Вообще, представьте себе всю нелепость ситуации, искать, где бы совершить зло, чтобы потом получить некие особые способности и делать добро с лёгким сердцем! Кому рассказать, не поверит ни за что! Я брела по дворцу, покручивая головой туда – сюда. И, как назло, ничего не придумывалось. Слуги и стражи сторонкой обходили, нервно косясь, видать, слухи пошли недобрые о моём посещении Буркулуса. Ну, ясное дело, раз побывала у волшебника, знать душу продала, если вообще было что предложить тёмным силам, не понятно, чего сотворит теперь, если и прежде всех обижала, оскорбляла и подставляла? Придворные и те к стенам прижимались, как овцы при виде волка. Подобное поведение забавляло и пугало одновременно. Многое придётся совершить, прежде чем отношение изменится. Уже совсем я расстроилась и решила в свою комнату вернуться. Может, если покапризничать немного, накажут? Так расстроилась, что ничего не замечала ничего вокруг, пока не услышала истошный вопль, отпрянула. Кошка, которой я наступила на хвост, унеслась прочь, прямо под ноги слуги, а он как раз нёс какое-то ведро, споткнулся о животное и вылил содержимое прямо на незнакомого важного господина, разодетого, по последней моде. Облитый вскрикнул гневно, и накинулся на неловкого, обрушил на него с кулаками.
- Стойте, подождите, – крикнула я, - это я виновата!
Незнакомец, разумеется, внимания на меня не обратил. Я кинулась к нему, схватила за руку, пытаясь остановить, куда там, отлетела, как пушинка. Стражи, стоявшие у дверей моей комнаты, поспешили на помощь, схватили драчуна. Тот не сразу понял, что происходит, раскричался.
- Ты посмел ударить его высочество принцессу Татти! – рыкнул один из воителей, - знаете ли, что за это полагается?
- Так, всем молчать! – я поднялась, - отпустите этого человека.
Страж повернулся ко мне, открыл рот, чтобы возразить, но я топнула ногой и сверкнула не него глаза с такой яростью, что мужчина вжал голову в плечи, отступил.
- Никого сегодня не арестуют, - я сжала кулаки, - во всём произошедшем виновата только я одна. Если бы смотрела под ноги и не наступила на кошку, слуга бы не облил вас. Я велю оплатить испорченную одежду.
- О, что вы, всё в порядке, - облитый щёголь всё ещё бледный, как мел, - с кем не бывает? Я достаточно богат, чтобы оплатить услуги прачки. Уже тем счастлив, что удалось столкнуться со столь милосердной и честной принцессой. Жизнью вам обязан, только намекните, и отдам её, не задумываясь!
- Благодарю вас, - я присела в реверансе, - я запомню это обещание. Пока же, достаточно будет, если извинитесь перед человеком, которого побили.
- Но, он же слуга! – пролепетал мужчина, - чтобы я, потомственный дворянин…
- Ох, придётся подать пример, - я покачала головой, - ибо для меня все подданные равны, от первого министра и до последнего нищего, за всех отвечаю перед Единым.
Я поклонилась низко побитому прислужнику.
- Простите, из-за меня у вас возникли неприятности, молю не сердитесь, я очень виновата, - я вытащила серебряную монетку и протянула слуге. Тот вытер кровь, текущую из носа,принял подачку и поклонился низко, почти до самой земли, подхватил ведро и чуть ли не бегом унёсся прочь.
- И чтобы никто не смел его наказывать, - я вытянула палец в сторону стражей, - узнаю, что пошли против моей воли, виновник сам под розги ляжет, я ясно выражаюсь?
Стражи склонились и поспешили на своё место, вытянулись по струнке, будто ничего и не случилось.
- Вы поражаете, принцесса, - щёголь сглотнул, - рад буду поведать господину моему, королю Ивваросу, обо всём, что увидел и услышал!
- Передайте привет вашему повелителю, - я присела в низком реверансе, - а теперь прошу меня извинить.
Я поспешила в свою комнату.
- Ну, ты даёшь, - Замогил покачал головой, - всего пару дней воспитательного процесса и такой результат! Правда, боюсь, всё равно накажут, не очень серьёзно.
- Есть за что, - я вздохнула и шмыгнула носом, - а ведь слугам ещё пол мыть и стены, после меня. Надо будет и перед ними извиниться.
- Только кара не за них, - возразила игрушка, - никого не забыла? Был ведь ещё один участник событий, пострадавший, чуть ли больше остальных. Несчастная кошка!
- Ой, - я закрыла рот ладонью, - а ведь я её толком и не рассмотрела! И как искать?
Алый глаз Замогила полыхнул, засветился, камни пояса, будто только и ждали сигнала, половина из них начали нагреваться, обжигая кожу, вторая же, наоборот, холодить её, шкатулка волшебная начала вращаться влево, потом дно раскрылось, вылетел из него шар фиолетовый, облетел вокруг меня три раза, а потом ударил в живот, в то место, где пряжка находилась. Я только и успела, что ойкнуть, а после… сначала нос мой изменился, став кошачьим, под ним выросли длинные усы, прибавились уши того же животного, из пальцев вылезли когти, но главное отрос длинный чёрный хвост.
