула, Омска, Грузии, Армении и др. – расселили в одной из лучших гостиниц города. К каждой команде было прикреплено по 2 гида из местных студентов, которые помогали ориентироваться в городе и в мероприятиях фестиваля. В день было по 2 блока выступлений с перерывом на обед; сам фестиваль продолжался практически неделю. В большом зале первые ряды были заполнены участниками фестиваля, далее в зале сидели студенты местных ВУЗов. Из самой Алма-Аты были 3 или 4 команды. Выступать было немножко сложно, так как первые ряды сидели в основном молча, ревниво наблюдая за соперниками и делая заметки в блокнотах – поэтому трудно было реально оценить со сцены реакцию зала. Жюри фестиваля было достаточно профессиональным – режиссеры, актеры, писатели. Каждый вечер в конференц-зале гостиницы проводился «разбор полетов» по выступившим командам, с участием членов жюри и всех желающих. Постоянными участниками посиделок были Игорь Хайкин, Вадим Колокольцев, Марк Коган.
Первые-вторые-третьи места на фестивале не присуждались, а из почти двух десятков команд жюри выбирало 5 лауреатов, которые проходили в финал всесоюзного конкурса, который должен был состояться в Донецке. Разумеется, часть лауреатских мест была негласно зарезервирована заранее, и большим «неудобством» для жюри оказался уровень выступления «Агара» - команды, о которой в мире СТЭМов никто ничего не знал. В заключительный 2-часовой гала-концерт из выступления «Агара» были включены 2 песни – в том числе финальная, «Мы всё сыграли»; и 2 миниатюры. В последний момент жюри приняло решение – увеличить число лауреатов, и «Агар», помимо многочисленных наград в различных номинациях, получил и главного «верблюжонка». К сожалению, в Донецк поехать агаровцы не смогли, в том числе из-за отсутствия финансирования.
*******************
Из воспоминаний Марка Когана.
«Надо сказать, что на студенческий фестиваль ехали мы в некотором сомнении. Всё-таки студентов среди нас была едва ли половина, всё больше интерны, и даже одни врач второй категории. Но уже в аэропорту мы увидели несколько команд с вполне себе представительными дяденьками, и по крайней мере я вздохнул с облегчением. В здании аэровокзала нас встретили гиды – невысокая темноволосая девушка Жанна, которая сразу, несмотря на помятый вид некоторых недисциплинированных агаровцев, прониклась к нам большой симпатией; и еще одна девушка, которая явно воспринимала свои обязанности как кару небесную, и быстро свалила всё на пылающую энтузиазмом Жанку. После нашего заселения в гостиницу, Жанна повела нас на экскурсию по столице. По сравнению с Омском, южный город уже выглядел куда зеленее и наряднее. Меня что-то пробило на ботанику, и я стал приставать к Жанне с расспросами, но быстро охладел к этому занятию, так как все местные деревья, кусты и даже крупные травы назвались, со слов Жанки, одинаково – «карагач». Зашли мы и на местный рынок, где Гену Лямина сразила большая любовь. Там, на алма-атинском рынке, Гена встретил и полюбил настоящую корейскую морковку (в Омске в те годы подобных салатов практически не было; я-то, конечно, видел их и даже закусывал ими на Сахалине). Гена пронес это чувство через годы, и оно даже вошло в агаровский фольклор.
В период фестивальных выступлений мы с напряженным вниманием сидели в выделенном нам ряду и старательно записывали названия коллективов и миниатюр, а я даже выставлял в своем блокноте оценки, сильно, кстати, совпавшие с мнением жюри. Полтора десятка суровых мужчин, с каменными лицами сидящих в одном из первых рядов, сильно нервировали выступавших на сцене коллег-соперников. Сидевшие же позади нас ребята из Тюмени больше смотрели, кажется, в наши блокноты, чем на сцену. По крайней мере, после своего выступления они попросили мой блокнот и потребовали объяснений оценок. От души посмеялись мы только на выступлении барнаульского «Калейдоскопа», который привез огромное количество музыкальных номеров, и никогда не виданный нами синхро-буф.
Большинство выступавших команд были нам совершенно неизвестны. С нетерпением ожидали мы выступления команды УПИ из Свердловска (КВНовская команда УПИ в те годы занимала первые места в высшей лиге КВН). Но ребята нас совершенно разочаровали. Оказалось, что выступают они вместе первый год, и, хоть и называются «команда УПИ», никаких связей с предшественниками не имеют.
Несколько необычное впечатление произвел на нас театр «Манекен» из Челябинска. Очень профессионально сделанная, в хорошем темпе показанная программа на основе подборки фельетонов 20-30-х годов смотрелась прекрасно, но несколько портил её проходивший рефреном между номерами песенный куплет, начинавшийся словами «Мы археологи, а вы все олухи». «Чего это мы все – олухи» - думали мы про себя. - «И вовсе не все… так, некоторые, не будем пальцем показывать». Но обида быстро прошла, а впечатление осталось, и в последний день, на тайном голосовании «по гамбургскому счету», мы отдали свой голос «Манекену». Кстати, в Омске из всего увиденного на фестивале мы взяли в свой репертуар по паре миниатюр «Манекена» и «Калейдоскопа».
Общаясь с ребятами из «Манекена» мы заметили, что помимо «рабочего» состава, в их команде присутствует несколько мужчин, так сказать, в самом расцвете сил. Нам объяснили, что это – основной состав «Манекена», который давно занимается самодеятельными спектаклями на серьезные темы, а то, что мы видели на фестивале – студия при театре. Мы старательно намотали себе на ус эту информацию.
Фестиваль проходил несколько дней. Каждый день мы в свободное время мы бродили по городу, и однажды мы с Игорем Ларькиным обнаружили в свободной продаже пиво. В Омске подобная ситуация была совершенно невозможна. Пива накупили мы на всю команду, но выяснилось, что просто так пронести нашу добычу в гостиницу нельзя. Подумав немного, мы привлекли к тайной челночной операции одного из наших друзей. Но подумали мы плохо, не просчитав последствий, ибо выбор наш пал на Вовку Самсонова. Пиво было доставлено в наш с Игорем номер, и погружено в ванну с холодной водой. После чего Самсон как-то выпал из нашего поля зрения. Когда агаровцы вечером вернулись в гостиницу и собрались у нас в номере попить пивка, выяснилось, что пить-то особенно и нечего. Найденный на месте преступления осоловевший Вовка сказал – «А чё такого... мне Вадик попробовать пива разрешил». Вадик Колокольцев припомнил, что Вовка действительно о чем-то его спрашивал, но размера катастрофы он предвидеть не мог.
Вот настал последний день программных выступлений. Мы, как команда неизвестная, выступали в первой части этого дня, «на разогреве». В гостинице мы собрали реквизит, последний раз глянулись в зеркало и двинулись в театр. Перед зеркалом я обратил внимание на разницу поведения различных поколений агаровцев. Если я тщательно укладывал прическу, то единственный в команде первокурсник Юра не менее тщательно взбивал двумя руками ирокез.
Конечно, все мы волновались. Не волновалась только Жанна, которая была абсолютно уверена в нашей победе. Вот мы стоим за закрытым занавесом, звучит музыка… и Шура Москвин начинает под эту музыку приплясывать. Нас как-то сразу отпустило, ну действительно – чего волноваться, жизнь идет своим чередом, всё в порядке. Вон Шура пляшет. И выступили мы действительно хорошо, и зал нас прекрасно принял.
