Глупый рассказ для глупых дамочек.
Никогда не стоит посвящать в свои планы большое количество народа, ибо всегда найдутся желающие твои планы откорректировать…
У меня таким желающим оказался Сашка.
Сашка возник в моей жизни нежданно-негаданно-непостижимо и все эти 2 года, что я его знаю, только и делал, что пытался угнездиться в моей жизни попрочнее. А я, как могла, сопротивлялась.
Познакомились мы весной, накануне Пасхи. Шефиня попросила меня срочно встретиться с клиентом, намекая, что клиент денежный и для фирмы очень важный. Упускать его было бы непростительно, и я потащилась на встречу. Ту часть города, где мы должны были встретиться, я не знала совершенно. Проплутав немного среди каких-то строек-помоек, обнесённых покосившимися заборами, я сдалась и набрала номер трубки, коим снабдила меня шефиня.
- Я сейчас подъеду. – не вдаваясь в подробности ответил мужской голос в трубке.
«Дэу-Матиз» цвета взбесившейся пожарной машины я увидала ещё за два квартала. Когда я подошла, из машинки, которая по размеру была чуть больше газонокосилки, вылезло мне навстречу Нечто. Двухметровое. Косая сажень в плечах. С копной светлых спутанных волос, падающих на плечи и ярко-голубыми глазами. Это и был Сашка. Пардон, Александр Иванович Шпаньков. Гендиректор фирмы «Радость». Клиент, которого не хотела упускать шефиня. А Сашка не захотел упускать меня. К несчастью, мой номер высветился на экране его супернавороченного айфона и он тут же занёс его в память. Сашка относился к тому типу мужиков, про которых говорят «прирождённый многожёнец». Он ухитрялся любить всех своих баб и при этом совершенно искренне! Я много раз, за время нашего знакомства ловила себя на мысли, что у того, кто там, свыше, ведает нашими судьбами и душами, довольно своеобразное чувство юмора. Сашке надо было родиться не в Санкт-Петербурге, а где-нибудь на арабском Востоке и быть шейхом и содержать гарем. По-моему все его бабы не догадывались о существовании друг друга. За исключением меня. Но я – другое дело. Я находилась «над схваткой», как говорит один мой знакомый спортсмен-вольник, он же полковник спецназа… Зимой Сашка жил с «зимней женой» - она же «постоянная» и официальная. С наступлением тёплого времени года Сашка отвозил супругу с детьми на дачу в Комарово на всё лето, а сам перебирался к «летней жене» - эти были каждый раз разные. И это не считая трёх-четырёх любовниц! Такой вот вариант – «летней жены» был предложен и мне.
- Спасибо, обойдусь. – ответила я.
Мой отказ, признаться, его обескуражил. Видимо Санчо не привык, чтобы женщины говорили «Нет». А я сказала. Через некоторое время он повторил попытку. С тем же результатом. Результат поверг его в глубокое раздумье. Плодом этих раздумий стало предложение руки и сердца.
- Руки и секса. – фыркнула я, - Ты ж женат!
- Разведусь! – не моргнув глазом ответил Санчо.
- Спасибо, дорогой, но такую жертву я принять не смогу.
Я прекрасно понимала, что Сашкину неуёмную натуру не удержат никакие штампы в паспорте. И мы, что называется, «остались друзьями». Хе-хе-хе… И с тех пор Сашка пытался играть в моей жизни роль ангела-хранителя. Получалось, прямо скажем, не очень. Ибо его мнение я обычно ни в грош не ставила, а его самого называла либо Сашка-пердяшка, либо Санчо-с-Ранчо.
А вот мама напротив – была от него без ума и просто спала и видела меня в роли мадам Шпаньковой. Радости мне это не прибавляло.
Долго это всё продолжаться не могло. И вот грянул гром. Вскоре после Нового года друзья сделали мне «предложение от которого невозможно отказаться». Они затевали байдарочный поход по Сухоне по всей её длине – от Кубенского озера, из которого она, собственно и вытекает, до Великого Устюга, где, сливаясь с рекой Юг, она даёт начало Северной Двине. А может, если успеем – и по Двине сплаваем… Соглашаться или нет – вопроса передо мной не стояло. Разумеется, я согласилась!!!! Зима ушла в лихорадочной подготовке к походу и зарабатывании денег.
