После увольнения долго не могла найти работу. Бывшие коллеги мстили мне за то, что я слишком много знала об их незаконных авантюрах, – и давали отрицательные рекомендации. После нескольких бесплодных попыток найти новое место я поняла, что придётся менять сферу деятельности. Помыкавшись по собеседованиям, я была близка к отчаянию и стала рассматривать далеко не самые заманчивые предложения.
Однажды мне предложили работу сиделки при мальчике-инвалиде. Набравшись храбрости, я отправилась на встречу с его отцом. Это был властный мужчина средних лет. Задав мне пару дежурных вопросов, он сообщил мои будущие обязанности:
1) я должна неотлучно находиться рядом с моим подопечным, пока хозяин на работе;
2) что бы ни случилось, я не имею права покидать квартиру;
3) выйти из комнаты мальчика я могу только для того, чтобы поесть, попить или сходить в туалет;
4) я должна удовлетворять все желания подростка, а то, что не в моих силах, сообщать его отцу;
5) я обязана разговаривать с мальчиком на интересующие его темы;
6) я не имею права уволиться раньше, чем через месяц.
Потом мы договорились об оплате. Она была довольно высокой. Признаюсь, кое-что меня не устраивало и казалось подозрительным. Но мне позарез нужна была работа! Поэтому я согласилась.
С понедельника я приступила к новым обязанностям. Моего подопечного звали Антоном. Ему недавно исполнилось четырнадцать. У него был детский церебральный паралич. Ограниченный убогим телом, мальчик постоянно находился в отвратительном настроении. Казалось, он ненавидит всех здоровых людей, а больше всех меня. Когда я подошла к нему, чтобы сменить бельё, Антон заявил:
– Ты уродина и старуха. Мне противно на тебя смотреть!
К слову, у меня довольно симпатичная внешность, и мне тридцать лет.
– Не смотри. Твой отец велел мне находиться при тебе неотлучно.
– Я заставлю папу тебя уволить.
– Конечно, ты можешь это сделать, если захочешь.
– Уже хочу!
– Если я настолько тебе противна, то так действительно будет лучше.
– Я не желаю, чтобы меня стерегли. Разве я преступник?
Моей первой мыслью было сказать: «Конечно, нет. Ты не преступник и ни в чём не виноват». Но глядя на него, я испытывала не сострадание, а страх и неприязнь. Поэтому ответила иначе:
– Твоё тело – тюрьма. Почему ты оказался в нём, если ни в чём не виноват?
– Не знаю. Я никого не убил и не ограбил.
– Возможно. Но ты ненавидишь людей и завидуешь тем, кто здоров. Поэтому я вызываю у тебя отвращение, и ты вымещаешь на мне досаду. Если хочешь, можешь пожаловаться на меня отцу. Я готова потерять работу, потому что общаться с тобой мне тяжело – как и тебе со мной.
– Значит, ты хочешь уйти?
– Да, хочу.
– В таком случае, ты никогда не покинешь этот дом!
– Ошибаешься. Я свободный человек. Найду другую работу.
– Тебя никуда не возьмут. У тебя подмочена репутация. Так сказал папа. Если он даст тебе плохую рекомендацию, ты умрёшь в нищете.
Мне нестерпимо захотелось выйти из комнаты и никогда больше не видеть Антона. Я с трудом сдерживала рыдания. Но надо было вести себя спокойно и непринуждённо.
– Ты не пророк. Поэтому не можешь этого знать.
– Могу. Я вижу, ты плохо закончишь.
– Давай не будем обо мне, ладно?
– Боишься, что я доберусь до твоих секретов? Уверен, тебя никто не любит.
– Присваиваешь свои чувства остальным?
Антон посмотрел на меня и расхохотался. Мучая меня, мальчишка явно испытывал удовольствие. К сожалению, мои чувства отразились на лице. Поэтому юный провокатор не унимался:
– Какое у тебя дурацкое имя – Дуся. Обычно так кошек называют.
Не выдержав, я выскочила из комнаты, как ошпаренная. Пошла на кухню, выпила воды. И только тут вспомнила, что по контракту не имею права покидать моего подопечного. Ну, ничего. Скажу отцу этого монстра, что захотела пить.
Вернулась в комнату, как ни в чём не бывало. Антон ехидно смотрел на меня. Но я старалась не встречаться с ним взглядом.
– Почему отворачиваешься? – спросил мальчик.
– Потому что ты издеваешься. Мне неприятно. Я не нравлюсь тебе? Не переживай. Очень скоро наше общение прекратится. Сегодня же скажу твоему отцу, что хочу уволиться.
– Посмотрим, что он ответит. Кстати, по контракту ты обязана отработать месяц.
– Лишь в том случае, если ты будешь нормально себя вести.
– А вот и нет! В любом случае.
– Все вопросы я буду обсуждать только с твоим отцом.
– Сначала тебе придётся найти общий язык со мной! Ты должна исполнять мои желания – так сказал папа.
– Смотря какие.
– Нет, все! Не обижайся, Дуся. Я люблю провоцировать людей и наблюдать за их реакцией. Ты такая вспыльчивая. Меня это забавляет.
– Делай, что хочешь. Больше не буду отвечать.
– По контракту ты должна разговаривать со мной на любые темы, которые меня интересуют.
– Да что это за контракт такой! – возмутилась я.
– Не злись. Ты сама его подписала.
