Подводным плаванием я увлекся больше 40 лет назад, во время службы на подводной лодке. Будучи врачом субмарины, я досконально изучил физиологию подводного плавания для оказания медицинской помощи при баротравме легких и кессонной болезни. Как все члены экипажа, сдавал зачеты по легководолазной подготовке, при которых осуществлялось погружение в водолазном гидрокостюме с аппаратом ИДА-59, выход из аварийной подводной лодки через торпедный аппарат и всплытие с глубины 30 метров методом свободного всплытия. Все это производилось в учебно-тренировочном судне УТС.
В это время я узнал, что гидрокостюмы бывают типов – «мокрого» и «сухого» типа. На подводных лодках применяются «сухие» гидрокостюмы, сделанные из тонкой резины. Подводник через специальное отверстие надевают на себя гидрокостюм, потом другой человек закручивают это отверстие и надевают на него специальный резиновый бандаж, после чего подводник делает несколько глубоких приседаний, выдавливая из гидрокостюма воздух, одевает специальный пояс до 10 кг весом и дыхательный аппарат ИДА-59 с дыхательным мешком. На тело можно надевать теплое белье, если надо погружаться в холодные воды. Есть еще гидрокостюм так называемого «мокрого» типа. Он сделан из более толстой прорезиненной ткани и состоит отдельно из штанов, куртки и шлема на голову. Костюм очень плотно прилегает к телу. Вода тонким слоем попадает между телом и оболочкой костюма и быстро нагревается. Так что можно плавать достаточно долго даже в прохладной воде. В таком костюме можно плавать как с маской, так и с аквалангом.
Прелести подводного мира я смог увидеть во время погружений в бухты залива Петра Великого. Для этого я в выходные дни брал парочку матросов, которые несли аппарат ИДА-59 с баллонами, и по берегу бухты Малый Улисс шли мористее, т.е. ближе к выходу в море. В самой бухте была довольно грязная вода из-за наличия пятен дизельного топлива и других артефактов, всегда сопровождающих стоянки кораблей. Матросы со мной охотно ходили, потому что проводить время на берегу, на свежем воздухе было намного приятнее, чем проводить день в казарме. Тем более что и они тоже погружались под воду. Для того, чтобы приспособить аппарат ИДА для погружений без гидрокостюма и дыхательного мешка, пришлось обратиться к мичману на УТС, который все переделал. Он же наполнял баллоны сжатым воздухом. За это я расплачивался с ним спиртом и воблой.
Уже первые погружения под воду произвели на меня неизгладимое впечатление. Японское море довольно богато всякой живностью и есть места, где очень прозрачная вода и прекрасные виды дна. Мы старались погружаться не на песчаных пляжах, где и вода мутнее, и живности меньше, а около скал. Там много красивых мест, с разбросанными по дну огромными валунами, между которыми растут водоросли и много всяких морепродуктов – мидий, гребешков, трепангов. Но не забывали и плавания над песчаным дном, где можно было собирать песчанок, наколоть на острогу камбалу. Но обычно мы не готовили никаких деликатесов, так как старались провести время на берегу между обедом и ужином, как раз в самое теплое время дня.
Я запомнил первое погружение с этим аппаратом под воду. Было начало июля 1972 года. Вода в это время в заливе Петра Великого примерно +16-18 градусов, долго в такой воде не поплаваешь. Поэтому я рассчитывал погрузиться минут на 10-15. Одев на ноги ласты, я спиной вперед вошел в воду и вначале окунулся, чтобы мое тело, нагретое на солнце, привыкло к прохладной воде. Перехватило дыхание, но постепенно тело привыкло к такой воде , и я погрузился под воду. Сразу бросились в глаза разнообразные водоросли и небольшие рыбки, плавающие между ними. А на дне обилие звезд разнообразной окраски и формы. Больше было звезд, которые называли «звезды шерифа», и намного меньше звезд с длинными лучами, на них были видны крапинки разного цвета, преимущественно фиолетового. Плывя вдоль берега на мелководье, глубиной около 2-х метров, я наблюдал интересную картину, с обилием суетящихся рыбок. Потом я стал постепенно уходить на глубину, где продолжалась все такая же жизнь обитателей моря. Вдруг увидел на дне темно-зеленый огурец. «Трепанг», - мелькнула в голове мысль. Я уже видел всех обитателей моря в атласе, который специально взял в библиотеки части. Потом в расщелине между скал увидел множество присосавшихся к скалам мидий. Но прохладная вода делала свое дело, я стал замерзать. Поэтому решил на этом закончить свое первое погружение и поплыл к берегу.
