Моему другу из г. Бангор
( Мэн, США).
Вдоль оврага, на дне которого змеилась стальным телом железная дорога и гудели поезда, бежала узенькая тропиночка. Она вела к пологому спуску, где можно было перейти на другую сторону, чтобы затем снова подняться, а потом, пройдя еще немного, оказаться, наконец, у моря. Немного дальше был мост и широкая дорога, по которой из города на пляж ходили автобусы и маршрутки. Но, снимавшие неподалеку жилье, ленивые курортники предпочитали ходить по тропинке и карабкаться по склону наверх: таким образом они сокращали себе путь до вожделенной воды. Впрочем, их можно было понять, ведь на мосту было пыльно и душно, а растущие вдоль железной дороги кипарисы и магнолии создавали тень и прохладу. Да и плестись по жаре лишние полкилометра до моста – тоже было занятием малоприятным.
По тропинке неторопливо шла парочка.
- Ты же знаешь, как я ненавижу сигаретный дым, - горячился высокий широкоплечий парень в длинных шортах и сетчатой футболке, - ты могла бы это сделать хотя бы ради меня – ведь ты обещала!
Худенькая темноволосая девушка пожала плечами. Белые облегающие бриджи и маленький топик смотрелись на ней просто великолепно.
- Но я не курю уже пятый день! Ты думаешь это так легко?
- Может и нелегко, - все больше злился парень, - а ты думаешь легко мне было сейчас, когда так много работы, выбить эти две недели и назанимать денег специально, чтобы свозить тебя на море? Ты думаешь, это было легко?
Девушка холодно взглянула на него.
- И долго ты еще будешь меня этим попрекать?
- А я и не попрекаю тебя. Просто пытаюсть объяснить, что не одной тебе бывает трудно. Когда
мы сюда ехали, ты обещала бросить курить сразу, как только мы прибудем на место, а теперь хочешь, чтобы я разрешил тебе…
Его спутница неожиданно остановилась и, заглядывая ему в глаза, нежно взяла его за руки.
- Ну, пожалуйста, Сашенька, я умоляю тебя. Я знаю, что я обещала, но я не могу вот так сразу. Мне очень плохо, правда. Я могла бы сделать это тайком, но я слишком люблю тебя, чтобы обманывать. Даже в такой ерунде. Пожалуйста, разреши мне закурить хотя бы одну сигаретку, а? Я ведь помру, если не закурю.
- Нет. - Отстранившись и не глядя на нее, он быстро пошел вперед.
Она вздохнула. Некоторое время они шли молча. Купающиеся в закатном свете гигантские кипарисы были необыкновенно красивы, их терпкий хвойный аромат вперемешку с запахом каких-то экзотических южных цветов, которые росли почти повсюду, приятно бодрил. В такие моменты обычно не хочется думать о чем-то плохом, однако девушка и ее спутник явно были не в духе. Обоим не хотелось ссориться, поскольку оба были влюблены и это было их первое совместное путешествие, чтобы еще более сблизиться друг с другом. В то же время, они уже успели почувствовать, что в их отношениях что-то неладно…
Парень вздохнул.
- Марина… - Начал он.
- Ну, хорошо, хорошо. - Девушка улыбнулась и он, быстро взлянув на нее, в который поразился ее красоте: огромные янтарные глаза завораживали, а тонкие губы манили изяществом линий.
- Так и быть, я не буду сегодня курить, - продолжала она, - ты только не дуйся, ладно? Но завтра, хочешь ты этого или нет, я все-таки покурю. Ты никогда не курил, но ты должен понять – когда человек в течении пяти лет лет выкуривал по две пачки в день, невозможно просто вот так взять и бросить.
- Мой отец курил двадцать лет, - возразил он, - но когда врачи сказали ему…
- Да, да, я знаю. Но я не твой отец. И давай больше не будем об этом, о кей?
- Можешь говорить все, что хочешь, но курить я тебе не позволю, имей в виду. – Парень решительно взглянул на свою спутницу. – Ты меня поняла?
