Глава 8.
- Маргарита Юрьевна, пожалуйста, зайдите ко мне, - попросил меня заместитель главного редактора Володин, заглянув с утра в мою редакторскую.
- Хорошо, Иван Иванович, буду минут через десять, - ответила я, недоумевая, - только вот закончу сводку.
Иван Иванович Володин, человек широчайшей эрудиции, знаток древнерусского искусства, говоривший и писавший на более чем семи языках, был непререкаемым авторитетом. Всегда строгий в поведении с сотрудниками, он казался мне почти недоступным полубогом, который не ведал о том, что в недрах редакции есть такой редактор, как я. И тут сам просит меня зайти и, надо же, зовет меня по имени и отчеству! Тут есть чему удивляться! Иду в приемную. Юля, секретарша главного редактора, сразу же мне сообщает, что Главного ещё нет, будет к обеду. Она привыкла к моим частым баталиям с Главным.
- А я к Володину.
- Да? - удивленно смотрит на меня Юля.
- Да, Юлечка. А вы не в курсе дела? А?
- Нет, но вчера они вместе с главным долго
совещались. Я уже уходила, а они всё сидели. Может быть из-за этого?
Ну хоть это. И то информация. Вхожу в кабинет.
- Слушаю вас, Иван Иванович, - начинаю с штампованной фразы.
- Присаживайтесь, пожалуйста, Маргарита Юрьевна. Ну, нет, вот сюда в кресло, к журнальному столику. А я сяду напротив вас.
Подозреваю, что разговор будет не ординарный, но молчу и жду продолжения его. Иван Иванович вышел из-за своего массивного стола, подошел к двери, открыл её и сказал Юле, что он будет занят и поэтому просит никого не приглашать. Затем сел напротив меня и улыбнулся. Все в редакции знали, что улыбка Ивана Ивановича явление редкое, но знаменательное. Я сразу отогрелась. Но дальше...
- Маргарита Юрьевна, - начал Иван Иванович, - буду с вами откровенен. Единственное, что я прошу от вас - это конфиденциальности нашей беседы. Разумеется, до момента официального решения проблемы.
- Какой проблемы, Иван Иванович? - спрашиваю я.
- Не спешите, мой друг. Я вчера предложил Главному вашу кандидатуру на должность заместителя главного редактора нашей редакции.
- Но у нас же есть заместитель, - воскликнула я, - это вы!
- Да, вы правы. Но я покидаю редакцию. Получил новое назначение, вернее предложение. Вы, видимо, удивлены этому. Я это и предполагал. И считаю своим долгом объясниться с вами. Не знаю какое решение примет Главный, это его прерогатива, но считаю, несмотря на ваш юный возраст, вашу кандидатуру самой подходящей. Кстати, вам сколько лет? Ну, не тушуйтесь, Маргарита Юрьевна, вы сейчас в таком божественном возрасте, что один, два
года не играют никакой роли.
- Двадцать шесть, - отвечаю, как на приеме у врача.
- Молодость никогда не бывает обузой. Она, увы, проходит, это точно, я вам говорю. Пора вам заняться серьезными делами.
- Но почему я?!
- Видите ли, вы являетесь одним из тех высоко квалифицированных специалистов, который способен достойно и убедительно отстаивать свою позицию. Я все время наблюдаю это и должен вам сказать, что, на мой взгляд, это одно из решающих качеств в нашем деле. Об этом всегда я говорил и Главному.
- Я очень вам признательна, Иван Иванович, за лестную оценку моей работы, но не смогу справиться с задачами заместителя.
- Поверьте мне, вы сами не знаете себе цену. Обязательно справитесь. Я редко ошибаюсь в людях.
- Спасибо, однако..., начала я, но Иван Иванович вдруг спросил:
- Как у вас на семейном фронте? Я наслышан в общих чертах. - Боже, подумала я, и это он знает! А я думала, что ему ничего не интересно.
- Да, никак...