Помимо всяких разных там призов, нам досталась вещь, действительно очень ценная – видеозапись нашего выступления на гала-концерте, профессионально сделанная местным телевидением. Ведь до этого не то что видео- (ну хотя бы кино-записей) – даже фотографий с выступлений у нас практически не было. В темном зале техника того времени ничего запечатлеть не могла. Были фото с репетиций, просто какие-то случайные снимки… а с выступлений – несколько магнитофонных записей сомнительного качества. Кстати, когда «Агар» выступал в столовой Сангика, фотографий было много – там всё же и освещение поярче, и фотограф стоял почти вплотную со своей фотовспышкой».
****************
Осенью 1987 года был объявлен набор в студию при «Агаре». Пришло около полутора десятков ребят, почти все – с первого курса. Особого отбора практически не было, все же не профессиональный театр. Коллектив в студии собрался на редкость удачный, пришли такие известные в настоящее время агаровцы, как Миша Чигринский, Тимофей Назаров, Олег Милютин, Максим Клебановский, Сергей Мочалов, Игорь Нефедов, Антон Борт, Света Костерина и другие. Первый спектакль с молодыми агаровцами – институтский вечер посвящения в студенты – поставил в качестве режиссера Сергей Милютин. На этом, пожалуй, работа студии как таковой и закончилась, так как молодежь сразу влилась в основной коллектив «Агара». Вадим Колокольцев, Игорь Хайкин и другие агаровские авторы в тот период стали писать даже не миниатюры, а мини-пьесы, которые требовали большого количества разноплановых актеров, а также серьезного оформления сцены, реквизита и музыкального сопровождения. Постановка таких произведений требовала много времени, поэтому «Агар» выступал на сцене с большими концертными программами в 1-2 раза в году (одно из выступлений обязательно происходило на БУМе). В столовой Сангика собираться агаровцы уже не могли, поэтому БУМовские посиделки происходили в помещениях кафе того Дворца культуры, где состоялся концерт. По-прежнему и на выступление «Агара», и на банкет собирались агаровцы всех поколений, кому был дорог клуб.
В 1988 году Вадимом Колокольцевым был написан и поставлен большой сатирический спектакль «Птицы». Выступление это хорошо встретили и зрители, и профессиональные рецензенты. И вообще агаровские постановки тому времени дали мощный толчок развитию СТЭМовского движения в Омске.
В 1989 году за спектакль «И корабль плывет» «Агар» получил звание «Народный театр».
В эти годы в «Агаре» появилась своя наградная статуэтка – «Золотой Лупень». Она представляла собой золоченый барельеф на черном деревянном основании. Прообразом барельефа послужило характерное лицо Шуры Москвина. Вручался «Золотой Лупень» за яркую выдающуюся работу в течение года, а также в юбилейные годы – за былые заслуги. Лауреатами «Лупня» были Леонид Огурцов, Павел Заварзин, Сергей Морозов, Валерий Ларькин, Александр Латышкин, Геннадий Лямин, Вадим Колокольцев, Михаил Чигринский и другие. И, конечно же, «Золотым Лупнем» награждался сам Александр Москвин.
Было даже разработано официальное «Положение» о награждении «Золотым Лупнем» в ранге приложения к Уставу клуба «Агар»:
Принято на расширенном заседании директората 1.V. 1991г.
Директорат «худсовет» с одобрения совета старейшин и всего театра постановляет:
1. учредить в театре приз для участников театра «АГАР».
2. вручать его за работу в «АГАРе», выполненную в течение года, и которую можно схарактеризовать как яркую и выдающуюся.
3. В круглые даты: 25, 30, 35 и т.д. лет вручать вышеуказанный приз за выдающуюся работу в истекший период.
4. приз изготовлять в виде фигуры, отдаленно напоминающий известного деятеля театра (в чем он лично имеет право не сознаваться).
прообразом приза избран известный деятель театра «АГАР» поколения 80-х – Александр Владимирович Москвин. А по сему приз будет именоваться «Золотой Лупень».
«Золотой Лупень» может представлять собой:
а) лупень в полный рост,
б) бюст лупня,
в) лупень барельефный.
Окраску приза производить в золотой, серебренный или золотисто-желтый цвет.
Обязательное условие, характеризующее «Золотого Лупня» – это наличие на лице выбухания, являющегося точной копией носа Александра (отчество и фамилия см. выше).
«Золотого Лупня» №1 вручить как сувенир Александру Владимировичу Москвину.
После выступления в Алма-Ате «Агар» не терял связей с коллективами из Сибири, особенно с бессменным руководителем барнаульского «Калейдоскопа» Александром Полетаевым. Не раз поступали предложения участвовать в межгородских фестивалях, и в феврале 1990 года агаровцы поехали на фестиваль в Тальменку – крупный райцентр в Алтайском крае, где регулярно проводились фестивали СТЭМов. В «багаже» клуба было 5 миниатюр – «Кантата», «Сеятели», «Корабль», «Наследники», «Эротика». Автором практически всех этих миниатюр является Вадим Колокольцев. В Тальменке много общались с коллективом «Калейдоскопа», а также подружились с ребятами из Томского «Люкса». В последующем «Агар» много лет выступал вместе с этими коллективами на различных фестивалях и концертах. «Калейдоскоп», как всегда, блистал музыкальными номерами, прекрасными голосами исполнителей и отработанной подтанцовкой на заднем плане. У «Люкса» преобладали большие, очень смешные миниатюры; отличало Томичей и актерское мастерство. Оба коллектива, как и «Агар», использовали в своих выступлениях только собственные литературные материалы. В дальнейшем на базе «Люкса», с привлечением нескольких ребят из «Калейдоскопа», сложилась знаменитая команда КВН «Дети лейтенанта Шмидта». В Тальменке «Агар» занял первое место, и еще получил приз за лучшую миниатюру («Корабль»).
***************
Из воспоминаний Марка Когана.
«С трудом пережив железнодорожное путешествие (ну, может и найдется когда-нибудь деликатный историограф этого приключения), мы прибыли в Барнаул. Лично меня подвела моя репутация – агаровцы знали, что «у Когана есть всё». Поэтому всю ночь меня будили друзья и последовательно просили стакан, штопор, кофе, пакетики с чаем, снова штопор, нож и штопор, будь он неладен. При этом, будучи людьми честными, меня каждый раз будили снова, чтобы вещь вернуть. Исключение составили пакетики с чаем, за что я был искренне им (пакетикам) благодарен. На вокзале мы загрузились в автобус и отправились в Тальменку. Там нас заселили в комнатушку какого-то общежития, рассчитанную человек на 8 – но нас-то приехало 20! Нам выдали дюжину кроватей, которые мы составили несколькими блоками; на 3 кроватях умещалось по 5 человек. Также нам выдали большие гвозди. Гвозди эти мы вбили в стены и развесили на них парадные костюмы. Стулья и тумбочки в помещении отсутствовали. Дальше была обычная фестивальная жизнь – репетиции, выступления, хоровые песни в общежитии. На нашем выступлении произошла небольшая техническая накладка – после миниатюры «Сеятели» вся сцена осталась засыпанной мятыми листовками и прочим посевным материалом. Убрать это безобразие мы никак не успевали. Уже зазвучала музыка и фонограмма песни к «Кораблю», понесли на сцену декорации собственно корабля – и тут вперед вышел Тимофей в тельняшке и со шваброй. Лихими матросскими движениями он сгреб всю бумагу за кулисы, сорвав бурные аплодисменты зала и заранее обеспечив первое место миниатюре на фестивале. Наибольший успех у публики в нашем выступлении имела миниатюра «Эротика» (ну еще бы!), а у жюри фестиваля – «Корабль». На вечер сразу после нашего выступления были назначены посиделки с «Калейдоскопом» в нашей комнате, поэтому, вернувшись «домой», мы быстренько сняли сценические костюмы, развесили их на гвоздях (костюмы всяко должны были дожить до гала-концерта, а утюги в Тальменке не водились), и в спешке стали передвигать кровати, расчищая место для импровизированного стола. До прихода гостей оставалась пара минут, и мы бы успели. Если бы не Игорь Хайкин. Своим культурным голосом Игорь сказал: «Люди, вы на себя-то посмотрите!». И действительно, по комнате хаотично перемещались полтора десятка парней в трусах и пяток девушек в нижнем белье. Так что гостей встретили наспех одетые хозяева и ненакрытый стол. В конце концов, единственной реальной жертвой Тальменки пал Рома Дергунов. Он поспорил с местным гипнотизером, что тот не сможет закодировать Рому от курения и употребления горячительных напитков. Подлый гипнотизер – смог. Промучившись несколько месяцев в Омске, Рома хотел съездить за спасением в Тальменку, но оказалось, что гипнотизер погиб. Роме осталось радоваться тому, что его не закодировали от общения с девушками».
