1 глава
Вокруг меня куча извивающихся под громкую музыку тел. Девушек у дальней стены засасывают парни, которые еще несколько минут назад делали дорожки и толкали наркоту в туалете. Я смотрю наверх и меня ослепляют яркие стробоскопы, доводя до головокружения. Горький ком подступает к моему горлу и если бы я не побежала в туалет, то меня элегантно вырвало на конверсы рядом стоящего парня. Проталкиваюсь сквозь толпу, избегая самцов, которые кричат мне вслед.
-Красотка, не хочешь присоединиться?
Даже если бы хотела, то все равно была не в состоянии.
Закончив малоприятное дело, выхожу из кабинки, подхожу к зеркалу и смотрю на себя. Тушь размазалась по моему лицу оставляя дорожки темных пятен, зрачки почти полностью закрыли голубую радужку. Должно быть весело, как и всем находящимся на танцполе.
Мне не весело. Нет, сэр.
Телефон начинает звонить, вызывая сильнейшие головные боли.
-Да? - спрашиваю я, не удосужившись посмотреть кто же это мог быть.
-Сью, ты где вчера была?
-Тебе есть какая-то разница, Роуч?
Крис Роуч - мой бывший парень, который не может принять ни один вид ответственности, а честь - это слово, которые остается для него загадкой уже на протяжении двадцати двух лет.
-Да хватит уже ломаться. Прости меня. Ты просто неправильно все поняла. Думаю, ты сама виновата в этом.
-Я не стелила для вас постель и не говорила раздеться.
-Ты мне не давала того, чего я хотел.
-Пока, Крис. Надеюсь, ты подхватишь зппп.
Крис изменил мне две недели назад, но почему-то считает, что я его прощу. Наверное, от него ускользнул момент, что он переспал с моей лучшей подругой. Ой, подождите, с двумя моими лучшими подругами. Кристин и Элоиз были со мной на протяжении двенадцати лет моей жизни. Мы познакомились в первый же день начала школьной жизни и я доверяла им все, что касалось меня. Они были якорем, который не давал уплыть в море одиночества...Похоже, что я очень сильно ошибалась на их счет.
Мое тело такое тяжелое, будто бы весит целую тонну, но на самом деле - всего 58 килограммов. Побочный эффект прошлой ночи, которая пошла не так хорошо, как планировалось. Я выблевала весь свой обед в несчастный унитаз того клуба. Мне кажется, он видел слишком много подобных фиаско в тот вечер.
Я пытаюсь подняться со своей кровати, но мне удается это не с первого, да даже не со второго раза. Все, о чем я могу думать - это бутылка воды и тонна адвила. Я встаю и сразу спотыкаюсь из-за злого стула, стоящего рядом с моей кроватью.
-Я разберу тебя на части и не пожалею, - порицаю предмет мебели. Может, он сможет меня услышать и понять мою боль.
"Ты безумна, Сьюзен."- отвечает мне мой внутренний голос, а я лишь пожимаю плечами и гордо устремляюсь на кухню.
-Я видел тебя в его машине, клянусь, что знал это с самого начала
Привести меня вниз не так просто
Уложи меня, пожалуйста, не оставляй меня
Я помню, как ты лезла на меня сверху
Почему вы ведете себя так, как будто вы, черт возьми, меня забыли?
Я мечтал о месте в Голливуде
Скажи моей маме, что я переезжаю в Голливуд, - пою я. - Скажи моей маме, что я переезжаю в Голливуд.*
Спустя два часа мне стало лучше и вот я уже стою на кухне, выкрикивая слова моей любимой песни, готовя себе ужин. Я бы хотела уехать в Голливуд и стать тем, кем я не являюсь, но жизнь - это не песня, а мир - это не фабрика по исполнению желаний как сказал бы Джон Грин. Мне всего 18 лет и я ничего не знаю о том, что преподнесет мне жизнь через год. Я не хочу жить в неизвестности, ведь моя территория - это стабильность и контроль. Громкий стук в дверь привлекает мое внимание и мне не остается ничего, кроме как посмотреть, кого принесло в этот прекрасный день ко мне в обитель, если друзей и парня у меня больше не осталось. Я подбегаю к двери и открываю дверь, чтобы пустить мою улыбчивую бабушку на порог.
