РАЗДВОЕНИЕ ЛИЧНОГО СОСТАВА
Наша первая ночь на Соловках закончилась. Под утро и я и Славка стали что-то часто просыпаться и в конце концов решили вылезти наружу. На его часах было всего лишь четверть седьмого, но тут выяснилось, что они как обычно стоят. Вообще часы у него вели ночной образ жизни: когда мы спим и на время нам наплевать, они ходят исправно, но как только время к утру, часы останавливаются и дальше уже идут с перебоями либо показывают время самых разных поясов, только не того, в котором мы находимся.
Слава берется за свое любимое дело, уходит на озеро бросать спиннинг, а я начинаю сооружать что-то вроде мостика через ров. Наш рыбак верен своему правилу: он и здесь обнаружил плот. Это уже пятое наше плавсредство, включая плоскодонку, долбленку и плот на двух озерах в Великой Ниве, не говоря уже о нашем красавце "Сюрпризе" (под чьим-то флагом он сегодня плавает?). И вот на Соловках у нас будет такое же суденышко, найденное на озере В. Перт, что на туристской карте Большого Соловецкого острова обозначено под номером 98.
Впрочем, Славкин следующий вопль возвещает о том, что этот плот выдерживает лишь одного человека. Еще он кричит, что нашел к нему даже весла, а также с помощью крика осведомляется, куда его (плот) причаливать. Я ему в свою очередь воплю, что он молодец, а плот лучше причалить к тому месту, откуда я и голошу. Горланим вовсю, без зазрения совести, поскольку уже десять часов. Но все остальные попрежнему спят как сурки.
Плот, наконец, причален и закреплен у берега. Сквозь пелену облаков, с утра нависших над островом, начинает просвечивать что-то отдаленно похожее на солнце, и сразу же место нашей стоянки приобретает совсем другой вид, праздничный и нарядный, хотя лагерь еще не обжит и не благоустроен.
Замеченные вчера на пригорке удочки и железный ящичек из-под чего-то не дают нам покоя. Славка, понятно, больше беспокоится за удочки. Поэтому сразу же и уходит, это совсем недалеко, всего-то спуститься с нашего пригорка, перейти низинку и подняться на соседний такой же, только чуть пониже.
Однако, через пять минут он появляется совсем с другой стороны с крайне обалделым видом. Оказывается, он описал круг и вернулся на то же место. Говорит, что был немало удивлен, когда увидел чьи-то палатки, и совсем поражен, когда понял, что палатки наши. Немного помешкав, он решил предпринять вторую попытку и на этот раз добрался до цели.
Из палатки вылез Митрич, и мы все вместе, не дожидаясь, пока женский персонал встанет, стали пить чай и жевать бутерброды с остатками вчерашней колбасы. Выпили тайком по кружке, - женская палатка попрежнему безмолствует. Тогда, осмелев, добавили еще по одной, и только тогда они, наконец, проснулись и медленно потянулись к берегу мыть посуду.
Эхо подхватывает любое чуть погромче сказанное слово и уносит его куда-то за озеро, так что здесь надо держать ухо востро и выбирать выражения. Оно, эхо, так и подстерегает нас на каждой стоянке.
За завтраком у командора возникла смелая и интересная мысль: что если мы сегодня никуда не пойдем, а займемся благоустройством лагеря, ведь нам стоять здесь целую неделю, а то и побольше.
Все мужики посчитали мысль Ободовского толковой и своевременной, но вот девушки .. девушки так же четко сказали: -Нет,мы все же пойдем в кремль.
Мы не ожидали такого единого противоборства, к тому же возглавил бунт никто иной, как его невеста, она же наша повариха, она же Татьяна Князькова. Может, поэтому оторопевший командор и не нашел, что возразить, и не наложил вето на такое своевольство.
Солнце между тем расчистило себе плацдарм и вышло на оперативный простор. Без чего-то два остающиеся начинают проявлять легкое нетерпение по поводу медлительности уходящих, и через полчаса экскурсанток совместными усилиями все же выпроводили. А сами тут же принялись за дело: колья у нас нарублены еще до завтрака, медной проволоки хоть отбавляй, а девчонки, если им повезет, принесут гвоздей.
Каркас для навеса смастерили быстро, и стали думать, как сконструировать крышу. Справедливо рассудили, что находясь под навесом, будет приятнее задевать головами не за хвою, а за листья, поэтому первым слоем положили ветки от срубленных осинок, а на них уже водрузили лапник. Листья свисают вниз и слабо шелестят на ветру. Когда под навесом будут находиться Слава, Митрич и я, на худой конец Наталья (остальные не в счет, потому что роста невеликого), то листья будут гладить нас по голове и создавать хорошее настроение, а также снимать усталость и вообще убаюкивать.
Вскоре навес был готов, теперь пусть льют дожди - нам нипочем.
Вот только дракона не могли пристроить. Дракон- это изогнутый корень сухой елки, который у комля расщеплен пополам и образовавшиеся при этом волокна выглядят как зубы. Мы решили поселить его с нами, ведь по словам известного сказочника Евгения Шварца "лучший способ избавиться от драконов - это иметь своего собственного". А наш, судя по всему, парень мирный и потешный, вон какая у него симпатичная физия (эх, если бы не мой засбоивший сканер!). В конце концов прикрепили нашего нового друга к стволу ближайшей березы лицом к очагу. Издалека теперь будет видна его морда.
В общем, лагерь привели в божеский вид. Слава опять пошел бороздить озеро на своем плоту, а мы прочесали окрестности лагеря и заготовили ножки для будущих лавочек. Если принесут гвозди, то мы прибьем к ним осиновые жерди, и лавочки будут не хуже, чем у Толстого в Ясной Поляне.
В семь часов вечера, как и обещали, возвратились наши экскурсантки и, по их словам, не узнали наш лагерь. Добытые ими сведения обширны и разнообразны: так, они узнали, что экскурсии по кремлю бывают каждый день в десять и в три часа, что женский банный день по пятницам, и много чего еще. Сами они попали на трехчасовую экскурсию, народа было немного, всего человек тридцать пять и рожи у всех одна гнуснее другой. Вся экскурсия длилась чуть побольше двух часов, а потом они так торопились попасть до шести часов в магазин, что сами по кремлю больше не побродили. Говорят, что экскурсовод рассказывал интересно и с огоньком, но самое главное впечатление - это то, что в казематах холодно
и темно.
Они наперебой пытаются нам рассказать, что видели и слышали в монастыре, но мы отвечаем, что все это увидим и сами.
- А если вам ничего этого не расскажут?
- Вот тогда мы вас и спросим.
-Мы к тому времени все забудем.
- А мы вам напомним.
Ворчат, но умолкают. Гвозди принесли, раздобыли где-то. Может, стянули в железоскобяной лавке или надергали из стен монастыря? Впрочем, нас это не касается. Как говорится, были бы гвозди, а мясо нарастет.
Завтра, если погода позволит, мы пойдем на Секирную Гору. Говорят, до нее все двенадцать километров, и потратить на это надо целый день.
Итак, что же вынес для себя каждый из нас сегодня, чем обогатил свой ай-кью? Митрич, например, нашел большой подосиновик и несколько лисичек,я разыскал Дракошу, а Славка произвел измерения глубины озера и обнаружил, что на пятнадцати метрах блесна еще не достает дна. Еще он выяснил, что вся рыба куда-то исчезла, за весь день ни одной поклевки. Что касается девчонок, то ... впрочем, они об этом лучше меня знают.