4

Ааабэлла
                (предыдущее:http://www.proza.ru/2017/04/22/1022)



Небо отпустило Магду, Эркина и Виу как раз перед «инаугурацией» Эвоны. Разумеется, малыша они оставили на территории Небес, чей забор был пощажён. Пока – по той причине, что каждый разбирал, принося, лишь собственный забор. Правда, раненым помогали, и дом Эка тоже стоял открытым. Дома без оград смотрелись голо и непривычно, как и улицы.
  По пути на площадь Эркин искал глазами знакомых, чтобы расспросить о событиях. Ему повезло встретить Яра. Тот всегда считался миролюбивым, радевшим за справедливость. Обстоятельный муж. Эркин остановил его.
  - Здравствуй, Яр. Мы только вернулись с Небес. Что у вас здесь произошло?
  - Здравствуй… и ты, Магда. Вам повезло. Поистине, Небо вас хранит. У нас столько всего случилось… что трудно поверить. Начну с начала. Мы стояли на посту с Гёде, Эком и Матю, когда к нам направилось три девы.
  Магда с Эркином переглянулись.
  - Одна -- с белым флагом – Эвона. С ней Лина, устроительница танцев и подруга немого Мирчо-свирели, а также маленькая боевая дева, вооружённая до зубов. Она ныне у них главная военачальница. Первые-то две были безоружны, если не считать древко флага, которым Эвона меня чуть не проткнула. Они вроде шли, чтобы сообщить о конце лихоманки. Несли треножники для воскурений. Средство, мол, нашли от болезни. И хотели им поделиться. Гёде послал Матю за судьёй, но тот пришёл раньше. Почему-то не захотел даже общаться с посланницами, приказав Гёде гнать их. Гёде сначала ушам не поверил, попросил повторить. Судья подтвердил. И повернулся уходить, не здороваясь с девами.
  Яр на мгновение умолк, посмотрев на удивлённые лица «пришедших с Небес».
  - Так же и мы не поняли, что происходит. А девы обиделись, что не удивительно. Но просто обиделись бы ладно, но та маленькая зафитилила камнем в судью!
  - Камнем? Откуда у неё? – спросил Эркин.
  - Ээ, ты не знаешь, у неё и верёвка была, чтобы камни метать. Праща называется. И полная сумка снарядов. Попала ему в голову.
  Магда с Эркином слушали, открыв рты.
  - Судья упал, оглушённый. Видя это, Гёде проревел, указывая битой на маленькую: «Взять её!» На что она ответила новым камнем, разнеся его биту. Ему повезло, что держал палку у лица, не то… Осколок в щёку воткнулся.
  Магда всплеснула руками. Эркин потряс головой, словно не веря Яру.
  - И я глазам своим не верил, видя такое. Дальше началось! Эк успел кинуть биту, но почему-то не в маленькую, а в не представлявшую опасность Лину. Я его спрашивал потом. Говорит, не подумал, кинул в ту, что напротив, полагая, что так же сделает каждый. Перед Линой стояли два треножника. Это её спасло. Бита разнесла их и ударила ей в грудь. Она свалилась без чувств. Тут на меня стала нападать, коля флагом, Эвона, видимо, чтоб я не напал. Я не могу ударить женщину… Пришлось от неё защищаться. 
  - Какой ужас! – вырвалось у Магды.
  - И не говори… Сам не знал, что делать. Тем временем маленькая попала камнем в ногу Эку. До сих пор лечится у знахарок. Ходит на костылях. Затем маленькая выхватила круглый камень на верёвке, кистень, крутила его над головой и вопила, что убьёт всех, если Лина не встанет, а мы не бросим оружие. И убила бы… Гёде скомандовал мне, а я избавился от биты. К счастью, Лина оказалась жива, а то бы не разговаривали сейчас. Появился Матю, который вернулся, не найдя судью. Он и нёс потом Лину в женский город.
  Здесь неожиданно Яр издал смешок.
  - Его с этим увидела зазноба Аза, приревновала, не зная обстоятельств, и, когда Митю к ней явился, то оглоушила чем-то, так что пришлось приводить в чувство и его.