Та досадливо поморщившись, вздохнула:
- Ну, вот что. Я, конечно, люблю тебя, но все эти разговоры мне порядком надоели. Я устала бороться с тобой. В конце концов, я приехала сюда отдыхать и если ты не прекратишь меня доставать, я просто уеду.
- Ты уедешь?! – Воскликнул он, ехидно улыбаясь, - и куда же ты денешься? Ты, кажется, забыла, что деньги и билеты у меня? У тебя ведь нет ни гроша, ты полностью на моем содержании, разве не так?
Девушка помолчала. По выражению ее лица было нетрудно догадаться, насколько неприятно ей все это слышать. Но, к сожаленю, ее друг был прав – она действительно полностью зависела от него. Услышав резкий гудок и шум приближающегося поезда, она вдруг сообразила, что ей ответить и злорадно улыбнулась: «Ну, что ж, получай.»
- Помнишь, того парня на мерседесе, с которым ты играл в бильярд?
- И что? – Метнул он подозрительный взгляд.
- Да так, ничего.
- Нет, подожди. Ты ведь хотела что-то сказать?
- Да, вобщем, нет, ничего особенного. Просто, на днях он уезжает домой, он ведь тоже из Москвы, ты знаешь?
- Ну, так что же?
А теперь самое главное. Сделав глубокий вдох, она набралась храбрости и выпалила:
- Он как-то намекнул, что я могла бы поехать с ним. Но только если без тебя, конечно, ты понимаешь?
Ее поразила его реакция, с которой он воспринял ее слова. Тут же остановившись, он пытался что-то произнести, но, задыхаясь от нахлынувшего гнева, лишь с трудом выдавил, вытаращив глаза:
- Ч-что?
Она вновь пожала плечами, равнодушно взглянув на него.
- Что слышал.
- Ты хочешь сказать… - его покрасневшее лицо стало таким страшным, что она невольно сде-
лала шаг назад, - ты хочешь сказать, что готова уехать с ним?! Ах ты… ах ты… - не найдя слов он размахнулся и с силой ударил ее наотмашь тыльной стороной правой руки. В глазах у нее заплясали, словно мячики, красные круги. Потеряв равновесие, девушка вскрикнула, как-то по-театральному вскинула руки и рухнула вниз под откос. Некоторое время он тупо наблюдал, как она, кувыркаясь и пытаясь схватиться за траву, летит прямо на рельсы, но, заметив мчащийся поезд, в панике закричал.
- Марина! Там поезд!
В последней надежде остановить падение, девушка схватилась за ветку дерева, но та, не выдержав, оболомилась, оставшись у нее в руке. Упав плашмя на горячее железо рельс, она сделала движение, чтобы тут же вскочить, но что-то вдруг обдало ее нестерпимым жаром, заскрежетало, загрохотало, а в глазах сверкнуло ослепительной звездой…
- О Господи, о Господи… - медленно, на коленях он сполз вниз, затем встал и подошел к остановившемуся составу. Какая-то женщина, высунувшись из открытого окна одного из вагонов, глянула вниз и пронзительно закричала. Со стороны тепловоза бежали одетые в синюю униформу люди. Не в силах поверить случившемуся, он с ужасом смотрел на ее хрупкое тело и залитую кровью землю. На белых брюках и топике расплывались алые брызги, а маленькие смуглые исцарапанные руки намертво сжимали клочки травы и ветку дерева. Размазывая по щекам слезы, парень вдруг заметил лежавший на траве темный предмет и осторожно поднял его.
Смотрящие с укором глаза были подернуты пеленой. Но кожа ее красивого лица оставалась такой же гладкой и нежной, а губы с застывшей кровавой пеной как будто пытались что-то сказать. Обезумев, он принялся целовать ее холодеющий лоб и щеки, бормоча, словно в бреду:
- Прости меня, Маришка, прости меня, прости меня, прости меня…
Ее почерневшие губы чуть задрожали, слегка приоткрылись и он отчетливо услышал:
« Пожалуйста… дай закурить»…
12.08.01 (Сочи – Москва).