Говорят, что эта старуха живет в доме с момента его заселения. Живет в квартире номер 1 странной многоэтажки, где на 84 квартиры есть только одна входная дверь.
Говорят, дом построили в те времена, когда квартиры нуждающимся бесплатно выделялись государством по очереди в горисполкоме. Понятно, что первая квартира рядом с единственной входной дверью была наименее желанной в целом доме. Но говорят также, что номера квартир соответствующей площади новоселы тянули по жребию сами. Чтоб без обид.
Видимо, у старухи счастье такое было. Да в то время она была еще не старухой, а матерью вполне взрослой дочери. Обе были без мужей, часто ссорились и даже дрались. Говорят, любовников делили. Однако дочь из-за страшной болезни рано умерла. И старухе больше никто уже не указывал, как ей жить.
Вот такие слухи по крупицам дошли до второй старухи, которая недавно въехала в квартиру на седьмом этаже. Счастьем жизнь ее тоже не баловала. В юности любимый предал ее и женился на другой. Потом и она вышла замуж, но муж изменил ей, и она его не простила. С тех пор жила одна с обидой на всю мужскую половину человечества. Вырастила дочь, которая вышла замуж за военного и объездила с ним все отдаленные гарнизоны, пока не осела с семьей на родине мужа. Старуха переезжать к ним не спешила, а может, ее и не особенно звали. Она продала свой прежний дом, половину денег отдала дочери, а на остальные купила себе квартиру в этом доме. В странном доме, похожем на свечку.
«Нижняя старуха» была общительна и даже чересчур. Через пару лет она надоела всем жильцам, а через пару десятилетий, когда повырастали дети жильцов, стала вообще никому не нужной. Одиночество и обида на людей сделали ее чересчур сердобольной и милосердной к братьям нашим меньшим. Сколько котов жило в ее квартире – не перечесть, а во дворе она кормила бездомных кошек и псов со всей округи. Благо, жила возле мусорных баков и еды для питомцев было предостаточно.
Когда терпение жильцов исчерпалось, домком принял жесткие меры по приведению санитарно-эпидемической обстановки к соответствующей норме. Война со старухой была длительной и беспощадной.
«Верхняя старуха» этих баталий не застала. Но «нижняя старуха», подкарауливая ее у входа, постоянно жаловалась ей на жестокосердие жителей дома. Даже плакала. Верхней старухе было жаль ее. Однажды она в лифте высказала свое мнение некоторым жиличкам. На что те ей ответили: не связывайтесь с этой старухой и не верьте ей. У нее «не все дома».
Верхняя старуха ничего больше не стала расспрашивать и уточнять. По своей природе она была малообщительная и дружбы в доме ни с кем не искала. Жила по принципу: я вас не трогаю - и вы меня не беспокойте. Контактов с нижней старухой стала избегать. А как тут избежишь, если нижняя старуха стоит, как швейцар при дверях, и каждый раз хватает за рукав, удерживая для разговора?
В очередном «захвате», слушая историю из жизни нижней старухи, верхняя узнала, что та работала преподавателем в музыкальном училище и подсчитала, сколько той лет. «Извините, - сказала верхняя старуха нижней, - мы с вами не можем быть друзьями, потому что по возрасту я ровесница вашей дочери!». И в сердцах ушла.
«Не хорошо я поступила! – мучилась она, поднимаясь в лифте на свой этаж. – Буду такой злобной – буду такой же одинокой, как эта. ... Но голос ведь у нее какой противный – придушенный фальцет! Надеюсь, не вокал преподавала».
Сама она тоже была преподавателем. Языка и литературы в колледже. Голос имела в диапазоне сопрано, хоть и дребезжащего.
С тех пор две старухи перестали замечать друг друга. Это радовало верхнюю старуху, да после радости – всегда неприятности. И явились они в виде голубей.
Нельзя сказать, чтоб верхняя старуха не любила птиц, напротив, их пение доставляло ей радость. Чем меньше птичка – тем лучше ее песня. В мае под ее окном пел сам соловей. Сколько бессонных, волнующих молодостью грез навевал он ей ночами! Как ждала она его прилета с все возрастающей тревогой: вдруг в этом году не прилетит?
