Мир вверх ногами

Ирина Александровна Никонова
Мальчик лежал на диване. Вернее, свисал с него, лежа на спине и смотрел на мир вверх ногами.  Потолок походил на старую простыню с пожелтевшими краями, над «простыней» летали пыль и мухи, толстые и назойливые. Выше потолка, когда смотришь вверх ногами, то все остальное кажется выше, чем небо и потолок, так вот, выше потолка свернулись в трубочку куски обоев и походили на волосы с бигуди. Цвет бумажных кусков, покрывавших стены, давно потерял свое название, а рисунок смешался с потеками. Теперь орнамент стал походить на контурные карты с границами неизведанных стран.  На веревке, натянутой от лампы без абажура до форточки, болтались еще сырые колготки песочного цвета. Ребенок сравнил их с сосульками «наоборот» и засмеялся.
Мальчик валялся на спине и сквозь губы имитировал звук летящего самолета. Его грязные волосы касались пыльного пола. Он был устлан дырявым ковром, узоры которого нельзя было разглядеть  под слоем газет, и батареей пустых бутылок. Сверху они напоминали кугиклы, только прозрачные, разумеется, названия инструмента малыш не знал, но когда-то где-то видел.  Беззаботное времяпрепровождение до прихода вечно пьяной матери было единственным развлечением четырехлетнего мальчишки. Он не знал цифр, но четко помнил, когда стрелки соединялись на завитушке внизу циферблата, мама могла прийти в любую минуту. А пока: замусоленная майка, кусок белого хлеба в кулачке и мир «вверх ногами» - все, чему был рад мальчик.
Он знал, что скоро откроется дверь и комната перевернется с потолка на пол. Колготки будут висеть на веревке, бутылки станут мутными и обыкновенными, мухи примутся носиться над головой, а от мамы снова запахнет чем-то неприятным и гадким. Малыш обнимет ее и станет жадно наблюдать за процессом опустошения маминой сумки: кефир, снова хлеб, макароны и, если повезет, сосиски. Он будет ей говорить про мир под потолком, веселиться и что-то спрашивать, но женщина почти ничего не скажет в ответ…
А как было весело ему, когда его мир «вверх ногами» существовал перед серыми бездонными глазами, как спасение. «Мама, пойдем со мной в сказку, ложись на диван, как я и смотри…»