Потухшее солнце с криво пришитой улыбкой и лучистыми карими глазами. Твоё лицо изрыто кратерами и горит от касаний, а мои пальцы от этого тают, плавятся и красными снежинками падают на грязный асфальт парковки. За своё существование по ней, наверное, потопталась не одна армия. А сегодня здесь будет битва не на жизнь, а на существование, потому что жизнь без огня внутри – пародия. Ты всегда любил глупые пародии: пародия на фильм, пародия на книгу, пародия на песню, пародия на.. Человека.
Я твой главный фаворит во всей этой жалкой комедии, над которой смеются только люди за кадром, отморозки и мечтатели. Ты никогда не смеялся открыто, лишь ухмылялся и скалил зубы. И тогда я начала думать, что твой смех – величайшая в мире награда и цеплялась за любую возможность его поймать. В детстве носилась с дырявым, как я сейчас, сачком за бабочками, а потом разбила коленки, выплакала целое море возле мамы и бросила это дело. А в погоне за смехом я разбиваю не только колени раз за разом, но жизнь научила меня не сдаваться. Ведь смех лучше всех бабочек в мире, а я уже не ребёнок и личное море мне ни к чему.
Парковку накрыла тишина, а мы греем собой уставший асфальт, впитываем джинсами грязь так долго, что мне уже начинает казаться, что это меня столько времени топтали. Город где-то гудит вдалеке и я тяну к нему руки, в надежде, что он протянет в ответ свою. Меня ничего не держит, но я не смею тронуться с места. Ты мой якорь и айсберг, а титаник, который ещё не пошёл ко дну. Ты знаешь про это?
Молча встаёшь и уходишь к шумящему улью, а я, прикованная, сижу на месте. Покрывало тишины рвётся от твоего громкого и чистого смеха, так всегда смеются дети. Дети – жестокий народ.
Спасибо.