Потом я лежал на песке и отогревался. А один из матросов взял аппарат и повторил мое погружение. Но пробыл он в воде еще меньше моего. Так, попеременно подставляя свое тело теплым лучам солнца , и затем погружаясь в прохладные воды Японского моря, мы по очереди совершили несколько погружений, пока в баллонах не кончился сжатый воздух. И потом, усталые и довольные, мы пошли в часть, чтобы успеть к ужину. Вот с таких погружений началось моё увлечение подводным плаванием. Что оно называется мудреным заграничным словом дайвинг, мы в то время не слышали.
Такие походы с матросами я совершал примерно 3-4 за лето, когда была хорошая погода. Еще купался в море в ластах и маске с трубкой, как правило, вместе со знакомыми ребятами из Владивостока. Они после 5 курса местного медицинского института проходили практику на береговой базе подводных лодок, и мы с ними познакомились. А потом все годы моей службы во Владивостоке поддерживали связи. Я был на свадьбе одного из этих ребят. Вот с ними и выезжал в выходные дни за город покупаться и позагорать. Так что за время службы я много раз наблюдал подводный мир в окрестностях города Владивостока.
Потом после демобилизации я 5 лет не был на море. Жил в Хабаровске, работал врачом-рентгенологом в больнице. Для поездки в Приморье надо было делать пропуск, так как там была пограничная зона. Да и зарплаты начинающего врача не позволяли поехать. Конечно, все годы каждое лето плавал в Амуре, предпочитая это делать в ластах и маске, хотя вода в реке мутная и видно лишь на расстоянии вытянутой руки. Но в 1979 году произошел ряд событий, которые позволили мне поехать на море. Я стал заведующим отделением и значит, моя заработная плата увеличилась. Летом сборная команда медицинских работников по волейболу, в которой я был капитаном, выиграла первенство краевого ДСО «Спартак». И крайком профсоюза медицинских работников премировал меня путевкой на турбазу «Лазурный берег» под Владивостоком, в знаменитую бухту Шамора. Вот туда я и поехал в начале сентября, захватив с собой ласты, маску и трубку. Повезло с погодой, было солнечно и тепло, да и море неплохо прогревалась, так что я проводил в воде очень много времени. А потом на берегу разбили свой палаточный лагерь ребята из Новосибирска. Они приехали на соревнования по подводному ориентированию и решили после соревнований отдохнуть на берегу моря. У них было подводное снаряжение. Для аквалангов нужна компрессорная станция, которой поблизости не было, так что они обходились маской и рубкой, плавая подолгу в гидрокостюмах «мокрого» типа. Я с ним познакомился, и они стали давать мне такой костюм.
Вот уж я наплавался. По 2-2,5 часа не вылезал из воды, плавал и на глубине, но чаще вдоль берега, где глубины не превышали 2-х метров. Вся морская живность была в этих местах. Иногда я брал острогу и охотился на камбал и других рыб. А иногда брал подводное ружье и охотился на очень быструю рыбу пеленгас. В неё приходилось стрелять на упреждение, как летчику во время боя с вражеским самолетом, с учетом скорости плавания рыбы. Потом свой улов отдавал парням, которые мне дали гидрокостюм. Домой привез большую коллекцию обитателей моря – ежей, звезд, оригинальных ракушек и камней. Чтобы эти засушенные ежи и звезды не поломались в дороге, взял на кухне в столовой деревянный ящик и все переложил такими же сухими водорослями. А дома из всего привезенного сделал оригинальную композицию на полку в комнате.