-Сьюзи, деточка, ты выглядишь уставшей. Что с тобой? - заботливо спрашивает бабушка, прикладывая свою руку к моему лбу.
-Все хорошо, Би,- отвечаю я и притягиваю ее в объятия.
Когда я была совсем маленькой для правильного произношения некоторых слов, то начала называть бабулю Би. Со временем все привыкли к моей ошибке и это стало в порядке вещей.
-Я много раз говорила тебе, чтобы ты меня так не называла, - с напускной строгостью говорит она, пытаясь скрыть улыбку, но уголки ее губ постепенно начинали приподниматься все выше и выше. Она напоминала мне Чешырского кота, который объелся рыбы.
-Я знаю, что тебе это нравится.
Она толкает меня в сторону и проходит в дом моих родителей, который достался мне после их смерти.
-Сьюзан Эмили Смит. Почему в твоем доме такой бардак? - а через секунду. - И почему у тебя горит что-то на плите?
-Твою мать!
Я бегу на кухню и пытаюсь спасти то, что называется, ну, или называлось моим ужином, до того, как меня посетила эта маленькая леди почетного возраста, которая сейчас, скорее всего, роется в моей бельевой корзине.
-Не выражайся, я все слышу, маленькая грязная девица!
-Би, мне уже не пять.
Я слышу легкие шаги позади и оборачиваюсь прямо в тот момент, когда бабушка заходит на кухню. И что она делает? Она идет прямо на меня, блин.
-Убирайся отсюда, грязнуля, - она снова пихает меня бедром и становится на мое место.
-Кстати, что ты тут делаешь? Я думала, что ты не выходишь из дома и все время пишешь поучительные рассказы.
Бабушка фыркает, но ничего не отвечает. Вместо этого Би берет кастрюлю и вываливает все содержимое в мусорное ведро.
-Мы могли бы отдать это бездомным собакам. Ты пишешь о милосердии и любви к беззащитным, а сама выбрасываешь еду. В Африке голодают дети, между прочим.
Она закатывает глаза вместо ответа.
-Би, пожалуйста, скажи мне, почему ты молчишь? Что-то случилось?
-Нет, детка. Точнее да, но нет ничего с чем я не могла справиться.
-Ты точно не хочешь мне ничего рассказать?- спрашиваю я, она качает головой в знак протеста, но от меня не ускользает ее немного растерянный взгляд.
-Я просто хотела проведать тебя. Мы слишком редко видимся и дай мне это исправить, а иначе я надеру тебе задницу.
Я начинаю громко смеяться в ответ на ее заявление.
-Я тоже тебя люблю, - обнимаю единственного человека, которому нужна и целую ее в щеку, а потом шепотом повторяю. - Я тоже тебя люблю.
...
-Сью, подожди, пожалуйста. Выслушай меня.
Кристин преследуют меня по всему колледжу и умоляет выслушать ее никчемные извинения, которые ничего не изменят. Ты либо ведешь себя порядочно и прислушиваешься к чувствам других людей, либо тебе лучше пойти другой дорогой. Все просто. Есть то, что непозволительно делать,а групповуха с парнем твоей подруги, как мне кажется, является веским поводом. Я разворачиваюсь и со всей силы бью ее по лицу.
-Теперь я тебя простила. Не нужно больше извиняться.
-Прости,- шепчет мне моя бывшая подруга и слезы начинают катиться по ее щекам крупными каплями. Они падают на ее розовую блузку, оставляя маленькие темные пятна. Синяк уже начинает образовываться и последним, что я ей говорю, перед тем, как попрощаться навсегда был совет.
-Тебе следует распустить волосы.
Она кивает мне и делает так, как я сказала, прикрывая черными волосами последствия предательства.
-Проходите, мисс Смит. Вы могли бы прийти на пять минут раньше, когда я в очередной раз говорил о том, что терпеть не могу опоздания.
-Извините, сэр. Такого больше не повторится.
-Очень на это надеюсь. Прошу, садитесь.
Я сажусь в первом ряду большой аудитории, которая образует полукруг с множеством рядов. Столы разрисованы бесчисленным множеством карикатур на профессоров и на некоторых учеников. Многие из них имеют чертовски оскорбительное назначение, но я предпочитаю не замечать нарисованную себя, лижущую задницу профессору Джонс.
