В том селе, где я родился, многим прозвища давали, часто по делам их, и, к тому же очень меткие, да так прилипали, что и в четвёртом поколении некоторых только по прозвищам определяли, кто есть кто. Прозвище для уточнения принадлежности к предкам было. А у некоторых прозвище только одному лицу принадлежало, на потомков уже не распространялось, и даже на родных братьев и сестёр не велось. Из нашей семьи никому прозвища не дали. Потому, что мы не совсем местные были, отец мой и его братья из соседнего района, но из Челябинской области родом, да ещё и Петровичи они по отчеству, так их никто по другому и не называл, только по отчеству. А вот у деда было прозвище, Турай, так это только в Шаблише он Тураём был, а в Камышево он и не жил вовсе, семья только после его смерти приехала в село. Зато местных прозвищ! Не знаешь, с кого и начать, кого первого славословить. Пожалуй, начну с одноклассников да с друзей детства.
Лично мне пытались прозвище подвесить аж пару раз, но не прижилось. Сказочник, которым наградили в третьем классе, недолго просуществовало, потом Фейерверкер, которым наградили за сожжённый зарод совхозной соломы, тоже не прижился. Потому, что название длинное, труднопроизносимое, да и в поджоге нас двое участвовало и не умышленно мы. Просто, так получилось, что не наш день был...
Зато среди одноклассников. Тарабаев Сашка после "капитанской дочки" стал Шабашкиным. До 1973 года только так и звали. Витька Неуймин получил кличку Аппарат, да там, на Постройке, почти все с прозвищами ходили, Рыня, Двадцатчик, Плеший, Сало. Все хулиганы прозвища получили, и такие, что надолго. А вот остальные одноклассники без прозвищ оставались. Только Серёга Уфимцев в десятом стал Шефом. После фильма "Бриллиантовая рука". Он старостой в классе был, да ещё с бородавкой под носом, вот и прилипло.
А среди друзей с прозвищами были только Елизаровы. Наверное по отцу. Дядьку Высилия называли Сачком. И к младшему сыну, Лёхе, тоже Сачок прилипло. Толик постарше был, умел шевелить ушами - стал Ушаном. Ещё один из братьев, Серёга, откликался на прозвище Чиро, обижался, даже в драку лез, но всё равно его так звали.
У другой семьи, у Воробьёвых, все младшие получили прозвища. Володьку звали Фофаном, Мишку - Дяно, но это от того, что отца у них Андрианом звали, а Люська, та поначалу Кармен была (чёрная, кудрявая), а потом кто-то назвал Кыра Московская... Ох и обижалась. Кто назовёт Кырой - лупила, чем попало и по чему попало.
Зареченские ребята тоже себе прозвищ навыдумывали, Князь, Граф, Барон, Копа, Пиша, Орлик. Колька Ашмарин за цвет кожи получил прозвище Куба, потом стал Фиделем, которого сократили для лёгкости произношения. Примерно через год стал Филей. Володька и Сашка Брагины - братья близнецы. Кто-то назвал их Братцы Кролики, но ненадолго, В результате Вовка остался Вовкой, а Сашка стал Кроликом, подрос к моменту ухода в армию до 150 см и стал Кролом. Борька Неуймин не обижался на прозвище Спурьян, а все его братья так и прожили без прозвищ.
Те ребята, которые лет на десять старше меня, вот среди них было тоже модно давать прозвища. Сашка Попов очень обижался, когда его Заглотышем называли. а поделом, бутылку водки в себя не глотая выливал. Раскрутит, приставит ко рту и выливает на раз. Колька Полетаев, как купил себе ЯВУ, так стал Коля-Рыжий-Эмигрант. В полосатых штанах, в косоворотке (по дням недели) в один из цветов радуги, лаптях, к багажнику привязана балалайка, так и ездил по селу, когда бензином разживался.