Эти две недели пребывания на море всколыхнули мои прежние чувства, и я решил обязательно на следующий год повезти на море свою семью. Но на следующее лето попал на операционный стол, но зато в июле 1981 года мы стали обладателями путевок на турбазу «Мостовик» в бухте Тавайза под Артемом. К этому времени у меня установились дружеские связи с начальником моршколы ДОСААФ, который дал мне на море гидрокостюм «сухого» типа. Так что к резиновым ластам, маскам, трубкам прибавилась еще резина и 10-килограмовый водолазный пояс. Его я надел себе под одежду и пока мы не сели в вагон поезда, носил на себе. Мне показалось, что я стал меньше ростом под его тяжестью. Зато под водой с этим поясом легче уходить на глубину.
Но все трудности поездки искупили 15 дней отдыха на море. Все мои дети научились плавать и не вылезали из моря, тем более нам надо было всего лишь спустить на 60 ступенек из здания на берегу, в котором мы жили с полным комфортом. А я, одев гидрокостюм, уходил в море на пару часов и возвращался с болтающимися на кукане у пояса рыбами, которые отдавал на кухню турбазы. Плавал в разных местах этой красивой бухты с экзотическим названием Тавайза, которая имеет и другое название – бухта Муравьиная. Когда мы садились в поезд, на нас, сильно загорелых, все обращали внимание, так как в эти дни во Владивостоке были туманы, и позагорать отдыхающим там не удалось.
Пока дети были школьного возраста, мы почти каждый год выезжали на море, используя для этого все возможности. Однажды жили в гостинице в центре Владивостока, которую удалось забронировать заранее. Основную часть времени проводили на пляже Краснознаменного Тихоокеанского флота, но ездили и на бухты Тихая, Шамора, где купались и загорали весь световой день.
В другой раз всей семьей останавливались в палатках на берегу бухты Тихонгоу под Находкой. Эта поездка запомнилась поведением моей младшей дочери, которая бесстрашно купалась даже в волнах, а так же выловленной из воды банкой пива «Саппоро», которое мне все по глотку попробовали. Отдыхали в поселке Южно-Морской, это на полпути от Владивостока до Находки. Там нас приютила у себя знакомая моей тети, которая перебралась из холодного Охотска поближе к теплому морю. Для того, чтобы попасть в пограничную зону, приходилось делать всякие пропуска, используя чаще вызовы проживающих в городах Приморья людей, под видом их родственников. Так что я понырял во многих бухтах на побережье Японского моря – Ливадия, Волчанец и других. По возвращении еще долго мне снились сны, как будто я плаваю под водой. Причем сны в цветном изображении.
В этих поездках я нырял без специального легководолазного снаряжения, только с ластами, маской и трубкой. Но ездили мы в отпуск чаще всего в конце августа или начале сентября, когда вода была самая теплая и редки были туманы. Поэтому и позагорать, поплавать и понырять было много возможностей. Обычно я приезжал из отпуска отдохнувший и загорелый. Обычно мы привозили разные высушенные на солнце раковины, звезды, ежи, которые потом покрывались лаком и увеличивали и так весьма солидную коллекцию на полках в квартире.
Очень запоминающейся была поездка на остров Путятин. Там можно было увидеть не только разные бухты, но и пятнистых оленей, озеро с лотосами, по которому мы покатались на лодке. Но все же большую часть времени мы проводили на берегах разнообразных бухт этого острова. В некоторых из них были очень красивые расщелины среди скал, стены которых увешаны облепившими их мидиями самых разных размеров. Обычно я ножом отрезал самых больших мидий и на обед мы их варили. Доставал со дна трепангов, на песчаных участках морского дна собирал гребешков и песчанок. Все это мы готовили на костре, потому что уходили из рыбачьего поселка утром и возвращались только к ужину. Доставать некоторые морепродукты приходилось с глубины в 6-8-10 метров. Ныряя за ними, я чувствовал, как закладывает уши, но для меня это было привычным состоянием. Так что для меня эти две недели отдыха на море были замечательным времяпровождением. И не только физически, но в первую очередь психологически. Я предпочитал все свои отпуска проводить на берегу. Старался вырваться хотя бы на пару дней, чтобы поплавать в соленой прозрачной морской воде, ощутить на своей коже соль, которая придает морскому загару такой ровный оттенок.