-Сегодня мы поговорим о американских поэтах двадцатого века. Начнем, пожалуй, с лучшего на мой взгляд. Кто-нибудь может мне прочитать "Любовную песнь Дж. Альфреда Пруфрока"? Мисс Эффи?
Та лишь качает головой, на что я ухмыляюсь.
-Мисс Смит, вы хотите?
Помолчав минуту я начала:
-Ну что же, я пойду с тобой,
Когда под небом вечер стихнет, как больной
Под хлороформом на столе хирурга;
Ну что ж, пойдем вдоль малолюдных улиц -
Опилки на полу, скорлупки устриц
В дешевых кабаках, в бормочущих притонах,
В ночлежках для ночей бессонных:
Уводят улицы, как скучный спор,
И подведут в упор
К убийственному для тебя вопросу...
Не спрашивай о чем.
Ну что ж, давай туда пойдем.
В гостиной дамы тяжело
Беседуют о Микеланджело...*
-Думаю, этого будет достаточно, Сьюзен,- прерывает мистер Джонс.
*Песня Lil Peep "Absolute in doubt"
*"Любовная песнь Дж. Альфреда Пруфрока" Томас Стернз Элиот
2 глава
Я еду в машине с мамой, отцом и сестрой. Они все смеются и поздравляют меня в победой в очередном конкурсе. Говорят, что я самая лучшая и они никогда не сомневались во мне. Что мой голос - это то, что никогда не должно пропасть, ведь такой талант дается всего один раз в сто лет. Папа подпевает какой-то песне, которая играет по радио и не попадает ни в одну ноту. Я громко смеюсь его попыткам. Он оборачивается ко мне и посылает любящую улыбку.
Все произошло быстро и неожиданно. Пьяные подростки врезались в нашу машину на предельной скорости. Папа и сестра умерли моментально, а мама продержалась до приезда скорой. Я смотрела в пустые глаза своей сестры и не могла ничего сделать. Слезы никак не появлялись, тогда я просто шептала ее имя, вплоть то того момента, пока не потеряла сознание. Я отделалась переломом руки и сильным сотрясением. Врачи до сих пор не понимают почему я не погибла тогда и отделалась "легким испугом", они не понимают, что в той машине я погибла вместе со своей семьей. С того момента я больше не пела для других и ни разу не выступала. Их лица до сих пор преследуют меня каждую ночь вот уже три года. Все, что у меня осталось - это моя бабушка, которая скоро меня покинет из-за рака легких. Би - добрая детская писательница, которая грешила в своей жизни только одним - сигаретами. То, что она так любила ее и погубило. Она смирилась со своим положением и ждет встречи со своей дочкой и внучкой, но так же ужасно боится оставить меня одну. Через неделю она ложится в больницу для нового круга облучения. Врачи все еще надеются, я все еще надеюсь, но понимаю, что это не поможет, как и в прошлые разы.
...
-Не прикасайся ко мне, либо я сделаю рубящий удар по твоим яйцам и самооценке.
Роуч стоит в дверях моего дома и пытается загладить свою вину. Он тянет свои грязные руки ко мне и я стараюсь скрыть свое отвращение за надменностью.
-Сью, ты погорячилась. Любовь так просто не уходит, детка. Я знаю, что ты меня любишь, так не давай же какой-то случайности испортить все.
-Случайности? - я закатываю глаза. - Подул ветер, стянул с тебя штаны, ты споткнулся о камень и случайно упал на моих лучших подруг. Так все было, да?
-Просто так вышло. Не бросай меня.
-Ты полный придурок, если думаешь, что я прощу тебя. Уйди, не позорься.
Я начинаю закрывать дверь прямо перед его носом.
-Ты пожалеешь об этом решении, но когда ты придешь обратно, то ничего не сможешь вернуть.
-Ну и слава Богу. Всего хорошего!
Я прислоняюсь к двери и начинаю удивляться его настойчивости. Что за идиот?
-Сколько ты там пробудешь?
-Не знаю, детка. Я постараюсь выбраться оттуда быстрее. Мне надоели больницы и врачи, а самое главное - питание. Они кормят меня одной кашей, представляешь?
-Би, это обязательная процедура. Я знаю, что ты пройдешь это.
-Как и всегда, Сьюзан, - говорит она. - Как и всегда.
-Я приду завтра навестить тебя.
-Захвати очень жирной жаренной индейки.
