Повесть в трёх письмах из мест не столь отдалённых.
письмо первое
...дальше,оставив свои просьбы, дорогой мой "биограф" Анмара Анатольевна,раз уж вас так интересует моё прошлое, продолжу оборванные днём рождения воспоминания, хотя считал и считаю лучшим вариантом - разговор с глазу на глаз.
Уступаю просьбам,поскольку слишком долго ждать этой встречи, пять лет - не баран чихнул.На УДО надеяться не приходится.А расскажу правду - и вы примите решение, ждать ли её.
Рос я в полной семье.Отец, слава богу, вернулся с войны,правда, с ранением.Как большинство детей первых послевоенных лет я рос среди себе подобных мальчишек и девочек на улице,заполыскивая весь день по улицам окраины нашего городка,приютившегося меж рекой и лесом (теперь, десятилетия спустя, о лесе напоминают всего несколько старых деревьв,огромных сосен,в ПКиО).И река обмелела,и леса нет,"и сам, послушный общему закону, переменился я"
Никаких детских садиков и яслей.Потому,возможно, чувство коллективизма,которое насаждалось всюду с младенческих лет до гроба, не привилось во мне.И чем дальше, тем настойчивее я себя отдалял и отделял от толпы.И за всю жизнь единственный раз прошествовал в рядах демонстрантов мимо отъевшихся румянощёких рях на трибуне,да и то в студенческие годы,разогретый русской водкой,подружками однокурсницами и майским солнышком.
В ноябре мне, помня историю своих предков , праздновать было нечего вовсе.
История бабок и дедов моих не может вас интересовать, Анмара Анатольевна, да и времени это повествование отнимет чересчур много.
Так ковался мой индивидуализм, так уже здесь,заговорив вдруг в рифму, я зафиксировал своё кредо в одном из своих первых стихотворений - "и против стаи к стаду не прибьюсь, я толщу толп миную одиноко..." и т.п.
Помните, я вам передавал с оказией свёрточек с рукописным сборником,там вы могли прочесть эти строчки.
Планы вступить в партию по мере взросления и понимания жизни даже ради карьеры пропали.Отшибло окончательно решение приёмной комиссии местного университета,зачислить некоего молодого да раннего коммуниста, набравшего баллов меньше меня. Куда мне, когда я и "задрав штаны бежать за комсомолом" не думал.Но это позже.А я по порядку говорить стану.
Закончив восьмилетку, поступил в техникум технический, на втором курсе сообразил бросить (когда все учили сопромат,я читал книжки иные) и, до осени прозагорав на пляже и перебиваясь случайными заработками бронзовел от воды и солнца.
И на обувной фабрике потрудился не зря, здесь уразумел разницу между колодочником и колодником,каковым довелось стать, как видите.Здесь,на фабрике, на пляже с другом наткнулись на объявление о показательных выступлениях представителей тогда только зарождавшегося движения атлетизма, называемого за рубежом культуризмом,а теперь всюду именуемого бодибилдингом.
Мы буквально на днях увидели фильм "Подвиги Геракла" со Стивом Ривзом в главной роли и теперь выступление юношей (силовые номера и позирование) наших ровесников говорили, что и мы можем такими стать.
И мы стали завсегдатаями спортивного зала.Появилась сила, выносливость , мускулатура и личные рекорды, о которых здесь нечего распространяться.И мы стали готовиться к поступлению в цирковое училище.
Но слава богу, меня забрали-забрили служить.
В армии я успешно защищал честь батальона на соревнованиях по гиревому спорту, однако к концу службы желание стать силовым жонглёром из моей головёнки вылетело как-то само собой.
Вернулся домой три года спустя с неполным средним образованием и мечтой: поступить в духовную академию,но, закончив ШРМ*,почему-то вопреки задуманному полез в университет ...выше я написал о своём абитуриентстве.
Историки и филологи и по сей день плачут и радуются, что меня там не встретили.
