23. Ночь воспоминаний
В двадцатых числах января Агата, ее родители, а также ближайшие родственники и друзья прилетели в Санкт-Петербург. Агата была размещена в квартире родителей Александра. Василий Иванович и Вера Андреевна поселились в отеле в самом центре города. Пользуясь случаем, они решили в полной мере, насколько это возможно, насладиться красотами Северной столицы. За несколько дней до свадьбы Александр и Агата расписались. «Я теперь Серебрякова!», - с радостью сообщила Агата в тот день.
Однако главное событие ждало их впереди. Накануне венчания Агата от волнения не могла уснуть. К тому же, ей мешал спать Кусик, который то и дело ходил и скакал по ней. Сначала она просто ворочалась с боку на бок, и пыталась угомонить Кусика. А потом ей стали приходить на ум воспоминания.
Школа. Восьмой класс. Семья Агаты недавно переехала в другой район, поэтому ей пришлось сменить школу. Это был первый день в новом коллективе, в котором она еще никого не знала. Агата сидела на задней парте. Во время урока она ловила на себе любопытные взгляды мальчиков, и враждебные – девочек. В какой-то момент учительнице пришлось отлучилась – ее вызвали к завучу. Ученики зашептались.
Одна девочка резко повернулась к Агате.
- Ой, посмотрите, какая красотка! – насмешливо сказала она. - Откуда это ты к нам пожаловала? А какие у тебя волосы! Со мной не поделишься?
- Лер, прекрати! – обратился к ней один из мальчиков.
- А ты не лезь! – огрызнулась Лера. – Ну, так что? Поделишься?
Девчонка встала и подошла к Агате. Она взяла в руку прядь ее волос.
В классе раздались смешки.
- Ой, слушай, а у тебя тут жвачка!
Смешки стали громче. По реакции класса Агата поняла, что жвачку к ее волосам прилепила Лера.
- Дай-ка мы тебе эту жвачку вырежем. А то некрасиво. Наташа, посмотри: в столе у училки должны быть ножницы.
Другая девочка подошла к ящику стола учительницы и действительно вытащила оттуда ножницы.
- Неси сюда!
Наташа подала Лере ножницы. Та снова схватила прядь волос Агаты. Вдруг Агата резко встала, ловким движением выхватила у обидчицы ножницы и бросила их на пол. Затем она схватила Леру за волосы и хорошенько стукнула лбом об парту. Девочка заохала. Взгляд Агаты и ее крепкая рука отбили у Леры и других ее одноклассников желание повторять попытки издевательств.
- Ты об этом пожалеешь! – пригрозила Лера. Она вернулась на свое место, потому как вошла учительница.
Однако, несмотря на угрозу, у Агаты с Лерой отношения впоследствии наладились. Более того – они стали дружить. И в целом, одноклассники относились к Агате с уважением. Она нравилась абсолютному большинству мальчиков. Многие из них воображали, как однажды смогут похвастаться перед товарищами тем, что целовались с самой красивой девочкой школы, какой по праву могла считаться Агата. Те мальчишки, что были понаглее, мечтали о большем. Но ни у тех, ни у других не было никаких шансов на осуществление своих желаний. Агата не собиралась ни обниматься, ни целоваться, ни терять девственность в объятиях кого-либо из них.
- Если я не люблю человека, зачем я буду целовать его? – говорила она подружкам, когда те затрагивали эту деликатную тему.
Мальчишки надеялись, что если ни в восьмом или девятом, то уж в десятом, а тем более – в одиннадцатом классе Агата все же окажет «милость» кому-нибудь из них. Но они ошибались. Девушка строго держалась своей веры и основанных на ней духовно-нравственных принципов, и из года в год для ее потенциальных кавалеров ничего не менялось.