*****************
В Омске «Агар» продолжал выступать как с собственными концертами, так и с отдельными номерами на городских фестивалях и конкурсах. Вне репетиций тоже старались не расставаться – вместе отмечали дни рождения и свадьбы агаровцев; часто проводили вечера дома у Тани и Миши Мальцевых.
********************
Этот период жизни клуба содержит столько археологических ценностей, что особо и копать лопатой не надо. Достаточно поскрести пальчиком – и вот песня Шуры Москвина, посвященная дню рождения Сережи Ильина (1988 г).
Как-то мы собрались у Сереги гурьбой,
Чтоб поздравить его с годовщиной одной.
Чисто-белый с собой принесли «лимонад».
Примечанье: в «Агаре» не пьют суррогат...
Вот мы сели за стол, а в душе — нетерпенье,
А Ильин сел с торца — у него день рожденья.
Сели мы и сидим, все у нас хорошо...
Да не пейте ж, Самсонов, Не время ишшо!
Гром за окнами, видно, обрушился мост,
Это Лямин Геннадий сказал первый тост,
Встали, выпили, съели салат, а потом
Сэмсон спрятал какой-то пузырь под столом.
А потом понеслось — то ли ввысь, то ли вширь,
«Дайте штопор сюда, Я открою пузырь!»
«Эй, пойдемте курить, не сюда, — на балкон!
Ты, Захарьев, останься, — обрушится он!»...
Что, Москвин, все поешь, вот же, старый дурак!
Где Самсонов пропал? В туалете, никак?
Забодал унитаз? И кусочек отбил?
Не мешайте ему: Он всегда такой был!
Хайкин Игорь особо не пьет в выходной,
Рядом Инка сидит — он приехал с женой,
Им домой возвращаться, ребенок у их,
Ты прости меня, Игорь, Я пью за двоих!
И Чигринский устало трясет бородой,
Рюмки мечет с Самсоном одну за одной.
Срок мотает Самсонов в Агаре давно,
И зачем только держим такое г...но!
А Сергеева с Милей куда занесло!
Уж давно отобрав у Худого «весло»,
Выясняют на кухне, покинув бедлам,
Кем был Бродский и что написал Мандельштам...
Многих нету сегодня, Самсон, отвяжись.
Макс с Аленою в Ялту вчерась подались.
Мальцев Миша с Татьяной шампанское пьют,
Уберите Самсона — не то изобью!
Снова рушится мост и проклятья летят -
Кто у Лямина слямзил корейский салат?
В спальне спит Тимофей, как огромный Кинг-Конг.
Не разбудишь его, хоть разбей над ним гонг!
Тут Самсонов обиделся, на ноги встал,
Кулаком себя - в грудь, и рубаху порвал,
Обозвал всех козлами, стакан засосал,
И, отвесив поклон, вдруг куда-то пропал…
Но Самсон есть Самсон, вот же, гнусный упырь!
Он пропал неспроста — он похитил пузырь,
Наш последний флакон, номер двадцать седьмой!
Чем же торт запивать, чаем или водой?
Что ж, тогда будем петь всем Самсонам назло!
Ильину через стол передали «весло».
Зазвучала любимая, про эскадрон,
Тут в проеме двери показался Самсон!
И не надо вопросов, всё ясно без слов:
Он купаться ходил на Иртыш без трусов!
«Пощадите меня, — говорит, - в этот раз,
А не то я повешусь в уборной сейчас!»
«Я повешусь в уборной, хоть я не грешил,
А бутылку забрать мне Худой разрешил!»
Вот Самсонов прощен, жалок он и смешон,
Все устали давно, и меня клонит в сон.
Все легли на полу, а Самсон — инвалид
На хозяйской кровати со Светкою спит!
Может, их разложить? Хотя, впрочем, зачем,
Он от выпитой дозы стал мягким совсем...
Где-то ближе к полудню слышен стон Ильина:
«Эй, кто жив там остался? Найдите вина!»
Жив лишь только Самсон, под глазами — «очки»,
Допивает в бокалах и курит бычки.
Сколько выпито, сколько съедено!
Сколько сказано — не доделано!
И за что ж я люблю вас, архаровцы,
Дорогие агарки-агаровцы!
Приступаем к реконструкции. Сразу следует сказать, что день рождения этот не состоялся. Ну, то есть 1 год к возрасту Сереги прибавился, а сборища не было. Так что Вовка Самсонов пал жертвой Шуриного творчества напрасно. Так сказать, стал литературным антигероем. Конечно, не было случая, чтоб на вечеринках Вовка отказался, но и чтоб эгоистично обделил товарищей – это вряд ли. Да и не такие у Вовки были товарищи, чтоб их так запросто можно было лишить «лимонада!».
Далее – про гром за окнами и обрушившийся мост. Ну, не пугайтесь, никакой это не гром, это у Гены Лямина голос такой. Выступать с ним на сцене в парном конферансе было чистым мучением. Читали мы с ним как-то на пару новогодний стишок в разных концах сцены по очереди – так я себя не слышал; а уж рядом, за столом… Балкон и Андрей Захарьев – вещи, конечно, не совместимые. Если Тимофея отличал от окружающих рост, то Андрея – вес. Да и балконы в СССР были дрянь, так же, как и унитазы, что верно подметил автор. И сам автор, кстати, создан еще в СССР, о чём он тонко намекает в этих же четверостишьях. Миша Чигринский действительно был обладателем бороды, как и Игорь Хайкин. Причем у Хайкина борода–то была посолиднее, ан нет – увековечена Мишкина. Вова Сергеев, и особенно – Сережа Милютин действительно могли часами говорить, причем всё равно о чем (Сергеев при этом в основном молчал). Отобранное у Худого (Вадика Колокольцева) «весло» - это гитара. С помощью гитары Сережа Милютин исполнял разные стихотворные аргументы в споре с Сергеевым. Макс с Аленой Клебановские вполне могли уехать в Ялту (и не подвергнуться в те годы санкциям Евросоюза). Миша и Таня Мальцевы обычно терпеливо принимали подобные посиделки у себя дома, впрочем, они мало различали свой дом и «Агар». Помнится на один из «БУМов» они вполне по-домашнему сварили огромную кастрюлю пельменей. Про тесную связь Гены Лямина и корейской морковки я уже упоминал. Светка – это Света Костерина, участница многих агаровских миниатюр и непременная участница всех агаровких «БУМов». Следует отметить, что при неоднократном исполнении этой песни репутация Светланы не пострадала, а Вовкина – пострадала. Ну а то, что автор песни всех нас любит – так и мы все тоже любим Шуру!
