ЧАСТЬ 4-ая
Василий Никанорович Конопушкин слыл очень доверчивым, несмотря на возраст, человеком. И потому, когда друзья и знакомые в один голос стали уверять, что у его ребятёнка Дормидонта замечательный, если не абсолютный, музыкальный слух, он поверил искренне и с воодушевлением. А кто бы не поверил, если вашего дитятю уличили в наличии какого-накакого таланта?
Скоропостижное суждение о наличии у Дормидонта музыkaльного слуха было сделано на основе опроса. Кто бы ни приходил в гости к Конопушкиным, общение сразу же начиналось с вопроса к их чаду:
- Мальчик, а скажи, как тебя зовут?
Дормидонт, абсолютно солидарный с детьми всей планеты Земля, а потому принципиально отказывающийся произносить звук "Р", отвечал на этот вопрос бесхитростно и прямо:
- До-Ми-До...нт.
- Вот! Слышите? он же прямо по нотам шпарит! - восклицали восхищённые гости.
"Что мы имеем? - задавался теперь вопросом Василий Никанорович, - а имеем мы дитё Дормидонта, а в нём мы имеем замечательный музыкальный слух. А при наличии слуха мы имеем в натуре талант. Чего же мы не имеем? А не имеем мы музыкального инструментa..."
Контрабас Василий Никанорович отверг сразу здраво рассудив: кто ж вас пустит в общественный транспорт, к примеру, в трамвай, с контрабасом? Да вас же на ходу выбросят из трамвая и котрабас вдогонку выкинут... Нет, нет ещё в населении чувства высокого и прекрасного...
Рояль... где ж ему место найти в нашей квадратуре? К тому же, разве возьмёшь его с собою для аккомпанимента на разных свадьбах и народных гуляниях?
Размышления эти привели в конце концов к музыкальному инструменту по названию баян. Выбор инструмента обсуждался на семейном совете и принят был единогласно. Почти единогласно. Старик Никанор, отец Василия, высказался резко против. Профессиональная этика не дозволяет мне привести дословно реплику старика, но смысл её сводился к следующему:
А на фига ему гармонь?
Тёмная, конечно, личность... А что с него возьмёшь, если детство его и юность прошли при кровавом царизме? Спроси его, мол, кто такой Антон Рубинштейн? А Римский-Корсаков? Задумается, но не ответит... И - не дай Бог спросить его о Берлиозе или Леонковалло... Вскипит, хоть и старый, кричать начнёт: "Кто с грязным словом к нам прийдёт, тот от грязного слова и вылетит!" Это он по необразованности своей великих композиторов за ненормативную лексику принял.
Мнение старика проигнорировали и с помощью вездесущих знакомцев баян был приобретён. Принесли его домой и ребёнок бросился к инструменту и стал неистово нажимать кнопочки. Они были такие яркие, блескучие, красивые!
- Это - знак!- в один голос воскликнуло с воодушевлением семейство. Все! Кроме Никанора. он сидел на кухонке и продолжал уныло рассуждать, правда, уже про себя: "А на фига ему гармонь?"
Для Дормидонта началась новая жизнь. С самого утра он бежал к баяну и своими неумелыми пальчиками нажимал на клавиши. И уже чуть-чуть научился растягивать мехи баяна и издавать звуки.
- Пора! - решил Василий Николаевич и в один из дней, нарядившись в выходной костюм, при галстуке, нарядив празднично сына, отправились они в музыкальную школу на улице композитора Серафима Туликова. На прослушивание. Записались в очередь стали дожидаться. Наконец и до них очередь дошла.
В комнате за длинным столом сидели учителя-музыканты. На видимость очень приветливые и вежливые.
- Подойди сюда , мальчик. Как тебя зовут?
- ДО-МИ-ДО...нт.
Комиссия многозначительно переглянуласЬ
- А на каком инструменте вы собираетсь играть?
- На баяне.
- Почему же сразу на баяне?
- Там кнопочки класивые, пеламутловые...
- Хорошо-хорошо, молодой человек. Попробуйте повторить за мною: трам-па-па, трам-па-па, трааам-па-па.
- Тлампа-па, тлампа-па, вышла мышка за кота...
Комиссия переглянулась уже недоумённо. Ещё один из комиссии произнёс:
- Не волнуйтесь, не волнуйтесь, молодой человек Повторите: тири-рим-пи-пи, тири-рим-пи-пи.
- Тили-тли-тли - будет дылка!
- Помилуйте! Помилуйте! Да ведь у дитяти полное отсутствие Музыкального слуха! Ему же медведь на ухо наступил!
Это был полный афронт*. Дормидонту-то было всё нипочём, не понимал он своим детским умишком всего трагизма ситуации. Василий Никанорович шёл понурясь, в тягостных философских раздумьях: "Вот и верь после этого людям...”
А баян остался. Он-то здесь не при чём. И Дормидонт по-прежнему нажимал на клавиши и растягивал мехи. Он уже и в возраст вошёл, и женился, а увлечение не уходило. Правда, звуки были странными, как бы поэты сказали - не в рифму. Но Дормидонту нравилось. Много позже узнал он, что есть стиль такой: какофония**. И понял он, что - вот оно! Его это стиль!
И каждый раз, когда наваливалось на него душевное неравновесие, брал он в руки баян и начинал играть какофонию. Правда, жена его, Алевтина, едва завидит в руках у него баян, бежала на кухню, тряпочку намочит - и на лоб. Потом запрётся в спаленке и ещё одеялом ватным дверь завесит.
Соседи также неоднократно обращались с требование, прекратить музыкальное безобразие. Милицию вызывали.
На все претензии Дормидонт отвечал:
- Публика - дура! Что они понимают в высоком искусстве?
При слове "искусство" милиционеры робко переглядывались, а ещё и при "высоком"...
Кто из соседей первый додумался, никто уже и не вспомнит. Но однажды, когда у Дормидонта начался очередной сеанс какофонии, кто-то постучался к нему, якобы, в гости. В руках пол-литровочка, всё как полагается. А за пол-литровочкой-то Дормидонт и забывал о кнопочках.
Каким-таким сознанием уловил эту закономерность Дормидонт, я вам не скажу, не знаю. Но - уловил. Только он за баян, как сосед в гости заходит на дружескую застоль-беседу. И теперь уже брался он за баян не только в минуты душевного неравновесия, но и в равновесие тоже.
А соседи - что... составили список дежурств... Так и ходили по графику, едва заслышат какофонию.
А в городе Мозжуйске стали массово раскупать баяны. И - то здесь, то там, то сям, стала раздаваться какофония.
Власть понимая, что инициативу нельзя спускать куда-ни-попадя, что необходимо эту инициативу направить в нужное русло, стало проводить поначалу конкурсы какофонистов, затем и фестивали. В жюри усаживали тех самых, из музыкальной школы.
Так город Мозжуйск и превратился со временем в очаг музыкального стиля "Какофония".
* Афронт - — м. франц. обида личная, оскорбление чести, бесчестье.(википедия)
**Kакофония** - (др.-греч. ;;;;; – «плохой» + ;;;; – «звук») — сочетания звуков, воспринимаемые как хаотическое и бессмысленное их нагромождение. Какофония образуется, как правило, в результате случайного сочетания звуков (например, при настройке оркестра) или режущего сочетания звуков в стихах[1