Одиозная личность...Роман 1-2
2. На корабле
Оказалось, что и места наши купленных турком билетов были только на палубе сидячие, самого низшего класса. А Софья с родителями имели каюту, находившуюся очень глубоко, и ещё вдобавок нужно было пройти по коридору, такое чувство, будто в самый нос корабля, ведь она была треугольная. Далеко не первый и не высший класс, но всё же мне с матерью Екатериной разрешили хотя бы спать ночью. Мы слышали ужасный шум и свист мотора корабля, особенно в штормовые дни. У них в каюте было четыре гамака, по два на каждой стороне стенки в углу, висевшие на одном крюке. Так как каюта была треугольная, узкая дверь складывалась в два раза. Их было всего три пассажира, но они специально купили четыре места, чтобы в каюту не подселили постороннего. На одном свободном предложили спать нам с
матерью ночью. Вскоре я понял, что на гамаке вдвоём очень тесно, и мне постелили на полу. Поэтому, когда кому-то надо было выйти ночью по нужде, вечно на меня наступали.
Во вторую ночь они сами предложили ложиться мне с Софьей, так как она была ребёнком и они считали, что я тоже не такой взрослый. Конечно, спать стало удобнее, но как спокойно лежать в гамаке впритык с молодым телом, к тому же округлившимся не по годам. И лишь на третий день я заметил, что ей приятно лежать рядом, она не прочь обняться, будто бы случайно. Наутро мне было невтерпёж, мои страсти накалялись, как сама погода в шторм. Я выбежал по длинной лестнице, отталкивая руками спускающихся и поднимающихся на верхнюю палубу пассажиров низшего класса, и не заметил, как Софья помчалась за мной. Я цепко двумя руками обхватил канат на палубе. Дул сильный ветер, волны больно хлестали по моему лицу, отчего я немного успокоился. И вдруг заметил, что она стоит рядом и держит меня за руку, положив свою ладонь поверх моей. Неужели она думала, что я хочу прыгнуть за борт, так смотрела на меня своими чёрными как угольки глазами. Затем приподнялась на цыпочки и сказала на ухо:
– Андрей, что не так? Ты что, меня стесняешься?
– Кто тебе сказал, что стесняюсь?! Я не стесняюсь, просто вышел подышать свежим воздухом. Когда рядом с тобой сплю, мне жарко и жар бьёт в голову.
– Поцелуй меня!
– Ты ещё ребёнок!
– Ты ошибаешься, но всё же, научился в Турции целоваться или же мне за тебя это сделать?
И тут я вспомнил, что никогда не целовался с девушкой, и повернулся к ней.
– Посмотрим, как ты умеешь.
Она была на голову ниже, запрыгнула на меня, обнимая и руками и ногами, ухватившись словно клещами, и стала нежно целовать.
В эти секунды я вспоминал, как меня совсем недавно облизывал турок Ахмет, не давая мне даже опомниться в первый раз, и как он сам потом заставлял меня повторять это.
Но её поцелуй был приятен: детский, наивный, и я в эти минуты хотел тоже показать свои умения, но не смел, понимая, что нельзя быть неблагодарным. Ведь её родители доверяли мне и даже уложили нас вместе в один гамак. И я уже понял, что это их большая ошибка. Ведь мы уже из двух молодых сердец могли создать неугасающее пламя любви, которое спровоцировало бы пожар души. Я думал, она нацелуется и остановится, она же требовала ответа. Но, заметив, что его не будет, а ветер и шторм усиливаются, схватила меня за руку и потащила к лодкам, которые штабелями лежали у борта на верхней палубе, накрытые брезентом. Не помню, как я очутился на спине, она же на мне. Она всячески имитировала секс и настаивала на любви. Её поцелуи становились далеко не детскими, разжигали меня, как мужчину, и я это чувствовал. И если бы не боялся, то смог бы её удовлетворить. Или нет?! Ведь ещё не спал ни с одной женщиной, а лишь видел, как это вытворял турок Ахмет со мной и мамой, поэтому воздержался и сказал:
– Успокойся, Софья! Здесь не место терять девственность. Я тоже испытываю к тебе что-то большее, чем любовь, и поэтому дай возможность сделать всё как надо: приедем в Лондон, найдём моего отца, там, глядишь, я и посватаю тебе!
– Такого не будет, что ты женишься на мне, – плакала она. – Я бы никогда и никому не рассказала об этом. Ты думаешь, что я девочка? Но нет, была, когда ты меня увидел впервые, когда мы уезжали из России в Турцию, лучше бы тогда свою девственность тебе бы я отдала, ведь ты понравился мне сразу. Сейчас же я пошлая... продавалась за доллары в подпольном борделе в Турции. А знаешь почему? Лишь бы уехать оттуда. Я оказалась самым ценным товаром, и когда мы собрали нужную сумму, то поняли: пора покупать билеты на ближайший рейс теплохода в Англию, а потом случайно столкнулись здесь с вами.
– Прости меня, не плачь, прости, пожалуйста, Софья. Делай что хочешь, только потом не говори, что я тебя изнасиловал.
Наверно, лишь это и хотела она получить от меня. Быстро стащила свои трусики и поскакала на мне, как на скакуне. Я же думал о себе в эти минуты, смогу ли стать мужчиной?