А ведь мальчишка прав – мелькнуло у меня в голове. Какая же я дура, что попалась на эту уловку…
Вечером пришёл отец Антона – Владлен Петрович. И тут же отправился в комнату сына. Я тактично вышла. Владлен – вот имечко! Интересно, а где мать семейства? Должно быть, не выдержала и сбежала куда подальше. А вот и отец Антона.
– Мне нужно с вами поговорить, Евдокия.
– Я тоже хочу кое-что вам сказать, Владлен Петрович. Через месяц я бы хотела уволиться. Наверно, Антон сообщил вам, что мы с ним не поладили. Лучший выход в этом случае – расстаться, чтобы не калечить психику подростка и мои нервы.
– Зачем же так сразу? Переживаете? Зря! Антону вы понравились. Гораздо больше его прежних сиделок. Он мальчик с характером. К нему нужен особый подход. Приходится делать скидку на его болезнь и трудный возраст.
– Хорошо. До конца месяца я согласна идти на компромисс.
– Раз вы столь категоричны, то и я не вижу смысла вас щадить. Вы нарушили один из пунктов договора, а именно – покинули комнату сына без уважительной причины.
– Я отошла на кухню попить воды.
– Антон сказал, вас не было около получаса. Что вы пили так долго?
– Да как вы смеете? Я не алкоголичка!
– Успокойтесь, я не подозреваю вас в пьянстве. Только имею в виду нарушение контракта. Оно было, не отпирайтесь.
– Лучше спросите сына, как он меня довёл до такого состояния, что я вынуждена была успокаиваться полчаса!
– В контракте прямо сказано, что вы должны разговаривать с мальчиком.
– Разговаривать – да, но не терпеть издевательства!
– Не надо злиться. Вы нарушили контракт, а теперь оправдываетесь. Это заслуживает наказания.
В ту минуту я подумала, что хозяин собирается вычесть у меня часть денег из заработка. Но я ошиблась.
– Знаете что, Евдокия? Штрафовать вас я не буду. Потому что вы ещё ничего не заработали. Предлагаю другой выход. Порка – вот лучшее наказание провинившихся слуг.
– Вы с ума сошли? Я вам не прислуга.
– Да не волнуйтесь вы так! Я просто пошутил, чтобы проверить вашу реакцию.
– Ну и шуточки у вас!
– Давайте поступим иначе. В благодарность за мою снисходительность вы расскажете, за что вас уволили с прошлой работы.
Я растерялась. Мелькнула мысль: правду говорить нельзя. Я ненавижу ложь, но иногда – это единственный выход.
– Мне мало платили.
– Почему же вы не настаивали на большем? Считаете себя недостойной?
– Вовсе нет. Просто это не всегда возможно. Особенно, если начальник авторитарный.
– Но дело ведь не в этом, правда? Причина вашего увольнения иная.
– Да, есть и другие мотивы. У меня не было возможности развиваться на работе. Ограниченные обязанности – и всё.
– Не смешите меня, Евдокия! Вы ушли с хорошей должности, чтобы стать сиделкой при больном ребёнке? Я вам не верю. Может, всё-таки скажете правду?
– А зачем вам нужна правда? Ради любопытства? Вряд ли. Скорее, чтобы подчинить меня.
– Просто пытаюсь найти с вами общий язык. Пока не получается.
– Да, я тоже чувствую: что-то не так. Теперь вы сами видите, Владлен Петрович, что мне придётся уволиться. И чем скорее, тем лучше.
– Не торопитесь. Допустим, вы уволитесь. Но вскоре вам придётся искать новое место, и вы повторите все свои прежние ошибки. И снова будете сидеть без работы. Давайте поговорим. Возможно, я подскажу вам что-то. Иногда взгляд со стороны бывает полезен.
– Хорошо. Мне пришлось уволиться, потому что не смогла сработаться с коллегой. За тот год, что он у нас работал, этот парень вымотал мне душу. И нам обоим пришлось уйти.
– Вас гложет обида. Небось, ещё и влюблены в него были?
– Да, немного – в самом начале. Но потом ничего, кроме ненависти, я к нему не испытывала. Он исподволь настраивал против меня коллег. Старался вывести на нервы, чтобы скомпрометировать перед начальством. Пытаясь наладить отношения, я помогала ему по работе – в итоге он сидел на моей шее и издевался.
– Понятно. И вы никак не можете успокоиться. Вспыхиваете по пустякам, плохо спите и никак не можете забыть прошлое.
– Всё так и есть. Иногда мне кажется, что у меня плохая карма.
– Какая, к чёрту, карма? Дурные мысли. Важно то, что происходит сейчас. Вспоминать прошлое глупо – его не изменишь. Обвинять себя – ещё глупее, ведь тогда вы не могли поступить иначе. Поменять можно только своё отношение в настоящем. Этим и займитесь.
– Но ведь у меня есть новые обязанности.
– Одно другому не мешает. Тем более, Антон – чуткий парень. Он будет отражать ваши внутренние изменения. Ведь теперь понятно, почему вы так реагировали на его провокации – видели в нём другого человека.
– Да, сейчас мне это ясно.
После разговора я решила остаться. Признаюсь, вначале было непросто. Но мои усилия не прошли даром. Я стала работать над собой и вскоре заметила, что мои отношения с людьми улучшились. Мысленно благодарю Антона и его отца – ведь они помогли мне справиться с демонами прошлого…