Костя сидел на скамеечке возле подъезда и курил. Сидел давно, курил много, поскольку асфальт в радиусе двух метров был густо усеян свежими окурками.
- Как дела? – спросил я бывшего одноклассника.
- Садись, - предложил он, и я понял, что в очередной раз влип.
Костя с детства принадлежал к тому кругу честных людей, которые на вопросы «Как дела?» или «Как здоровье?» начинают подробно отчитываться о своих делах и здоровье. Но делать было нечего, и я присел.
- Сижу, жду звонка. Ленка должна из Греции позвонить. Сказала «в восемнадцать ноль-ноль», но не уточнила – по нашему времени или по греческому... Не помнишь, какая разница между нашим временем и греческим?
Я не помнил, но судьбой Костиной дочки заинтересовался:
- А что она там делает? Отдыхает или апельсины собирает?
- Замуж выходит, - небрежно сообщил Костя. – А я не хочу, чтобы моя мымра наш разговор слышала.
Вместо «мымра» он сказал другое слово и совершенно справедливо – его жена Ирина была еще та штучка. Они поженились в Одессе, где Костя закончил институт физкультуры и привез ее на родину, в день моей свадьбы, так что получилось, что тот знаменательный день мы отмечали на две пары, а после этого стали чем-то вроде побратимов. Но виделись не часто. Ирина была натурой очень деятельной и не разрешила Косте посвятит себя спокойному труду учителя физкультуры и тренера по легкой атлетике. Вместо этого она завербовала его на пять лет прапорщиком в армию, добилась перевода новобранца в Германию и укатила вместе с ним.
Отслужив срок, Костя вернулся домой с машиной и контейнерами, забитыми мебелью и посудой. Вернулся с надеждой наконец-то посвятить себя воспитанию молодых спортсменов. Но не тут-то было. Ирина настояла на продлении контракта с Вооруженными силами, решив, что из Германии еще не все вывезено, да и двух детишек, мальчика и девочку, которых она родила за границей, нужно было достойно одевать-обувать и кормить. И Костя снова отправился в армию. Но не в Германию, как рассчитывала хитрая Ирка, а в Афганистан – там шла война, и там прапорщики были более востребованы.
В боевых действиях Костя не участвовал, но за годы штабной службы успел переболеть всем букетом экзотических азиатских болезней. Домой к Ирине с детьми вернулся ненадолго, поскольку его жена решила, что прапорщицкая форма Косте больше к лицу, чем тренерский костюм. Короче, Константин вновь поехал в Германию. Но случилось то, чего не только Ирка, но и любой другой гражданин Советского Союза в то время предположить не могли – Берлинская стена пала, Германия объединилась, Варшавский договор рассыпался, и советские войска начали выводить из Европы. Часть Бориса вывели куда-то в глухие болотистые места на севере страны, и домой он вернулся не европейским дэнди, а полудиким прапором. Но счастливым: наконец-то он сможет осуществить свою мечту и стать тренером.
Он им и стал, но семейная жизнь дала трещину. Точнее трещина случилась в Иркиной голове. Она то уходила от него, то возвращалась, возложив воспитание детей полностью на мужа. Нужно сказать, что Костя с этой непростой задачей справился: через некоторое время его сын окончил институт и начал самостоятельную жизнь в столице, а дочка Лена, в которой Костя души не чаял, насколько я помнил, оканчивала одесский Институт иностранных языков.
- Да закончила она его еще в прошлом году! - уточнил Костя, когда я засомневался: не рановато ли студентке замуж, да еще в Грецию? - Она уже год отработала в Одессе в какой-то туристической фирме. А Греция... - и он рассказал мне Ленкину историю.
На последних курсах девушка начала подрабатывать переводчиком, сопровождая группы и отдельных туристов из-за рубежа и за рубеж. Все-таки языковая практика, опять же деньги, да и мир посмотреть и себя показать хотелось. Ленка была девушкой красивой, а как оказалось, еще и серьезной. Романов с клиентами избегала, почему и старалась иметь дело с пожилыми супружескими парами. Но как-то раз заболела ее подруга, которая должна была сопровождать в поездке по стране некоего молодого грека. Заменить подругу было некем, грека ждали с минуты на минуту, и клиента поручили Лену. «Да не переживай ты! - успокоил ее директор фирмы. - Он мужик серьезный - в афинской полиции служит. Так что глупостей себе не позволит».
Мужик, и правда, оказался хоть и молодым, но серьезным. Серьезным, но влюбчивым. По крайней мере, в Ленку он влюбился сразу.
- Представляешь, она мне рассказывала: ходит за ней и вздыхает, ходит и вздыхает... И все цветы дарит. А глаза, говорит, у него такие грустные-грустные. Как у коровы, - Костя выбросил очередной окурок.
- Как у быка? – осторожно поправил я.
- Не-а, как у коровы.
В общем, как честная девушка, Елена не могла не ответить взаимностью на страдания молодого греческого полицейского. Долго страдать она не собиралась и вскоре согласилась поехать с ним в Афины. Сначала в гости, а потом как бог даст.
Костя долго вспоминал, как зовут Ленкиного друга:
- По-русски – Николай, а вот по-гречески… По-моему, Николаос… Ленка его Колей зовет. А фамилию я вообще не помню. Что-то типа Папанилопуло или Попандопуло… Как в «Свадьбе в Малиновке».
Я было возмутился – как же так – отпустить дочку неизвестно с кем, неизвестно куда и даже фамилию точно не знать.
- Ты что? – в свою очередь возмутился Костя. – Мне Ленка по телефону не только его адрес продиктовала, но и номер его полицейского удостоверения, имя и телефон его начальника, телефоны его родни...
В Афинах выяснилось, что у полицейского куча богатых родственников, как близких, так и дальних, своя квартирка в центре Афин и небольшой бизнес, а полицейским он работает на полставки. В Греции оказывается, действительно, есть все – даже полицейские на полставки. А Колин бизнес состоял в том, что в Интернете он занимался элементарным сводничеством: на его сайте знакомств личное счастье устроили не один десяток пар со всего мира.
Греческие родственники встретили Елену одобрительно – в Греции славянок любят, поэтому браками с ними там никого не удивишь. А вот мама Николаоса долго и ревниво присматривалась к возможной будущей невестке. Но когда Лена убедила Колю в том, что полицейский на полставки это нонсенс, и заставила его перейти на полноценную службу, свекровь была покорена. Оказывается, она давно этого добивалась, но безрезультатно. Когда Ленка вытеснила Николая из недостойного мужчины своднического бизнеса, будущая свекровь начала называть Ленку дочкой и требовать от сына узаконить их отношения. Невестка на полставки ее не устраивала. Она даже квартиру им подыскала – большую, в расчете на многочисленных внуков. А бедный Николаос был, наверное, рад, что этим дело и ограничилось. Что бедовая подруга, унаследовавшая настырность своей матери, не отправила его в армию. Прапорщиком.
- Скоро свадьба, - сообщил Костя. – Вот я и жду звонка, Ленка должна дату сообщить.
- Поедешь? – с сомнением спросил я. – Далеко, дорого, оформление документов...
Костя не успел ответить – зазвонил его мобильник. Я собрался уходить, но он знаками остановил меня. Так я первый узнал о том, что в далекой Греции через две недели образуется еще одна интернациональная семья; что Костя официально пригласили на церемонию бракосочетания, но без жены; что с оформлением документов будущий зять поможет по своим полицейским каналам, а новая многочисленная родня поддержит его вояж материально...