Я нахожу их везде. На улице, в горах, на чайных плантациях, они сидят на лавочках, стоят в очередях. Мы с ними порой ведем глубокие беседы о жизни, вселенной и вообще. А иногда это обоюдно короткий взгляд, говорящий: «Я сейчас несу очень серьезную вахту, давай поговорим позже, когда я в очередной раз осознаю себя игрушечным солдатиком реальности».
И все бы ничего, да вера в вахту, отрезает меня от интересных историй. Я работаю в офисе. Важная работа. Иногда кажется, что так думаю только я. Но судя по тому, что другие тоже об этом переживают и с яростью доказывают свою значимость – можно расслабиться… здесь нет никого, кто занимался бы важными делами.
Кроме старомодных солдатиков. Вот они-то живут, испытывая громкие чувства на всю вселенную!
«Это мое море!» - кричал солдатик, пьющий горячую воду – «Мое!». Он верил в это так, как я не верю даже в важность этих строк. В тот день мы сидели на горке из песка, смотрели в уплывающий горизонт моря и неспешно потягивали пенное. Он подошел и начал рассказывать о своей жизни.
- Моя вахта была проста. Я немецкий граф. У меня была любимая женщина, которая любила меня. Но я выбрал русскую женщину. Переехал в Россию. Сделал с ней детей и она меня бросила, забрав все что у меня было. Теперь я живу у моря, развожу пчел и никто меня не навещает, кроме детей. Я скучаю по родственникам из Германии. И никак не могу с ними связаться. Но я ни о чем не жалею!
Уставший, грузный солдатик сделал глоток и окинул нас взором. Его глаза горели! Он развернулся к нам спиной, опираясь на трость и закричал:
- Я ни о чем не жалею, ведь это море мое! У меня есть целое море! И оно – мое!
Он бил себя в грудь… воспоминание угасало и приходило другое.
Она стояла у оранжевой забегаловки булка/мясо/булка и молчала. Она смотрела по сторонам, была слегка странная, непонятная, но видно, что она жила здесь и сейчас. Она была вне этой молотящей системы. Старомодный солдатик, знавший, что важна душа. Она сказал лишь одну фразу, но тот вечер был для меня решен:
- Я художник, который не умеет себя продавать. Кому я нужна?
Она рисует, переживает и не пытается себя ломать. И тут ко мне начинают стучаться генералы, которые утверждают, что ломка это совершенствование, а рассуждения о душе это старомодно. Они говорят, что в нашем мире лишь так можно выжить. Да пошли они к черту! Они ломают в начале себя, а затем свои судьбы и жизни близких. Психологические химеры. Они не правы! Я видел свободных, я видел счастливых духовных солдатиков. Но я до сих пор не пойму, как они это делают? Как они живут, не предавая себя перед лицом этого мира? Как они с такой смелостью делают бессмысленные действия по мнению этой системы? И продолжают жить! Как?
Я должен их всех разыскать и узнать: "Как несут свою вахту старомодные солдатики?"