а вот старшее поколение, ровесники моих родителей и те, которые в двадцатые родились, те почти все с прозвищами были. Сосед, дядя Миша Первушин ходил с прозвищем Коршун. Дядя мой, Бочкарёв Иван Васильевич, получил прозвище Мохов. Поповы, Тарабаевы обзывались Пирогами. А когда пришёл работать на фабрику, так там в механическом цехе почти все с прозвищами ходили, возможно, что ещё в пятидесятые получили эти прозвища. Миша Кузнецов - Пеганко, Юрий Оносов - Шаньга, Юрий Шошев - Швандя, Анатолий, зять Нюры Сухоплюевой, откликался на Чугунную Шляпу. Да я ещё усугубил. Поржать. На фабрике, впервые за несколько лет не произошло никаких катаклизмов, не горели склады, не прогорали котлы, не горела пожарка (был такой нонсенс, сгорела фабричная пожарка вместе с автомобилями и другой техникой). По итогам года образовалась приличная сумма. Решили её потратить на стороительство многоквартирных домов для рабочих. Весной наняли бригаду шабашников, бакинских армян, которые построили дом под крышу, но с отделкой не прокатило, лето закончилось. получили шабашники приличную сумму и уехали. Оставили память некоторым девицам, что их посещали в дни получки (и не только). эти дамы и в будни бригаде продыха не давали, прямо на стройку приходили в бытовки и в подвал. ну, там со свечкой не стоял, не знаю последствий. Вот и решили местные, мол, давай мы будем строить следующие дома. Качество гарантируем, потому, как в любой день и час можешь прийти к нам и предъявить претензии, а что ты предъявишь тем, что построили и уехали. Да и деньги, что заработаем, из села не уйдут, в наших хозяйствах приложатся. Руководство согласилось. Возглавил бригаду Александр Кузьмич Герасимов.
Естественно, те подруги, которые к южанам бегали на аудиенции, свои козьи тропы не забыли, тоже в бытовки начались вояжи. Со скандалами, с разборами на партсобрании. А тут у меня стих созрел, масла в огонь добавил..
Русскому грачу, Александру Кузьмичу, в ж...пу вставили свечу.
ИЖулану - Коле Макатану, и Чёрному Ворону - Вове Миронову,
и Филину - Коле Головырину...
Всех уже не помню, их человек десять работало, но прошёлся я по всем и прозвища прилипли под стишок. Всех больше Герасимов недоволен был, а когда он начальником цеха стал, так мне житья вообще не стало. Я тогда в другой цех ушёл.
Фельдшер в фабричной амбулатории Андреев был по фамилии, но прилипло к нему прозвище Коновал. Все за глаза его Коновалом звали. Тётка на фабрику устроилась работать, да вскоре приболела, спину прихватило. Ей кто-то посоветовал, мол, сходи к Коновалу, если на больняк не отправит, так, хоть мазь и таблетки пропишет, а то и сам намажет, если понравишься. Ну, тётка и пошла:
- Товарищ Коновалов, что-то спину мне скрутило ...
- Ну, давай посмотрим твою спину, кобыла необъезженная. Только не Коновалов я, а Андреев моя фамилия.
А самый смешной случай с мужиками более старшего поколения произошёл. Был такой электрик на фабрике. Ветеран, Сергей Бородулин по прозвищу Серёжа Железный. Стоят они с Федей Стафеевым, который по прозвищу Мощный, возле проходной. Кого-то из мужиков помоложе послали в магазин за водкой и ждут. В бане фабричной мужской день, после баньки бутылку на троих принять и по домам. А тут в баню летит головыринский мужик, Коля Абрамов, по прозвищу Коля Капуста, а за ним Паша Козёл поспешает. Серёга, как заорёт, мол, Колька, шевели поршнями веселее, а то Пашка догонит - мало не покажется. А Коля в ответ, мол, успокойся, вон ещё и Васька Волк следом идёт, так, что не мне бояться надо, а Пашке.
