ЧЕЙ?
Вчера я зашёл в городскую библиотеку – поискать книжку, что прочитал в детстве – «Письмо на панцире» Марка Ефетова. Эта книга о пионерском лагере Артек, о девочке Вите и молодом матросе, который в одиночку остановил ораву фашистов, израсходовав на них все патроны, гранаты и свою жизнь. Я запомнил картинку из книжки – молодой израненный и связанный парень в тельнике стоит на краю страшного скального обрыва и смотрит на врагов. Через мгновение он прыгнет в пропасть, чтобы не доставить удовольствие фашистскому офицеру пустить пулю в ненавистную русскую голову. Книжку я так и не нашёл – наверное её зачитали до дыр и потом она была списана. А может быть списали по указанию наших политиков.
В библиотеке я встретился с директором – красивой доброй женщиной. По её лицу было видно, насколько она измотана работой. Она рассказала, что её замучили вышестоящие начальнички – дай-подай им подробные отчёты о всех библиотечных мероприятиях, чтобы самим отчитаться уже перед своими хозяевами, над которыми, в свою очередь, бдят ещё более господские господа.
– Как хочется работать с читателями, рассказывать им о книгах, читать вместе с ними, проводить беседы с детьми, мастерить руками… – говорит мне она, – а вместо этого приходится писать кипы бумажек, чтобы кто-то отчитался…
– Перед своим хозяином, – добавляю, – за втрое большую, чем у Вас зарплату!
– Вот именно! Но я не хочу, чтобы наша библиотека превратилась в мёртвое пространство. Или доходное увеселительное заведение, где будут смотреть на большом экране футбол и пить пиво. Поэтому приходится работать весь день… С бумажками.
Потом мы поговорили о том, во что превратили наш родной город и район. Поля и леса, где мы были счастливы в детстве, кем-то кому-то проданы – теперь здесь сплошные загораживающие небо каменные кубы, населённые пришлыми людьми, которые и знать не знают, что на этом месте было раньше. А скоро эти приезжие забудут и свои родные места, где хлеба не такие сытные, реки не такие чистые, в лесах меньше грибов и «дым отечества» не столь ароматен. Конечно, этим приезжим опротивят каменные «термитники» и они захотят уехать куда-нибудь «к югу», на лазурно-кисельный берег с молочно-денежными реками и видами на море. Туда, где их, господ, кто-то обслужит, накормит и усладит. А землю, на которой мы с директором библиотеки родились, будут продавать и перепродавать всё дальше и дальше – китайцам, эскимосам, папуасам, марсианам… Мы бы и хотели посадить здесь сады, очистить реки, поля и воздух, да кто ж нам позволит? Уже продано!
За книжкой Ефетова я зашел неспроста. В музее, где я работаю, по распоряжению свыше была организована выставка, посвящённая Крыму. И хотелось эту книжку выставить на витрину, раскрыв её на странице с матросом. Может быть, кто-нибудь тоже прочитает. И задумается, благодаря чьим подвигам и трудам кто-то может прыгать-скакать и кричать: «Крым наш! Крым наш!»
В детстве у меня была книжка о Крымских чудесах. Из неё я узнал про тайны гор и моря, про удивительные растения, грязевые вулканы, вредные колючки, загадочные скалы и разное другое. Много лет я мечтал оказаться в Крыму, но мои родители не были богатыми коммерсантами, чтобы возить своё чадо к благословенным берегам Тавриды. Зато студентом я проходил геодезическую практику в Крыму и, наконец-то, побывал на этом чудесном полуострове. Потом я ещё не раз посещал полуостров детской мечты, обошёл его вдоль и поперёк – от мыса Айя до Сиваша и от Тарханкута до мыса Фонарь. В Крыму даже доводилось смертельно рисковать – с этюдником ползать над пропастями Фиолента, Инкермана и мыса Алчак. Вот когда приходилось вспоминать героя матроса, бросившегося со скалы в море!
Когда я впервые приехал в Севастополь, город знакомый мне по любимым книжкам Владислава Крапивина, я был поражён памятником на мысе Хрустальный. Огромными фигурами солдата и матроса идущими в атаку на врага. Но уже во второй свой приезд солдата с матросом сразу и не увидел – их и вообще полнеба заслонила чудовищных размеров гостиница со стрипбаром. Там, где в 1855 году держались последние защитники разрушенного Севастополя, где с 1941 по 1944 год все горело и поливалось кровью, теперь идёт торговля землёй. Эту землю кто-то из севастопольцев продал застройщикам, разумеется, не спросив мнения простых горожан. И теперь любой богатый коммерсант может из окна роскошного отеля насладиться прекрасным видом на артбухту, бывшие бастионы, вкусно покушать в ресторане с видом на памятник затопленным кораблям, пустить слюну на танцующую стриптизёршу, и даже купить её на несколько часов. А что – раз можно купить севастопольскую землю, то почему же не купить на время какую-то женщину, и не попользоваться ею тут же? Прямо на месте, изображённом в картине Дейнеки «Оборона Севастополя». Хотя, кто сейчас помнит эту картину? Кто читает «Севастопольские рассказы» Льва Толстого или рассказ «Одухотворённые люди» Андрея Платонова? Кому нужен тот самый героический Севастополь? Ведь символ героизма нельзя продать. Можно продать землю, по которой когда-то ходили герои – это намного выгоднее. Это поднимет уровень валового внутреннего продукта, с которого выгодно получить налог и вложить его в дальнейший бизнес по продаже земли.
Мне кажутся странными люди, которые сейчас, будучи сытыми и хорошо одетыми, кричат взахлёб: «Ура! Ура! Крым наш!»
Наверное, эти люди чего-то не поняли в жизни. Очень важного.
Мне тоже не понятно: что значит «наш»? Разве мы – скифы, греки, караимы, генуэзцы, татары, турки? Может быть, мы как Лев Толстой бросили распутную жизнь и отправились защищать Севастополь – на четвёртый бастион, где убиты и покалечены тысячи людей? Может быть, мы штурмовали Сапун-гору или оборонялись в каменоломнях Аджимушкая? Наверное, кто-то из нас прославил крымскую землю гениальными творениями резца, кисти или пера как это сделали Айвазовский, Волошин и Грин? Или мы организовали для самых лучших пионеров великой страны лагерь Артек, а потом отбивали прекрасную здравницу у гитлеровцев? Мы охраняли от браконьеров Карадаг? Мы растили прекрасный ботанический сад в Никите? Что мы вообще сделали для Крыма?
Мне было бы стыдно заявить, что какой-то кусочек Крыма – мой. Тем более было бы стыдно заниматься в Крыму куплей-продажей земли, одной из самых прекрасных на свете. Эта земля – общая. Общая для тех, кто её любит. Как любили Нахимов, Чехов, Горький, Куприн, Булгаков, Богаевский, Ахматова, Гайдар, Паустовский… Как любили Крым настоящие герои – юные Гуля Королёва, Володя Дубинин, Витя Коробков. И тот самый молодой матрос, что стоял на скале, один против толпы захватчиков.
Это их Крым.
2017