  Магде и Эркину казалось, что они слушают дикую фантазию. Даже представить подобное они были не в состоянии!
  - Ой… Дальше – больше.
  - Как?!. куда ж ещё? – не выдержала Магда.
  - Да я-то в плену содержался с Гёде и прочими. Судью пришлось нести на плечах. Узнал позже, как развивались события. Наши собрались и пошли отбивать пленных. А девы подготовились, ожидая подобного. Соорудили стену из сучьев, хвороста и всего, что горит. Нашпиговали ракетами с праздника, полили неведомой горючей жидкостью… 
  «Вот что за огненную стену мы видели во сне…» - поняли его слушатели.
  - Да ещё маленькая оглоушивала своими камнями… В общем, кто убит, кто сожжён… часть горевших бросилась в воду и утонула, остальные потери – это те, кого затоптали при бегстве и задавили в панике. Рассказывают, на покойников было смотреть страшно… 
  - Жуть… - еле выговорила Магда.
  - А что потом? – поинтересовался Эркин.
  - Потом… потом выбрали переговорщиков: Тохо и Ари. Больше никто не решился идти. Те встретились с девами, узнали, как было дело. В городе-то думали другое. Условия мира принесли.
  - Какие условия?
  - Снести все заборы, разобрать и сложить в новую оборонительную стену у девичьего города. Сдать биты. Покаяться.
  - …
  - …
  - Затем принялись хоронить. Не решились засыпать, вдруг Небо их оживит. Просто накрыли. Была ещё мысль, может, лучше сжечь, чтобы сразу на Небо. Но на следующий день в могилах никого не нашли. Небеса их забрали. Говорят, сверху видели длинную белую руку, словно всосавшую внутрь себя тела и унёсшую наверх. Что с тобой, Магда?
  Эркин едва успел поймать подругу, у которой внезапно подкосились ноги.
  Как понимаете, добрались до лобного места они последними, под самое начало церемонии.
  Площадь мужского города битком заполнили жители обоих полов. Возвышение для важных персон было окружено двумя рядами дев в красно-чёрном с острыми кольями, на которых болтались разноцветные флажки. У каждой шеренги имелась своя барабанщица, отбивавшая ритм.
  - Идут, идут… - пронеслось по площади.
  Одна шеренга дев в красно-чёрном произвела перестроение, образовав коридор, а другая слегка оттёрла толпу, покрикивая на собравшихся. На возвышение прошли несколько фигур.
  С места, которое досталось «небесным странникам» было видно не слишком, поэтому длинный Яр, подпрыгивая, принялся сообщать нашей паре:
  - Кажись, судья… рядом с ним Эвона… наших двое… думаю, Тохо с Ари… несколько дев. У них совет управляет городом, не иначе, из него.
  С лобного места потребовали полной тишины.
  - Первое заявление сделает судья Вафа!
  - Милые мои… я виноват. Не важно, что хотел, как лучше… главное, как оно вышло. Небо показало, что не желает дольше моего управления. Я слагаю полномочия судьи. Ваше дело, кого избрать.
  - …
  - Эвону! – раздался голос Зии с лобного места.
  - Эво-ну! Спаси-тель-ницу! – дружно закричали девы в красно-чёрном. Остальная площадь, сначала женскими голосами, а после и присоединяющимися мужскими, вразнобой и вместе, сообразуясь с ударами тамтама, принялась скандировать:
  - Э…во…ну!
  Так продолжалось некоторое время, потом стихло. Эва подняла руку.
  - Девы и мужи! Мужи и девы! Видит Небо, не корысти ради, а во имя блага обоих городов в нелёгкий момент раздрая, готова я принять эту должность! Принять во имя объединения их, дабы не было более жертв и свары!
  - Урааа! – прокатилось в толпе и стихло.
  - Любой из вас, буде обижен, найдёт у меня защиту и правый суд!
  - Ура!