***************
В 1990-м году Вадима Колокольцева его Муза повела туда же, куда давно ушел Игорь Хайкин – в написание серьезной прозы. Далеко не все его произведения того периода подходили для агаровской сцены. На одном из традиционных концертов Вадим уже поставил небольшую философскую миниатюру «Одиночество» - про жизнь одного человека в большом городе. Причем, несмотря на просьбы друзей, поставил её не в начало выступления, а самой последней. Публика так и не переключилась на смену настроения выступления, и в целом постоянные зрители нашего театра были несколько разочарованы. В октябре же 1990 года на сцене омского ТЮЗа Геннадием Ляминым и Вадимом Колокольцевым был поставлен целый спектакль с рабочим названием «Фауст», состоявший из нескольких притч опять же философского уклона, и песен на стихи Бродского (пел Сергей Ильин). И опять традиционная агаровская публика в зале была не в восторге, да и многие актеры - агаровцы с трудом находили себя в этом жанре. На время «Агар» лишился привычного литературного материала, так как Вадим не возвращался к юмористически и сатирическим миниатюрам. К тому же в это время по разным причинам перестали выступать многие агаровцы конца 80-х. У кого-то много времени стала занимать работа врачом, кто-то занялся бизнесом; появились семьи, дети.
В 1990-м году тринадцатым президентом «Агара» стал Михаил Чигринский, после его отъезда в 1991 году четырнадцатым президентом стал Тимофей Назаров, и был он президентом дольше всех – до 2000 года.
Тимофей Назаров основательно занялся архивом «Агара». Он собрал все листочки с написанными или напечатанными текстами миниатюр, нашел некоторые раритеты, просто записанные в агаровские талмуды, и организовал их перепечатывание. Порядка от этого в литературном наследии «Агара» стало больше (ну и грамматических ошибок тоже добавилось). Позже все архивы были переведены в цифровой формат.
Разумеется, «Агар» остался «на месте». Продолжали работу в клубе-театре многие бывшие «студийцы», участвовали в работе «Агара» Гена Лямин, Шура Москвин, Сергей Милютин. Пришли и новые ребята – Дима Лапицкий, Вадик Вастьянов и другие. Были выступления в городских конкурсах и фестивалях, были самостоятельные концерты. Тексты и песни писали Тимофей Назаров, Миша Чигринский, Олег Милютин, Сергей Мочалов, Игорь Нефедов. Вообще, музыкальных номеров стало очень много, появился даже свой агаровский мини-ансамбль «Отёки». В 1991-95 годах агаровцы выступали на фестивалях в Новосибирске, Томске, летом – в Геленджике; как правило, занимая призовые места. Традиционные «БУМы» чаще проводились в Сангике, в большом помещении на кафедре физкультуры, где агаровцев приютил их большой друг, заведующий кафедрой В.И. Дробот.
В 1994 году стараниями Сергей Милютина, а также Геннадия Лямина и Тимофея Назарова, в Омске был организован свой фестиваль СТЭМов. Проводился он в мае, и, по аналогии с агаровским традиционным праздником, получил название «БУМ». Фестиваль в сущности своей - по разнообразию представленных коллективов - имел статус всероссийского, а с появлением команд из Казахстана – и международного. Обязательными участниками фестиваля были друзья «Агара» - «Калейдоскоп» и «Люкс», рекомендованный ими театр юмористической пантомимы «Иллюзии» из Иркутска, и многие хорошие омские СТЭМы – «Крыша», «Лёлька», «Авось», театр железнодорожной академии «БИС» и знаменитый своими акробатическим номерами театр академии физкультуры «Винегрет». Приглашались интересные СТЭМы со всей страны, например, «Каюк» из Самары, «Унисон» из Казани. Фестиваль «БУМ» с того времени стал проводиться ежегодно. Первое время он по срокам обязательно совпадал с агаровским юбилеем, и на наших вечерних посиделках-«БУМах» часто бывали ребята из «Люкса», «Калейдоскопа», «Иллюзий». Позже фестиваль зажил самостоятельной жизнью, с непременными гала-концертами в Концертном зале. Бессменным организатором фестиваля является Тимофей Назаров, с трудом расставшийся с нейрохирургией и посвятивший себя несению культуры в массы.
Тем временем изменилась культурная политика в ВУЗах. Всё меньше были востребованы затратные по реквизиту, декорациям и репетиционным помещениям СТЭМы, всё больше имело значение, у кого лучше команда КВН. Немало способствовало этому и телевидение с КВНом Александра Васильевича Маслякова. Оставшиеся агаровцы всё больше привязывали свою деятельность к омскому фестивалю «БУМ». Если первые годы «Агар» непременно участвовал в конкурсной программе, и никогда не оставался без призов, то постепенно на долю агаровцев осталась организационная работа и конферанс. Состав коллектива значительно сократился, многие уехали из Омска – в Германию, в Израиль, в Москву, в Сочи. На сцене работали Максим Клебановский, Олег Милютин, Игорь Нефедов, Дима Лапицкий. Но конферанс получался замечательный – маленькие номера между миниатюрами конкурсного выступления, часто с оригинальными песнями. Ну и сказывалась медицинская подготовка агаровцев. Так, на юбилейное выступление театра пантомимы «Иллюзии» им была посвящена песня на мотив «Люди в белых халатах»:
… Бессловесны, как дохлая кошка
Здесь на сцене скакали пять лет
Люди в черных трикошках,
Люди в черных трикошках,
На коленках у них пузыри!
В 1997 году Вадим Колокольцев неожиданно сообщил, что он написал несколько миниатюр для «Агара». Это были отличные произведения, лучшие из которых – «Расстрел» и «Распутье». Собрались все агаровцы конца 80-х – начала 90-х годов, живущие в Омске, и спектакль был поставлен.
В 1999 году на фестивале «БУМ» «Агар» выступил с еще одной новой большой миниатюрой Вадима – «Больничный обход». Ставили эту миниатюру несколько раз, «профессора» играл Вадим Колокольцев, «начмеда» - Геннадий Лямин с шикарными накладными усами, «врача» - сначала Максим Клебановский, потом Игорь Нефедов, «больного» - Шура Москвин.
**********************
Из воспоминаний Марка Когана.
«В конце 1990 года я ушел с агаровской сцены, а потом был призван еще раз, когда в последнем великом спектакле «Врачебный обход» на «БУМе» понадобился человек с большим театральным опытом, чтобы на две секунды выключить свет в конце выступления. Ну, и не забыть включить. Гена Лямин, оценив мой вклад в искусство, сказал, что я могу посетить фестивальный банкет.
Я всё больше посещал агаровские выступления в качестве зрителя.
Далее мое повествование приобретает характер классических мемуаров. Плохая память на ближайшие события и неадекватная оценка окружавшей меня реальности не позволяет мне описывать жизнь «Агара». Весной уже не помню какого года я встретил на улице Тимофея Назарова и к печали своей узнал, что «Агар» как таковой прекращает свое существование. Очень многие окончили институт и ушли из клуба, а Тимофей и Гена занялись другими проектами. И тогда я совершил героический поступок (по-моему, именно так и надо писать о себе в мемуарах) – я взялся руководить «Агаром». В моем распоряжении оказались Дима Лапицкий и прекрасный актер Вадим Вастьянов, работавшие еще в прежнем составе клуба, девочка Юля, а также два новичка. Сначала мы попытались поставить миниатюру «Калейдоскопа» «Зайка», но что-то не пошло. Поэтому мы подготовили несколько студенческих миниатюр из архива, и в компании с еще двумя институтскими коллективами (по-моему, «Вдохновение» и КВН ОГМА) решили провести новогодний вечер. Здесь я столкнулся с новыми для себя условиями существования самодеятельных коллективов. Во-первых, все Дворцы культуры требовали большую оплату за аренду, во-вторых, билеты никто не стремился покупать. Помог мне Тимофей (прокомментировал он ситуацию следующим образом: «Теперь мало сделать спектакль, главное – его продать»). С его помощью мы провели выступление в «Звездном» при наполненном на две трети зале (Тимофей расценил это как отличную посещаемость), и под звук падающих у публики пивных бутылок (по словам наших артистов – нормальное для студенческих выступлений явление).