Одиннадцатый класс. Начало осени. Обычное занятие хореографией. Репетиция. Агата старательно выполняла прыжки. Все шло, как обычно. Прыжок. Еще прыжок. Неудачное приземление, падение. Агата громко вскрикивает от боли. Вскоре она услышала диагноз: множественные переломы плюсневых костей. Чуть позже последовал приговор: отныне путь в балет для нее закрыт. Она больше не сможет танцевать в пуантах – такова была особенность полученной травмы. Врач ее утешал, говоря о том, что при хорошем раскладе, она сможет заниматься фигурным катанием. Перелом не позволял вставать на пуанты, но можно было, по прошествии определенного срока, попробовать освоить балет на льду. Но Агату это мало интересовало: ее мечта была сломана. У девушки началась депрессия. Однако мать тогда сильно поддержала ее и не дала пасть духом. «Ты сильная, а сильные люди не унывают, не дают сломать себя и достойно переносят испытания», - говорила Вера Андреевна дочери. Очень помогла и бабушка, с которой Агата часто разговаривала по телефону. София Сергеевна звонила по несколько раз в неделю, и иной раз они подолгу разговаривали. В итоге, Агата осознала, что раз так сложилось, значит есть в этом какой-то смысл, какой-то замысел Божий. Однажды Вера Андреевна зашла на кухню и увидела необычную картину: ее дочь поедала торт, и съела уже почти половину. «Я больше не буду переживать из-за случившегося. В конце концов, везде есть свои преимущества. Зато теперь можно есть сладкое!» - заявила Агата. Впрочем, она нечасто позволяла себе такое. Ограничивая себя в сладком в период занятий балетом, она и в дальнейшем придерживалась этой привычки. После недолгих раздумий Агата решила поступать в медицинский институт. Вера Андреевна пару раз пыталась отговорить дочь от этого шага. «Ты обрекаешь себя на восемь лет напряженной учебы и копеечную зарплату!», - говорила она. Но Агата была непреклонна, и Вера Андреевна, зная упрямый, унаследованный от отца характер дочери, оставила попытки изменить ее решение.
Одиннадцатый класс, выпускной вечер. Агата собиралась отмечать с одноклассниками окончание школы. В голубом платье с завышенной талией, светлых туфельках и с красивой прической, которую сделала ей мама, она была похожа на принцессу из сказки. Время в те годы было непростое, но обеспеченные родители некоторых ребят предоставили школьникам возможность провести выпускной вечер на пароходе. Агате, ее одноклассникам и ребятам из двух параллельных классов было весело. Атмосфера была очень душевной. Правда, некоторые ребята, особенно из компании мальчиков, изрядно выпили. Агата стояла на палубе и смотрела на море. К ней подошел ее одноклассник Костя.
- Решила подышать свежим воздухом? Я могу составить тебе компанию?
- Да, можешь, - ответила Агата. Костя был сильно пьян, но Агата не хотела обижать своего одноклассника, которого она, возможно, больше не увидит. Как и других ребят из школы.
- Предлагаю выпить за окончание школы и вступление во взрослую жизнь, - с этими словами он протянул Агате пластиковый стаканчик с шампанским. - Не беспокойся, стакан чистый.
- Мы еще не вступили во взрослую жизнь, - возразила Агата.
- Ну, по крайней мере вступаем.
Агата взяла стакан и сделала маленький глоток.
- Куда поступать собираешься? - спросил Костя.
- В медицинский.
- И на кого хочешь выучиться?
- На врача.
- Понятно, что не на экономиста. На какого именно врача? Какая специализация?
- Акушерство и гинекология.
- Круто. А я, вот, на юриста хочу выучиться.
Костя немного помолчал, а затем продолжил:
- А у тебя есть парень?
- Нет.
- А давай я сегодня побуду твоим парнем? А ты - моей девушкой?
- Зачем? Я не хочу.
- Послушай, мы ведь уже взрослые люди. Ну, по крайней мере, почти взрослые. Надо это отметить.
Костя обнял Агату за талию и стал прижимать к себе.