После того, как мне подарили специальный фонарь для плавания под водой, я загорелся этой идеей. И как-кто во время отдыха в любимой нами бухте Тихонгоу я погрузился с фонарем в темные морские воды. Было немного жутковато, тем более что на свет фонаря стали приплывать рыбы и вокруг меня стал кружить целый хоровод из самых разнообразных рыб. И вдруг из зарослей водорослей выглянул «каменный ёрш», рыба с непропорционально большой головой. В воде все зрительно увеличивается, и какая-нибудь десятисантиметровая рыбешка кажется чуть ли не полуметровой. Так и этот ерш мне показался огромным. Мне понравилось это плавание с фонариком в ночных условиях, и я еще пару раз это делал. Но все же более привычными были погружения под воду в светлое время суток.
Больше всего мне понравилась поездка на остров Хайнань в Южно-Китайском море. Для меня её организовал коллега-бизнесмен. В том 2000 году на этот остров впервые приехали русские туристы, он не был так раскручен, как сейчас. Удивительное место в тропиках. Сочная темно-зеленая листва, полоска песка на берегу и лазурная гладь моря с прозрачной водой, в которой можно разглядеть на дне кораллы и ракушки на глубине 15-20 метров. Пляж нашей гостиницы был в 50 метрах от корпуса отеля, поэтому уже на следующий день после приезда мы не замедлили его посетить. Вместо привычных парусиновых крыш на тентах там были навесы, покрытие сухой травой, высокие лежаки, между которыми стояли столики. Но нас обоих привлекал не загар, а виды подводного мира в этих тропических местах. Но пляж был песчаный, дно уходило куда-то в глубину, и в этой прозрачной воде было не так много рыб и они были не очень разнообразны. Но в метрах в ста от берега тянулась гряда скал, торчащий из воды, и по нашему разумению, именно там можно было увидеть все разнообразие подводного мира. Мы взяли двухместный гидроцикл, маски, ласты и на этом транспортном средстве для прогулок по воде поплыли к этим скалам. И наши ожидания полностью оправдались. Что только на этих скалах и вокруг них не было! Разнообразные кораллы и полипы на самих скалах, рыбешки от мала до велика разнообразной раскраски в воде так и шныряли. Точь-точь такие картины, как в кинофильмах знаменитого Ива Кусто, которыми мы все любовались в 90-е годы по телевидению. Один из нас катался вокруг скал на гидроцикле, а второй плавал и любовался красотами подводного мира. Потом мы менялись местами.
Приплыв к берегу, отдохнув и позагорав, мы пошли в отель и поинтересовались у портье, где можно купить фотоаппарат для снимков под водой. Он посоветовал съездить в город Санья, там обязательно можно найти такой фотоаппарат. Мы на следующий день так и сделали. Санья – один из самых крупных городов на острове, расположен на побережье, так что там созданы все условия для туристов, приезжающих отдохнуть на Хайнань. Мы без труда нашли магазин, где нам предложили одноразовый фотоаппарат для подводных съемок. При покупке фотоаппарата нам подсказали, где можно найти фирму, которая занимается организацией погружений под воду. Мы не замедлили побывать в этой организации и, заплатив энную сумму, облачились в гидрокостюмы «мокрого» типа и с аквалангами погрузились. С нами был инструктор, который следил, чтобы мы не нарушили правила поведения под водой. Рядом с ним мы и плавали, погружаясь метров на 10-12, любуясь видами под водой. Но то, что мы видели на тех скалах у нашего пляжа, было более богатым, поэтому у нас возникло желание побывать и понырять с легководолазном снаряжении где-то в местах около нашей гостиницы.
Поэтому через день мы сели на велосипеды, которые стоят у входа в отель, и поехали по прекрасным дорогам вдоль берега. Наконец увидели большой рекламный плакат у обочины дороги, где предлагали дайвинг. Был нарисован водолаз в гидрокостюме, так что ошибиться мы не могли. Мы поехали по указателям и скоро оказались на причале, у которого стояла моторная шхуна с несколькими белыми туристами. Оставив под присмотром свои велосипеды, мы поднялись на борт шхуны. Немного подождав и взяв на борт еще несколько людей, шхуна пересекла небольшой пролив и причалила к острову, вернее, к большому плоту у берега этого острова. Нам предложили сойти на плот, и потом цивильно одетый китаец на английском языке объяснил нам правила поведения.