Набрали мы и новую «студию». Пришло много молодых ребят, я провел первую репетицию – и процесс замер. Главной моей проблемой была хроническая отсталость от жизни. Конечно, и в годы моей агаровской юности, и в более поздний период некоторые агаровцы подрабатывали в больницах города. Но репетиции посещались регулярно, по установленному «отцами-основателями» графику. А тут при работе с молодежью я ничего не мог понять… большинство трудится в каких-то рекламных компаниях, у папы в офисе, у мамы в конторе… и как-то так получается, что ближайшие 10 дней собраться вместе ребята не могут. Решил проблему Гена Лямин. В энергичных выражениях он сообщил собравшимся, куда и с какой скоростью они могут пойти, если не могут ходить на репетиции. Мастер художественного слова, что тут скажешь.
Видя, что «Агар» скорее жив, чем мертв (а я как режиссер – скорее мертв, чем жив), осенью следующего года Тимофей и Гена провели набор в новую агаровскую студию. На кастинг пришло около тридцати девушек и пяток парней. Руководить коллективом стал Гена Лямин, а я еще год исполнял роль помощника режиссера (скорее, младшего воспитателя в группе трудных подростков). В результате всех этих телодвижений «Агар» уцелел, чему я весьма рад.
Очередной раз я таки ушел из клуба в вообще не помню в каком году. Век, кажется, был двадцатый. Смеркалось…»
******************
И всё-таки нет в археологии ничего веселого. Она изучает то, что было – но, увы – прошло. И прошло, как правило, навсегда.
В 2014 году перед «БУМом» Геннадий Лямин напустил на меня девочку – корреспондента газеты «За медицинские кадры». Она собирала материал для статьи, посвященной очередному юбилею «Агара», и упорно применяла к «Агару» эпитет «команда». Все мои попытки обозвать «Агар» клубом или театром пресекались – юная дама не представляла, что бывают иные формы существования материи, кроме команды КВН. Беседа наша велась по телефону, и применить физические меры убеждения я не мог. А потом решил – пусть. Пусть «Агар» живет, а живет он как одна или другая форма питательной среды для творчества молодежи – это не важно. Может быть, агровцы 60-х годов тоже были не в восторге от того, что клуб стал театром и в 80-е годы переехал выступать на сцену. Так что настроение автора последнего экспоната для исследований – Игоря Хайкина я понимаю, но долго горевать вместе с ним я не буду!
И. Хайкин. БУМ-97
Когда мы были молодые,
То для Агаровских затей
Мы убегали, как шальные,
От жен и маленьких детей.
Собравшись в 5-й, позже в 1-й,
Мотали мы друг другу нервы.
Писали, пели, пили – и
Остановиться не могли,
Чтоб веселить и веселиться,
Чтоб завтра – лучше, чем вчера –
Миниатюры, вечера…
Я вспоминаю эти лица
И я хочу по паре фраз
Сказать о нескольких из нас.
Был Коган самых честных правил
Сергеев тоже честный был.
Ещё честней был некий Павел,
Но он стихи писать любил
Москвин был раб музыки праздной,
Имел он голос безобразный,
А бард Ильин, хоть был несмел,
Напротив, громко петь умел.
Тогда входил в большую силу
Самсон Добрынин, драматург,
Потатор, педофил, хирург
Его душа вина просила,
Он оперировал, писал
И в отрезвителях бывал.
Геннадий Лямин благородный
Самсону был второй отец
Он дисциплиною народной
«Агар» измучил, наконец,
Писал он фонограммы ролик,
Любил себя в заглавной роли,
И выступал на каблуках
И с красной папкою в руках
Он был фигурой одиозной,
Такой застенчивый нахал.
Он вечно все критиковал,
Владел он словом виртуозно,
Но лишь единственным…Оно
Известно всем давным-давно.
Но всех затмил своею славой
Тот строгий щеголь, врач труда,
Писака едкий и лукавый,
Чья восходящая звезда
«Агару» к славе путь открыла.
Была в нем дьявольская сила,
Он был певец и лицедей,
Полу - герой, полу – злодей.
В дыму похмельного волненья
Он птичий гомон различал
И сквозь граненый свой кристалл
Прознал он радость вдохновенья;
И им описана была
Печаль Тальменского села.
Среди столпов того «Агара»
Милютин был незаменим.
Что режиссура, что гитара –
Все явно не дружило с ним.
Но он бросался в бой отважно
Подолгу спорил, пел протяжно
Про Мандельштама много знал
И молодежь в «Агар» призвал.
Сперва Милютинский братишка,
Так называемый Олег
Привел десяток человек:
Пришли Нефёдов, Макс и Мишка,
Назаров, Борт и Мочалов,
И прочих несколько голов.
Итак, она звалась Татьяна
Его же звали Михаил
И так скажу я (без обмана)
Вот им «Агар» семьею был.
Там на полу людей кормили,
В кладовке спали, в ванной пили,
С «Рабочих» на работу шли
И развратились, как смогли.
Окрепла молодая смена,
Но тут подгадил Геленджик
Зазвал туда один мужик…
Была близка большая сцена…
Но променял её «Агар»
На пиво, море и загар.
Пошла эстрадная карьера,
Пошла попса, без лишних слов
И начал делать под фанеру
Солист Милютин – Мочалов,
Изображал ежа Нефедов,
Москвин с Назаровым – уродов,
Макс пластилин изображал.
Народ над этим глупо ржал.
Репризы, игры. Дальше – больше,
Ансамбль из женских ног и поп,
Аукцион…Нон-стоп-гоп-стоп.
Всему виной Чигринский Мойша
Который это замутил,
А сам в Израиль укатил.
Вот так. За днем проходит вечер
И, как писал один поэт,
Иных уж нет, а те далече.
Того «Агара» больше нет.
Но есть другой. И что я вижу?
На старой славе, как на лыжах,
Клуб прикатил на юбилей
Под мелодичный хруст рублей.
Там был, там – праздник, трали-вали…
Архив у Когана иссяк,
Что выступленье – то косяк,
И вот – взялись за фестивали.
Ведут программу мастера
И объявляют номера.
Да ладно, все, «Агару» – 30
А это вам не пустяки.
Есть повод вам повеселиться,
Есть повод мне читать стихи.
Мне как-то долго не писалось,
Жена за разум опасалась,
Я тоже думал – может быть
Все от того, что бросил пить.
Ан, нет! Не обмануть природу
Я много лет в «Агаре» был,
Я это дело не забыл!
На юбилей бы надо оду…
Но ода мне не по зубам,
И вышла кучка эпиграмм.
Ну, что тут добавить… а и нечего. И пояснять ничего не надо, «это даже не факт, а всё так и было на самом деле». Были соавторы Добрынин и Самсонов, были Гена Лямин и Вадим Колокольцев, была печаль Тальменского села. Был Геленджик, куда поехали не все... Игорь тогда писал по свежим впечатлением о клубе «Агар»:
…Каждый нужен в нем мужик,
Кто-то пляшет, кто-то пишет,
Кто-то едет в Геленджик.
