Он подружился со мной в соцсети почти полгода назад, через пару дней после того как я переехала в Питер. «Давай дружить, а?» - было написано в первом сообщении. И прозвучало это как-то по-доброму, по-детски, так что я сразу согласилась, и из надписи «Иван 37 лет, Спб» он моментально превратился в Ванечку. За полгода мы успели обсудить множество тем, никогда не касаясь жизни друг друга. Мы не просили фото, не жаловались на близких, не радовались успехам. Мы часами переписывались «ни о чем», и этого было достаточно.
«Слушай, а что ты делаешь? Давай пойдем кофе попьем,» - неожиданно предложил он сегодня утром. «Давай,» - согласилась я. Пока собиралась, пыталась угадать, как выглядит Ванечка. Мне он представлялся высоким коротко стриженным брюнетом спортивного телосложения. «Надо произвести впечатление... Зачем? Просто надо. Где мое серое платье, черт его побери?!»
«Как я тебя узнаю?» - спросила я.
«Я тебе напишу, когда подойду.»
«Может лучше созвонимся? Мой номер...»
«Может быть,» - ответил он, и вышел из сети.
В «Кофе-хауз» я пришла на пятнадцать минут раньше назначенного времени, заказала себе латте, и принялась читать «Мы вышли покурить на 17 лет», написанные «наидобрейшим» Елизаровым. В сравнении с прочитанным ранее, этот сборник рассказов казался умилительно-теплым. По крайней мере, так определила его для себя я. Одновременно с тем как Елизаров со своими двумя рюкзаками ступил на Стокгольмскую землю, за мой столик присела девушка.
«Здравствуйте. Вот и встретились,» - произнесла она тихо.
«Извините, я мужчину жду. Вы обознались.» - ответила я, и попыталась вернуться к чтению.
«Нет. Иван с сайта — это я. Я писала Вам со своей страницы, но Вы мне ничего не ответили. А с этой ответили. А мне так интересней общаться. У меня эта страница давно. Нет, я не думаю...»
«Понятно. Кофе будешь?» - перебила ее я.
«Буду. Меня, кстати, Ольгой зовут».
«Меня все еще Маргаритой».
Вот тебе и высокий брюнет спортивного телосложения. Ольга-Ванечка оказалась невысокой шатенкой, худенькой и очень грустной, даже чрезмерно. Мне почему-то казалось, что она вот-вот заплачет.
«Я на сайте почти четыре года, и ни с кем, кроме Вас, о встрече не договаривалась. Я вообще людей не очень как-то...люблю. Я еще в детстве...»
«Эх, Ваня-Ванечка. Урод ты, Ваня, несуществующий,» - подумала я про себя. Ольга начала говорить о том, что когда ей было десять лет, она переехала жить к бабушке, и явно собиралась рассказать мне свою жизнь вплоть до сегодняшнего дня. Меня же намного больше интересовала судьба книжного Елизарова и его двух рюкзаков.
«Оля, а ты зачем мне это все рассказываешь?» - прервала ее я.
«Не стоит?» Она вздохнула так тяжко, что меня уколола давно уснувшая совесть.
«Не стоит. Ты мне лучше это все напиши. У меня времени мало. Я почитаю.»
«Не хочешь общаться?»
«Хочу, но правда времени мало,» - вру я, копошась в сумке в поисках кошелька. «Ты пиши мне, пиши обязательно. Я тебе отвечу,» - обещаю я ей, кладу деньги на стол, и ухожу. Иду до метро не оборачиваясь. Кажется, что если повернусь, увижу ее плачущей. А я не хочу. Мысленно я провожаю в небытие никогда не существовавшего Ваню. Сев в поезд, я машу ему рукой, открываю телефон, и опять погружаюсь в чтение.
«Я пробормотал: — На счастье! Это все — на счастье!...» - пишет Елизаров. И я с ним совершенно согласна. Как же иначе?