Но, видно, ей понравилось, и наша любовь была здесь нескончаемой, пока наш корабль не причалил к берегам Англии.
Родителям мы не объясняли, куда убегаем. Её родители были навеселе, они понимали, это всё будет скрыто и я никогда не расскажу матери. Но и они тоже не любили долго находиться в каюте, как в пещере, поэтому гуляли по палубе, а нам выпадала возможность шмыгнуть обратно в каюту или же под нашу счастливую лодку, под которой впервые я стал мужчиной. Она была страстной девчонкой, зрелой не по годам и тоже уже многое познала в этой жизни. И она понимала, что нас впереди ещё многое ожидает.
Её родители рассказывали, что у матери в Англии есть брат Пётр, он женат, и жену звать Анджела, Пётр их и будет встречать. Мы же хвастались, что нас встретит отец. Но, когда спустились с корабля по длинной качающейся лестнице вниз на землю, моего отца не было среди встречающих. И они не хотели нас потерять, как хороших знакомых, имея большие планы на жизнь своей единственной дочери Софьи. Поэтому пригласили нас к брату переночевать, а там сказали, что помогут найти моего отца.
Англия, Лондон в то время процветали благодаря иммигрантам. Мне тогда казалось, они здесь разбавляли культуру и привносили в их быт что-то новое. Въезжающие из разных стран люди открывали рестораны, кафе и различные фирмы...
Страна же быстрым темпом стала развиваться из-за новшеств, вводимых в королевстве, стояла уже достаточно хорошо, на высоте, с моей точки зрения как молодого человека, по сравнению с теми двумя государствами, что я видел, где рос в России или жил в Турции.
Мы несколько недель проживали у родителей Софьи, которых тут же пристроил её брат в меблированную квартиру, так как сам работал грузчиком в порту и тоже перебивался еле-еле. Сытно ли поест на те крохи, что оставались за каждый отработанный день? Оплата была еженедельной.
Первым на работу из нас устроился в порту грузчиком её отец Виктор Викторович. Так как мы привыкли жить в тесноте в каюте, они нас, наверно, терпели, не выгонят же на улицу, понимая, что у нас нет возможности пока найти работу. А может, смотрели на нашу разгорающуюся похоть и любовь.
Вскоре жена дяди Пети Анджела, работающая прачкой, забрала на работу и мою мать к себе, увидев, что поиски моего отца не увенчалась успехом. Они уходили из дому, когда было совсем темно, и возвращались в сумерках, а иногда задерживались до десяти часов вечера. В нашем распоряжении был весь день, и мы не терялись, проводя время любвеобильно. С Софьей я чувствовал себя мужчиной.
Однажды вечером, притворившись, будто сплю, я подслушал, как её отец рассказывал, что в порту встретил моего отца Ивана Прокофьевича, тот уже обзавёлся за год в разрыве с нами второй новой семьёй здесь, и его вторая жена была беременна, поэтому он не возвратится в нашу семью, но будет помогать. Отец передал через Виктора Викторовича собранные двадцать долларов, что не успел выслать в Турцию. Эти двадцать долларов болезненно напомнили мне турка, хозяина Ахмета, и здесь я понял, что он хорошо, оказывается, мне оплачивал... эти услуги. Тут небольшой домик можно было в то время купить за пятьдесят тысяч английских фунтов стерлингов.
Я всю ночь не мог уснуть, а утром сказал матери:
– Я тоже хочу работать, не будем же мы вечно жить с вами. Можно и мне на работу в порт?
– Там малолетних не принимают, тебе бы с Софьей учиться пойти, а мы как-нибудь осилим, заработаем на хлеб. А за жильё вы не платите, хватит на всех.
И как оказалось, это единственное правильное решение, высказанное родителями, перевернуло нашу страницу, чтобы мы не остались там такими же батраками, как они. Только сейчас я понимал, сколько же работало у нас в России у отца на его фабрике таких, какими стали мы, сейчас же за всё он отдувается в порту грузчиком.
Страх перед будущим заставлял нас учиться пока в обыкновенной школе. Но, когда родителей не было дома, наша любовь продолжалась и крепла.
Влюблённость – лёгкость полёта.
И это чувство, с бабочкой сравнив,
Звуками музыки, солнца говоришь.
Влюблённые – основа мироздания,
Когда влюблённых бабочек полёт…
Ты наблюдаешь их души волнения,
Парят вблизи, коснувшись крыльями...
За день любовь обоих возродится,
Их любовь другим и не приснится,
Они свободны в выборе всегда...
Хотя и знают – жизнь их коротка...
Порхнул крылом, ты далеко летишь
Навстречу ветру, но достигаешь цели,
Уже вдвоём, вам хорошо, молчишь.
Начало 1 часть http://www.stihi.ru/2017/04/08/1326
Действующие лица:
Главный Л/Г Андрей (Андре)
Отец Л/Г Иван Прокофьевич Труженников.
Мать Екатерина Васильевна - Катенька
Любовь -жена Софья.
Хозяин съёмной квартиры в Турции -Ахмет.
Хозяин отца Джордж
Джорджа жена-
Отец Софьи-Виктор Викторовича
Мать
Брат матери Пётр(Петя)
Жена брата матери Анджела.
http://www.proza.ru/2017/04/18/209
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2017
Свидетельство о публикации №217041800209