И в выборе между большой сценой и эстрадой действительно победила эстрада, и был ансамбль из женских ног и поп (завораживающее, скажу я вам, зрелище, прямо «Вдохновение»), и иссяк архив Когана (за 20 с лишним лет-то чего не иссякнуть), и «мастера» стали вести конферанс на чужих программах… Но «Агару» было тогда – тридцать, потом - 40 (замечательный был тогда праздник), и наверняка будет еще 50 лет! Тут уже не археолог нужен, тут нужно программное моделирование будущего!
**************
В начале 2000-х годов Гене Лямину (получившему к тому времени прозвище «Геннадий Валерьевич») удалось собрать постоянный коллектив талантливых ребят. Это были Илья Парага, Саша Ценев, Рома Тюканов, Максим Остапенко, Паша Садовский, Ира Попова, Лена Ефимова и другие. Этот коллектив работал несколько лет в различных стилях – СТЭМ, КВН, «Камеди Клаб». Геннадию удалось закрепить за «Агаром» помещение кафе, прилегающее к общежитию №3 ОГМА, которое теперь стало домом агаровцев и местом проведения «БУМов».
**************
И в заключение – песня. Автор – агаровец Павел Сутин, 1983 год.
Мы всё сыграли, всё пропели, всё успели,
Усталый мим смывает грим, пустеет зал.
Горели свечи и глаза горели,
И каждый верил в то, что он сказал.
Играли трусов, простаков, играли просто дураков,
С привычной ловкостью шутов меняли маски,
Играли смех, играли зло, играли тех, кому везло,
Играли рыцарей и дам старинной сказки…
Закроем двери за спиной и окунемся с головой
В спектакль без рампы, декораций и оваций.
Где к месту реплику подать, где подыграть, где промолчать –
Без режиссера будет трудно догадаться.
Припев.
Пусть не прилизан этот мир, но все же близок нам и мил,
Пусть неуютен, многословен, неустроен.
Глупец играет в нем глупца, подлец играет подлеца,
И до победного конца — герой — героя.
Мы всё сыграли, всё пропели, всё успели
Усталый мим смывает грим, пустеет зал
Горели свечи и глаза горели
И каждый верил в то, что он сказал!
******************
Приложение №1. СПИСОК АГАРОВЦЕВ.
Список первых агаровцев.
Аксельрод Александр. – Актер.
Алгазин Игорь - Главный режиссер клуба Агар в период с 69 по 72 гг. Член команды КВН - чемпиона города 1970 года. Участник агитбригад СТЭМа ОгМИ. Сценарист. Автор и исполнитель миниатюр.
Антипин Евгений. - Основатель Агара. Артист, исполнитель, хохмач. Веселый парень.
Ахметов Гарик. Актер
Бочарникова Галя. – Певица.
Гамбург Генрих. - Первый президент Агара. Просто обаятельный человек. Администратор. Добрый малый.
Дырул Александр. - Артист, исполнитель, солист, сценарист, поэт. Спорщик, но добрейший человек.
Жукович Лена. - Поэтесса.
Журавлева Лидия - Одна из хозяек клуба. Поэтесса, певица
Заварзин Павел. - Сценарист, исполнитель, художник, оператор. Пел, рисовал, фотографировал, писал песни, сценарии спектаклей.
Замышляев Миша. - Художник, поэт, сценарист. Был соучастником оформления знаменитого настенного панно в агаровском клубе. 2-й президент клуба.
Иванов Анатолий. - Сценарист. С 1971 по 1979 г. – «шеф» «Агара».
Кислая Мила. - Поэтесса.
Клаас Наталья – Художница.
Кузьминов Володя – Актер.
Левченко Люда. - Неизменная любовь к творческому процессу.
Лукошкин Александр – Кинооператор.
Маслюк Александр. - Основатель Агара. Обаятельный, смешной, умница, пианист (это он «заводил» коллектив, собирал за фортепьяно окружающих, талантливо интерпретировал популярные песни тех лет), исполнитель, артист, сценарист.
Матвеев Евгений. - Основатель Агара. Артист. Исполнитель.
Мерзликин Федор. - Исполнитель.
Наволокин Олег – Кинооператор.
Огурцов Леонид. - Основатель и «идеолог» Агара. Неизменный участник творческих «посиделок». Сорежиссер, сосценарист, актер, исполнитель, не имеющий голоса. Умница.
Рева Александр Евтихиевич. - к.м.н., ассистент кафедры микробиологии ОГМИ – организатор и куратор клуба Агар. Бессменный руководитель клуба. «Старшим товарищем» среди участников и собратьев Агара не считался никогда, скорее он был координатором творческого процесса и соучастником всех «агаровских» посиделок, репетиций и концертов.
Резник Леонид – Актер.
Соркина Римма, Ермолаева Валя, Ташланова Наташа. - Костюмы, столы, кофе, настроение.
Танапетян Владимир. - Основатель Агара. Артист, шутник, сценарист. Душа коллектива. Исполнитель.
Токарев Валерий. Исполнитель.
Чуклинов Володя - Певец, исполнитель.
Шалыгин Юра – Пиротехник.
Шапран Эдуард. - Основатель Агара. Музыкант, прекрасный аранжировщик. Неизменный руководитель «агаровского» музыкального ансамбля. Певец, артист, поэт. Знаменитая «посиделка» в доме Шапрана, когда в 12-метровой комнате его поместилось человек 30; – вошла в историю «агаровского» движения.
Шерстнев Владимир. - Исполнитель.
Эске Светлана. - Певица.
Список агаровцев начала 70-х годов.
Азербаев Тимур. - Актер, режиссер. "Свой человек" для всех поколений агаровцев. Ввел в репертуар выступлений клуба бальные танцы.
Астахов Арнольд Алексеевич - Ассистент кафедры анестезиологии. Куратор клуба.
Баландин Валерий - Актер. Очень общительный и доброжелательный человек. Лучшие роли – в миниатюрах «Муха», «Шекспир» и др. Вообще, актер универсальный, легко входивший в любой образ.
Бирюкова Т. - Художница.
Ботвинкин Александр. - Актер.
Гельфгант Евгений. Актер.
Герасимов Геннадий. «Кассир». - Актер. Прославился тем, что отбил на кассовом аппарате столовой Сангика колоссальную сумму (рублей 200), которую погашали всем клубом путем закупки еды.
Голубева Нина.- Актриса, художница. Хозяйка клуба.
Грикит К.
Грызлова Ирина. - Художница, хозяйка клуба. Автор знаменитой картины "Вожак", долгле время украшавшей главную комнату клуба.
Жукова Татьяна, Уютова Татьяна. Художницы.
Зюзько Сергей - Актер, 3-й президент клуба.
Кондратьев Владимир. - Актер, режиссер. 4-й президент клуба.
Кондратьева (Нефедова) Людмила. Художница.
Куприянов А. Актер.
Макарова В. - Художница.
Миненков Сергей. "Минус". - Фотограф.
Минин Геннадий. - Актер.
Муштаев Александр. - Актер.
Никишева Наталья. Актриса.
Ожгибесов Виктор. - Актер.
Родионов Владимир. - Актер.
Рой Владимир. - Актер. С 1975 по 1977 г. – 5-й президент клуба.
Свенч Игорь. Актер.
Спирин А. - Фотограф.
Степин Александр. - Актер.
Усаев Александр. - Актер. С 1975 по 1977 г. - режиссер клуба. Неизменный конферансье на вечерах.
Фоминых Анатолий. "Ака". - Актер.
Шерстнев В. - Актер.
Ширинкин Игорь. «Шкаф-термостат». - Актер. Своими габаритами весьма соответствовал прозвищу.
Шмаков Алексей - Актер.
Список агаровцев середины 70-х.
Акишина Светлана. . Актриса. С 1975 по 1977 год – хозяйка клуба. С 1977 по 1979 г – 6-й президент клуба.