- Ты что делаешь? А ну, отпусти! - возмутилась девушка.
- Пойдем, школу мы окончили, мы уже не дети. Пора становиться взрослыми.
С этими словами Костя куда-то потащил ее.
- Да что ты делаешь?! Отпусти!!! - закричала Агата.
- Я хочу подарить тебе ценный опыт!
Агата размахнулась ногой и сильно стукнула Костю чуть ниже колена.
- Ааааа!!! - кричал Костя, согнувшись и схватившись за ногу. - Ах ты дрянь!!!Сука!!!
Дальше из его уст посыпались нецензурные ругательства. Агата убежала.
- Агата, что с тобой? - встревожено спросила учительница.
- Не переживайте, все в порядке, - ответила девушка.
- Точно все в порядке? Может, тебя кто-то обидел? Если это так, сейчас разберемся! Тебя расстроил кто-то из мальчишек? Они напились, как свиньи!
- Не волнуйтесь. С обидчиком я уже разобралась.
Чуть позже к Агате подошел ее одноклассник Рома и пригласил на танец.
Рома был высоким и красивым молодым человеком, по которому сходили с ума многие ученицы. На него заглядывались даже девочки из седьмых классов. Что до старшеклассниц - они всеми силами старались привлечь внимание Ромы. Девушки строили глазки, кокетливо улыбались, старательно делали макияж, носили короткие юбки и кофточки с глубокими вырезами, невзирая на замечания учителей и администрации школы. Для себя каждая из них отмечала все случаи, когда Рома так или иначе обращал на нее внимание: улыбнется, подмигнет, что-нибудь скажет, возьмет за талию. Последнее считалось знаком большого расположения и являлось предметом особой гордости. Что же касается Агаты – она никогда не кокетничала ни с Ромой, ни с кем-либо другим. Впрочем, она не могла не признать, что Рома – очень красивый и обаятельный парень.
После танца Рома предложил выйти на палубу.
- Здесь так жарко, хочу выйти на воздух. Ты не составишь мне компанию? – спросил он.
Агата согласилась. Рома не был пьян, и, в отличие от Кости, вел себя вполне прилично. Во всяком случае, он не создавал впечатления человека, который позволит себе подобные вольности. Они стояли и спокойно разговаривали, как друзья.
- А знаешь, Агата, ты всегда очень нравилась мне, - вдруг сказал Рома.
- Именно поэтому ты встречался с другими девочками, меняя их, как перчатки?
- Ну, слушай, а что мне оставалось, если ты была такая вся строгая и неприступная? Я встречался с девушками, не скрою, но по-настоящему мне нравилась только ты. Ты замечательная девушка, Агата, очень красивая и умная.
Агата молчала. Заиграла красивая музыка, и Рома снова предложил потанцевать.
- Где ты планируешь учиться? – спросил он во время танца.
- В Москве.
- А я в Петербурге. Так что, может быть, мы больше никогда не увидимся. Я бы очень хотел провести остаток этого вечера с тобой, моя красавица. Что ты скажешь на это? - говорил Рома вкрадчивым, приятным голосом.
- Конечно, я с удовольствием пообщаюсь с тобой. Ведь неизвестно, когда мы еще увидимся, – ответила девушка.
- Ты не поняла меня. Я хочу провести с тобой эту ночь.
- Я буду проводить ночи только с мужем.
- Ладно, как хочешь, - ответил Рома холодно.
Они продолжали танцевать, но через несколько минут Рома крепко прижал к себе Агату и начал бесстыдно лапать ее. Девушка стала сопротивляться.
- Признайся: ты ведь хочешь этого? Я знаю, что нравлюсь тебе! – говорил Рома, удерживая ее.
Агата вырвалась, а затем залепила Роме пощечину, которая оказалась для него весьма ощутимой.
- Ну и живи монашкой! Тупая, фригидная девчонка! – крикнул он вслед убегающей Агате.
