В мои школьные дни, точнее уже в старших классах, существовал определенный небольшой круг людей, среди которых я был весьма популярен. Я тогда был мечтатель и краснобай. Уже и не вспомню, каким образом я дошел до этого, возможно, смотря телевизор или поддавшись веянию популярной музыки, но тогда я начал грезить мечтами об успешности, богатстве и головокружительной карьере. Тогда я еще по-детски, был уверен, что все это обязательно получится. Ну а что до людей, которым я был интересен, тогда я был честен с ними, и они видели это. Кроме того, я умел красиво и убедительно говорить, и им нравилось слушать истории о том, как мы скоро хорошо заживем. Они все были дети простых родителей. Кто-то из них жил в общаге, кто-то пахал вместе с родителями в деревне, возясь в теплиц, чтобы заработать себе не только на хлеб, но и на масло. Но они все хотели слышать о скором светлом будущем и верить в это.
С тех пор прошло уже много времени. Надо сказать, что я был мечтателем не совсем правильным. Я не просто лежал на диване и проедая родительский хлеб у телевизора, обустраивал очередной купленный мной в Тихом океане остров. Я еще пытался для этого что-то делать, как-то крутиться, к чему-то стремиться. Мои родители дали мне в жизни очень многое, в том числе и понимание того, что добиться чего-то можно только путем упорного труда, и труд этот должен быть добросовестным. Я никогда не слышал от них ни одной нотаций об этом, они никогда не произносили этой фразы в беседе со мной, а просто были для меня живым и молчаливым примером. Как все это шло в разрез и контрастировало с моей пустой мечтательностью. Но в итоге мне это очень и очень помогло.
Очередной дождливый весенний день. Утром холодно, пришлось опять одеть куртку. Водитель автобуса, в который я сел самым первым, ворчит на плохую погоду. Ему тоже как и всем хочется наступления лета, чтобы было тепло и солнечно. Я уселся на свое любимое место у окна и смотрел на устало встречавший очередной будний день вокзал. Начали срываться крупные капли дождя, отпечатавшиеся черными точками на уже было подсохшем асфальте тротуара. И тут я заметил, что асфальт весь в трещинах и ямах, хотя по нему никто не ездит. Просто его так давно никто не ремонтировал, и непогода и ноги многочисленных пешеходов сделали свое. Дождь помог увидеть мне это плачевное состояние тротуара, а пасмурная погода прочувствовать эту ветхость.
Я продолжал смотреть в окно. Теперь поддавшись прочувствованному мной настроению, я видел за окном только проплывающие мимо меня разбитые тротуары, грязные серые здания с потрескавшейся на фасадах штукатуркой. Даже рекламные плакаты и те грязные и частично вырвались из своих креплений. Распустилось множество тюльпанов и нарциссов, но и те растут среди поднявшейся вместе с ними сорной травы, которую никто не пытается прорывать. То и дело попадаются старые засохшие деревья, которые так никто и не спиливает, а возле них в обилие валяются мелкие сухие веточки. И среди всего этого ходят люди в серой, соответствующей погоде одежде. Лица их спокойны задумчивы. Они привыкли ко всему этому окружающему их беспорядку и не обращают на него никакого внимания. Все они думают о своих проблемах, надеждах, перспективах. Ну а этот мир нуждается в нас. Он нуждается в нашем каждодневном труде, чтобы преобразиться и расцвести, чтобы радовать собою наш взор и наполнять вдохновением мысли.
И теперь, увидев все это, я вспомнил о тех далеких годах, когда был мечтателем и краснобаем. Я вдруг понял, что не могу теперь припомнить, а были ли эти самые улицы в таком же состояние или более лучшем чем теперь. Я тогда просто не видел этого, не обращал на это внимание. Тогда мне было не до того, просто я был занят обустройством очередного острова купленного мною в Тихом океане.