Испытующим взглядом она смотрела на меня, а я, впервые за долгое время, не знал, что ей сказать. Произошедшее совсем недавно все еще тяготило мою душу, но в то же время мне был понятен и даже приятен новый путь, по которому я шел. Однако, я чувствовал ее дрожь, ее учащенное сердцебиение, разрывающий ее разум гнев, она должна была начать первой. Кофе только что принесли, она закурила сигарету, в старом музыкальном автомате играла песня:
«Я извлекаю осколки из раны в груди.
Дождь барабанит по крыше автомобиля.
Если бы мы не любили – мы бы убили.
Рано пока еще мне и тебе уходить».
Она не стала размешивать сахар и перевела взгляд на улицу, освещенную желтыми фонарями, отражающимися в осенних лужах. Как-то отстраненно, низким голосом, она заговорила, нижняя губа и подбородок чуть заметно дрожали -
- Это чувство, когда внутри все горит и ты не можешь определить причину пожара, более того разумом понимаешь – необходимо все прекратить хотя бы для того чтобы не сгореть дотла. Сказочных фениксов не существует в нашем мире и возродиться вновь из пепла вряд ли получится, старайся не старайся. Это опасная игра – открывать себя внешнему миру и надеяться на то, что останешься в здравом уме. Окружающая действительность жадно пожирает тебя кусочек за кусочком, подкидывает постоянно какие-то испытания на прочность и если ты восстанавливаешь равновесие в сумасбродном быте, то, пожалуйста, вот тебе другие – клинья вбиваемые навью прямо в сердце, в легкие, переворачивающие все нутро, дробящие кости, оставляющие синяки и гематомы. Внешне совершенно незаметно, что ты переживаешь период самосожжения, абсолютного распада, утрату всякого смысла. И вот, спустя совсем ничтожный промежуток времени, ты лежишь подобно мумии и не можешь даже пошевелиться, потому что не способна ответить себе на самые простые вопросы, которые и задавать-то не стоило. Но оставшись наедине с собой - той единственной, которая понимает или хотя бы должна попробовать понять, ты сознаешь как проигрываешь эту треклятую борьбу. Еще до того, как ударил гонг и еще до того, как «ты и ты» вышли на ринг и сошлись в смертельном поединке, в котором у обеих нет никаких шансов. О, Боже, еще вчера я думала, что все сложится иначе, а теперь я даже не могу принести себя в жертву ради чувства, потому что никакого чувства нет. Равно как и смысла. В чем искать смысл и зачем его искать вообще, если жизнь ничтожна. Она обрывается подобно нити, и вселенная не чувствует того, что чья-то ниточка где-то оборвалась. Ровным счетом ничего не происходит – все движется так же как двигалось ране, просто на одного человека стало меньше. Возможно где-то на одного человека стало больше. Кому какая разница? Точнее – мне какая разница и какая разница тебе? Никакой. Ты будто случайный прохожий, который вынужден слушать все это только потому, что я угостила тебя кофе за сотню. Кстати, ты похож на бездомного.
- Я и есть бездомный.
- Как же ты оказался на улице?
- Нет. Не в этом смысле, просто моя душа неприкаянная.
- Аааа… Поиск смысла жизни стало быть? Отлично. Сигарету?
- Я не курю.
- Долго жить будешь. Так поиск смысла?
- Нет. Просто меня не существует. Все, что я есть в моих словах, не более того. Любой человек, говорят, это его поступки. Дела и слова меняют мир, что конечно не столь важно во вселенских масштабах, но мое слово – памятный шрам на теле земли.
- Вот как? Почему ты так в этом уверен?
- Потому что я говорю с рекой мертвых, не с людьми, но с людьми уже прошедшими цикл жизни, после всех рождений и смертей, навсегда оставшимися в водах Стикса. Я говорю для них, а они уже пересказывают живущим. Этот способ надежнее всего, хотя бы так живые начинают слышать, а не только слушать.
- По-моему ты несешь бред.
- Ты права, это бред.
- Но почему-то ты это сказал. Так почему же?
- Правда, бред – условности восприятия. Меня так учили.
- Кто?
- Время.
- Философия уличного фонаря. Смотри-ка. Тебе шляпа не жмет? А то ты больно уж умным хочешь казаться.
- Условности, в наличии или отсутствии ума нет никакого смысла. Условности, границы, нарисованные определяют в итоге тех, кто вышел за них – это или гении, строящие систему дальше или опальные сумасшедшие – те, кто не вписываются в систему.
- А, вот ты к чему. То есть ты один из них?
- Нет.
- Еще лучше. Тогда ты, наверное, нейтральная сторона – наблюдатель?
- Потребитель.
- Не поняла.
- Потребитель мира и проводник между миром полумертвых и миром полуживых.
- Эстетика загробного мира, тьфу. Вся эта неопределенность. Ой, как загадочно и внезапно.
- Я ведь говорю, условности.
- Ты ничего не признаешь, не остаешься где-то между. Почему тогда твое мнение хоть сколько-нибудь важно для кого-то? Только не говори, что все мирское - это суета и не стоит времени. Я уже слышала подобную чушь.
- Не скажу. Скажу лишь, что вместо того, чтобы искать смысл своего существования и отвечать перед собой на личные сокровенные вопросы, попробуй ответить на вопросы чужие, простые.
- На какие же?
- Например, накормила бы ты бездомную собаку? Помогла бы старушке из автобуса выйти? Раскрыла бы зонт, если бы начался дождь? Что движет тобой – чувства или рациональность? Если ты не ищешь чувств от кого-то, достань их из себя и раздай. Если же ты выстраиваешь цепочки взаимосвязей на каждый случай, тогда оставь бесполезные поиски и стань частью алгоритма. Незачем мучать себя напрасно.
- Пошел ты.
- Я уже ухожу. Спасибо за кофе.
- Ты мудак. Понял?
- Да, но это меняет только мою жизнь, свою сможешь изменить только ты сама.
Я встал из-за столика и вышел на улицу - там шел дождь. Она смотрела на меня, сидя за столиком через окно кофейни и слезы текли по ее щекам. А еще капли дождя стучали по крыше моего арендованного «Понтиака». Хотя может быть это тоже были ее слезы. По-крайней мере она все для себя поняла, и теперь чувствовала себя несчастной от того, что она одна в этом темном мире. К счастью она была не одна и очень скоро она сама это поймет.