«У евреев получилось, а у вас, как всегда...»
I.
Костерят Россию и хихикают в наш адрес за недавнее прошлое наше почём зря.
У евреев,- в пустыне! можно сказать, без воды!-, получилось. А у вас,- у нас, у нас-, на чернозёме, при бесчисленных реках, — не сельское хозяйство, а позорище мировое: чёрная дыра экономики! Ваша балалаечная любовь к «русскому полю», - сеют в СССР, убирают в Канаде-, держалась на отсутствии у крестьян паспортов. То есть - на крепостном праве.
Обидно. И за то, что отчасти правда. И за то, что у нас, у людей русских как непосредственных исполнителей, тоже получилось. Но того, что еврей боролся в основном с природой, а мы - ещё и с государством (вернее, оно с нами), никто даже не заметил...
Однако сегодня передо мной стоит другая, весьма странная задача: я должен лишить эту несомненно политическую тему - политики. И понять её психологическую суть.
II.
На уровне изначальном ситуация выглядит так. Одни,- назовём их людьми из сектора «А»,- говорят: я могу работать только на себя, а государству, скрепя сердце, платить налоги; другие (сектор Б) криком кричат: я не хочу работать на презренного частника - могу только на государство или хотя бы на некий «общий котёл» и быть со всеми равноправным.
В этой связи я, ваш на сегодня автор, публично восклицаю: Господи, в России никогда,- клянусь Тебе : никогда, ни единожды!-, не было государства, у которого могли быть не счастливы,- куда уж нам!-, но хотя бы терпимо живущими оба сектора одновременно. Наша тяжёлая «Машина» обязательно кого-то переезжала и давила. Как Шариков - котов.
Помоги России хоть раз сделать одновременно счастливыми и наше А, и наше Б, что Тебе стоит, Всемогущему!? И Всемогущий отвечает, пожав плечами: «Чего же вы, чада мои, опыт Израиля-то не берёте? Да и свой орловский игнорируете: там и для А, и для Б есть.»
И то верно: век живи — век учись! В том числе у Интернета, где почти всё расписано...
III.
Начну, помолясь, с Израиля (Бог един: это молитвы разные). Конкретно, с его уникального, то ли одного из лучших, то ли самого лучшего в мире сельского хозяйства.
Так вот у народа, который Моисей чуть не век по пустыне водил, чтобы по капле выдавить из него египетское рабство, если ты душой из «А» - иди прямиком в мошаву: будь фермером и работай на себя, исправно платя налоги. Если сердцем из «Б» - вступай в кибуц. А если, как буриданов осёл (шутка!), и «А» ты, и «Б» одновременно,- то для тебя есть шифути.
А теперь — внимание: наши белые говорят, что кибуцы — это для больных на голову бывших еврейских совков; наши же красные утверждают, что вся сила в израильских «колхозах», то есть в кибуцах, а мошавы, мол и де, производят ничтожный процент продукции. Но это, так сказать, для истинно верующих. В данном случае — в идею.
На самом деле цифры выглядят иначе: 20% сельхозпродукции производят шифути, а мошавы и кибуцы, эти прямо перпендикулярные» формы собственности, — по 40% каждая.
Не знаю, как вы, я не удивлён ни на йоту. Корове, яблоне, пшенице и всему сельхозпрочему безразлично, какая форма собственности его кормит и холит. Поэтому израильская бурёнка даёт ежегодно 11.000 литров молока, живя именно в кибуце. Знаменитое на весь мир молочное животноводство Израиля сосредоточено в основном в местных «колхозах» (почему в кавычках, объясню ниже).
Расписывать, как всё это устроено,- всё равно, что ломиться в открытые двери. Однако несколько цифр из самого продвинутого с\х планеты всё же назову.
Чуть больше половины пригодной площади орошается в Израиле скудной водой местной пустыни. В кормящем народ секторе экономики занято всего 80.000 работников. И каждый, - каждый!-, может прокормить 95 человек. Для сравнения: американский «колхозник» (шутка: у них таких и близко нет) прокормит 79 человек, наш — 14,7, китайский — 3,6 человека.
Как говорится: «чего же боле, что я могу ещё сказать»?