Совсем другой коленкор МДА**. Здесь моих знаний оказалось явно недостаточно и я (год спустя делал попытку) вскоре убыл из столицы домой, так и не разрушив основ мракобесия, как мне виделась религия в ту пору.Ведь я хотел овладеть всем, что преподают в духовной академии и разнести все их догмы и п.р., и т.п. в пух и прах, не оставив ни камня на камне, ни следа на земле.
"Но жизнь и Савла может сделать Павлом" - скоро удостоверился я.
"Был атеистом Ларька, стал христианин. Теперь скорей последуем за ним",
ставлю запятую и ненадолго прощаюсь с вами, дорогая Анмара Анатольевна,а вы, пожалуйста, решите и дайте мне понять, не слишком ли много ненужных вам подробностей я изложил от изобилия времени. - Илларион Иннокентьевич Кметин.
письмо второе
Здравствуйте,Анмара Анатольевна,
ну, коли вам не кажутся мои описания чересчур растянутыми и занудными, я воспользуюсь и дам волю своему многословию (здесь-то среди товарищей по зоне очень не поощряется многоговорение, быстро укоротить язык могут, а человек скучает по нормальному общению без оглядки, кто да как поймёт сказанное (полезные, между прочим, уроки).
Оказался я дома.Вскоре женился.Папой стал, не римским, но всё же.А отцовство заставит думать, как деньгу зашибить.
Сперва распростёртыми объятьями встретила меня мебельная фабрика,здесь надули с расценками - и я получил вполовину,без малого, меньше обещанного.
Скоренько распрощался с мебельщиками,пожалев лишь о расставании с одним баптистом,мужиком взявшимся перековывать атеиста в свою веру,сопротивлялся ваш знакомый новый, как мог,но колебания в душе почувствовал.
В коротком промежутке (жена с ребёнком уехала к родне в деревню),в одну пьяную ночь я поспорил с шурином брата, что запросто поступлю в библиотечный, хвастал предыдущими "почти победами на ниве знаний" в пьяном полумраке - и вопреки сомнениям и брата, и шурина "пьяная харя" поступила в девичник, где кроме меня оказался ещё один хлопец.
Вскоре вернулась жена и вернула меня к реальной жизни, чему способствовал и звонкий голос моего сына.
- И вот уже я формовщик в сталелитейном цеху.Делаю танки. Легче воевать, чем трястись по восемь часов в сутки вместе с опокой.
И всё же некоторое время выдержал, хотя обещанных золотых гор так и не узрел.
"Охота к перемене мест" настолько овладела мной, что я попал в разряд летунов, так именовали в ту пору людей инициативных и желающих и умеющих зарабатывать, но оттенок слово имело скверный - тунеядец,паразит на трудовом теле социалистического общества строителей коммунизма.
Да вы и сами знаете, несмотря на то, что моложе меня намного. И понесло меня по Руси, т.е. по СССР.-
"Курган, Ленинабад, Сургут, Нефтеюганск,Владивосток и мельком виденный Надым растаяли в душе моей как дым, оставив привкус горечи в душе.И вот уж я опять на Иртыше..."
Одной шестой части суши мне показалось мало и я впервые решил пересечь границу - завербовался гнать овец из Монголии в СССР.
Но прежде пересечения границы, дорогая Анмара Анатольевна,я желаю перевести дух - всем пора спать, здесь дисциплина своя,как в армии - спать так спать.Режим.Прижим,как говаривала моя маменька незабвенная, любившая и умевшая по-своему толковать слово.
Остаюсь ваш - Илларион Иннокентьевич Кметин.
письмо третье
Доброе утро,Анмара Анатольевна!
Я маленько приболел и угодил в больничку, так тут называют лечебное учреждение.Потому располагаю своим временем свободней.
Из вашего письма понял, что освободившийся товарищ мой навестил вас и всё передал, и сказал о том, что описывать в письме рискованно.
Но более всего порадовала неожиданная расшифровка вашего имени. Я думал, имя немецкое, но спрашивать не счёл возможным, а вы будто прочли мои сомнения и поведали удивительную историю любви ваших родителей.