- Зря ты с Ромой так, - сказала Лера. Она и Агата стояли на палубе и разговаривали. Лера курила.
- Зря?! Лера, он вел себя нагло и бесстыдно! Он стал лапать меня и чуть не изнасиловал! Что мне оставалось делать?
- Ну, уж Ромке могла бы не отказывать!
- Что? По-твоему, я должна была согласиться?
- Агата, это же Рома! По нему сохнет куча девчонок! А к тебе он сам стал подкатывать. Многие девочки только мечтают оказаться на твоем месте!
- Лера, ты же знаешь, какие у меня взгляды и принципы.
- Послушай, но ведь когда-нибудь это у тебя произойдет. Рома не самый плохой вариант, с кем можно сделать это впервые. Ты же не будешь всю жизнь девочкой!
- Всю жизнь не буду - только до свадьбы.
- Ой, подруга... Тебе надо было родиться в прошлом веке, – вздохнула Лера.
Позже Агата узнала от Леры, что мальчики, как выяснилось, просто поспорили между собой. Костя, находясь в сильном подпитии, поспорил с остальными мальчиками, что Агата «даст» ему на выпускном вечере. Однако Агата дала ему только каблуком по ноге. Тогда на спор вызвался Рома, который считал себя профессионалом в том, что касалось отношений с противоположным полом. Он назвал Костю «дураком» и заключил пари, что до утра переспит с Агатой. Уж он-то знает, как соблазнить девушку!
Это воспоминание тоже вызвало улыбку у Агаты. В какой-то момент было трудно преодолеть искушение. Но оно того стоило.
Москва, медицинский институт, шестой курс. Практика в отделении гинекологии городской больницы.
- Нет. Я никогда не сделаю аборт. Это убийство, - сказала Агата в ответ на предложение провести операцию по прерыванию беременности.
Вошла молодая женщина. Она разделась и легла на кресло. Нет, нельзя этого допустить! Надо отговорить ее, пока не поздно! «Господи, помоги!» - мысленно произнесла Агата.
- Пожалуйста, не делайте этого. Не убивайте своего малыша! – обратилась Агата к женщине. – Это уже крохотный человечек, у него уже...
- Берёзкина, помолчите! Человек уже принял решение! – прикрикнула врач.
- У него уже бьется сердце! – не сдавалась Агата.
- Вы сейчас выйдете вон!
Женщина молчала.
- Вставайте и уходите отсюда, пока не поздно, пока Ваш малыш жив!
- Берёзкина, выйдите отсюда, если не умеете себя вести! Думаете, на это так легко решиться? Вы только усугубляете человеку психологическую травму!
Сейчас ее выгонят. Необходимо действовать! Надо выиграть время! Надо спасать взятого на смерть любыми методами. Агата сбросила на пол медицинские инструменты, которым была отведена роль орудий убийства.
- Да что же это такое?! – закричала врач.
С криками и руганью ее выгнали из отделения. Агата нашла способ уединиться. Ей хотелось рыдать. Сейчас еще одна человеческая жизнь оборвется, и мало кто обратит на это внимание. Об этом постараются забыть. Об этом будут стараться не думать.
«Спасай взятых на смерть, и неужели откажешься от обреченных на убиение? Скажешь ли: "вот, мы не знали этого"? А Испытующий сердца разве не знает? Наблюдающий над душею твоею знает это, и воздаст человеку по делам его» .
Эти слова Агата знала наизусть, и сейчас они не переставали звучать в ее голове. «Спасай взятых на смерть... спасай взятых на смерть...». Агата сделала то, что могла, и чувствовала, что поступила правильно. Но у нее не получилось воспрепятствовать убийству. Теперь остается только молиться.
После этого случая ее вызвали на кафедру, затем – в деканат, и пригрозили отчислением за столь неподобающее поведение. «И вообще, если Вы планируете стать гинекологом, то должны уметь проводить операции по прерыванию беременности», - заявил ей тогда заведующий кафедрой.