А я могу сказать то, что форма собственности,- коль кибуцы и мошавы равно эффективны,- не самое главное для успеха. И ещё, что сельское хозяйство России в двадцатом веке было трижды убито наповал. Причём два раза — своей же госмашиной.
IV.
Первый раз его убили, когда наш, так до сих пор и любимый «мужикоборец» (что, по-моему, есть едва не самая яркая нам характеристика) уничтожил «как класс» кулаков и прислал руководить колхозами,- не путать с кибуцами!-, лично обаятельных матросов и кавалеристов. Второй раз, когда немцы вывозили в Германию даже наш чернозём и расстреливали таких людей, как Саулит (подробности ниже). Три тысячи в маленьком Сальске их расстреляли. Саулит словно растворился в том море крови. И, наконец, третий раз наше с\х убили, когда мы яростно разметали свои «кибуцы». Доказывая с пеной у рта самим себе, что якобы именно они виноваты в том, - внимание: иносказательная правда!-, что мы вывели сорт пшеницы, который назывался «Сеют в СССР, жнут в Канаде».
Кибуцы же в кавычках потому, что наше коллективное изначально было иным…
В «Правде»,- а что не так? читать надо и «Коммерсанта», и «Правду»! -, публикуются сейчас фантастические по красоте фотографии из колхозов: просто-таки рай земной за Орловщине. И автор этих строк, не будучи коммунистом по убеждениям, во-первых, не удивляется, ибо и раньше имел честь видеть не только плохое, но и то, что можно было назвать «чёрной дырой экономики», лишь если такая дыра была в твоей голове; а во-вторых, орловские колхозы горячо приветствует. С чего бы так? С того, что нынешние колхозы это не «сбитая в кучу», далеко не всегда добровольно, и лишённая паспортов голытьба, которую будит на работу бригадир, стуча черенком кнута в окна, а ещё одна форма собственности, - всего лишь ещё одна!-, работающая в жёстких конкурентных условиях рынка. И если она действительно делает это столь успешно — что же тут плохого? Флаг ей в руки!
Ведь, помимо экономики, у нас есть и «человеческий фактор из сектора Б, которому работать на «частника» совершенно невмоготу; зато всё, что коллективное, - спасительная психологическая ниша. Надо же: уж не Господь ли мольбу нашу услышал — и велел катку государственности никого в сей исторический раз под асфальт не закатывать?
А теперь, почему кибуцы можно назвать «колхозами» всё же лишь в кавычках.
V.
Даже при чуть более близком рассмотрении понимаешь: кибуц - это не колхоз, а коммуна.То есть настоящим «кибуционером» может стать только тот, для кого главным условием счастливой жизни является равноправие. В первозданном смысле этого слова !
Кто бы ты ни был, - посудомойка в общественной столовой, свинарь или грузчик,- ты получаешь абсолютно одинаковую зарплату с руководителем кибуца. Да и зачем она тебе? Бесплатно абсолютно всё! Вплоть до легкового автомобиля, принадлежащего кибуцу: бери и катайся, сколь душе угодно. Правда, «с землёй» ты из кибуца не выйдешь: это исключено…
А теперь - вопрос ребром: было ли у нас что-то подобное хотя бы на заре советской власти? На заре — было. Конкретно в Сальском районе Ростовской области рай на земле,- если учитывать общий «агрофон» Страны Советов, - назывался коммуной «Сеятель».
За неимением места об истории этой затеи (кстати, ленинской) скажу всего две-три строки. Владимир Ильич, считавший, что русского мужика надо долго чистить, мыть, трепать и драть, бросил клич мировому крестьянству: приезжайте и научите наших баранов (именно «баранов» Ленин не говорил), как надо заниматься сельским хозяйством. Приехали американцы. Точнее, американизированные финны и ещё кто-то. Выбрали по почвенным картам лучший кусок земли. Провели «Фордзоном» первую в истории сальской степи тракторную борозду — и начали строить свой коммунарский рай.
Утверждать, что Саулит,- первый председатель коммуны, видимо, расстрелянный в оккупацию немцами,- получал такую же зарплату, как посудомойка, не берусь, но то, что «Сеятель» во многом был похож на израильский кибуц,- несомненно.
VI.