Аминев Вячеслав. Актер.
Белявский Евгений. Актер. Агаровский фотограф. Большинство фотографий имеющихся у агаровцев этого поколения именно его производства. Незаменим в цирковых номерах "Нечеловеческое сцепление со стеной" и «Ножи в голову»
Борбат Татьяна. Художница.
Булатович Марина. Художница.
Бурмистрова Людмила. Поэтесса, актриса. Автор большого количества агаровских песен "для внутреннего употребления". В миниатюры вводилась не потому, что просто нужна девица "для женской роли", а в связи с настоящим актерским талантом.
Гончар Евгений. Актер, подававший большие надежды. В 1980-81 г. – 8-й президент клуба.
Грибов Петр. Фотограф.
Демиденко Алла. Главная художница. Автор большинства картин, украшавших стены столовой во время вечеров (остальные девушки преимущественно раскрашивали Аллины рисунки). Основной создатель росписи Сангиковской столовой в 1979 году (с очагом, оленьими рогами и рядами бутылок).
Зуев Георгий. . Актер, музыкант. Исполнитель большинства ролей отрицательных персонажей (Баба Яга, Иуда и пр.). Чрезвычайно воспитанный и интеллигентный человек.
Коган Марк. Актер. С 1977 по 1980 г. – коммерческий директор клуба. Знал наизусть все роли во всех миниатюрах, поэтому с чем легко мог подменить перебравшего за кулисами товарища. Его хорошая память позволяла использовать Марка вместо магнитофона - для записывания чужих миниатюр и песен на различных фестивалях.
Кондрат Ирина. . Художница, актриса.
Корнеева Ирина. . Художница, актриса, участница «рок-опер».
Ларькин Валерий. Актер. С 1977 по 1979 г. – режиссер клуба. С 1979 по 1980 г. – 7-й президент клуба. Человек пунктуальный и авторитетный, создававший положительный имидж клуба у администрации ВУЗа. "Главный диспетчер" всех агаровских программ этого периода. Исполнитель большинства ролей положительных героев.
Латышкин Александр. Актер. Лучшие роли – в миниатюрах «Дездемона», «ИФК» и др. Взрывной характер и неиссякающий энтузиазм позволяли ему "не притворяясь" играть всех разгильдяев - студентов.
Любимова Наталья. Студентка Омского университета. Хореограф.
Морозов Сергей. Актер, музыкант, поэт, автор «рок-опер» «Дед Мороз-суперзвезда», «Дикий запад», «Райские яблоки» и др. Наличие в клубе Сергея снимало проблему написания стихов, песен и прочих музыкальных украшений вечера. Если нет агаровского "выхода" или нужно кого-то поздравить - Морозов за пару часов решит этот вопрос.
Напреев Евгений. . Актер.
Ножин Сергей. . Актер. В основном участвовал в музыкальных постановках клуба (играл на гитаре, пел).
Павлюков Игорь. Очень талантливый актер. В 1979-80 г. – режиссер клуба.
Пичугов Михаил. Актер. Активно помогал художницам. Известнейшая роль - ария Магдалины в "Райских яблочках".
Сабитов Шамиль. Актер. В 1981 г. – режиссер клуба. Исполнитель роли "Сибирской язвы".
Сыроваткина Ольга. Художница, танцевальные номера. Очень доброжелательный человек, умница и красавица.
Штефан Ирина. Художница.
Список агаровцев 1978-83 г.
Авдейчиков Андрей. - Кинооператор, актер.
Барановский Валерий. - Актер. Пришел в 1980 году после СПО «Рубикон» вместе с К. Новиковым и Г. Бутовым, но по не известным причинам покинул клуб.
Березуев Константин. - Актер.
Бутов Григорий - Актер, певец, поэт, музыкант. Бессменный участник агаровского хора и цыганского ансамбля. Самостоятельно освоил саксофон. Может быть, это был саксофон самого Эдуарда Шапрана. Его добыли в профкоме ОГМИ, а трости купили в магазине.
Бутримович Вячеслав - Актер, музыкант. Очень ответственный и надежный человек. Артист со стажем, прошедший школу «Мюзикла», режиссер и просто хороший парень, участвовал в работе ансамбля «Лос-Чемоданос» (кастаньеты).
Галинурова Гуля - Актриса. Веселая и заводная девчонка. Прекрасно играла на фоно и пела. Аккомпанировала артистам во время выступления. Необузданным темпераментом иногда препятствовала репетиционному процессу, чем вызывала справедливые и не очень замечания руководства.
Гончаров Сергей. - Актер.
Данильченко Александр - Актер, музыкант-гитарист, певец, участник ансамбля «Лос-Чемоданос».
Жижелев Сергей - студент первокурсник, появившийся в Агаре весной 1983года. Обладал большой живостью характера и богатым воображением. К сожалению дальнейшая его судьба, как в ОГМИ, так и в клубе покрыта мраком неизвестности.
Инин Валерий - Актер, музыкант, певец, участник ансамбля «Лос-Чемоданос» и цыганского хора.
Козлов Игорь - «Француз». Актер. Студент Педиститута (ин.яз). Записывал тексты французских песен (преимущественно Джо Дассена) для Сергея Морозова. После этого Сергей пел по-французски, как на родном.
Коробицина Елена - Художница. В 1982-83 гг – хозяйка клуба.
Кошелев Николай - Актер. Серьезный и талантливый артист. Вероятно от недостатка ролей, ушел в народный театр (не институтский). Участник летней агитбригады. Вместе с А. Лебедевым оживил «Пансион благородных девиц».
Кулинич Наталья - Актриса, художница. Обладая общительным характером любила (совместно с другими девушками) разыгрывать молодых агаровцев на посиделках. При этом она так артистично и профессионально стреляла глазами, что находились даже раненые. Знаменита тем, что каждый раз получала роль, после снятия с оной Люси Бурмистровой (за опоздания).
Ларькин Игорь - Актер, участник зимней агитбригады, родной брат легендарного В.И. Ларькина.
Лебедев Андрей - Замечательный артист. К сожалению для всех нас, перевелся в Военно-Медицинскую академию г. Томск. Служил в Афганистане в составе ВДВ. Закончил академию в Москве и где-то там скрывается.
Никитин Игорь. - Актер, талантливый музыкант, игравший на всех имевшихся в наличии и отсутствующих струнных инструментах, включая банджо и контрабас. Лидер ансамбля «Лос-Чемоданос».
Новиков Константин - Актер. В 1982 г. – 9-й президент клуба. Неподражаемый, яркий и умный артист, душа компании.
Пензин Андрей - Актер, коммерческий директор, а затем Президент клуба. Один из самых ярких, талантливых и профессиональных артистов Агара. Им сыграны все главные роли в миниатюрах 81-83гг. Он пришел усатым и веселым юношей, а стал бородатым, зрелым и немного грустным мужчиной. С 1982 г. - 10-й президент клуба.
Перменева Марина - Художница.
Рябков Виктор - Очень интересный актер. Был создан для ролей проходимцев, приспособленцев, шпионов и подлецов. К сожалению, в те годы материала для творческой работы ему не хватало.
Соколинский Виталий - Актер.
Таран Михаил - Актер, певец и музыкант, большой любитель сольных выступлений с песнями на английском языке. Участвовал в работе ансамбля «Лос-Чемоданос».
Ткачев Виктор - Актер. Атлет. Старательный и добросовестный артист. Большинство ролей в Агаровском цирке.
Толкач Владимир - Актер.
Уперев Валерий - Актер. Очень хороший артист, музыкант, певец, не сумевший раскрыться, т.к. часто пропускал репетиции. Участник ансамбля «Лос-Чемоданос».