Кстати, сын у Коли Капусты, Лёнька, его прозвище не получил, а вот у Николы Кузнецова было прозвище Цыпушка, так Колин сын Серёга, класса до седьмого был Андра, а потом от отца наследство получил, тоже стал Цыпушкой.
Одноклассник моего двоюродного брата Серёга Оплетаев, стал Мякишем. он и в школе был крупнее и упитаннее всех одноклассников, а уж после того, как за двадцать лет перевалило, вообще мужика разнесло.
Было две женщины в селе Катя Качуро и Нина Солтус. Я поначалу думал, что это их прозвища, а оказалось, что это их девичьи фамилии.
Это ещё нормально, когда тата поменяла на хаха, ну, в смысле, была Татаренко, стала Хахалева.
А вот село, где я родился, там у многих прозвища. Некоторые у конкретного лица, а некоторые семейные. И ещё неизвестно, личное прозвище пойдёт в серию, то есть, к жене прильнёт? А следующему поколению по наследству перейдёт? Пути Господни неисповедимы...
Вот у Коли Неуймина прозвище Чебак было. Чебак - это рыба такая. Женился. Прозвище Чебачиха так и прильнуло. Нарожала девок - Морька Чебачиха икру выметала. Дом купили побольше - Чебаки Аквариум поменяли. Девицы повзрослели, хороводиться начали, как ни выходной - у них нерест в Аквариуме. А всё от родителей. Выпить любят, а гле гости, там и вино. А то, что дочки на передок слабые, так всё село знает, что у Чебаков в Аквариуме каждую субботу нерест. Тусовка, которую даже в сельском клубе переплюнуть не могут, кворума нет во время нереста.
Самые крутые прозвища у рыбаков. Виктор по прозвищу Мотыль. а это потому, что в потёмках в рыбачьей избушке перепутал банки и вместо красной икры на бутерброды мотыля намазал. Под водку сожрали наживку, а на зорьке вышли порыбачить и на крючок пришлось хлеб насаживать. Или Коля Китобой. Приехал на рыбалку с вечера, не спалось, надул лодку и на акваторию с парой пузырей выгреб. Заякорился, удочки закинул, а клёва нет. Заглотил литр водки и уснул. Солнышко взошло, лодка нагрелась и взорвалась. Всей толпой пришлось мужика блеснить за одежду и к берегу спиннингами подтаскивать. Да у него каждый выезд на рыбалку казусы, зимой как-то наклюкался, в автобус влез и уснул. в городе выгрузили, домой тащить, а в нём килограммов больше, чем центнер. И не реагирует, ну, не по товарищески бросать, а что делать? решили по стаканчику водочки принять, подумать, может какая дельная мысль придёт. и тут, как только пробку сковырнули - Казбек нарисовался. Бомжара вокзальный.
- Колька? Китобой?
- Аха!
- Никакой?
- Сам видишь!
- Налей соточку, я слово заветное знаю, скажу - он сам вприпрыжку домой рванёт.
Налили Казбеку полстакана, выпил, что-то Китобою на ухо прошептал. Тот вскакивает, хватает свои снасти рыболовные, галопом на мост через железнодорожные пути и к дому. Возле подъезда упал.
Мужики ржут, мол, бензин кончился. Казбек опят ему что-то пошептал, тот срывается и в свой подъезд бегом, на втором этаже под дверью упал. А с улицы всё видать через окно, что там в подъезде творится. Казбек дверной звонок нажал и пулей на улицу. Дверь из квартиры открылась, высунулась на площадку женская голова, осмотрелась, рука высунулась, хвать Китобоя за воротник и в квартиру его, как котёнка волоком. подумаешь, 120 кг, такая Римма Викторовна...
Ну, интересно, что же ему Казбек на ухо шептал. Мол, колись, Казбек. Тот за стакан страшную тайну открыл.
_ Колян, спишь?
- Аха!
- Ну, спи-спи! А я пойду твою Римму Викторовну трахну!
Ржали всем цехом.