  - Какое-то время придётся вести себя осторожно, чтоб нанесённые обиды зарубцевались, а не привели к новым вспышкам насилия… Но со временем наладится прежняя жизнь, ибо и до Дня Даров недалеко, и бывший судья Вафа, надеюсь, предупредит о нём заранее… Ведь предупредит, да? Предупредит! Бывшему судье оставляется забор вокруг дома и запрещается тревожить без желания с его стороны. Ограда остаётся и вокруг «территории Небес», которая также объявляется неприкосновенной!
  - Это она о нас с тобой, - сказал своей любимой Эркин, - Похоже, она не хочет плохого.
  - Поживём – увидим, - ответила девушка, помнившая репутацию Эвоны.
  - И последнее. Я продолжу жить в своём доме, но буду доступна. Стану навещать и эту часть Коронтэна, чтоб узнавать непосредственно какие у вас сложности. А можете доносить о них через Тохо… жаловаться на него, если не так передаст… Ваши представители вхожи в совет Коронтэна, а позже, возможно, войдут в его состав на равных правах. Я обещаю сделать всё, что в моих силах, чтобы то страшное, что недавно случилось, унеся жизни… более никогда не повторилось! И да поможет мне в том Небо и вы!   
  Речь понравилась всем. Ну, может, за малым исключением. Исключённых из игры.
  - Напоследок о приятном! К счастью, рана, нанесённая Лине, устроительнице танцев на поле, хоть пока и не позволяет ей вытворять подобное прежнему, но не помешает, как она утверждает, завтра устроить новые! Готовьте наряды и маски!
  Дальнейшее потонуло в радостных криках толпы. Эвона улыбалась, махала, приветствуя площадь, а сама думала: «Чему ж они больше обрадовались – тебе, Эва, или танцам? Быстро забудут события… Нужно зайти к Иги. Её сказание вместо их памяти не помешает для пользы дела».
  Она стояла, стараясь получить от этих мгновений как можно больше приятного. Ведь именно ради них всё и затевалось. Но вот они прошли, и внутри образовалась некоторая пустота. К тому ж Эвона презирала идиотов и идиоток, которыми вертела, как хотела. А чего тогда стоило их восхищение и повторение её имени? «Ничего… - сказала она себе, - что-нибудь ещё придумаю».

  Ликовал далеко не весь Коронтэн. У многих дев погибли их сердечные друзья, которых не вернуть. Как танцевать и веселиться после этого? Они надели чёрное.
  Их недоброжелательницы (а у кого их нет?) зло шутили, каждая про свою: «Хитр*о придумала показать, что она свободна!»
  В чёрном оказалось столько дев, что поневоле наводило на мысли о размерах мужских потерь. Особенно заметно это сказалось на нынешних танцах в масках. Число кавалеров упало столь зримо, что они (как сказали бы мы) резко выросли в цене. С одной стороны навсегда ушли те, по кому сохли, нередко без взаимности, с другой – борьба за оставшихся резко усилилась. Парни шли нарасхват. Девушки приглашали на танец! Благо, маска скрывала стыд. Предвидела подобное Эвона или Лина, объявляя условие участия, или нет – неизвестно.
  Лина, открывшая с Мирчо вечер, сама танцевала мало и только медленные. Безвозвратно ушла часть музыкантов. Уцелевшим приходилось совмещать игру на нескольких инструментах. Когда Лина отдыхала, Мирчо участвовал в сотворении музыки.
  Возник момент, когда уставшие музыканты не играли, а девы, расхватав кавалеров, желали танцевать. И музыка полилась… Пары не озадачились вопросом: откуда? Музыканты же, изумлённо переглядываясь, благодарили Небо, заполнившее паузу и давшее им передышку. Они вслушивались в идеальное исполнение, без единой фальшивой ноты, учась. Несколько раз на протяжении вечера вступала музыка с Небес, и танцующие уже знали, видя опустивших инструменты музыкантов, когда это происходило. «Небо радуется вместе с нами миру, - раздавалось в толпе, - теперь заживём!»   
  Расходясь с вечера, маски были полны радужных надежд. 