- Ой, какая прелесть, - я покрутилась, рассматривая себя, - а это я бы точно оставила, можно-можно?
Тем временем, в комнату вошла Луинари, охнула испуганно, всплеснула руками, потом, чуть ли не бегом устремилась ко мне и… наступила на хвост, от боли я подпрыгнула и завопила.
- Ох, да что это, – ужаснулась нянюшка, - прости милая, не знаю, как могла сотворить такое?!
- Это наказание, - прервал старушку наставник, - теперь, пока не отыщешь кошку и не извинишься, все будут на хвост наступать.
- Представляю, что начнётся, – я за голову схватилась, - всех встречных отправят на каторгу за оскорбление величества!
- Значит, надо сделать так, чтобы не узнали, - игрушка нахмурилась, - может, маску какую надеть и переодеться в просто платье. А обиженную бедняжку сможешь найти с помощью обоняния. Пускай и слабое, ни как у собаки, но всё же.
- Ой, это будет здорово, - я потёрла ручки, - повеселимся вовсю. Всегда мечтала превратиться в кошечку.
- И из тебя получился чудесный котёночек, - кивнула Луинари, - сейчас я тебе красивую масочку сошью. Сможешь её и после использовать, через полгода как раз карнавал должен быть. И ещё, понадобится молоко и рыба, чтобы извиняться перед кошечкой.
Я едва дождалась, пока подобрали платье и маску, а так же более удобную обувь. Нянюшка поставила на стол кувшин с молоком, и положила несколько сырых рыбин, от всего этого так пахло, что я не удержалась, сунула нос внутрь сосуда, а потом схватила и начала пить – пить – пить, шумно лакая язычком, не успокоилась, пока не опустошила полностью, сцапала одну из рыбин и сожрала её, громко урча.
- Вы бы не наедались так, ваше высочество, - пролепетала бабушка, - ох, придётся ещё нести.
Я села на пол, на звериную шкуру и начала умываться рукой, совсем по-кошачьи. А когда Луинари вернулась, побежала к ней на четвереньках и начала тереться, о ноги, прося почесать за ухом.
- Ох, скорей бы всё это прекратилось, - нянюшка озабоченно покачала головой, - вы меня просто пугаете, принцесса Татти.
- А мне нра-а-авится, - протянула я, - если бы все не наступали на бедную пятую конечность, ни за что не согласилась, чтобы обратно в человека превращали!
- Не хочу, чтобы тебе хвост оттоптали, - Замогил кашлянул, - всё же проступок был случайностью, понюхаешь, заберёшься на шкатулку, и полетим.
- Здорово – здорово – здорово, - я запрыгала от радости.
И вот вышла я из комнаты, взвыла, когда стражи по очереди наступили на хвостик, зашипела на них, потом присела, понюхала пол.
- А это, между прочим, был котик, - пробормотала я про себя, - и такой милый, меня аж в дрожь бросило!
Шкатулка спустилась пониже, чтобы я смогла на неё вскочить, и полетела. Когда кто-то приближался, устремлялась к потолку. И вот впереди показался знакомый котик, чёрный, с белой грудкой. Увы, здесь же находился и вход в кабинет батюшки, а подле него - четыре стража. Стоило приземлиться, как они, с вытаращенными от ужаса глазами, направились ко мне, выход был только один.
- Приказываю вам по очереди наступить мне не хвост! Может, проклятая штука, наконец, оторвётся, прилипла тут, – я зажмурилась и зажала ладонь зубами, чтобы не завопить.
Знаете, когда четыре массивных мужика в доспехах и кожаных сапогах наступают тебе на хвост, это просто невыносимо больно! Слёзы брызнули из глаз.
Разумеется, кот, напуганный переполохом, побежал дальше, но я на шкатулке без труда нагнала беглеца, развернулась и спрыгнула на пол. Животное замерло, поджалось, зашипело, хлеща себя хвостом, прямо лев какой-то. Я поспешно поджала свой хвостик, наклонилась, демонстрируя подчинение, потом, очень медленно, вытащила из сумки, которую дала мне с собой нянюшка, деревянную миску, поставила, следом извлекла флягу с молоком, наполнила посудину, за ними последовал и свёрток с рыбой. Разложив это всё, начала отступать, потом легла на спину и подняла руки и ноги вверх. Котяра решился приблизиться далеко не сразу, нюхал воздух нервно, потом всё же ринулся к миске, начал лакать, опустошив её, взялся за рыбку, мне оставалось только слюни глотать и вздыхать тихо. А зверь, наевшись, сразу успокоился, всё же был скорее домашним, чем диким, начал вылизываться, я подошла к нему на четвереньках, начала помогать, потом осторожно положила ладонь на голову, погладила, взяла на руки, прижав к груди. И вдруг услышала вдалеке знакомый голос! Поцеловав чёрного красавца, я осторожно поставила его на пол. Из шкатулки вынырнул Замогил.