Вскоре после этого была практика в родильном отделение одного из столичных роддомов. Агата любила бывать на родах. Но тогда произошло грустное событие. Один малыш родился намного раньше срока. Врачи боролись за его жизнь, но не спасли. Плакали почти все присутствующие. Все, кроме Агаты. Агаты, чье сердце разрывалось. Агаты, которая готова была отдать свою жизнь ради того, чтобы спасти жизнь малыша.
При воспоминании об этом по щеке девушки скатилась слеза.
Позже, в общежитии, ее сокурсницы, с которыми она жила в одной комнате, обсуждали этот случай. Одновременно с этим они наряжались и красились, собираясь идти в ночной клуб. Агата, лежа на кровати лицом к стене, слышала, как они называли ее черствой и бессердечной. По их мнению, Агата была единственной из присутствующих, кому смерть родившейся преждевременно девочки была явно безразлична. И тогда Агата взорвалась. Она не часто выходила из себя, но если такое случалось, это напоминало извержение вулкана.
- Знаешь, Настя, не тебе судить меня и называть черствой! – с гневом заявила она своей одногруппнице. – Ты не далее как неделю назад абортом убила ребенка, и ты называешь меня черствой?!
- Слышь, чё разоралась-то? – ответила Настя, делая макияж перед зеркалом. - Аборты – это неприятно, но делать их приходится. И если надо будет, я тоже буду их проводить. Потому что если врач не сделает аборт, в ход пойдут народные средства для прерывания беременности, а это опасно для жизни.
- Опасно для жизни матери-убийцы? А как насчет жизни ребенка?
- Это еще не ребенок.
- Ты заблуждаешься. Это ребенок, это живой человек, чья жизнь началась с момента зачатия. И ты знаешь это!
Агата все более повышала голос. Ее щеки пылали, а из глаз, казалось, летели искры.
- На начальном этапе это просто набор клеток! К тому же, он все равно еще ничего не чувствует.
- Человек под общим наркозом тоже ничего не чувствует. По-твоему, это повод относиться к нему, как к вещи, которую можно выбросить? И никто из нас точно не знает, что чувствует ребенок, а что нет. И твой организм – это тоже набор клеток, если на то пошло!
- Ну, я-то уже родилась, что ты сравниваешь?!
- Ты родилась благодаря тому, что тебя не убили абортом. Нерожденный ребенок тоже имеет право родиться и жить. И не нам решать, кому жить, а кому нет!
- Интересно, как же ты собираешься стать гинекологом, не научившись делать аборт?!
- Молча! Я собираюсь стать врачом, а не убийцей!
- Ну-ну, давай! Если, ты не сделаешь аборт, значит, это придется делать другому врачу. Пусть он марает руки, зато с тебя как с гуся вода!
- Это будет на совести того врача и самой женщины. Врач должен выполнять свой долг – спасать человеческие жизни, а не губить их! Что в клятве Гиппократа изначально говорилось? «Я не вручу никакой женщине абортивного пессария». Не так ли?!
- Но если эти слова впоследствии убрали, значит, не просто так, правда? Успокойся уже и отстань!
- Их убрали те, кому это стало выгодно. Те, кто легализовал детоубийство. Зачем тогда учиться на врача? Чтобы убивать? Эта профессия считается самой гуманной в мире. Врач – это тот, кто помогает и лечит. Сделав аборт, ты убила ребенка и нанесла тяжкий, чудовищный вред здоровью женщины! Неужели ты этого не понимаешь?
- Это личный выбор и право женщины! Каждый вправе сам распоряжаться своим телом. Та женщина распорядилась так, кто-то поступает иначе. И ничего ты с этим не сделаешь. И большинству людей нет никакого дела до твоего Боженьки.