  Однако вышло не так. Потерявшие любимых и друзей не пожелали забыть это. Мужчины, потому что были унижены, девы в чёрном – по иной причине.
  Если во время сражения и после мужи верили, что камни в них мечет Небо, которому не возразишь, то позже они узнали от вернувшихся из плена – кто закладывал эти камни в пращу. Узнали, кто первым пустил снаряд в Вафу, кто придумал огненный вал, нашпиговал его ракетами, став главной виновницей гибели, -- пошедших отбивать своих -- парней. У зла теперь имелось имя, ставшее известным всем.
  Зия была невысока, что зримо ещё уменьшала её коренастость, она была некрасива и никогда не имела ухажёров. Поэтому девы в чёрном и мужчины сходились в том, что эти несчастья она причиняла именно по данной причине, желая отомстить всем за свою невостребованность. «Небо наказало её внешностью и характером, - говорили они между собой, - вот она и старается столь же несчастными сделать других». 
  Поначалу эти разговоры шли подспудно, не решаясь выйти наружу. Тем более, что воительница отвечала за безопасность Эвоны и женского города. Но чем дальше отодвигались страшные события, ставшие её заслугой, тем громче раздавался ропот. Девы в чёрном первыми перестали здороваться с Зией. Ей от этого было не тепло и не холодно, но случившееся послужило примером для мужчин. Никто не бунтовал, не отказывался выполнять приказы, но для большей части жителей Коронтэна она словно перестала существовать. Время от времени в спину ей неслось обидное слово, а стоило повернуться – не оказывалось никого, кто бы мог произнести оскорбление. Ограду её дома сломали, стёкла выбили. Хорошо, что шла вторая половина весны и ночи стояли тёплые, однако ж… «Трусы, - думала она, - подлые трусы. Ни один не решится высказать в лицо, будет гадить исподтишка».
  Ей подбрасывали заговорённые и отравленные предметы, наводили порчу, которая воительницу почему-то не брала. Это породило слухи, что она – колдунья.
  Постепенно общими настроениями заразились и остальные девы. Ведь они хотели нравиться мужчинам, а среди тех подобные мнения являлись бесспорными. Дошло до того, что на Зию набросились средь бела дня девы в чёрном с грязными ругательствами. Бить этих несчастных? Нет, то кричит их горе – решила воительница и ответила с кривой усмешкой, когда запас нехороших слов у напавших иссяк. Девы держались на отдалении, зная, что в драке буду побиты.
  - Ваши ушедшие на Небо дружки шли убивать и вас. И право, жаль, что не убили! Не надо было вас спасать. Тогда б я сейчас не выслушивала за это «благодарности». Если вам тяжёло это пережить, глупые, трусливые бабы, то повесьтесь или утопитесь! И сразу встретите своих героев.
  Слыша такое, девы шатнулись было в её сторону, чтоб задушить, расцарапать, вырвать волосы… но Зия выхватила кистень и закрутила им над головой, наступая. Им пришлось ретироваться. Все знали: она не замедлит пустить оружие в ход.
  Рассказ о событии быстро распространился по обеим частям Коронтэна, будучи сильно приукрашен. Якобы первой принялась издеваться над плачущими девами и ушедшими на Небо парнями «поганая»  - иначе отныне Зию не называли – которая вдобавок напала на них и одно бегство спасло девушек от смерти. Ора принесла эту весть Эвоне, так взглянувшей в ответ, что сплетница испарилась и не стала заикаться о новости на совете. 
  Впрочем, и без неё совету было известно о травле военачальницы, однако все делали вид, будто ничего не происходит. Зию никто не любил. Боялись – да.
  Дело дошло до того, что Эва и Лина оказались последними, кто поддерживал отношения с ней. Но если Лина не воспринималась в качестве власти, да и подруг иных не имела, то Эвиной популярности стала явно вредить  близость с ненавидимой обоими городами воительницей. Зию, а не Вафу дружно считали причиной происшедших бед и возмущались, как за это её можно держать чуть не второй в совете! 


                (продолжение: http://www.proza.ru/2017/04/24/1017)