- Разрешите мне, немолодому человеку, дать вам совет.
- Пожалуйста, Иван Иванович.
- Постарайтесь всегда, Маргарита Юрьевна, не терять прекрасного чувства влюбленности, оно так помогает в нашей творческой работе!
- Постараюсь, обещаю вам это, улыбаюсь почему-то я.
- А сейчас идите, работайте. Успеха вам!
Работа не шла. К тому же все интересовались моей беседой с замглавного. Я молчала или отшучивалась. Чувствовала себя неуютно. А через неделю
Главный, повторив вкратце мне рекомендацию Володина, сообщил о том, что приказ уже подписан и с первого числа я становлюсь его замом.
- Маргарита, вы меня очень обрадуете своим согласием, не огорчайте меня. Ладно?
- Ладно! - произнесла я, прыгая в глубокий омут забот.
- Тогда завтра же и приступайте, - весело произнёс Главный.
Прошло два дня. Спешу, как девчонка, на встречу с Дмитрием. Волнуюсь, вот тебе и Замглавного! Если бы мои сотрудники видели меня сейчас. Ну, просто одичалая баба спешит в постель к мужику. Хорошо, что Соня отдала мне ключи от своей квартиры, вернее, просто силком всучила. Знала наперед, что нужны будут. Опытная Соня! На углу меня уже ждет Дмитрий. Обнимает меня, мы целуется и дальше вдвоем уже идем в “нашу” квартиру. Готовлю легкий ужин. Дмитрий в комнате.
- Ты знаешь какую новость я хочу тебе сообщить? - кричу ему из кухни.
- Знаю, - отвечает Дмитрий. Я в недоумении иду к нему в комнату.
- И какую же?!
Дмитрий подходит к коллекции Виктора, берет одну из его трубок, становится ко мне профилем и, поднося трубку ко рту, изрекает:
- Элементарно, Ватсон. Поздравляю с новой должностью! Вы - заместитель главного редактора!
Я совершенно обалдеваю!
- Да как же ты узнал? А?
- Элементарно, моя радость. Ты привычек не меняешь. Работу продолжаешь носить домой. Вот твоя редакционная папка. Посмотри сама.
И правда. На моей папке с бумагами стоят четкие, свежие буквы, гласящие всем читающим о том, чья
это папка и какая у хозяина должность. Подхалимаж хозяйственного отдела, но как оперативно! Завтра поговорю с ними, а впрочем - они хотели, как лучше. Ладно.
И снова я забываю в объятиях своего любимого всё на свете. Только страсть и восторг обладания друг другом. А как был естественен Дмитрий! Как свободен в ласках. Он уже перестал стесняться меня. Ну, видишь милый, я тебе показываю всё. Ты смотри, не закрывай глаза! Продолжается полет в неведомые дали наслаждения, всё продолжается и продолжается! Я смотрю на это милое доброе лицо моего возлюбленного в моменты наивысшего чувственного возбуждения. Оно прекрасно!
- Ну, что устал, мой рыцарь? - смеясь, спрашиваю его.
- Нет, совсем нет, - весело отвечает он.
- Хорошо?
- Хорошо!
Мы не замечали времени и поэтому ночь подкрадывается незаметно. Лежим в сладкой истоме.
- Дима, надо уже уходить.
- А зачем, Рита? Давай останемся здесь.
- Мы же этого никогда не делали. Это всего лишь дом наших свиданий.
- Попробуем, Рита. Обещаю, что не буду тебя трогать, дам выспаться.
- Тогда я не остаюсь. Зачем? - шучу я.
- Ну ладно, я пошутил. Как захочешь. Я ставлю будильник на восемь и мы остаемся. Конечно, не спим полночи и совершенно обессиленная, но счастливая вбегаю утром в приемную.
Юля замечает мне, что сегодня особенно хорошо выгляжу.
- Это ваша шутка? - парирую я.
- Нет, я серьезно, Маргарита Юрьевна.