-Тебе нельзя, - начинаю смеяться в телефонную трубку. - Я не собираюсь быть твоим дилером.
-Я пыталась. Ты не можешь меня винить в этом. Тут реально ужасно кормят.
-Мне очень жаль, но диета - важная часть выздоровления.
-Кого ты обманываешь? Мы обе знаем, что я не поправлюсь...
-Я люблю тебя, - шепчу. - Пожалуйста, не говори мне этого.
-Ладно, Сьюзи. Думаю, мне пора. Тут пришел очень симпатичный докторишка, чтобы провести осмотр...
-Прекрати! Я не хочу ничего знать!
-До завтра, детка. Я люблю тебя, - последовал смешок, после которого она отключилась.
...
-Погруженный в скорбь немую
и усталый, в ночь глухую,
Раз, когда поник в дремоте
я над книгой одного
Из забытых миром знаний,
книгой полной обаяний, —
Стук донесся, стук нежданный
в двери дома моего:
«Это путник постучался
в двери дома моего,
Только путник —
больше ничего», - читает профессор Джонс. - Это отрывок из поэмы Эдгара Алана По. Что вы почувствовали, когда услышали ее?
Все просто пожали плечами, не зная, что оветить.
-Лично я ощущаю некую безнадежность. Главным героем управляет боль и безутешность, но в то же время он примиряется со своей судьбой. Эта поэма написана после смерти жены По - Вирджинии. Это и называется настоящей любовью - невозможность свыкнуться со смертью дорогого тебе человека.
Я не могу свыкнуться ни на минуту. То, как поступает жизнь - просто выводит меня из себя. Она отнимает все, что когда либо было нам дорого: родителей, братьев и сестер, бойфренда. После этого на месте полноценного человека остается лишь физическая оболочка, которая полностью заменяет эмоциональную. Боюсь, что после смерти Би я сломаюсь окончательно и более никогда не смогу никого подпустить к себе близко. Думаю, Би тоже этого боится. Она хочет видеть меня счастливой и проходящей все трудности с улыбкой на лице, как бы говоря судьбе: "Пошла ты в задницу!"
Сегодня выдался солнечный и лучший день за весь месяц. Его омрачнает лишь то, что придется идти в больницу, которую я так ненавижу. Больницы напоминают мне об аварии и портят нервы хуже, чем если бы труп валялся за окном моего дома.
Я прохожу через стеклянные раздвижные двери и оказываюсь в огромном фойе. Люди снуют туда-сюда, веселясь и о чем-то беседуя, несмотря на больничные халаты и лысые головы. Несколько людей безутешно рыдают, проклиная эту жизнь. Видимо, рак забрал у них близкого человека. В центре всего этого безумия за стойкой регистрации сидит молодая, но самая улыбчивая женщина, которую я когда либо видела. Мне кажется, что жизнерадостность - это не то, с чем нужно приходить в онкологический центр.
-Здравствуете, мисс. Чем я могу вам помочь?- спрашивает женщина, не убирая улыбку даже на секунду.
-Я пришла к Джиллиан Хейнс.
-Вы ее дочь?
-Ее дочь умерла несколько лет назад, не думаю, что она сможет ее навестить, - говорю я, ставя леди Улыбку в неудобное положение. - В любом случае, я ее внучка.
-Ох, хорошо. Вы можете пройти на второй этаж в девятнадцатую палату, либо можете подождать здесь, тогда я буду рада ее позвать.
-Спасибо, я лучше поднимусь.
Я пошла в сторону лифтов и начала ждать, пока он прибудет. Двери резко открылись на моем этаже и я увидела парня, который смотрел прямо на меня. Его глаза были голубого оттенка, настолько насыщенного, что казалось, будто я смотрю прямо в безоблочное летнее небо. Он провел рукой по небрежно лежащим волосам, растрепав их еще сильнее. Вдруг он вышел из ступора, отодвинул меня рукой и быстро пошел в сторону стеклянных дверей выхода, попутно доставая сигарету из кармана. На недовольные возражения персонала и больных, парень лишь только пожал плечами.
Еще несколько дней я навещала Би в больнице, но того парня так и не видела. Он посещал мои мысли каждый вечер, точнее сказать, даже не он. Его голубые глаза. Мне казалось, что за ними скрывается что-то такое, от чего нельзя просто так уйти или забыть.