Мой коллега неплохо знал английский язык и перевел мне все сказанное. Мы облачились в гидрокостюмы все того же «мокрого» типа и нам на спину приладили акваланги. Маски и ласты мы с моим напарником надели свои. Запаса воздуха в баллонах акваланга хватало на 55 минут, поэтому на правое запястье нам надели водонепроницаемые часы, а на левое – прибор, показывающий, на какой глубине мы находимся. Так что нам надлежало следить и за показаниями этих приборов, а не только любоваться подводным миром. Нас разбили на несколько групп по 5 человек с инструктором, и мы погрузились. И увидели огромные валуны, все покрытие водорослями, полипами и кораллами, между которыми сновали рыбки. День был солнечный (кстати, по статистике, на Хайнане 300 дней в году солнечные, как и в родном для меня Хабаровске). Поэтому всё на дне хорошо просматривалось. Инструктор внимательно следил за тем, на какой глубине его подопечные, и в случае, если кто-то погружался ниже 10 метров, подплывал и давал знак подняться выше. Однажды таким нарушителем оказался и я. Уж очень хотелось потрогать руками один полип. Мы плавали почти 50 минут под водой. Потом по очереди поднялись на плот по специально опущенному трапу. Разоблачились от снаряжения. Американцы, а это были они, как понял мой коллега по их разговору, стали обмениваться впечатлениями. Не отставали и мы с моим другом, делясь увиденным во время погружения. И жалели, что не захватили с собой фотоаппарат для подводного фотографирования. Решили повторить наше погружение в этом месте, тем более, что дорогу сюда узнали хорошо. На обратном пути мы попали под проливной тропический ливень и вымокли до нитки буквально за минуту. Хорошо, что на нас были лишь плавки, шорты и тенниски.
На следующий день мой коллега почувствовал себя не очень хорошо. Его беспокоил насморк, небольшие головные боли. Видимо, ливень дал о себе знать. Но он решил все же составить мне компанию, тем более, что я не знаю английского языка, а для общения с персоналом фирмы с водолазным снаряжением это было необходимым. Мы так же на велосипедах доехали к знакомому уже причалу. В отличие от предыдущего дня, никого, кроме нас, на нем не было. Немного подождав других желающих погрузиться в воды Южно-Китайского моря и, не дождавшись их, нас на шхуне перевезли к тому же плоту. Мой коллега переговорил с персоналом и мне вынесли гидрокостюм и акваланг. Так как меня запомнили по вчерашнему погружению, то инструктора со мной не послали, но еще раз проинструктировали. Наконец, все формальности были соблюдены, и я погрузился в воду. Она была очень теплая, больше 27 градусов, об этом свидетельствовала надпись мелом на темной доске у здания с имуществом. Впереди было 50 минут плавания под водой в этих красивейших местах тропического моря. Я стал погружаться, и достиг 20-ти метровой глубины. Зная об опасности кессонной болезни, глубже не стал нырять, а постепенно, выдерживая некоторое время плавания на меньшей глубине, стал всплывать, наблюдая за тем, что мог охватить мой взгляд вокруг меня. Все так же красивое зрелище. Я сделал несколько фотографий под водой, наводя объектив на красивые полипы и кораллы. Почти полностью израсходовав воздух в баллонах акваланга, я всплыл недалеко от плота и вскоре уже сидел рядом со своим напарником, которые провел этот час за чтением книги, подставив свое тело жарким лучам тропического солнца. Сделанные мной под водой снимки не дали той красочной картины, какую видел глаз. Толща воды и объекты без подсветки, как в фильмах Кусто, давали один сплошной зеленоватый фон. Это несколько смазало наше очень хорошее впечатление об отдыхе на этом острове Китайской Народной республики.
Это было последнее мое погружение в легководолазном снаряжении под воду. Но отнюдь не последнее вообще. Я по-прежнему ездил к морю, научил своих старших внуков плавать и нырять, сам проводил много времени в водах разнообразных бухт Японского моря. А переехав на ПМЖ в Сибирь, погрузился и в воды Адриатического моря в Италии. Но все же картины, которые я видел в Южно-Китайском море у острова Хайнань, запомнились больше всего. Именно они периодически приходят ко мне во сне, хотя я уже давно не был на море. Так что мое увлечение морем, дайвингом – на всю жизнь.