Здесь бывают моменты, когда теряешь веру во всё человеческое.Такие, как вы, женщины помогают развеять мрачное. А знают ли ваши родители, с кем вы связались? И что говорят? Во всяком случае знайте о моём уважении к ним,Анатолию Иванычу и Марии Александровне, совсем незнакомым мне,о моём уважении уже за то, что у них есть дочь АН + МАРА.
Ладно. Пора пересекать границу.Заждались нас потомки золотоордынцев.
Этот факт биографии на самом деле длился гораздо дольше, чем я позволю себе разглагольствовать.
Монголия подобно Калмыкии располагает к неспешному, но я не стану злоупотреблять вашим временем и петь о ковылях, курганах,монгольских лошадках и монголах. Ограничусь одним эпизодом. И малюсеньким предисловием к нему.
Если учесть,что верхом на лошади я скакал в первый и последний раз в начальной школе, да и конь был деревянный,когда мама моего товарища увела нас на карусели, и я оседлал коня, будто предвидя необходимость обучиться общению с лошадьми, то можете представить и без моей подсказки результат многонедельного испытания встречей с седлом.
Выручал дальновидный, опытный товарищ алтаец,нужные травки от потёртостей и других превратностей судьбы всегда при нём.
На возвратном пути из Монголии в Союз я, мой товарищ Аркаша и алтаец с красивым именем Айас,именем, сокращённым нами до Ас, попали в страшный буран.
Я и Аркаша запаниковали.Не столько за себя, сколько за овец беспокоились.Пропади они в этой снежной круговерти - плакали наши денежки.Но Ас на то и ас, спас и овец и нас.
Айас взял алюминиевую миску накрошил в неё табаку, пачку "Беломора" выпотрошил и,залив бутылкой водки, подозвал крутящегося возле козла.
Аркашину и мою попытку спасти огненную воду и табак Ас остановил разом , одним движением указательного пальца, предостерегая недотёп от неприятностей.
Козёл выхлебал козлиную тюрю и повёл отару.
Айас усадил нас возле костра.Мы пили и закусывали жирным ароматным мясом барана, "спасённого" Асом от бурана. Курили.Говорить не хотелось.Думалось хорошо.Костёр и баранина не давали замёрзнуть.
Кизяк служил отличным топливом костру.Баранина - превосходным топливом нашим желудкам.
Утром вскоре после прекращения бурана козёл привёл всех овец.По словам Айаса,овец он, козёл, накормил в ближайшей лощине,где хватало травы и не так страшно заметало снегом землю.
Но уже в Бийске, на мясокомбинате козёл не пожалел овечек, а юркнул в специально для таких, как он, пройдох сделанную калиточку,и оказался по ту сторону перегородки от недавних своих подопечных.Их ждал колбасный цех. Его - следующее посещение Монголии, на которое я уже не отважился.Ноги мои отвыкли от ходьбы, слушались плохо, как космонавта после орбиты.Меня заменил отец Аркаши.
Ничего особо интересного, кроме суровой природы монгольской я не увидел, но фантазия моя рисовала необычайные картины и под каждым холмом и неказистым бугорком мерещилась так и не найденная за сотни лет могила великого Чингисхана.
На этом лирическое письмо, мало что прояснившее обо мне, заканчиваю.
Что вы ,Анмара Анатольевна,скажете на нарушение договорённости писать о себе , а не о животных и птичках?
Тут как будто и места сентиментальности нет, а многие вопреки всему не ожесточаются. Разве козлы. Но слово это считается поганым и расшифровывать его значение нет необходимости и никакого желания.
Очень жду вашего письма, остаюсь вечно скучающий по вас,знакомой мне лишь по письмам и фотографии,Илларион Иннокентьевич Кметин.
эпилог
Кроме вышеизложенного известно об Илларионе Иннокентьевиче Кметине достоверно одно - стал он детским доктором, говорят, хорошим,но вскоре его следы теряются и мы застаём его, где застали.
Другие письма к нам в руки не попали.