- Право на убийство собственного ребенка – это не право и не свобода. Если женщина вступила в интимные отношения – она свой выбор уже сделала. Наступившая беременность – результат именно ее свободного выбора. Да, каждый может распоряжаться своим телом, но не чужим. Ребенок в утробе женщины – не часть ее тела, а отдельный, самостоятельный организм. А мою веру оскорблять не смей. Я этого не потерплю, – Агата говорила спокойно, но в ее голосе чувствовалась угроза.
- «Отдельный, самостоятельный». Пусть тогда живет не в утробе, а во внешнем мире!!! И пусть сам себя кормит, а не за счет другого организма питается. Это называется паразитизм, – вмешалась Света, другая сокурсница Агаты.
- А не паразитизм убивать своего ребенка ради собственного комфорта?! – Агата снова кричала. У нее в душе все кипело. – Жить в свое удовольствие за счет крови ребенка – это как называется?!
- Слушай, всё, отстань! Хватит меня поучать! Я не собираюсь швырять на пол хирургические инструменты и скандалить в операционной! Пойдемте, девочки. Нас ждут мальчики! – ответила Настя.
- Я смотрю, недолго ты горевала о малышке. Уже в клуб собралась, – заметила Агата.
- Не твое дело, куда я собралась! Пойдемте!
С этими словами девушки вышли. «Фанатичка! Мигера!»- доносилось из коридора.
Некоторые ребята, жившие в соседних комнатах, вышли в коридор. Во время разразившегося скандала они сидели тихо и слушали, стараясь не упустить ни одного слова, доносящегося из-за стены. Некоторые смотрели на Агату, как на ненормальную. Но нашлись и те, кто поддержал.
Белкино, июнь прошлого года. Агата предложила Александру поехать с ней в Тамань. Остаток того вечера она провела у бабушки.
- Ну вот, теперь придется брать с собой этого болтуна! – пожаловалась она Софии Сергеевне.
- Ну почему же «болтуна»? – ласково спросила старушка.
- Знаешь, как он любит почесать языком? А мне так хотелось бы помолчать... На работе мне общения с людьми хватает выше крыши! Нет, ну кто меня за язык тянул?
- Ты сейчас так надула губки, что стала похожа на обиженного ребенка, которому не купили конфетку. И выглядит это очень забавно.
Агат улыбнулась бабушке и сделала глоток чая.
Наконец, Агата вспомнила ту ночь, когда ей пришлось срочно покинуть Белкино. Поздно вечером ей позвонила Галина Анатольевна. Она говорила о том, что ей очень плохо, и что она, возможно, умирает. И может даже получиться так, что Агата не застанет ее. Что оставалось делать Агате? Открыв ноутбук, она узнала время ближайшего рейса из Краснодара в Москву, откуда потом предстояло лететь в Петропавловск-Камчатский. Лететь предстояло днем. Она собрала в дорогу необходимые вещи, а оставшиеся решила утром завезти бабушке. Рано утром она оставила ключи соседке и попросила поливать цветы и кормить кота в оставшиеся до приезда хозяйки дни. Затем она отправилась в лечебный корпус санатория и написала заявление об увольнении, объяснив ситуацию. А после был неприятный разговор с Виктором. Разговор, после которого Агате захотелось поскорее покинуть Белкино. Разговор, после которого стало настолько тяжко, что не хотелось жить... Она заехала к бабушке в десятом часу утра и открыла дверь ключом. София Сергеевна еще спала, что говорило о том, что ночью ее мучила бессонница. Агата не стала ее тревожить. Оно и к лучшему: бабушка наверняка заметила бы, что с внучкой что-то не так и стала бы задавать вопросы. Агате хотелось этого меньше всего. Она оставила записку и свои вещи, которые не собиралась брать с собой. А потом, потом...
Теперь это уже не имело значения. Теперь все то, что причинило им боль и едва не разрушило их счастье, осталось позади. Истина восторжествовала. Любовь победила.