А голуби никуда не улетали. Круглый год крутились под ногами и все ели, ели, всегда жадно ели, ненасытные…. А что им еще делать? Голуби не поют.
Верхняя старуха никогда не кормила голубей. Она считала, что птицы должны жить в естественной среде и сами добывать себе корм. Но никогда не видела, чтобы голуби рылись в мусорных баках. Зачем? В баках рылась нижняя старуха, добывая им пищу, измельчала ее и в удобоваримом виде подносила на выметенных дворником дорожках.
Верхняя старуха всегда с недовольным видом обходила стороной милосердную нижнюю старуху, кормящую голубей. Злилась она, конечно, не на птиц, а на людей, безответственно прикармливающих животных для своего развлечения. На собачников, которые из-за своего питомца готовы горло перегрызть любому прохожему и даже ребенку. А потом, когда питомец надоест, выбрасывающих его на улицу, в «естественную среду», не задумываясь о том, что сделали эту среду для них уже не естественной.
Однажды летом видела старуха, как по-человечески ры-да-ла молодая такса на аллее недалеко от их дома. Перед ней стояла фирменная хромированная миска, наполненная водой, а рядом на траве лежал дорогой кожаный поводок.
Такса не обращала внимания на проходящих мимо людей. Ее глаза были устремлены к небу. Она взывала к небу! И какая боль была в собачьих глазах! Приюты для бездомных животных наполнены брошенными животными, принадлежавшими ранее «любящим» хозяевам.
Да, животные не только едят, они еще и любят. Голуби любят друг друга. Любят долго и часто. В этом верхняя старуха убедилась, когда весной голубиная парочка облюбовала для интимной жизни ее балкон. Вы слыхали, как истерически квохчет в любовном припадке голубь-самец? А если с 6 утра? А если прямо у вас в изголовье за окном? Ох, как не услаждает слух его пение! И как загаживают балкон сытые голуби!
Ну, гоняла она голубей со своего балкона. Да разве «кышем» основной инстинкт победишь? Началась у верхней старухи головная боль. Только сейчас она поняла, почему входные двери дома постоянно обклеены рекламами фирм, предлагающих остекление балконов, и почему спрос есть. А у старухи денег нет – 6 пенсий надо. Что делать? Гонять.
Стала старуха дерганная, раздражительная, сон и радость жизни потеряла. Только одну парочку отучила - вторая тут как тут. А третья и яйцо отложила. Прямо на коврик. Старуха увидела – обомлела. Красивое такое яйцо, крупное, как из-под молодой курицы. Идеальной формы, безупречно белое. Пока топталась над ним в недоумении, что делать, задела коврик, яйцо - ах! - покатилось и упало с балкона. Старуху чуть удар не хватил. «Как же это? Что же это? Бог есть любовь, а я убийца?» Ноги подкосились. Вернулась в комнату, села на кровать. «Боже мой! Боже мой! Простите меня голуби!»
А голуби тут как тут. Бегают, яйцо ищут. Потоптались, потоптались и улетели. Старуха пришла в себя. «Ну что ж, убийца так убийца. А что делать? Естественный отбор. Побеждает сильнейший. Предупреждала вас, гоняла. Сами виноваты». А тут голуби вернулись, трое. СтаршОго, наверное, привели. Старуха выбежала: «Кыш! Здесь вам не роддом!».
Голуби улетели, а вина осталась. Опять не спит старуха. «Какая я жестокосердная! В рай попасть надеюсь. Таких в рай не берут. Но отдать голубям балкон невозможно. А белье где сушить? В квартире сушить – плесень разводить. И потом, если голуби отберут балкон, значит, они победили меня в естественном отборе. Голуби балкон отберут, другой кто-нибудь – квартиру. Господи, как же мне жить?» – шепчет старуха, подняв глаза к потолку.
А утром пробуждает ее от тяжелого сна знакомый любовный клекот взахлеб за окном, а со двора доносится придушенный фальцет нижней старухи: «Гули – гули- гули!»