Автора этих трёх писем мы могли бы встретить, вероятно, ещё во многих уголках нашего Отечества и за его рубежами, но неудачное столкновение с уголовным кодексом отдалило нас от этих гипотетических встреч несколькими годами изоляции от общества, которому он не нанёс никакого вреда, если таковым не считать превышение пределов самообороны.
Выходит, виноват он, что напали на него в его квартире при жене и ребёнке двое жаждущих дармовой наживы ,виноват,что много сил накопил он в юности и выстоял в этой поножовщине, спасая сына, жену да и себя.
"Да здравствует Советский суд, самый гуманный суд в мире" - заключим мы повесть нашего героя словами героя х/ф, популярного до и после крушения СССР.
Р.S.Жена его оставила вскоре после вынесения приговора и укатила с ребёнком в неизвестном направлении.
--_------_
* под этим сложносокращённым словом значились в те времена школы рабочей молодёжи ШРМ.
** МДА - Московская духовная академия.
***
"Кому живётся весело, вольготно на Руси?"-
отрывок из утерянного ПРИЛОЖЕНИЯ К ПОВЕСТИ.
...Анмара Анатольевна,вас-то, разумную женщину, что дёрнуло ввязываться в этот бесплодный спор?
Одни жили при советской власти хорошо, другие сейчас благоденствуют.Порой это одни и те же люди.Что нам до них?
Может быть, я приведу в равновесие ваш разум возмущённый рассказом о моём знакомом, философе.
Он зажил припИваючи и припЕваючи в начале 90-х.
Страна развалилась, сограждане последний хрен без соли доедали, а он жировал.
Все мы философы в некотором смысле, вот и я пытаюсь философствовать, не имея на то...диплома.
Мой сосед, философ дипломированный,преподавал в местном университете. Имел печатные труды, обесцененные капитуляцией коммунистов.
Брюхо его страдало от недоедания. Гегель и Фейербах даже мозг перестали питать, а Маркс и вовсе сгинул.
У него не было богатенького друга Энгельса. И кормить семью приходилось своими трудами,они приносили столь скудный доход, что вскоре и зубы не то что на полку, а и вовсе можно удалить.Для поглощения воды они не требуются.
Жена, дети требовали от него усилий ума. - Он напряг мышцы.
И стал грузчиком в одном из нескольких десятков магазинов "Океан", разбросанных по Союзу.
И когда после второй или третьей смены он принёс в дом, где не пахло ничем, кроме надвигающейся катастрофы, полную сумку съестного - семья стала оживать.
Вскоре колбасы, масло, консервы, рыба и даже икра кетовая и осетровая появилась не только на праздничном столе, а и в будни.
Магазины интенсивно обменивались меж собой съестным. И, между прочим, манатками, мебелью, спиртным и пр.
Нужные люди шныряли в подсобках с утра до закрытия.
К середине 90-х квартира философа ломилась от запасов спиртного,консервов и другой съедобной экзотики вроде мидий, крабов и морских огурцов.Одежде не хватало места в шифоньерах.
Завелись немалые деньги.Хватало всем: жене, детям, родным и себе.Мог без ущерба кошельку купить легковушку; обходился без неё до,сейчас и после, предпочитая иметь дармовых извозчиков.
Племяннице купил маленькую однушку на окраине её родного городка.
Разумеется, не обделил своих детей.
Зарплата равная окладу месячному - еженедельно. Отоварка. Калым (подачки покупателей за услуги).
Прошли года.Жизнь уравняла грузчика-философа с большинством.
Но он благоразумно не участвует в споре: кому, когда,с кем, где лучше жилось. - Философ всё-таки.
Остаюсь - Илларион Иннокентьевич Кметин.
Привет всем, особенно Наташе-первокласснице,ей мои строчки нечаянные -
Пишу, по воле Розенталя
Навек запомнив ЖИ и ШИ,
И ты, дитя моё, Наталья,
ЖИви и здравствуй, и пиШИ.
Обнимаю,ожидаю встречи -И.И.К.