Огромная пустая квартира отзывалась гулким эхом на её шаги.
Рабочие ушли. Разобрали кровать, чертыхаясь, перенесли и собрали на прежнем месте. Голоса стихли. Женщина поморщилась от запаха чужого пота и перегара, открыла окно.
Осталось и ей уйти навсегда из этих стен. Повернуть ключ в замочной скважине и забыть всё, что было.
Женщине стало грустно. Здесь больше нет её отражения. Нейтральное, безличное пространство. И только липы за окнами. Теперь ничего не отвлекало от созерцания изгибов стройных тел, и стал отчётливо слышен их шёпот. Они шевелились, тянули свои ветви, заглядывали в дом.
Она присела на кровать.
* * *
- Какая большая!
- Да уж... Просто огромная!
- Для великанов.
- И силачей. Тяжёлая, не сдвинуть с места.
- Ещё бы- лиственница! Зачем им понадобилась кровать из лиственницы?
- Не знаю. Наверное, чтобы во веки вечные выстояла.
- Ковчег какой-то.
- Придётся разбирать. Иначе в другую комнату не перенести. Ты хорошо подумала?
- Ага. В этой очень холодно. Не смогу здесь спать.
* * *
Женщина легла на теперь голый матрас, как есть, в одежде. Ветви качались за окнами, и ей показалось, что она плывёт. И вспомнились объятия того, с кем она почти не была, а всё больше ждала.
* * *
- Меня тут недавно осенило. Помнишь, мы говорили, что нет счастливого искусства, потому что человек заморочен на страдании? Так вот есть! Порнография! Та, которая в чистом виде, бессюжетная.
Они лежали голые на смятой постели. Расслабленные, спокойно поглаживая друг друга, как сытые хищники лениво облизывают кость.
- Да, но порнуха без сюжета- скучнейшая вещь. И в жизни мы не звери, чтобы вот так вот тупо утолять голод.
- Вот именно! Мы и есть животные в этом вопросе. И не надо путать божий дар с яичницей. Кстати, об яичнице. У тебя есть что поесть?
Яичница фыркала на сковородке. Из холодильника выдвигались банки с чем-то забытым.
- Вот не знала, что ты порнушкой увлекаешься.
- Да нет. Иногда. Чтобы снять напряжение. Бывает хочется просто кончить.
- Но ты прав. В сексе нет драмы. И относиться к этому нужно правильно. Как к еде. Естественная потребность человека. Захотелось поесть и поел. И никаких диет и голодовок. Запрет на еду стимулирует голод и обжорство в дальнейшем... Ну как, ты наелся?
- Пожалуй...
- Десерт?
- О да! Иди ко мне!
* * *
Женщина закрыла глаза. Вот он, её любимый, свежий и прохладный из душа, прильнул к ней всей своей наготой. Её охватило желание. До сладкой дрожи. Рука скользнула под одежду. Пальцы сначала осторожно, а потом настойчиво и властно погружались в нежную плоть. Стон. Вздох. Хрупкое тело буквицей на плоскости матраса. Сумерки вытеснили свет. Всё стало неразборчиво. Шёпот лип. Качание ветвей. Поток уносил ковчег далеко от этих берегов.