Есть такие вещи, которые никогда не забываются. Вроде бы мелкие, незначительные, которые должны были уже утонуть в той пучине, что мы зовём обыденностью. Но они идут с нами, бок о бок, помогая, вдохновляя, просто даря ощущение спокойного тихого счастья.
Не помню точно, когда это было, может, лет пять назад, может – десять. Было тепло. Такое апельсиново - оранжевое лето, тёплое и мягкое, доброе и наивное.
Проснулась я тогда рано-рано утром, не знаю, почему, то ли от слишком тёплого одеяла, то ли от чего-то другого… Видимо, сама судьба позаботилась о том, что бы я увидела, впитала и запомнила это состояние. Это было самое уютное и прекрасное утро в моей жизни: яркое тёплое солнце, пробиваясь сквозь насыщенно-оранжевые занавески, расцвечивало всё в тёплые, золотистые тона. И старые советские обои, и покрывало с оленями, висевшее у моей скрипучей кровати, всё вдруг стало таким тёплым-тёплым, каким-то особенно родным и прекрасным.
Мне, маленькой лохматой девочке совсем-совсем тогда не хотелось вставать. Даже двигаться было страшно – а вдруг спугнёшь это ласковое солнышко, вдруг пропадёт вся эта прекрасная атмосфера.
А в доме – тишина. Лишь деревья шуршат своими листочками, радуясь такому прекрасному дню, солнцу, миру.
На кухне звякнула сковородка, и тут же, словно кто-то взмахнул волшебной палочкой, полился ароматный густой запах неочищенного масла. Такого же золотого, как это солнце, эти старые занавески, этот маленький уютный мирок, состоящий лишь из одной комнатки, огороженной от остальных всё теми же занавесками.
А потом входит она. Такая домашняя и любимая бабушка. Она, видимо, сестра солнца, такая же тёплая, добрая и солнечная. А ещё от неё пахнет маслом. Она тихонько, боясь разбудить, видимо, присаживается на краешек кровати и смотрит, смотрит, смотрит…
Кажется, это утро, буквально до краёв наполненное светом и теплотой, будет со мной всегда. И через сотню лет, умирая, я всё ещё буду той маленькой девочкой в комнате, наполненной светом, теплом, и густым запахом масла.