Фоминская Елена - Актриса, оформитель, честно и мужественно провела в Агаре долгие годы.
Фоминых Андрей - Музыкант.
Хайзуев Геннадий - Актер.
Широков Аркадий - Актер. Незаменим в агаровском "Цирке" и "Паноптикуме". Бессменный участник миниатюры «Не так, Вася!» (бессловесная роль пациента).
Список агаровцев 80-х годов.
Асауленко Алексей – обаятельный актер, веселый и легкий человек.
Добрынин Сергей - автор миниатюр, песен, стихов, актер, музыкант. Первые «студенческие» миниатюры написаны в грубовато-шутливой манере ("СНО"), затем, вслед за В. Колокольцевым, перешел к социальной сатире ("12-ый этаж", "Палец", др.).
Елизарова Лара - художник, сценограф, актриса в знаменитых спектаклях «Корабль», «Птицы». Творчески разносторонний, остроумный, целеустремленный человек.
Ильин Сергей - музыкант-гитарист, вокалист, обладатель «луженой глотки», перекрывавшей весь агаровский хор в финальной песне «Мы из Агара». Автор музыки к известным песням на стихи П. Сутина «Окаянная война», и «Дождь идет, и мокнут ели…». Немногословный, скромный человек.
Коган Марк – агаровский аксакал, долгожитель, ихтиозавр. Хранитель традиций и архивов, «связной» агаровских поколений, ставший «своим» для агаровцев всех возрастов. Автор остроумных текстов, знаток юмора, актер, участник новаторских постановок конца 80-х. «Совесть» «Агара», не позволявшая клубу безответственно прекратить свое существование.
Кочегаров Евгений - актер, танцор, обаятельный человек.
Колокольцев Вадим - режиссер, сценарист, блестящий актер-комедиант, музыкант, автор десятков миниатюр, реприз, одноактной пьесы ("Птицы"), автор песен на стихи П. Сутина, И. Хайкина. Для раннего творчества характерны антибюрократическая сатира, пародии на советские реалии ("Слово", "Директор", "Общество борьбы за здоровые нравы", "Отдел Открытий"); в последующие годы перешел к остросоциальным и психологическим произведениям в гротескно-аллегорической форме ("Посев", "Корабль", "Расстрел"). Произведения отличают мастерски выписанные диалоги и искрометный юмор.
Лямин Геннадий - выдающийся организатор, лидер, хранитель традиций, отдавший «Агару» большую часть себя. Замечательный «характерный» актер, близкий друг и сценический партнер В. Колокольцева, сосценарист, сорежиссер. Поддержал новаторство В. Колокольцева в конце 80-х; в 90-е годы продолжал выступать с молодыми агаровцами в музыкально-пародийных шоу. Активно участвовал в организации и проведении первых фестивалей СТЭМов в Омске.
Ларькин Игорь – актер, удачно воплощавший положительные образы (пионер, др.); скромный, обаятельный человек.
Мальцева Татьяна - художник – сценограф, художник по костюмам, член Союза дизайнеров России, автор коллекций одежды, персональных выставок. Вместе с мужем Михаилом, заслуженным агаровским поваром, многие годы была хозяйкой агаровских посиделок, предоставляя для них свою квартиру.
Милютин Сергей - актер, сосценарист, сорежиссер новаторских спектаклей конца 80-х, организатор агаровских студий 87-88 гг., в 90-х годах - автор музыкальных пародий (совместно с Т. Назаровым и М. Чигринским); участвовал в организации и проведении первых фестивалей СТЭМов в Омске.
Москвин Александр - выдающийся агаровский актер, сыгравший десятки ролей, любимец клуба, «талисман» Агара 80-х, прообраз «Золотого Лупня» - агаровского «Оскара»; автор песен, стихов, музыкант.
Пензин Андрей – яркий комедийный актер, 10-ый президент «Агара»; в актерском дуэте с В. Колокольцевым (Студент) играл Преподавателя в знаменитых «газаменах», пользовавшихся бешеной популярностью у публики. Незаменимый военрук в агаровских «Военках». Веселый, обаятельный человек.
Самсонов Владимир – актер, музыкант, автор (совместно с С. Добрыниным) миниатюр и стихов, «всехний друг», постоянный персонаж агаровских посиделок с выпивкой, увековечен в этой роли в песне А. Москвина «Как-то мы собрались у Сереги гурьбой». Тонкий, деликатный человек, надежный друг.
Сергеев Владимир - 11-ый президент «Агара», актер, сосценарист, сорежиссер новаторских спектаклей конца 80-х. Образованнейший человек, близкий друг П. Сутина.
Сутин Павел - поэт, сценарист, автор миниатюр, актер, 9-ый президент «Агара» (один месяц, затем, скоропостижно женившись на москвичке, перевелся в 1 ММИ им. Сеченова). Автор всех стихов к знаменитому вечеру авторской песни («Песни Клуба», 1984). Впоследствии – писатель-прозаик, автор серии книг о Компании, в которой в фантастической и романтической манере изобразил известных агаровских и околоагаровских персонажей 80-х годов.
Суменкова Наталья - художник, сценограф, автор шаржей на агаровцев, компанейский человек.
Хайкин Игорь – пианист, актер, автор миниатюр ("Сказочка", "Харзик", "Муз. Ринг", др.), многочисленных песен и стихов, в т.ч. к новаторским постановкам конца 80-х ("Птицы", "Корабль", "Фауст"), эпиграмм, пьес ("Сатиры", др.), к сожалению, не поставленных Агаром. Открытый, честный, разносторонне одаренный человек: поэт, нейрохирург и джазовый музыкант в «одном флаконе». Творчество пронизано лукавым «медицинским» юмором, отличается выразительной литературной формой.
Список агаровцев 90-х годов.
Назаров Тимофей - позывные «Кинг-Конг жив!». Хороший человек, хороший актер, прекрасный организатор. Соавтор агаровских миниатюр и песен. Четырнадцатый президент «Агара»
Чигринский Михаил – веселый человек, один из ведущих актеров клуба. Соавтор агаровских песен. Тринадцатый президент «Агара». Обладатель бороды, и не только бороды.
Клебановский Максим – очень пластичный актер, мастер этюдов.
Радченко (Клебановская) Алена – художница.
Борт Антон - актер.
Рубин Игорь – актер, звукорежиссер.
Захарьев Андрей – актер.
Дергунов Роман – актер.
Зелинский Марк – актер.
Костерина Светлана – участница миниатюр и вообще незаменимый человек в клубе.
Милютин Олег – актер, автор песен, музыкант.
Мочалов Сергей – актер, музыкант, автор песен.
Нефедов Игорь – кличка «Ёж». Актер, музыкант, автор текстов.
Вастьянов Вадим – актер.
Ерошкин Олег – актер.
Лапицкий Дмитрий – актер.
Смирнов Владимир – фотограф.
Приложение №2 Президенты клуба "Агар"
1. Генрих Гамбург 1967 - 1969
2. Замышляев Михаил 1969 – 1970
3. Зюзько Сергей 1970 - 1973
4. Сергей Кондратьев 1973 - 1974
5. Владимир Рой 1974-1977
6. Светлана Акишина 1977-1979
7. Валерий Ларькин 1979-1980
8. Евгений Гончар 1980-1981
9. Константин Новиков 1981-1982
10. Андрей Пензин 1982-1986
11. Павел Сутин 1986(2 мес.)
12. Владимир Сергеев 1986 – 1990
13. Михаил Чигринский 1990-1991
14. Назаров Тимофей 1991 –2000
15. Илья Парага 2000 – 2001
16. Ценев Александр 2001 -