За два месяца, что оставались до лета, нужно было договориться на работе с отпуском, чтобы шефиня успела переделать график, купить кое-какое снаряжение и приобрести хоть теоретические познания. Мне приходилось ходить в походы, но в байдарочные – никогда. Мама волновалась – она была уверена, что я непременно утону. Но постепенно сдалась.
Сашка, услышав о моих планах на отпуск, отреагировал совершенно неожиданно. Начал орать, что никуда он меня не отпустит, и никуда я не поеду.
- Тебя забыла спросить. – ответила я.
Вобщем, вышел грандиозный скандал с битьём посуды и прочего… И вот теперь я сижу и не знаю, что с трупом делать. С трупом, понятное дело, Сашкиным… Скандал произошёл у нас в доме. А значит – убрать тело нужно до прихода мамы, которая вернётся в любой момент. Стащить по лестнице 150-килограммовую тушу двухметрового роста даже мне, даме довольно сильной физически и отнюдь не Дюймовочке, было нереально. Расчленять на куски, а потом отмывать квартиру… Я представила лицо мамы, если бы она застала меня за этим занятием… Оттаранить в ванну и растворить в кислоте??? Тем более нереально. Во-первых: где я столько кислоты возьму, а во-вторых: до прихода мамы всё равно не успею… Сходила, блин, в поход… Теперь мне другой поход светит… Куда более длительный. В места не столь отдалённые. Сухари сушить можно начинать уже сейчас. К тому же, даже если я и выволоку Саньку, точнее, его тело, на улицу, нас вполне могут увидеть соседи. Ну кто ж знал, что у этого амбала такая голова слабая и удар фамильной чугунной сковородкой по темечку окажется смертельным! А может – квартиру поджечь?! А что – пожар, не успел выбраться… А мы где жить будем?!
Вобщем, ничего не оставалось, как взять трубку и позвонить Коляну. Коля, в прошлом бандюган, а ныне вполне себе честный бизнесмен, должен быть в таких делах большим докой. На моё счастье Коляныч трубку взял сразу.
- Коль, я человека убила. – без всяких там «здрасьте» выпалила я в трубку.
- Ты где? – спросил он.
- Дома.
- Ментам не звонила?
- Нет.
- Никому не открывай, жди меня, я сейчас подъеду.
Колян действительно примчался за 15 минут. Он вообще, где бы ни находился, хоть в области, хоть на другом конце города, приезжал за 15 минут, стоило мне его позвать. И про Сашку он тоже знал. Несколько раз Коля порывался с ним поговорить «по-мужски», но я отговаривала. Особого вреда от Сашки не было, а значит – пусть живёт, гад. А теперь вот не живёт…
Войдя в разгромленную кухню, Коляныч долго и с большим интересом разглядывал тело, распростёртое на полу.
- Здоров, кабан. – изрёк наконец Коля, - И чем ты его?
- Сковородкой. – честно призналась я.
- Блин… вот вы, женщины, всегда так. Слабый пол, слабый пол…
- Не бывает сильных женщин. Бывают хилые мужики. – не совсем к месту вспомнила я афоризм полковника спецназа.
Коля хмыкнул, но ничего не сказал.
- Ты решай, что делать будем. – напомнила я.
- Он на чём приехал?
- На газонокосилке. В смысле – на «Дэу-Матизе».
Для поездок по городу Сашка, мужик экономный и прижимистый, пользовался именно этой бешеной табуреткой южнокорейского производства. Для загородных поездок была другая машина. Как он в «Матизе» помещался – это отдельный вопрос.
Коля надолго задумался.
- Он тебя насиловать не пытался?
- Боже сохрани! Коля! Только давай без полиции!
И тут зазвонил телефон. Я сняла трубку враз вспотевшей рукой и она чуть не выскользнула из ладони. Мама сообщила, что задержится у подруги. Поинтересовалась, почему это у меня такой задушенный голос. Я ответила, что очень устала и спала, а она меня разбудила.