Смотрю в зеркало. И в самом деле правда, ничего! Может быть так выглядят все счастливые женщины? Знали бы об этом мужчины, сколько вокруг было бы красивых женщин! Я ещё не привыкла к своему новому лицу и некоторое время прихожу в себя. Действительно, зачем брала папку? Смешно. Надо избавляться от вредных привычек. Заглядывает Юля и просит взять трубку.
- Алло! Слушаю вас.
- Рита, это ты?
- Я. Что случилось, Вера?
- Еле к тебе дозвонилась. Зачем да зачем? Всё им надо знать, вот лахудры.
- Вера, это мой секретарь, так надо. Так что случилось? А?
- Рита, ты не волнуйся только, Сергей приехал. Вчера был вечером, не дождался тебя и ушёл. Ты где пропадала? Думала, что случилось с тобой? Ты бы предупреждала.
- Прости, Вера, совсем голову потеряла.
- Да, ладно, это я так. Не бери в голову.
- Что-нибудь спрашивал Сергей?
- Я с ним поговорила, как надо. Втемяшила в его горячую голову, чтоб тебе не мешал и жизнь не портил. Не хочешь - не живи, уходи, но голову не морочь. Так он забрал свои вещи. Ключи я попросила, нечего здесь шастрить. Взял большой чемодан, побросал в него вещички, сказал, что позвонит тебе. Остановился он у родителей.
- Вера, ну ты круто.
- А, что там рассусоливать? А как он с тобой-то поступил? А? Молчишь, - Верка отошла.
- Да, ладно. Сегодня дома будешь?
- Буду, буду, обязательно буду.
- Ну тогда и поговорим.
Моё сердце от волнения выскакивало из груди. Вот и час расплаты. Притаилась и жду, когда успокоюсь.
- Маргарита Юрьевна, - голос Юли по селектору, - возьмите трубку.
- Слушаю вас.
- Рита, это Сергей.
- Здравствуй, Сережа, с возвращением. Когда приехал?
- Позавчера, вечером. - Пауза, жду, что он ещё скажет. - Надо встретиться.
- Сережа! Нам не надо больше встречаться. Ты сам это хорошо понимаешь. - Жутко волнуюсь, но продолжаю. - Зачем лишние бесплодные разговоры? Мы ведем их уже пять последних лет и все впустую.
- Ну, просто увидеться.
- Нет, Сергей. Прошу тебя, пожалуйста, оформи развод. Будь мужчиной и возьми на себя все хлопоты.
- А если я не хочу развода?
- Я хочу! - говорю я, а сердце в пятках и руки дрожат, хорошо, что не голос.
- Хорошо, позже поговорим. Будь здорова.
Выбегаю из кабинета и стремглав в дамский туалет. Открываю холодную воду и руками - на лицо и так несколько минут, пока не успокаиваюсь. В кабинете привожу себя в порядок, утреннего шарма уже нет. А прошел всего один час. Юля робко заглядывает в дверь.
- Приглашать к вам?
- Да, конечно, Юля, как всегда!
Очередной день заместителя главного редактора продолжается. Вечером, при встрече с Дмитрием, не подаю вида, всё как обычно, хотя он заметил перемену. Объясняю, что свалилось много работы, что сущая правда и что устаю с непривычки. Дмитрий улыбается, замечая, что в постели совсем
наоборот.
В новых заботах по работе и неопределенности в поведении Сергея проходит большая часть зимы. Только наши с Дмитрием свидания - источник радости и умиротворения. Но вот на очередное свидание Дмитрий не пришел. Это бывает редко и он сразу же, на второй день, сообщает мне о себе. Уже прошло три дня, а от Дмитрия нет вестей. Такое впервые и я начинаю волноваться.
- Юля, узнайте мне номер телефона приемной Университета, - прошу по селектору.
- Сейчас, Маргарита Юрьевна, - через минуту, - записывайте номер.
- Спасибо, Юля.
