Весна это, конечно, круто. Прилетают грачи, несутся ручейки по проталинкам, в воздухе пахнет надеждой и мечтами, которые обещают сбыться поперёк законов бытия, люди начинают медленно раздеваться, и этот естественный стриптиз сносит крышу сильной половине человечества, и она - половина эта, становится наглой и на всё готовой, на кого не глянь - внутренний Дартаньян спешит к своим приключениям. Хорошо, хоть шпагой на бегу не размахивает, с него бы сталось.
И если март это своего рода репетиция, некое вступление перед пьесой, то вот апрель - это уже надолго и всерьёз: это выстрел из ружья, давно мусолившего зрителю глаза своими присутствием на стенке, это черта, обратно за которую не зайдёшь, а потому привыкаем и обживаемся, это свершившийся факт: природа проснулась, пора и нам, открывай глазки, чудовище. Весна - это обещание знойной красотки, данное вскользь, но в которое ты наивно веришь, и объятия её пьянят пострашнее самого пиратского рома, поскольку весной обостряется всё, что способно обострятся: шизофрения, вдохновение, влечение к чему-либо и кому-либо, желание жить, в конце концов. Весна - это всегда немного победа над суровостью долгой холодной зимы: и если зимой это как "выживает сильнейший", то весной совсем другое дело - "ребята, я с обнимашками, кто не спрятался - не виновата!". А мы и не прячемся особо, ведь тяга к приключениями, дремавшая долгими зимними ночами, тоже подверглась обострению и ждёт возможности самореализации.
Пора крышесноса и отчаянных решений - сказала бы Я, как психолог. Человека рвёт на части, но без вектора, а потому с какой стороны не встань - везде опасно и непредсказуемо, гормональный фон вообще штука весёлая и практически трудная, не говоря уже об общественных привычках влюбляться и творить, вторя внезапно явившейся музе. Моя, кстати, завелась не на шутку и грозит мне суровой мстёй за долгосрочное игнорирование, и, зная её склочный характер, смиренно подчиняюсь её воле, так как потерять эту подругу мне хочется меньше всего: она меня развлекает, она же меня и кормит, чего греха таить. Что на уме у этой таинственной дамы никто, конечно, не знает, но весеннее влияние уже ощущается сполна, в каждой строчке и витиеватой мысли.
Само собой, весна - это пора зелёной грусти, на манер тоски, когда даже самым болезненным воспоминаниям становится уютно в сердце, их невольно принимаешь и покорно со вздохом прощаешь виновников этих самых воспоминаний, мысленно отпуская прочь по талому льду - идите уже, не тесните душу, ей нужно место для новых впечатлений. И столько нежности появляется ниоткуда, словно кто-то очень сильный стоит за твоим плечом, а впереди только непокорённые вершины и незабываемые встречи и судьба дышит тебе в затылок, мягко направляя в пути. Я всё равно ухитряюсь находить свою банановую кожуру, потом, правда, поднимаюсь и иду дальше, даже не закатив истерики - не до неё как-то, когда вокруг пахнет ещё ненаписанными книгами, несбывшимися событиями и недосказанными желаниями. Если я реветь начну в три ручья, то кто же со всем этим добром разбираться-то будет? То-то же, сами, всё сами. Сейчас только, в лужу наступлю, и приступаю.
Одна моя старая, как древние окаменелости, знакомая, говаривала, что весна - это смерть и немного любви. Со смертью тут всё понятно: весной она проходит мимо, слегка зацепив своей непроглядно чёрной мантией - и то не для того, чтобы запугать, а скорее так, напомнить, что жизнь нам не навсегда дана, а потому лучше бы ею воспользоваться по назначению и не захереть раньше времени. А вот почему любви-то немного? Пояснение у знакомой тривиальное: весна - это не всерьёз, всего лишь шутка природы над живыми организмами, какая уж тут любовь. Можно стишки сочинять или с парашютом прыгать, ублажать своего внутреннего художника на разные лады, а любовь отложить на осень с её проливными дождями, горячим чаем и колючим пледом, под которым двое говорят ни о чем, но им нравится. Что ж, не такое уж беспочвенное наблюдение. Весна - это идти налегке, посвистывая, в своё эфемерно светлое будущее, не задумываясь, в общем, почему оно тебя ждёт и зачем вы друг другу сдались. К чему усложнять? Просто же: понарошку и без обязательств перед томящейся от безделья совестью. Она, кстати, тоже может обратиться осенью, а пока грачи, ручьи и Дартаньяны со шпагами вокруг взбеленившейся музы.