«Ну и слава Богу!» - подумала я, повесив трубку.
Но по-любому тело из дома надо было убирать, и я напомнила об этом Коле.
В конце-концов мы с Колянычем, рост коего составлял «метр с кепкой», сволокли Сашкину тушу вниз, благо этаж был второй, и втиснули на переднее пассажирское сидение его газонокосилки. Колян сел за руль.
- Домой иди. – велел он мне и растаял в лиловых сумерках апреля.
Дома я едва успела смести осколки разбитых чашек-тарелок в пакет для мусора. Мама позвонила и предупредила, что едет. Уже выбегая из квартиры, я увидела в прихожей Сашкины супердорогие туфли 45 размера. Ёлы-палы! Мы ж его босого стащили! Ну да ему теперь не туфли нужны, а белые тапочки… Я схватила обувку и сунула в тот же пакет с мусором. Едва успела вернуться – как приехала мама.
Последующие дни были сущим кошмаром. Возвращаясь домой я была уверена, что увижу возле нашей парадной ментовский «воронок», приехавший по мою грешную душу. Колян позвонил в тот же вечер мне на трубу и сообщил, что отогнал «Матиз» в лесопарк за две остановки метро и там оставил. Отпечатки пальцев с руля стёр. Вроде, всё должно бы обойтись…
- А если не обойдётся? – проблеяла я в трубку.
- Я всё на себя возьму. – великодушно сказал Колян.
Я возмутилась, ибо не поверила. Благородство Коляна явно до таких пределов не распространялось.
- Мы по-любому соучастники. – ответил Коля.
Гром грянул через неделю. Сашка возник на пороге моей квартиры. С чемоданчиком. Увидев воскресшего из мёртвых я едва не лишилась чувств.
А дело было так. Я его, как уже всем ясно, не убила, а только вырубила. Но вырубила качественно. Чугунная советская сковородка, помноженная на мою физическую силу, это вам не хухры-мухры… Колян отвёз Сашку в лесопарк, где и оставил, а там его обнаружили загулявшие гопники. Они, ничтоже сумняшеся, вскрыли машину, благо та была не заперта, выволокли бесчувственное тело наружу, попутно избавив его от кожаной куртки, «трубы» и бумажника, и укатили на «Матизе» - ключи-то были в замке зажигания! Ночью Сашка пришёл в себя от холода. Поняв, что дела его обстоят кисло, он решил утешиться в объятиях любовницы. Но! Денег не было, трубки не было. Ботинок – и тех не было! А любовница жила в Купчино. Находился же Сашка, как он понял – в Сосновке. Почему он решил ехать не домой, а к любовнице – я так и не поняла. Возможно, после удара сковородкой, мозги у Сашки соображали туговато. Сперва он шлёпал пешком – в носках. Потом его из жалости подбросил какой-то мужик на своей машине. Предложил вызвать полицию, но Сашка гордо отказался. Вобщем, к рассвету он добрался до Бухарестской, где жила его пассия. Дальше было как в анекдоте. Внезапно вернулся муж. Который, по странному стечению обстоятельств – Питер город маленький! – был тем самым моим знакомым – полковником спецназа!!!! Вобщем, Сашка получил очередную моральную ( и не только) травму, когда боевой офицер, прошедший обе чеченские войны, выкинул его в окно третьего этажа. До вечера Сашка в одних трусах провисел на тополе, росшем под окном, пытаясь привлечь внимание прохожих одиночными плевками – от пережитого стресса у него временно пропал дар речи. С тополя его сняли пожарные и МЧС, которых вызвал малость отошедший полковник спецназа Спиридонов. Жена, которой о случившемся сообщили врачи, тут же выставила Сашку за дверь. В чём был. Ибо фирма, гендиректором которой он числился, на самом деле принадлежала ей и её матушке.
- Ничем не могу помочь. - сазала я, выслушав его жалостливую повесть, - И не хочу, если честно.
Больше мы не виделись.