Звоню в университет, узнаю номер телефона на факультете и в деканате. Звоню в деканат и узнаю, что Дмитрий уже третий день находится в больнице, в травматологическом отделении. От неожиданности этой новости теряюсь. Звоню туда. Мне отвечают, казенным языком, что положение больного нормализуется, температура тридцать семь и три, вчера первый раз покушал. Я немного успокаиваюсь, но сил нет. Рита, возьми себя в руки, говорю себе. Надо ехать немедленно в больницу! Предупредив Юлю, хватаю такси и мчусь в больницу.
Поплутав изрядно по больничным дворам, коридорам и приёмным, наконец, нахожу палату, где лежит Дмитрий. Но меня не пускают, так как время посещений наступит точно через час. Никакие уговоры не действуют. Сижу, хожу, смотрю в окно, читаю старую газету битый час.
То, что я увидела, привело меня в ужас. Голова вся забинтована, только открыт от бинтов один глаз и рот Дмитрия, рука в шине и на подвеске, грудь в гипсе. И только один глаз Дмитрия светился радостным огнём, а рот улыбался.
- Дима, Дима, что это? Как это?
- Всё уже хорошо, Рита, - шепчет Дмитрий.
- А что же хорошо? Дима?
- Всё! Я вижу тебя. Ты прелестна.
- Ты всё шутишь! - Беру его, за здоровую руку, которая просто горит.
- Ты меня любишь, Рита?
- Да, Дима, да! Очень!
- Вот и хорошо, Теперь я точно поправлюсь.
- Дима. Как всё произошло? И что произошло?
- Вот видишь, как спешить на свидание с красивыми дамами. Попал под авто. Мне почти ничего, а авто надо будет сдать в металлолом.
- Брось, Дима, шутить. Что на самом деле произошло?
- Точно, как я говорю. Правда авто ещё побегает, как и я. Надеюсь, я раньше.
- Дима, я так спешила, что ничего тебе не принесла. Подожди, я сейчас к врачу, а потом в магазин и к тебе. Дмитрий крепче схватил мою руку.
- Сиди, Рита, ты мой врач. Здесь чудесно кормят, Почти голландская диета. Грудь, талия, бёдра - всё будет откалибровано. Апполон - наш покровитель.
- Зачем мне Апполон, Дима, мне нужен мой Инфант.
- О, да! Потерпи, всё будет, обещаю! Там всё в порядке, бинты туда не добрались!
После этих слов Дмитрия я непроизвольно краснею.
- У вас здесь жарко, - громко говорю в палату.
- Не замерзаем, подхватывает сосед Дмитрия по койке.
Я всё-таки разыскала дежурного врача и он мне поведал всю историю. Дмитрия привезла скорая помощь, которая подобрала его на улице в бессознательном состоянии. Многочисленные травмы головы, левой руки, груди, повреждение двух рё-
бер и различные ушибы тела. Сейчас худшее позади и он идет на поправку. Но процесс не быстрый и о выписке говорить рано. Организм молодой и всё пройдет. Насчёт подробностей автомобильного происшествия врач не знал. Он тогда не дежурил.
- А откуда привезли больного?
- По моим данным с Советской, напротив Универмага. - Странно, это рядом с моим домом, подумала я.
- Спасибо вам, доктор.
Всё оставшееся время до выздоровления Дмитрия моя жизнь разделилась между работой и больницей, короткие ночи - дома. Дмитрий поправлялся быстро. Постепенно снимались бинты с головы, руки, груди и к концу марта он уже уверенно ходил по палате и рвался на волю. Я регулярно отправляла в Бренко его письма домой, в которых он подробно описывал родителям свои учебные будни и успехи в постижении наук. Я пыталась образумить его и написать родителям правду, но он твердо стоял на своём.
В конце марта Дмитрий вышел из больницы. Я уговорила его провести послебольничный период по предписанию врачей на пароходе, идущем в сторону Колхиды. Взяла десять дней в счет отпуска и мы, как аргонавты, направились к теплому югу.