- Ну, ты заслужила своё прощение, пора превращаться? – поинтересовался наставник, - а тебе ещё и награда полагается за успешно разрешённый конфликт.
- Слушай, а могу я, в качестве вознаграждения, ещё кошкой побыть? – спросила я, - полетели поближе к кабинету, посмотреть хочу, что происходит.
- Как скажешь, - игрушка пожала плечами, - не забудь только, что необходимо преобразиться до захода солнца, если не хочешь попасть в зверинец королевский, в качестве одного из питомцев.
И вот я вскарабкалась на шкатулку, полетела назад, увы, всё, что увидела, как давешний облитый незнакомец, уже переодетый, заходит в кабинет ещё с несколькими дворянами. Один из них держал в руках большой сундук. Я просто чувствовала, что явились эти люди неспроста, обязана подслушать, но, под дверью стоять не дадут точно.
- Давай к ближайшему окну, - приказала я.
Шкатулка послушно понесла прочь. Я подлетела к створкам, в которые были вставлены цветные витражи, распахнула их и вылетела наружу.
- А теперь к окошку отцовского кабинета, - продолжила я.
«Но подслушивать нехорошо, мягко говоря», - послышался в моей голове голос Замогила.
- Мне почему-то кажется, что разговор будет касаться одной, знакомой тебе, принцессы, - я сощурилась недобро, - если ошибусь, сразу вернёмся обратно. А угадала, так имею полное право знать!
И вот пронеслись мы, как стрела и замерли у окошка, я приложила ухо к холодному стеклу, благо слух у кошек идеальный.
- Полагаю, вы знаете, ваше величество, зачем мы прибыли, - послышался голос незнакомца.
Отлично, значит, я пропустила приветственную, официозную часть, зато, успела, чтобы узнать самую суть беседы!
- Король мой, его величество Ивварос четвёртый Благоразумный Кастаррог, предлагает вам брачный контракт. Его сын, его высочество, принц Иво, и ваша дочь, её высочество, принцесса Татти.
После этих слов я едва со шкатулки не рухнула. Меня что уже сватают, в десять-то лет? Нет, в принципе, нормальное дело, бывало и младенцев венчали, но… я же ещё не наигралась толком! Если сейчас хоть какая-то свобода есть, после свадьбы вообще продыху не будет, не то, чтобы пошалить, придётся каждый шаг продумывать, каждое слово. Я-то надеялась, до шестнадцатилетия никто цепляться не будет с подобным!
- Разумеется, породниться со столь славным родом – честь и счастье для меня, - послышался голос батюшки, - однако, принцесса ещё так юна. Может, для начала, ограничимся обручением, а брачную церемонию проведём через два года? Разумеется, спорные земли можно будет поделить сразу после церемонии, я готов составить соответствующий договор.
- Вот предатель, – прошипела я, - продал меня за кусок земли, как какую-то вещь!
«Вообще-то, речь о мирном договоре, - возразила игрушка, - ваши государства спорят о том, кому принадлежит Ситанский перевал уже двести лет, даже повоевали немного, безрезультатно. Благодаря тебе установится мир. Так недавно готова была жизнь отдать, не задумываясь, чтобы людей спасти, а свободой пожертвовать, не готова? Тем более, как я слышал, Кастарроги славятся своей доблестью и богатством».
- Ну, вот такая я нелогичная, - я скрипнула зубами, - разве тебе понять моих чувств? Проклятье, ну я устрою этим заговорщикам проклятым, пожалеют, что на свет родились.
«Тебе нельзя, забыла? - возразил Замогил, - за каждое неправое действие отвечать придётся».
- О, чтобы отомстить, не обязательно делать гадости всем и каждому, - я прикусила верхнюю губу, - можно глобально и сразу всей куче негодяев, особенно, батюшке любимому. Полетели к волшебнику.
«Ты чего удумала, безумная»? – ужаснулся наставник.
- Ну, Буркулус же мечтает открыть дверь и вернуть из другого мира беглеца или беглянку, вот я ему и помогу в этом благородном деле, - я хмыкнула, - ну, а если потом, случайно потеряюсь в чужой вселенной и захлопну за собой створку, упс, несчастный случай, а другую ключевую колючку добыть некому. И в результате, я свободна раз и навсегда, а эти злодеи останутся с носом. А кое-кто и без оного!
«Да за такие планы тебя жестоко покарают», - простонала игрушка.
- Пока что я собираюсь помочь в добром деле, - возразила я, - а дальнейшее, временно «позабуду» вплоть до момента, когда придёт время удрать. Может, я ещё передумаю и останусь послушной дочкой, хи-хи-хи. И, подожди с превращением, кошачьи способности мне просто необходимы!