Какая здесь была фантастическая дисциплина! Идущая, - и в этом её суть-, не от конного объездчика с плетью, а, извините за красивость, из коммунарских сердец.
Причём не только из сердец лишь приехавших к нам американцев, - сколько там их было: горстка,- а из сердец русских «пьяниц и лодырей».
Которые, видимо, удивившись, что если всё честно, если тебя не считают за быдло, если бригадир на тебя не орёт, что-де у тебя руки не из того места растут, а кричит с края поля, - так кричал уже в новейшие времена «самый хлебный бригадир» (меньше 40 на круг пшеница у него ещё полвека назад не давала) Василий Гаврилович: «Николай! Ты почему на обед не поехал?», - то чего тебе, «загадочная» ты якобы душа, ещё нужно? Да ничего абсолютно!
Эту исполнительскую дисциплину, - действующую как безупречный механизм дорогих часов, - и в самом «Сеятеле», и потом, когда он, вернее - «когда ему» сменили имя, и в городе неизменно называли коммунарской («Понятно: у них же коммунарская дисциплина!»). И считали главной причиной буквально всех успехов. А успехи были такие, что сальскую коммуну знал практически весь мир. И делегации шли сплошным потоком…
Как там было да что — разговор долгий. Поэтому сверхкратко. В «Сеятель» принимали по конкурсу. Всё бесплатно. Обеденный перерыв — два часа. Вечером — свой джаз-оркестр.
Короче, я в полной растерянности. А как же «чистить, мыть, трепать и драть», дорогой вы наш гуру; а как «умом не понять, аршином общим не измерить»; как, это уже по известному генералу, «Сколько можно терпеть рядом пьяную русскую собаку?»
Уж не попали ли нам, Господи, в «десятку» нашего национального архетипа с той коммуной?!
VII.
Кстати, вопрос ребром: так что - русские в «Сеятеле» даже пить перестали? Нет, конечно: сухое вино вниманием своим отнюдь не обходили. У коммунаров, то у них были сотни гектаров виноградников. Урожаи муската гамбургского и прочих деликатесов получали такие, что удостаивались даже звания Героев труда. А коммунарское вино понравилось даже главному грузину планеты, когда он гостил в соседнем конезаводе по приглашению Будённого. Правда, по велению главного грузина,- а по чьему же? без его веления тогда не делалось ничего -, коммуна была вскоре реорганизована. Не исключено с неофициальной отеческой формулировкой: «Нэ хорошо, товарищи, жить так хорошо, когда другим плохо!»
Вместо коммуны «Сеятель» стал колхоз. Естественно имени Сталина. Это напоминает классические японские романы, где героиня всегда выходит замуж за убийцу своего мужа.
А потом, когда вождя «развенчали», - стал колхозом имени XXII партсъезда...
И что: всё развалилось, когда коммуна стала колхозом? Представьте себе - нет!
Блестящая исполнительская дисциплина (да-да: коммунарская, а то какая же!) оказалась сильнее даже уже весьма другой формы собственности...
По общечеловеческой традиции, победители с особым удовольствием всегда развалили именно то, чем предыдущая власть гордилась. Колхоз имени XXII партсъезда, созданный сперва в виде коммуны по психологическим лекалам американских фермеров, -то есть рыночников и, как ни крути, капиталистов,- стал ещё и первым на Дону колхозом коммунистического труда.
А что там сейчас? Обижать людей не хочется. Однако ничего хотя бы отдалённо подобного коммуне «Сеятель» нет и в помине. В одном посёлке — руины прекрасного дворца культуры. В другом ироничные потомки коммунаров предлагают киношникам снимать фильмы ужасов.
Сальские степи, как известно, соседи степей калмыцких. Никаких восьми и даже девяти процентов гумуса, как на Кубани, здесь нет. Но четыре процента этого таинственного КПД природы — были. Именно в «Сеятеле». Что позволяло коммунарам при КПД крестьянской честности ещё полвека тому назад выращивать всемирно известные урожаи. По последним анализам науки, никаких 4-х процентов гумуса больше нет…
Да, в России всегда был избыток власти. Временами она сама не знала, что с этим избытком делать. И один из примеров того — руины знаменитой крестьянской коммуны.
ВИКСАВЕЛ-2